К тому же я совсем сбилась со счета… Сколько времени прошло с момента, когда на нас напали? Как долго мы с Рионом блуждали по лабиринту?
Три, четыре, шесть часов? Или уже добрая половина жизни?
Признаться Риону в своей слабости оказалось вовсе не страшно. Он тут же принялся меня утешать, уверенно заявив, что скоро все образуется. А то, что я не слышу голос Луны, — так это в пределах нормы.
Так и сказал!
Он тоже не ощущает Шторма, но его это нисколько не тревожит. На нас одновременно накинули несколько заклинаний, так что их действие может продолжаться длительное время. Даже нечего об этом переживать!
— Тебе надо отдохнуть, — заявил мне Рион. — Утром она уже будет с тобой, и мы вернемся домой. Или Видар нас найдет. Очень скоро брат догадается, что мы могли уйти в пещеры, и вполне возможно, мы попадем в Старый Замок даже быстрее, чем планируем.
— Думаешь, нас уже ищут?
— Я в этом верен. Иди ко мне! — Рион распахнул объятия. — Давай-ка я тебя согрею, а то ты вся дрожишь.
Дрова из старых запасов к этому времени уже закончились, как и резерв людской магии у Риона. Сперва принц порывался было отправиться за хворостом на поверхность, заявив, что другой выход расположен не так и далеко отсюда, но я уговорила его остаться. Не захотела отпускать одного, а идти с ним попросту не осталось сил. К тому же куда разумнее было дождаться возвращения вторых ипостасей в пещере. Вместе с ними появится еще и драконья магия, и мы больше не будем беззащитны перед лицом врагов, кто бы они ни были — старые или новые.
Оставалось лишь не замерзнуть до утра в тонкой одежде и еще… немного поспать. Поэтому я послушно пододвинулась к Риону, прислонилась к его плечу, позволяя себя обнять. Закрыла глаза, почему-то подумав о втором поцелуе.
Уверена, он обязательно будет! В этой самой пещере, рядом с очагом, в котором тлели угли, в старом кувшине плескалась вода, а на прутиках все еще оставалась недоеденная рыба.
Наше с ним убежище Первых Драконов…
Похоже, Рион думал о том же, поэтому второй поцелуй не заставил себя ждать, и на этот раз я не собиралась сопротивляться. Полностью доверилась принцу, сдаваясь в сладкий плен его умелых губ.
И он знал, что делать, чтобы я забыла обо всем на свете. Не только о том, что произошло на реке, но и о годах ненависти, разделявших Красных и Черных драконов. О своих сомнениях, о том, что мы нисколько друг другу не подходим — ведь он из Улайда, а я из Несмайра, и мы — враги по определению.
Но вместо кровавой вражды мы целовались — так долго и так сладко, что мне нестерпимо захотелось большего. Я жаждала почувствовать тепло его тела, ощутить, каково это, когда обнимают сильные руки и можно все…
Все, да не все!.. Потому что голову на плечах я все же не потеряла и пришла в себя ровно в тот момент, когда поняла, что сижу на коленях у Риона, его руки вполне вольготно чувствуют себя на моих ногах, под пышной юбкой, сжимая, лаская мои бедра, прижимая меня к своим, из-за чего я чувствовала снедающее его возбуждение.
И это, надо признаться, лишало меня каких-либо сил к сопротивлению, заставляя истово желать продолжения.
— Погоди! — все же выдохнула, отстраняясь. — Постой, Рион! Мы с тобой слишком увлеклись!
И он с явным сожалением с этим согласился. Ссадил меня со своих колен, но отпускать не собирался. Прижал к себе, касался губами волос, лба, нежно провел пальцами к щеке, по бровям, очертил контуры губ.
— Слишком уж соблазнительно, Керри! — заявил негромко. — Ты слишком уж соблазнительна. В жизни не встречал никого столь притягательного!
И, в подтверждение своих слов, снова потянулся к моим губам, на что я снова не стала сопротивляться. Наконец, отпустил.
Но из-за его поцелуев, прикосновений, слов и взглядов в моем теле поселился даже не пожар, а нечто другое — куда более разрушительное по силе стихийное бедствие. Огненный ураган, штормовой ветер из желания и страсти, с которыми мне было крайне трудно совладать.
Не стала. Теперь уже я тянулась к его губам за третьим, четверным, бессчетным поцелуем…
— И что теперь? — спросила у Риона, когда мы пришли в себя. Несколько глотков холодной родниковой воды оказались очень даже кстати!
— Все очень просто, — отозвался он. — Я тебя уже никогда и никуда не отпущу. Ты останешься со мной в Улайде. Навсегда, Керри! Потому что ты — моя. Моя вторая половина, других вариантов не существует.
— Это похоже на затмение разума, — сказала ему, закрывая глаза.
Потому что чувствовала — Рион прав, других вариантов нет. Только он, и никто другой! И если я все же уеду, разорвав нашу связь, вернусь домой, отгородившись от него стеной вражды и застарелой ненависти, то мы уже никогда не будем счастливы.
Ни он, ни я. Потому что никто другой не вызовет у меня подобных чувств и желаний.
Мне нравились его прикосновения. Мне нравились его поцелуи. Мне нравилось то, что происходило со мной в его присутствии. Мне нравится он — надежный, уверенный, спокойный. Тот, кто всегда защитит и успокоит. Накормит пойманной рыбой или мясом убитого им медведя, сперва убедившись, что оно съедобно.
Но мне было сложно перейти от ненависти к… К чему?
— Нет, Керри, это вовсе не затмение, — произнес Рион, вглядываясь мне в глаза. — Это знак особого к нам расположения Пращура. Я понял это сразу же, стоило тебя увидеть. В первую нашу встречу почувствовал в тебе родственную душу. Смотрел на прекраснейшую принцессу Несмайра и понимал, что ты создана для меня. Только для меня, Керри! Ты — моя Пара, в этом у меня не возникло ни единого сомнения. Все давным-давно предопределено, предрешено Пращуром-Драконом еще до нашего рождения. Именно он свел нас вместе, чтобы мы уже никогда не расставались.
Но я все еще сомневалась…
Сомневалась в том, что происходящее мне не приснилось. В том, что я нашла свою Пару среди тех, кого считала врагами. Среди Черных.
Тут Рион снова поцеловал меня так, что все до единого сомнения развеялись.
Вернее, почти все.
Затем мы все-таки решили немного поспать. Нет, не так — Рион заявил, что мне стоит отдохнуть, пока он будет охранять мой сон, чтобы никакой медведь или иное порождение Радужной Энтропии нас не потревожили. Но поклялся обязательно разбудить, как только придет мой черед караулить.
— Пару часов, — попросила я, устраиваясь поудобнее на его плече.
Кстати, раны принца почти зажили — я чувствовала их так же хорошо, словно они были моими. Не только разорванная рука, но и нога его больше не беспокоили, драконья регенерация протекала очень быстро.
— Спи, моя красавица! — отозвался он, и это обращение пришлось мне вполне по душе.
И я закрыла глаза, пообещав себе, что ненадолго — быть может, на час, не больше! Но почему-то провалилась в глубокий сон, в котором в синем небе Улайда резвились два дракона — Черный и Красный. Драконица делала вид, что не принимает ухаживаний Черного, хотя в глубине души понимала, что… Куда уж она без него?
Во сне выходило, что уже никуда.
…Проснулась я, когда стало светать и в пещеру через разлом наверху проникал рассеянный солнечный свет. Оказалось, я лежу Риона на коленях, и он смотрит на меня сверху вниз.
Выглядел принц Улайда умиротворенным. Я бы даже сказала, что счастливым.
И тут же услышала голос Луны — моя драконица радостно заявила, что она соскучилась по мне, Шторму и небу. Но теперь наконец-таки все в порядке, и мы можем расправить крылья.
Ее энтузиазм разбудил Шторма, и я впервые услышала голос дракона Риона. А затем и его хозяина.
— Доброе утро, любовь моя! — заявил он.
Прежде, чем я успела проснуться окончательно, он снова поцеловал меня в губы, затем еще в щеку, взлохматил и так уже перепутавшуюся прическу, которую у меня вчера попросту не хватило сил переплести в косы. После чего заявил, что подмога уже близко.
Оказалось, пока я спала, Рион связался с братом, и Видар с королевской стражей скоро будут на месте.
Глава 11
Принц Улайда в парадном светло-сером камзоле, из-под которого выглядывали белоснежные манжеты шелковой рубахи, развалился на моей кровати и, скрестив крепкие ноги в темных штанах, самым наглым образом доедал последние пирожки из фарфорового блюда.
Вид у него был крайне довольным — словно у кота, раздобывшего на кухне крынку сметаны. При этом Рион с явным одобрением поглядывал на то, как служанки заканчивали хлопотать над моей прической, не забывая комментировать процесс, из-за чего я давилась от смеха, а девочки то и дело прыскали в рукав.
Правда, особо веселиться мне было нельзя. Прическа оказалась сложной, на нее создание ушел почти час, который я просидела на стуле в высокой спинкой, стараясь не слишком шевелиться. Радовало, что испытание для моего терпения шло к концу — оставалось лишь закрепить в искусно завитых и подколотых кверху локонах несколько нитей речного жемчуга, перемежающегося с небольшими бриллиантами.
Их мне подарил Рион. К тому же, в темной бархатной коробочке с гербами Улайда оказались еще и удивительной красоты ожерелье и браслеты, которые я собиралась надеть перед самым выходом на бал. На мне же было белоснежное платье с пышной юбкой, узким лифом, глубоким вырезом и искусной золотой вышивкой, в котором я чувствовала себя почти что невестой.
Но стану ли я ей, покажет завтрашний финал Отбора.
Наконец, служанки закончили с прической и, польщенные похвалой — не только моей, но и принца, — испарились, оставив нас с Рионом наедине. И я со счастливым вздохом поднялась со стула, решив размять ноги.
Через распахнутые двери на балкон в комнату проникал вечерний ветер. Играл с прозрачной тюлью, принеся с собой не только приятную прохладу, но и обещание грядущего праздника. В Центральном Крыле все давным-давно было готово к последнему балу, который… Похоже, он начался без нас с Рионом — я услышала далекую музыку, которую тут же заглушили обрывки разговоров и громкий смех прогуливающихся по королевскому саду.