Она мертва.
Совершенно точно мертва! Мой отец… мой дед… они убили меня! Отдали мою магию и мою жизнь алтарю…
Но тогда почему я жива?
– Вот и всё, – говорит дед. Он стучит посохом по полу, и алтарь отзывается волной магии. На вершине посоха загорается яркий язычок белого пламени.
– Всё… – выдыхает Король, направляясь к выходу.
– Клоинфарн под замком, и вновь подчиняется, – довольно добавляет Бранаур, двигаясь следом.
– Надолго ли… – глухо отзывается отец. Он похож на живого мертвеца, из него будто высосали жизнь.
– На твой век хватит! – Отмахивается Бранаур, с интересом оглядывая себя. Он словно вдруг помолодел на десяток лет, спина выпрямилась, морщины разгладились, а в седой шевелюре появились островки тёмных волос.
– А что потом?
– Потом и будем решать! Эй, Кост, ты всё сделал правильно! Ты спас страну, запер демона и… – он вдруг замолкает, напряжённо глядя на свой посох.
Магический язычок, что подрагивает на его вершине, странно извивается, и вдруг начинает стремительно бледнеть.
– Что за… – бормочет дед, – куда! Куда?! – в его голос пробирается испуг.
Он смотрит на свои руки, те покрываются морщинами прямо на глазах.
– Нет-нет-нет! – причитает Бранаур, остервенело ударяя посохом об пол – раз, ещё раз! Но это не помогает. Огонь на вершине полностью тухнет, как задутая ветром свеча, а самого Бранаура будто скукоживает. Его спина вновь сгибается под тяжестью прожитых лет, а тёмные островки волос седеют до чистого серебра.
– Папа? – раздаётся позади.
Все поворачиваются к алтарю… на котором сидит маленькая Николь и удивлённо трогает пухлыми пальчиками своё мокрое от крови платье.
– Папа, что случилось? – хмурит маленькие бровки совершенно живая девочка.
– О Боги… Николь… – бормочет отец, хватаясь за сердце.
– Это невозможно… – сипит Бранаур. – Так не должно быть! Это неправильно! Надо исправить! Довести ритуал до конца! Ведь иначе… – сорвав со стены ритуальный клинок, он решительно направляется к маленькой Николь.
Глава 13
Происходящее похоже на ужасный кошмар! Свечи рождают жуткие тени, что извиваясь, пляшут на стенах. Алые капли тонкими ручейками стекают с алтаря на пол… Никто не смог бы вы выжить, потеряв столько крови! Но всё же маленькая Николь жива. Сжалась в испуганный комочек, глядя, как родной дедушка идёт к ней, стискивая кинжал.
– Стой! – кричит отец, бросаясь наперерез, вставая на пути прадеда. – Не приближайся к моей дочери! – рычит он, будто раненый зверь.
– Отойди, глупец! – Рявкает Бранаур.
– Ни за что!
– Важно закончить начатое! Жертва должна быть принесена, иначе…
– Алтарь цел! Скверна ушла, демон заперт! А то что Николь жива – чудо! От которого я не стану отказываться.
– Упрямый дурак! – выплёвывает дед, едва не скрипя зубами от злости. – Какой прок с алтаря, если он не подчиняется! Ритуал не был закончен, теперь эта малявка накрепко привязана к артефакту кровью и магией. Клоинфарн будет слушать только её!
– И что здесь плохого? Она принцесса!
– Папа, – жалобно зовёт девочка, растирая слёзы.
Повернувшись к испуганной Николь, отец берёт дрожащую малышку на руки. Поцеловав в лобик, шепчет короткое заклинание, чтобы дочка уснула.
– Она женщина, – презрительно кривится старик. – Глупое существо, живущее инстинктами. Как она распорядится силой? Думаешь, хоть на минутку вспомнит о стране? Да ведь посмотри… в ней и магии не осталось! Поступи разумно, Кост. Отойди и дай закончить начатое.
Отец поднимает на деда стальной взгляд.
– Я благодарен тебе, Бранаур, но сейчас ты переходишь границы дозволенного. Я Король этой страны, за мной последнее слово. Моя дочь будет жить.
Прадед нехорошо усмехается, морщины глубже прорезаются на его иссушенном возрастом лице, в глазах загорается зловещий огонь.
– Аштария процветает лишь благодаря алтарю, – вкрадчиво говорит старик. – Если мы не сможем использовать его силу, то…
– Сможем, – твёрдо отвечает отец. – Надо лишь продержаться, пока Николь не повзрослеет. Насколько я знаю, в твоей магической башне имеются кристальные уловители. Разве за столько лет в них скопилось недостаточно магии Клоинфарна?
– Достаточно, но…
– Так и используй их, пока Николь не подрастёт!
– А что потом? – фыркает дед. – Правда веришь, что глупая девчонка управится с древним артефактом? Клоинфарн коварен, он не отпустит твою дочь! Она всего лишь женщина. Он обманет, запутает и заставит её поступить так, как надо ему! Не говоря о том, что обучить её управлять магией алтаря будет невероятно сложно. Ведь она стала пустышкой! А значит, не сможет чувствовать магические потоки.
– Есть выход, – хмурится отец. – Просто нужно, чтобы через Николь кто-то другой управлял Клоинфарном.
– Ты имеешь в виду…
– Мужа. С точки зрения магических законов, он будет иметь доступ к силе алтаря через Николь. А моя дочь останется в безопасности… Но брак должен быть добровольным, сам понимаешь. Иначе магия не признает супруга.
Бранаур задумчиво постукивает посохом по плитам пола. Он взглядывает на спящую Николь и его рот растягиваются в улыбке, насквозь пропитанной фальшью.
– Беру свои слова назад, – медленно говорит прадед, – ты вовсе не дурак, Кост. Твоя задумка может сработать! Но в мужья девочке нужен крайне одарённый маг, с высочайшим уровнем силы. Где ты найдёшь такого?
– Мир большой, где-то обязательно отыщется, – говорит отец, но в его голосе проскальзывает сомнение.
– Что ж, тебе повезло, Кост! Искать не придётся, – довольно сообщает Бранаур. – У меня есть такой на примете. Уникум. Талант! Ненамного старше Николь, подаёт большие надежды, будущий сильный маг, преданный Аштарии. Я даже думал сделать его своим приемником на посту архимага. Он точно справится!
– Да? Ты про него не рассказывал…
– Хотел сначала всему обучить, а уж потом приставить ко двору. Он – идеальный вариант! Если проведём ритуал помолвки в ближайшее время, то он уже сейчас частично сможет управлять силой алтаря и проблем не будет.
Отец что-то отвечает, но мы уже не слышим его слов, потому что воспоминание размывается, как зыбкий мираж, а спустя мгновения я обнаруживаю себя и Джареда в круглой комнате с дверьми. Статуи всё так же перегораживают проход, а Клоинфарн меланхолично поглаживает свои ветвистые рога.
Осознать увиденное сложно. А ещё больнее – принять. Хочется схватиться за голову, в груди будто дыра разверзлась.
План прадеда… убийство… моё оживление… и новый план – подобрать мне правильного мужа.
Вот почему отец так вцепился в Гилберта! А согласился на моё участие в отборе лишь потому, что был уверен, я вылечу с первого же этапа. Все эти годы я терпела насмешки из-за отсутствия магии… Пыталась ничем не уступать сёстрам! И всё равно оставалась “никчёмной Николь”, принцессой-пустышкой, позорным пятном на родовом древе Розен. Отец знал, в чём дело… Знал, но продолжал молчать!
Верно… он ведь хотел, чтобы я думала, что никому не нужна… Чтобы безропотно вышла за Гилберта! А тот и рад, стал бы тем, кто полностью управляет алтарём через глупышку-жену, смог бы диктовать условия даже отцу! Что было бы дальше?
Может, после моей естественной смерти, силой алтаря вновь смогли бы управлять потомки королевского рода? А может, отец надеялся использовать для контроля Клоинфарна моих будущих детей? Тоже принёс бы их в жертву? Или это сделал бы Гилберт? О боги! От одной мысли становится дурно до тошноты!
…и всё это за спиной. Не рассказав даже части правды! Просто передвигая меня как безмозглую фигуру на шахматной доске!
Почему отец не обучил меня саму управлять алтарём? Почему даже не попытался! Я ведь всегда старалась! Была послушной! Делала всё, что он говорил! Но даже так не заслужила доверия… Не заслужила даже капли его веры в себя!
– Теперь, надеюсь, вам многое стало понятнее, моя принцесса, – тем временем говорит демон.
Я открываю рот, чтобы ответить, но мысли путаются, спотыкаются, наваливаются одна на другую. Жгучая обида поднимается в груди такой мощной волной, что приходится стиснуть зубы.
Вместо меня говорит Джаред:
– Ну и твари! – рычит принц, проведя ладонью по своим волосам. Его потряхивает злости. Чтобы хоть как-то собраться, оборотень проходится по комнате. – Я думал, мне с родственниками не повезло! Но оказывается, моя мама – чуть ли не ангел! Эй, рогатый, выходит, из-за этого первого ритуала Николь застряла в круге смертей?
– Верно, – соглашается демон, щуря залитые мраком глаза.
– Но почему она помнит прошлую жизнь в отличие от прочих?
– Из-за вас, конечно.
– Меня? – удивляется Джаред.
– В момент, когда Николь умирала на алтаре, вы взяли её за ладонь. Кожа к коже… Метки откликнулись. Завязалась истинная связь.
– И что?
– А то, что магия душ непредсказуема и сильна. Она способна меня судьбы. Неудивительно, что её воздействие непосредственно рядом с алтарём, да ещё и в момент совершения добровольной жертвы изменило ход событий, повлияло на ритуал “возвращения в прошлое” и позволило принцессе запомнить последнюю жизнь.
– Забавно. Значит тот я из прошлого всё сделал правильно. Может, я ещё в тот раз знал о “круге смертей” и остальном?
– Вы слишком хорошо о себе думаете, Джаред. В любом случае сомневаюсь, что даже знание о прошлом поможет изменить ход вещей.
– Поможет! – скалится принц. – Тем более, теперь у нас есть личный демон на побегушках.
– Я подчиняюсь только принцессе Николь, – сообщает демон, недовольно дёрнув подбородком.
– Николь, – обращается ко мне Джаред, могу я приказывать этому рогатому от твоего имени?
– Д-да, – киваю я.
– Отлично, – потирает ладони волчий принц. – Раз ты умеешь показывать видения о прошлых жизнях, то покажи нам момент убийства Виктории Саблфорд. Мы хотим знать, кто был убийцей.
Клоинфарн издевательски разводит руками:
– Увы, не могу. Я способен показать лишь те воспоминания, в которых Николь принимала участие. Так устроена Ирреальность.