– Вот как… Значит, ты всё-таки решил воспользоваться моим предложением?
– Да.
– А ты, – Илона смотрит на меня пронизывающим взглядом, – ты точно решила? Истинность – это редкий дар. Неужели правда хочешь избавиться от него?
Я сцепляю перед собой руки. Я ведь и правда решила! Так почему на душе так зябко?
Заставляю себя кивнуть.
Илона ухмыляется, будто понимает мои метания.
– Это верное решение, принцесса, – её голос льётся сладкой патокой. Я через силу заставляю себя улыбнуться.
Хотя мать Джареда уже не кажется мне злобной ведьмой, но и доверять ей не хочется. Она напоминает хищного угря, запертого в банке, такая же скользкая, холодная и опасная…
Но может, она и правда лишь желает помочь сыну? И как всё-таки она собралась отменить нашу с Джаредом связь?
Последний вопрос я задаю вслух.
– Николь, буду с тобой честна, – Илона плавно подаётся ближе, упирается ладонями в зеркальную гладь. – Джаред уже рассказал о твоей ситуации… о том, что ты принесла себя в жертву алтарю и переместилась в прошлое. Я говорила об этом сыну и скажу тебе… раз в этой жизни вы не держались за руки, значит, произошёл “временной сбой”. Его можно “починить”.
– Но как?
– Тем же инструментом из-за которого “ошибка” возникла.
– Через Клоинфарн? – догадываюсь я.
– Верно, – сладко говорит Илона. – Алтарь хранит ответы на все ваши вопросы.
На все?
– Тогда… – медленного говорю я, – он знает, кто может им управлять, кроме Гилберта?
– О, конечно! Алтарь прекрасно знает своих хозяев! Их имена и образы высечены на его сердцевине и откроются потомку королевского рода… Достаточно спросить.
– Спросить? – повторяю растерянно.
Улыбка Илоны делается хитрой:
– Да.
– Но… ведь есть какой-то подвох? – предполагаю я.
– Подвох есть всегда, милая Николь. Клоинфарн – это не просто древний камень, это скованный цепями хаос, демонический хранитель памяти, который питается кровью и душами. И поверь – не желает никому помогать! Если затянет в свой мир, постарается усыпить бдительность, отвлечь… а затем поглотить без остатка! Зачем вам так рисковать? Просто отнесите меня к нему, и я помогу.
– Исключено, – отрезает Джаред.
– Подумай ещё раз, сын. Я загляну не только в сердцевину, но и в воспоминания алтаря о былом. Алтарь хранит даже переписанные жизни! К тому же он помнит не только то, что произошло непосредственно рядом с ним, но и во всём замке! Ведь его влияние огромно!
Мы с Джаредом переглядываемся, видимо, думая об одном и том же.
– Значит, мы можем увидеть фрагменты моей прошлой жизни… – шепчу я. – И опознать убийцу!
– Да-да! – запальчиво кивает Илона. – Отнесите меня к Клоинфарну! И я помогу отыскать нужный осколок воспоминания! Задам правильные вопросы! Вы узнаете имя убийцы, а также узрите в сердце алтаря тех, кто способен им управлять! И в качестве награды, избавитесь от бремени истинной связи.
– Понятно, – хмыкает принц. – Но как нам активировать алтарь?
– Достаточно несколько капель крови аштарийской принцессы и твёрдое намерение.
– А дальше?
– О, не забивай этим голову! Просто подождёте меня, пока я просматриваю воспоминания артефакта.
– … а мы их увидим?
– Я покажу вам всё, что нужно! – обезоруживающе улыбается Королева. – Мне ведь не будет смысла лгать, Джаред. Как мать, я желаю тебе и Руанду лишь добра! Даже если сейчас ты этого не понимаешь, после осознаешь, что я права.
– Ясно…
– Ты согласен?
– Естественно, – кривится Джаред. – Согласен спуститься к алтарю с Николь и узнать всё, что требуется.
– Правильное решение!
– Без тебя, – добавляет принц.
– Что? – теряется Королева. – … нет! Ты не можешь… Я приказываю тебе как мать!
– Извини, но нет.
– Без меня вы не справитесь! Это может быть опасно! Вы не понимаете…
– Спасибо за сведения. Если что-то не получится, обратимся за помощью, – отмахивается Джаред. – Но не хотелось бы, мам. Без обид.
На бледных щеках Илоны проявляются алые пятна, она гулко ударяет кулаками в стеклянную преграду.
– Неблагодарный щенок! – рявкает Королева. – Кем бы ты был без меня! Эту жизнь подарила тебе я! Как смеешь отмахиваться от собственной матери!
– Я не такой идиот, чтобы подпустить тебя к источнику чёрного колдовства! – рычит Джаред. – И ты сказала, что покажешь нам "всё, что нужно"…
– Именно так!
– Может, всё что нужно ТЕБЕ? Такой расклад нам не подходит!
– Опять не доверяешь!
– Не хочу отдавать тебе контроль над ситуацией! – отрезает принц.
Илона сжимает кулаки и едва не скрипит зубами от злости.
– Николь! – обращается она ко мне, – ты же умная девушка! Принцесса страны. Скажи своё слово! Ты же видишь, я желаю вам лишь добра!
Я растерянно перевожу взгляд с рассерженной Илоны на Джареда и обратно. Боги! А я-то думала, это у меня сложные отношения с семьёй! Принц напряжён как сжатая пружина, я чувствую, слова матери бередят его старые раны. Он выглядит словно зверь, готовый защищаться.
– Леди Илона, думаю… мы и правда попробуем сами, – наконец, говорю я.
Джаред чуть выдыхает. У бывшей Королевы некрасиво дёргается щека, губы складываются в злую изломанную линию. Но спустя секунду, она берёт себя в руки.
– Тогда перед тем, как вы уйдёте, я бы хотела поговорить с Николь наедине.
– Обойдёмся без этого, – встряхивает головой Джаред. – Пойдём, Николь.
– Всего пять минут, – приторно сладко просит Илона. – Я ведь заперта здесь, и ничего не могу ей сделать. Да и не собираюсь. Николь… тебе разве не интересно, что я хочу рассказать?
– Говори при мне! – требует принц.
– Но это касается только Николь.
– Я не против, чтобы и Джаред услышал… – бормочу, чувствуя, как стремительно накаляется атмосфера.
Женщина щурит глаза и раздражённо стучит ногтем по стеклу.
– Ну, хорошо… – шипит она, – это касается твоей души, принцесса-кролик.
– Души?
– Именно. Хочешь взглянуть на неё?
– Эм-м… а это возможно?
– Со мной возможно всё. – Королева неприятно улыбается и манит пальцем. – Подойди ближе и узри то, что вижу я, маленькая принцесса.
Я закусываю губу, неуверенно переминаюсь с ноги на ногу, но потом решаюсь и делаю шаг вперёд.
Джаред весь подбирается, от него волнами расходится напряжение. Что же сделала его мать, что он настолько ей не доверяет? Сейчас Королева в тюрьме… значит, не способна никому навредить, верно?
– Ближе, – ласково шепчет Илона, – а теперь коснись… Коснись зеркала, Николь. Так надо… Это безопасно, клянусь здоровьем своего сына, а дороже него у меня ничего нет.
Я медленно протягиваю руку.
– Не стоит, – вдруг говорит Джаред, и я замираю в последний миг… но тут Илона вплотную прижимается к стеклу и вытягивает в реальность призрачную руку. Схватив меня за кисть, дёргает на себя так резко, что я и крикнуть не успеваю, когда падаю лицом на стекло…
Но не ударяюсь, а пролетаю сквозь него, врезаясь в водную гладь. Рука Илоны утягивает меня в свинцовые воды. Я беззвучно кричу, выпуская пузыри, дёргаясь, будто рыбка на крючке. Мертвенно-ледяная вода обхватывает тело, затекает в уши, платье липнет к телу, а мы погружаемся глубже и глубже…
Паника ударяет в голову, я отбиваюсь, что есть сил! Илона отпускает мою руку.
На несколько бесконечно долгих мгновений я зависаю в чернильной невесомости, одиночестве и холоде, который через поры проникает в кровь, обволакивая сердце неподвижной чернотой. Пытаюсь грести, но словно не двигаюсь с места.
“Не бойся, – звучит шёпот в голове. Илона подплывает на уровень моих глаз: – Всё хорошо, тут не нужен воздух”.
Я испуганно вытягиваю руки с растопыренными пальцами, чтобы она не вздумала приблизиться. Королева лишь печально улыбается на этот жест, её фигура бледно светится в воде.
Илона выглядит иначе, чем раньше… Кожа женщины по-старушечьи сморщилась от воды, глаза потеряли цвет, губы вовсе не красные, а мертвенно синие, и лишь волосы – блестящее серебро – развеваются будто у речной нимфы.
“Загляни, – разносится в разуме её шелестящий голос. – Загляни в мои глаза, принцесса-кролик… Посмотри на себя. Посмотри, скорее!”
Меня бьёт крупная дрожь, но несмотря на страх, я заглядываю в застывшие глаза бывшей Королевы.
В её расширенном чёрном зрачке вижу собственное отражение… но что со мной? Трещины расползаются по моему лицу, неровными зигзагами спускаются по шее, чёрными впадинами уродуют тело.
Я будто собрана из множества неровных кусочков, как разбитая ваза, которую неумело склеили дети.
“Что это?!” – испуганно вскрикиваю, но голоса нет. Однако, по ухмылке Илоны понимаю, она услышала.
“Твоя изломанная душа”, – жалостливо улыбается Королева.
“Душа? – я в панике щупаю свою лицо и шею, – но почему она… такая?”
“Ты ведь недавно умерла, а смерть никому не идёт на пользу, маленький кролик. Ещё немного, и ты рассыпешься, на кусочки, тогда не только твоя кровь, но и вся ты достанешься алтарю. Поэтому я прошу тебя как мать… разорви истинность, что связывает тебя и моего сына.
Ну вот и добрались до сути. В горле встаёт ком.
“Я и так собиралась”, – мои мысли полны сдержанной горечи.
Королева щурит бесцветные глаза:
“Твои слова звучат уверенно, но сердце терзают сомнения”.
“Я всё решила! А даже если нет… какое вам дело? Вы настаиваете из-за этих трещин? Или я вам просто не нравлюсь?”
Илона качается в воде будто призрак утопленницы. Локоны обвивают её тонкие руки серебряными змеями.
“Бедный маленький кролик… – певуче тянет она, — ты изломана, разбита, и заперта в проклятом круге смертей. Что будет с моим сыном, если ты погибнешь? Потеряв истинную, с которой установлена связь, волки теряют способность чувствовать эмоции. Они не живут, а доживают, их не радует солнце, не печалит дождь, они будто заводные куклы, двигаются на автомате, ожидая конца, но чаще, не выдержав, сами бросаются на нож… Такой судьбы ты желаешь Джареду?