Мелица толкнула меня локтем, призывая в свидетели своей правоты. Она, кажется, еще больше уверилась, что подменили именно Петунию.
А я задумалась. Ведь преступники наверняка должны знать, какие задания ожидают участниц. И вряд ли в их планы входило такой быстрый уход с поля битвы.
На второй попытке кристаллы чуть засветились, но сияние не достигло купола с бабочками.
В третий раз получилась небольшая вспышка и все в зале одновременно вздохнули. Увы, в руках Петунии рассыпался черный кристалл. И на этом волшебство прекратилось.
С некоторым сожалением Владиус расстался с Петунией, и она ушла за левую кулису, вытирая слезы.
– Так не должно быть! — прошептала я Мелице, но она меня не очень слушала, ведь как раз подошла ее очередь.
Подруга справилась с первой попытки. Не блестяще, но достойно. И когда к куполу подошла я, под ним уже порхало полтора десятка веселых насекомых.
Но тех, кто нуждался в помощи, было куда больше.
Взяв в руки кристаллы, я закрыла глаза, представляя, как через мою макушку проходит оранжевый цвет целительства, пробегает по рукам, делится на потоки, для каждого из пальцев. А потом уже попадает в кристаллы-усилители.
Я услышала удивленный шепоток в зале, значит, все у меня получилось.
Целительство в наше время - дар редкий. И устроители рассчитывали хотя бы на маленькую искорку у каждой из невест.
Я же, открыв глаза, увидела, что из каждого кристалла льется поток, объединяется в столп света, похожий на радугу.
– Молодец, дочка! — раздался голос отца. Я поняла, что все делаю правильно. Бабочки заполнили пространство под куполом, их стало так много, что я поняла - лечить и выводить там больше некого, остальным участницам я не оставила никакой работы.
– Какой потрясающий, великолепный результат! — Владиус Хлеш приветливо застучал зубами и пару раз восхищенно хлопнул в ладоши.
В зале его поддержали овацией.
Я смущенно поклонилась, и вдруг взгляд мой упал на Лусиана. Он смотрел на меня как-то странно. В глубине его глаз словно сияли звездочки, а на губах блуждала мечтательная улыбка.
Что с ним?
Ведь он меня даже не коснулся!
И что происходит со мной? Почему так колотится мое сердце?
Я вернулась за свой столик.
– Ну, и сильна ты! – выдала Мелица. Роза же просто вздохнула и перенесла внимание на салфетку целиком и полностью, кажется, пытаясь сложить из нее лебедя. Это неточно, потому что получался у нее червяк или змея.
– Что же будут делать наши оставшиеся участницы? – растерянно спросил вдруг Хлеш, кажется, сам себя. — Обломать крылышки заново?
При мысли, что сейчас изуродуют нескольких бабочек, чтобы было, с чем работать дальше, я вздрогнула.
Лесное зверье, и даже насекомые, жучки-паучки и прочее с лапками для меня всегда было свое, родное.
– Знаете, у меня нынче голова очень болит, — подал голос пожилой мужчина из зрителей, — если кто-то из красавиц излечит эту мигрень, хоть на пару минут, думаю, это означает, что задание пройдено.
В зале его поддержали несколько голосов, и Владиус согласился. Ивард Молетон, с которым он совещался пару минут, тоже не возражал. Только требовалось установить, что добровольцы из зала никем не приходятся участницам.
Увы, мужчина с больной головой оказался дальним знакомым Марши, очередь которой была после меня. Поэтому ей выпала честь излечить одного из придворных от мозоли. С чем она пусть и не сразу, с третьей попытки, но почти справилась. Мозоль почти загладилась.
Лорд Техиус с его больной головой не достался никому, поскольку И Молетон, и Владиус сошлись во мнении, что эту хворь со стороны не видно, и придется верить на слово пациенту. А это не допускается правилами отбора. Лорд несколько оскорбился, но большая часть зрителей точку зрения организаторов поддержала.
Поэтому Стелле пришлось окончательно убирать и залечивать все ту же мозоль. Она хоть и морщилась, потому что оказалась очень брезгливой, но со второй попытки придворный радостно продемонстрировал абсолютно гладкую кожу на пятке. Отчего несколько, особенно скромных дам чуть не кувыркнулись в обморок.
– Итак, сегодня выбывает одна из участниц, остальные проходят в седьмой тур! – провозгласил Владиус.
Гостям предложили еще немного пообщаться и вкусить угощения, а нам надлежало попрощаться со зрителями и упорхнуть к себе, готовиться к следующему этапу отбора.
Мы вышли на поклон, сорвав новые аплодисменты, а затем нас вывели через черный ход.
По маленькой узкой лестнице мы спускались по одной.
И когда уже выходили в коридор, я услышала заговорщицкий шепот:
– Керис!
Замешкавшись, я отстала от других участниц, озираясь в поисках того, кто меня позвал. Мне вдруг вообразилось, что это папа нашел способ со мной пообщаться. О чем я только думала?
Из-за широкой колонны высунулась рука и меня резко потащили, скрывая от остальных.
Посмотрев, кто именно отсек меня от остальных участниц, я, грешным делом, почти пожалела, что это не охотники за избранной. Но человек, схвативший меня за руку, оказался не громилой Стевином.
–Вы мое имя запомнили, принц? – пролепетала я, глядя, как его глаза вначале расширились, а затем сменили цвет.
Его пальцы словно обожгли мою кожу. И когда он отдернул руку, я увидела следы на запястье. Но не красные, а золотистые, переливающиеся. Кажется наша “связь истинных” становится сильнее, с каждым прикосновением.
Но поймет ли это Лусиан?
Он смотрел на меня, не говоря ни слова. Так долго, что я уже засобиралась от него сбежать.
Аккуратно отступила назад, пытаясь выскочить из-за очень широкой, кажется, сдвоенной колонны.
– Стой, – сказал он тихим и каким-то безжизненным голосом.
А потом осторожно, словно я могла взорваться, взял мою руку снова. И предупредил:
–Молчи.
Лусиан закрыл глаза. Я сделала то же самое. И тысячи иголочек словно пробежались дорожкой по моему телу. Нет, это было почти безболезненно, просто не знаю, с чем это еще сравнить. Легкие покалывания, от которых кожа начинает вибрировать.
– Так это ты! — услышала я странный, глухой голос Лусиана, открыла глаза и вскрикнула от испуга.
Тот, кто меня держал за руку, принца напоминал уже отдаленно.
Скулы его вытянулись и покрылись чешуей, глаза сияли янтарным светом, уши вытянулись и заострились. Рука, державшая мою, напоминала когтистую лапу, и самое главное - Лусиан становился выше и шире, отчего одежда его трещала по швам.
– Дракон! — выдохнула я, видя, что из-за спины его появляются два крыла.
Но тут метаморфоза прекратилась и полудракон вновь обернулся Лусианом. В изрядно потрепанной одежде, висевшей на нем клочьями.
Принц отнял руку.
– Но почему? — почти простонал он. — Почему из всех возможных вариантов это ты, рыжая ведьма?
– Не знаю, принц. И сама от этого совершенно не в восторге, — ответила я, словно со стороны слыша свой хрипловатый голос.
– Теперь я понимаю, зачем нужны отборы тем, кто может найти свою… истинную.
Последнее слово Лусиан произнес с горечью.
– Да, принц, – согласилась я, — гораздо лучше выбирать себе невесту из самых достойнейших.
– Но ты и этапы отбора проходишь с легкостью, — он неожиданно улыбнулся, – значит, и одна из достойнейших. Проблема в том, что мы с тобой в ссоре и ты меня бесишь.
– Вот как? — разозлилась я. — Можно подумать, вы подарок, камень драгоценный! Да чем вы, Лусиан, выделяетесь из толпы молодых мужчин королевства? Только тем, что ваш папа носит корону?
Он выглядел обиженным. Снова мы ругались и я его критиковала. Чудесная связь двух истинных.
– Ты меня совсем не знаешь, Керис, — сказал он, — и считаешь капризным недалеким малым. Избалованным сыном королевской четы.
– А разве это не так? Все эти девушки, что бьются за место рядом с вами, хотят высокого положения, в первую очередь. Думаете, кто-то сумел оценить душу Лусиана? Да вы нам ее и не показываете.
– Мне надо подумать, — сказал он мрачно, – можешь идти.
– Только один вопрос, — вспомнила я, — зачем вы меня за эту колонну-то затащили, принц?
– Хотел узнать, удалось ли тебе посплетничать с подружками, выяснить, кто из них моя истинная, и не та ли это девушка, что сегодня покинула отбор. Но как понимаю, тебе в этом разбираться смысла не было. Ты и так все знаешь.
– Знаю, – подтвердила я. Из вежливости попрощалась с ним и наконец выскользнула из-за колонны, соображая, будет ли Лусиан держать язык за зубами. Ведь если он скажет кому-нибудь, кто я, Стевин будет тут как тут.
Но сегодня случилось важное. От принца я больше не прячусь. Хорошо это или плохо, станет ясно, когда он соберется с мыслями и примет решение, что со мной делать дальше.
***
Принц Лусиан
О, драконьи боги!
Правы были мои родители, утверждая, что не истинность имеет значение при выборе спутника жизни…
Встреча с этой рыжей ведьмой встряхнула меня сразу же.
Да, она, превратила в жабу моего глашатая, и я решил, что в этом все дело. Особенно когда по ее вине оказался чуть ли не в канаве.
Но несколько раз ловил себя на том, что реагирую на нее слишком бурно, слишком эмоционально.
Я мог просто, холодно и по-королевски дать знак слугам схватить ее и бросить в темницу. Небольшой урок она заслужила ведь?
Но у меня не вышло реагировать на нее спокойно.
Керис.
Это имя я запомнил сразу же, но зачем-то притворялся, будто оно вылетело из моей головы. И ведь перед собой тоже притворялся.
Слова девчонки звучали в моих ушах постоянно.
Вот она меня каким видит.
Пустым, ничего не стоящим без короны моего отца. А вдруг она права? Ведь кто такой - Лусиан, если убрать перед этим именем слово: “принц”?
Даже ведь не дракон в полной мере. Недорептилия.
Я без этой ведьмы не могу превратиться в того, кем родился, казалось бы!
А она?
Она целительница с редким даром. Девочка, которая настолько предана семье, что сбежала из дома, пробралась во дворец, хитростью пробилась в отбор. И все с целью сохранить жилье своим родственникам. Ведь смирилась с тем