— Дальше ты продолжишь путь сама, — сказал Сакрис, остановившись у границы первого, самого большого круга. Впереди было еще пять.
Я еще пару секунд рассматривала все и ждала напутствий, но советник отца хранил молчание. Он ведь должен был меня подбодрить, заверить, что опасности нет, ну ладно.
Письмо отца меня вполне успокоило, так же как и слова Эрла. Он, наверно, полчаса рассказывал мне, что такое Эфир и почему мне не стоит его бояться. Даже об этих кругах рассказывал, каждый из них обозначает единение с новым для меня миром.
Улыбнувшись старцу, я смело шагнула в первый круг, символы под моими ногами засветились, а сознание взлетело птицей вверх. Я парила, я была свободна, счастлива! Подо мной зеленели леса и угодья подданных, озера и речки поражали своей прозрачностью и цветом. Я увидела все оттенки от голубого до зеленого. Нет, обманываю, одно озеро на окраине Иоркана было розового цвета. За ним возвышался массив гор. Заснеженные пики с зелеными высоченными елями у подножия — красота.
Мне хотелось объять необъятное, закружиться в танце и смеяться. Я вновь почувствовала себя маленьким ребенком, которому для счастья хватало совсем немного: пробежаться босыми ногами по лужам, поймать солнечного зайчика, найти четырехлистную сирень или обнаружить на своем балконе голубя, который клюет забытый кусок хлеба.
Состояние эйфории кружило, но я нашла связь с реальностью. Усилием воли вернулась в свое тело, которое медленно брело по площади к четвертому кругу. Там меня ждало единение с родом. Советник сказал, что оно похоже на рассматривание семейного альбома. Никогда не любила это занятие, но сейчас мне стало любопытно, какие же они — мои родственники по папиной линии.
Стоило шагнуть в четвертый круг, как возле меня появилась пара. Мужчина бережно держал женщину за руку. Они счастливо улыбнулись мне и сжали в своих объятиях.
— Вот ты какая, Ксюша, — ласково погладила меня по щеке женщина. — Красавица!
— Ты похожа на свою мать, но цвет глаз и волос наш, — подметил мужчина. Внешнее сходство с отцом не оставляло сомнений в родственной связи.
— Мы так рады познакомиться с тобой, внучка. Мат столько рассказывал о тебе, показывал свои воспоминания. Он так мечтал представить тебя всему нашему роду, — подхватила слова мужа женщина. Судя по тому, как они держались друг друга — счастливые супруги. Значит, могут короли жениться по любви.
— Илия, успокойся, все хорошо. — Он мягко погладил ее по спине. — Не пугай девочку. Мы представим ее сами.
Они протянули ко мне руки, и я, не раздумывая, приняла их. Странное ощущение — держать в своей ладони призрака. Не чувствуешь ни теплоты, ни холода, только мягкость кожи.
Воздух вокруг начал уплотняться, и меня окружали все новые и новые родственники. Каждый называл свое имя, обнимал меня, давал напутствия. Если вначале я чувствовала себя неловко, то под конец четвертого круга уже не хотела от них уходить. Мне нравились эти открытые и дружелюбные люди. Они были искренними, они действительно желали мне добра. С ними мне не нужно было разгадывать ребусы и продумывать свои слова, как с советником. На меня не давили словами «должна», «обязана». Я могла быть собой, не таясь.
Прощалась я со своим родом, не скрывая сожаления.
— Ты всегда можешь прийти к нам. Эфир укажет тебе тропу.
Перед третьим кругом я замерла, он пугал меня сильнее всего. Набрав полные легкие воздуха, я решилась и шагнула на зеленый мягкий ковер из сочной травы.
— Наконец-то ты пришла! — ко мне выбежала маленькая девочка с двумя хвостиками. — Я тебя так давно жду! Ну, чего ты стоишь, пошли! — Она потянула меня по узкой тропинке между большими кустами и деревьями. Спустя несколько минут мы вышли на полянку, усыпанную цветами, а под большим развилистым дубом весели самодельные качели.
Девчушка побежала к ним через поляну, весело смеясь и крича мне на ходу:
— Покатай меня!
Наблюдать за этой егозой было так замечательно. Она такая открытая, веселая, жизнерадостная, непосредственная и активная. Когда девочка взмывала на качелях вверх, она громко смеялась. Ее смех был таким заразным, что не радоваться с ней просто невозможно! Лишь спустя несколько минут я заметила на одной из веток девушку-подростка. Она сидела, опершись спиной на ствол дерева, и рисовала в альбоме. Косая челка, наушники, клетчатая рубашка нараспашку, под ней черный топ и джинсовые шорты. Все это было таким знакомым…
— Ну вот, тебе больше не интересно играть со мной. — Малышка на качелях посмотрела на меня с грустью и обреченностью. — Пообещай мне хоть иногда веселиться и следовать порывам сердца, — попросил этот ангелочек.
— Обещаю.
Девочка засмеялась и принялась сама раскачиваться, а я вмиг оказалась рядом с подростком.
— Она такая открытая для всего мира, что я иногда ей завидую, — шепнула девушка, не отрываясь от рисунка.
— Покажешь? — я кивнула на альбом в ее руках.
— Это так, баловство, несерьезно, просто хобби, — покраснела юная художница.
— Можно?
Я протянула руку, и мне дали альбом. На меня смотрело небо с причудливыми облаками и линия горизонта с домами вдалеке, а внизу кроны деревьев.
— Очень красиво. Ты талантлива. — Хоть набросок был сделан простым карандашом, но в нем чувствовалась атмосфера.
— Возможно, только это все непрактично.
Девушка поникла, неспешно прорисовывая детали наброска.
— Почему?
— Не знаю, но она всегда так говорит. — Художница кивнула в сторону девушки, которая стояла у куста с малиной и собирала ягоды.
— Непрактично, — повторила я и перенеслась к девушке.
— Привет, — улыбнулась она мне. — Я вот собираюсь варить варенье.
— Я обожаю малину.
Спелые ягоды были такими крупными и ароматными. Не спрашивая разрешения, я сорвала несколько малинок. Мм-м… давно забытый вкус детства. Сейчас, когда забот так много, а жизнь кипит, не успеваешь смену месяцев заметить, не то что сезон каких-то ягод. Приходится довольствоваться замороженными.
— Мы тоже. — Девушка посмотрела на других. Малышка все еще каталась на качелях, а художница вернулась к рисунку. — Поэтому и делаю большие запасы. Я люблю, когда все продумано, спланировано.
— Ты ответственна за них, — сделала выводы я.
— Да! Ты меня понимаешь, а они шепчутся недовольно, — тихо пожаловалась она, срывая малину и бережно высыпая в плетеную корзинку.
— Ты ведь хочешь как лучше, — поддакнула женщина с серебристой проседью в волосах.
Девушка потупила взгляд, но ответила:
— Я забочусь о них, а ты постоянно пугаешь! Вечно находишь плохое во всем.
— Лишь помогаю избежать опасности — мир слишком жесток! — возразила новая знакомая.
— Они всегда ссорятся, — взяла меня за руку девочка.
— Но обе обрезают нам крылья: одна своей практичностью, другая безопасностью, — подтвердила девушка-подросток, а я вдруг поняла, кто они все.
Я подошла к седовласой женщине и пообещала, что буду внимательно смотреть по сторонам и продумывать важные шаги, затем посмотрела на заботливую собирательницу малины и признала за собой право быть иногда практичной.
Когда мы встретились взглядом с художницей, мне не пришлось ничего даже говорить. Она просто обняла меня и сказала «спасибо». Все было ясно и так. Я позволю себе мечтать, позволю создавать и созерцать.
Поцеловав на прощание малышку, я подмигнула ей и повторила: «Обещаю».
Четвертый круг оказался более многолюдным, а декорациями стали мой офис и залы дворца. Все перепуталось между собой — и люди, и комнаты, и мебель. Я бродила по этому лабиринту. Второй круг — единение с судьбой. А что, если я выберу офис? Меня вернет назад? Сомневаюсь. Я иду к Эфиру, значит, нужно выбрать дворец. Скрепя сердце, принялась искать регалии правителя. Бродила я долго и почти отчаялась, но вдруг за дверью в кладовку обнаружился тронный зал. Каждый шаг давался мне с трудом, но я упорно шла к цели, сконцентрировавшись только на ней.
Когда я опустилась на трон и взяла в руки регалии, картинка вздрогнула и я перенеслась в реальность, в последний круг. Единение с Эфиром.
Мир вокруг исчез, я погрузилась в нежно-розовое небо. Пространство без границ. И я в нем как маленькая крупинка. Такая ничтожная. Как я могу укротить стихию, если мир такой бескрайний, а я всего лишь человек?
— Ксюша, — пропел ветерок, играя с подолом длинной рубахи, — я так давно тебя жду.
— Привет. — Я огляделась по сторонам, но вокруг только розовое небо и белоснежные мягкие облака.
— Ты так подросла, — прошептал мне на ухо ветер, скользнув теплым потоком по шее.
— Ты Эфир?
— Покажи мне, кто ты, — он так и не ответил на мой вопрос, но я почувствовала, как веток играет с моими волосами, — разреши заглянуть.
Я смогла лишь кивнуть, и тут же меня закружило в вихре. Миллионы звездочек проносились перед глазами, ветер бережно подхватил меня, поднял над землей, и я ощутила себя частичкой всего этого. Как же красиво здесь, волшебно. Только зря я расслабилась — перед глазами запрыгали кадры из моей жизни. Слишком быстро, чтобы я сумела рассмотреть все, испытать пережитые эмоции, но Эфиру этого хватило.
— Ты смелая и сильная. Приходи ко мне почаще.
Вихрь отпустил меня, и небо растаяло, исчезли облака и звезды. Я стояла возле обелиска, и на моем запястье горели символы, а кончики пальцев покалывали искорки.
Сакрис ждал меня в начале пути. Вступать в круги он не имел права, только тот, кто входит в род, мог пройти мой путь. Покалывание в пальцах усиливалось. С каждым шагом мне было все больнее.
— Ваше Величество, поторопитесь, — звал меня советник, вытягивая вперед свой посох. Когда мне оставалось несколько метров и боль стала невыносимой, появился Эрл. Он держал королевские регалии. Сакрис изменился в лице, но крикнул мне:
— Быстрее, — и еще сильнее вытянул свою палку навстречу.
Я спешила как могла, но мои руки уже скрылись в голубой дымке. Все труднее было сдерживать себя, хотелось стряхнуть с себя магию Эфира.