“Гилберт об этом позаботится”, – думаю я.
– Вы точно пройдёте, – хмурясь, уверенно заявляет Виктория. – Независимо от результата, который покажет птица, участь невест решают женихи. Вам нужен всего один голос, Николь. Он у вас будет, не переживайте.
“Интересно, она говорит о голосе Джареде, – думаю я. – Виктория его попросит? Или… или он и так собирался за меня голосовать?”
Стоит подумать о зеленоглазом волке, как сердце ускоряет бег, а внутри появляется сосущая пустота, похожая на голод. Ловлю себя на желании его увидеть… Взашей отгоняю непрошеные мысли! Нельзя подпитывать зависимость! А тем временем музыка играет громче, деревья редеют, а впереди уже маячат дамы в пышных платьях.
Ещё минута и мы выходим на широкую площадку перед замком. Здесь светло, как днём, между столиков с закусками торопливо бегают слуги. Некоторые девушки печально бродят или стоят у стеночек. Другие, более удачливые, сбились в кучки и весело смеются. Над ними в небе кружат алмазные ивари.
Наше появление не проходит бесследно.
“Что эта скандалистка забыла рядом с принцессой Руанда?” – несётся по воздуху возмущённый шепоток.
Вокруг шепчутся и косятся, но я старательно не обращаю внимания. Делаю вид, будто меня совершенно ничего не смущает, и единственные мои приключения на сегодня – это долгая прогулка по парку.
– До встречи, Николь, – многозначительно говорит Виктория, я присаживаюсь в вежливом реверансе, после чего мы расходимся в разные стороны. Она – в заснеженный парк, я – через многолюдную террасу к замку. Туда, где за высокими окнами плывут по бальному залу пары.
Тревога хоть и щиплет душу, но уже не кусает до крови. В моём сердце путеводной звездой горит вера в лучшее. Всё благодаря Виктории! Мне до чесотки любопытно, когда и при каких обстоятельствах кронпринцесса Руанда сталкивалась с магическим запретом, что не позволял поделиться тайной. Может, Виктория знает, как обмануть магию? Ох, если получится рассказать о будущем, то Аштария будет спасена!
Мне хочется рассмеяться от облегчения. Или пуститься в пляс! Впервые я не прочь покружиться в танце!
Мимо пробегает официант. Я проворно перехватываю с подноса закуску: фруктовый бутерброд, наколотый на сахарную палочку. Десерт пряной сладостью тает во рту. Пока жую, смотрю через стекло на королевский зал. Он так ярко освещён, что, кажется, искрится сам воздух. Слуги готовят сцену для следующего этапа, а кругом кружат женихи и невесты.
Я замечаю рыжеволосую Лисию, мою вторую сестру. Она танцует с одним из женихов, и тот явно не может отвести от неё заворожённого взгляда. Тёмноглазая Катрин тоже в зале, расслабленно беседует с ведущим отбора. Вцепившись коготками в ткань платья, на её плече сидит алмазная ивари.
"Похоже, у старших сестёр всё хорошо. Надеюсь, Виктория поможет Нанетт…" – думаю я.
Вздохнув, привычным движением поправляю перчатки… и только теперь вспоминаю, что они порваны. На костяшках дырки, манжеты в бурых пятнах крови. “Надо бы переодеть”, – растерянно понимаю я.
До следующего этапа меньше получаса. Этого времени едва хватит, чтобы привести себя в порядок… но я попытаюсь успеть.
Индивидуальные дамские комнаты находятся в пристройке слева от за́мка. Чтобы добраться до них, надо пересечь многолюдную террасу.
Пока я иду, следом поворачиваются лица, скользят удушливые взгляды, злой шёпот скребёт спину:
“Бездарная четвёртая принцесса… Зачем вернулась? Ни совести, ни ума!
Я держу спину прямо и уговариваю себя потерпеть. Мало ли что эти курицы болтают.
“Вы слышали, как она обвиняла Миру? … Внимания захотела! …позор Аштарии!”
“Мне совершенно всё равно”, – повторяю как мантру.
“А теперь ещё и к леди Виктории прицепилась! Как не стыдно! Она так надеется симпатию принца-волка завоевать? Ничего не выйдет! Без магии-то кому она нужна? Никчёмная принцесска…”
Нет! У любого терпения есть предел!
Я резко оборачиваюсь на каблуках. В два шага оказываюсь возле стайки сплетниц. Девушки поднимают удивлённые глаза, прячут улыбки за узорчатыми веерами. Это сплошь принцессы, богатые леди, наследницы высоких домов – травоядные оборотни. Два красноглазых кролика, мышь-полёвка и рыжехвостая белка. На их плечах неподвижно сидят алмазные ивари.
– Что случилось, леди Николь? – спрашивают девушки с улыбками, а за ними прячутся оскаленные звериные морды.
Я уже жалею, что подошла. Просто нервы не выдержали. Самое пугающее, что ведь я помню эту и эту… как они лежали в крови, и судорога ужаса пересекала их благородные лица. Если история повторится, то они не успеют покинуть замок и погибнут от меча волков. Я ведь пытаюсь их тоже спасти!
– Мне показалось, или вы хотите мне что-то сказать? – резковато интересуюсь я.
– Вам показалось, – ухмыляется одна из сплетниц.
– Ясно. Так вы только за глаза смелые. Это называется "лицемерие", леди. С такими качествами в королевский совет Аштарии попасть будет сложно. Отец как раз просил меня дать рекомендации на некоторые из родов… о ваших семьях я мнение только что составила.
Девушки выпучивают глаза, будто лягушки. Манеры слетают с них как шелуха.
– Что! Да кто ты такая, чтобы угрожать? – вскидывает брови-ниточки белка.
– Ты никто! Вылетишь с отбора, тебя и слушать не станут! – возмущается её подруга.
– Пустышка! – шипит третья. – Зачем вообще вернулась к замку? Без ивари в бальный зал тебя не пропустят. Так что иди отсюда, пока ещё больше не опозорилась!
– Жаль вас расстраивать, но у меня есть птица, – я показываю взглядом в небо. Туда, где кружит моя волшебная ивари.
– Эта? Ну конечно! Присваиваешь чужие заслуги? Как низко!
Во рту становится кисло, а на душе противно… Ну не умею я вести такие споры, поэтому и ненавижу балы. Многие здесь выпячивает собственную важность, через унижение других.
“Чирик!” – раздаётся над головами, а в следующую секунду мне на плечо приземляется алмазная ивари.
Я охаю. Полукруглые коготки чувствительно впиваются в кожу.
Очень вовремя!
– Но как, – поражённо шепчут сплетницы. На их лицах мелькают эмоции: презрение, удивление, неверие.
– Как тебе удалось? Ты же пустышка! – пищит одна из них. – Нет, это какой-то фокус! Магии в тебе нет… Все знают, что из-за этого даже жених от тебя отказался. Расторг вашу помолвку!
– Это заблуждение, – раздаётся сверху глубокий мужской голос. Я едва не подпрыгиваю от испуга, девушки смотрят во все глаза. – Правда, дорогая?
– Гилберт, – шепчу, пока остальные присаживаются в глубоких реверансах. Никто не хочет ссориться с будущим архимагом. Даже ивари вспархивает с моего плеча.
Гилберт, как всегда, одет с иголочки. Чернильный сюртук застёгнут на все пуговицы, строгий воротник упирается в подбородок. Лицо и руки на фоне чёрной одежды кажутся белыми как мел. В глубине тёмных глаз я замечаю алые искры, что в любой момент могут обернуться в пламя.
Прежде чем успеваю возразить, маг уже подхватывает меня под руку и бесцеремонно уводит. Я двигаюсь, как на ходулях. Сердце стукает с перебоями. Раньше я любила этого человека… Или думала, что любила. А сейчас будто смотрю на незнакомца, не зная, чего ждать.
Что задумал Гилберт? Не будет же он приставать ко мне на глазах у толпы? Не буду же я вырываться, как истеричная особа?
Маг окидывает меня быстрым взглядом и брезгливо морщится.
– Ты чего такая помятая? Что случилось? – недовольно спрашивает он.
– Не твоё дело, – огрызаюсь я. Принцессе так разговаривать не пристало, но я ужасно устала изображать приличия.
– Как ты нашла ивари? Кто-то помог?
– Тебе я ничего рассказывать не собираюсь. И вообще, отпусти! Мне надо в дамскую комнату.
– Я провожу, – невозмутимо сообщает маг.
– Я сама в состоянии дойти.
Маг не реагирует. Конечно, Гилберту мои желания неинтересны. Если вспомнить, так было всегда. Просто я мирилась. Думала, он любит. Но разве любящий человек бросит на смерть посреди горящего замка?
– Отпусти! – шиплю как кошка.
– Когда ты успела стать такой спорщицей, Николь? – хмурит чёрные брови Гилберт. – Отбор на тебя дурно влияет. Неужели от мужского внимания захмелела?
– А если и так!
– Думаешь, хоть кому-то здесь есть дело до маленькой принцессы? Лишь я о тебе позабочусь, Николь. Лишь я.
– Не нужна мне забота "из-под ножа". Осчастливь кого-нибудь другого.
Я пытаюсь высвободить руку, но Гилберт удерживает. Он напоминает мне клеща, которого не вытащишь без пинцета.
Мы уже дошли до пристройки, вдоль стены тянется ряд дверей с латунными ручками – это индивидуальные кабины для девушек. Если сверху горит огонёк, значит, комната свободна. Сейчас они свободны почти все.
Мне вдруг становится страшно. Что если маг затолкнёт меня в кабину и закроет за собой дверь? Что, если на этот раз не остановится? И, как назло, рядом нет людей!
"Он не посмеет!" – напряжённо думаю я.
– Николь, – шепчет Гилберт, заглядывая в глаза. – Не совершай ошибку. Я хочу помочь тебе. Искренне! Покинь отбор прямо сейчас! Даже если ты добыла ивари, следующее испытание не пройдёшь. Птица лишь покажет, что ты пустышка! Подумай об отце, как он на тебя посмотрит? Подумай обо всех этих людях в зале. Зачем тебе такая слава?
– А ты, значит, хочешь спасти бедняжку-принцессу от мучительного позора?
– Именно. Оборотням не нужна невеста со слабым зверем!
– Твоё благородство поражает, Гилберт, – язвительно говорю я.
– Или думаешь, понравишься кому-то за милое личико?
– Вот и проверю! А теперь, будь добр, отпусти меня! – я почти рычу.
– Подумай ещё раз, Николь. Подумай, иначе пожалеешь! – в голос мага пробирается сталь, глаза застилает алый. Он так сжимает моё плечо, что я уверена, останутся синяки.
– Хватит! Отпусти! – шиплю, ударяя мага в грудь, но мужчина лишь склоняется ниже. Смотрит на мои губы. Его голос звучит горячечным бредом:
– Ты злишься из-за ночного поцелуя? Пр