— Ну что, девочки, пойдёте к себе, в чувство приходить? Не знаю, как вы, а я сейчас упаду спать, и до утра пускай меня не тревожат. — поделилась своими планами на вечер Милена.
— Я так же собираюсь поступить, тем более, завтра начнётся, — ответила Велори, — а ты, Руана, что собираешься делать? — обратилась она ко мне.
— Думаю тоже скоротать время сном до утра. А что начнётся-то? — не удержалась я от вопроса.
— Как что? Завтра начнут девы действовать, а точнее, избавляться от конкуренции. — просветила меня Милена.
— Они что, совсем ненормальные, а если узнают, кто за этим стоит?
— Так они аккуратно это будут делать, так что есть предложение объединиться, чтобы выжить в этом гадюшнике. Вы как на это смотрите? — посмотрела на нас Велори.
— Я за, ибо скоро жарко будет, а так будем друг друга подстраховывать, — согласилась Милена, я тоже, хотя в душе не доверяла им обоим, уж больно они дружелюбны, что очень настораживает. Но если они действительно действуют из добрых побуждений — отлично, тем более от них можно получить много нужной мне информации. Мы распрощались до утра, я зашла в выделенную мне комнату, и только решила перевести дух, как…
— Знаешь, птаха, я решил не откладывать наказание до вечера, — в кресле сидел Азерот и с предвкушением этого наказания поедал меня взглядом, от которого становилось неуютно.
— Меня наказывать? — удивилась я, — не подскажете, за что? А то я что-то затрудняюсь найти причину!
Глава 19
— А мне причина, собственно, не нужна, я же, по твоим словам, козёл, так почему бы мне не соответствовать этому званию? — окинул меня строгим взглядом. Ты посмотри на него, какие мы ранимые, оказывается!
— За козла дико извиняюсь, погорячилась. Но вот ваше отношение к девушкам, если мягко выразиться, омерзительное. — решила высказать своё мнение по поводу их скотского поведения.
— О как? Омерзительное, значит, — встав с кресла, он двинулся на меня, я же медленно стала отодвигаться от дракона, пока не упёрлась спиной в стенку. — Скажи, радость моя, как я должен относиться к девушке, которая готова раздвинуть ноги за финансовое благополучие?
— Вы хотите сказать, что это оправдывает ваше свинское отношение? — с вызовом посмотрела ему в глаза.
— Свинское отношение? — усмехнулся он, — не подскажешь, радость моя, в чём оно заключается?
— Вы используете девушек, а затем, как ненужный хлам, выкидываете.
— Ага, используем, значит, тут вопрос спорный, кто кого использует. — не согласился он со мной. — То есть то, что они ради получения определённого статуса готовы прыгнуть в койку к любому сильному дракону — это нормально, а то, что мы делаем это только из-за того, чтобы не навредить другим — свинство?
— Какое самопожертвование и благородство, я прям расплакаться готова! Кому Вы врёте! Или скажете, что, кувыркаясь с огромным количеством женщин, Вы так сильно страдаете, что аж сил остановиться нет? Прям признаки самопожертвования, мазохизма налицо!
— Руслана, в тебе говорит ревность, а она туманит разум. Поверь, это чувство не для тебя, не разочаровывай меня, пожалуйста. Если бы ты знала, как мне не нравиться это наблюдать.
— Разочаровывать? Я не ослышалась? Знаете, господин хороший, Вы определились бы: радует Вас, что я ревную, или же разочаровывает! А то я и так с вашими загонами скоро свихнусь! А лучше, давайте так: мы делаем общую работу, и на этом всё! Я не желаю, чтобы ко мне прикасался мужчина, который перепробовал почти всех женщин! Простите, но я чертовски брезгливая!
— Повторяешься. И знаешь, Руслана, я знал, что нам с тобой будет сложно. Но не думал, что настолько. Ты меня то и дело обвиняешь и оскорбляешь! Скажи, чем я заслужил такое отношение к себе? Ты хоть понимаешь, что я правитель, и со мной так разговаривать неприемлемо, даже паре. Но и это я тебе прощаю, постоянно, правда, надеюсь, что всё-таки твой чудный ротик наконец прекратит извергать грязь.
— Не Вам говорить о чистоплотности! — с горячностью воскликнула я, не знаю, что на меня нашло, но как представлю его с другой, то становится невероятно больно. Умом понимаю, что это прошлое, но ничего не могу поделать со своими чувствами.
— И всё-таки ты ревнуешь, — подошёл он ко мне вплотную, взял рукой за подбородок и заставил смотреть в его глаза, в которых клубилась бездна. — Ну что ж, придётся немного прояснить ситуацию. Давай начнём с того, что я никогда и никого не целовал, кроме тебя, ибо это неприемлемо, а причина кроется в том, что при поцелуе мы вливаем часть своей магии.
— А зачем ей делиться?
— Чтобы ты, моя сладкая, могла постепенно подстроилась ко мне, а также смогла принимать меня всего, надеюсь, объяснять о чём я говорю, не нужно?
— Не нужно, не дура, — а он продолжил.
— Ты попросила дать время, я дал. Верность, о которой ты твердишь постоянно, с моей стороны есть, что не так-то? Прошлое, о котором ты меня постоянно упрекаешь, прости, но я не могу изменить. Скажи, что мне сделать, чтобы ты перестала на меня смотреть волком, и я это сделаю.
— Всё?
— Кроме, одного разумеется: я тебя никогда не отпущу. Так что мне сделать, скажи?
— Я об этом даже и не прошу, у меня другая просьба. Сдайте так, чтобы я реже встречала Ваших пассий, а то я что-то нервной становлюсь. Умом понимаю, что ничего не изменить, но ведь сердцу не прикажешь. Я, если честно, и сама не понимаю, что со мной происходит. — не стала я вновь лукавить, да и смысл, он же как бы чувствует меня.
— Руслан, а если я скажу, что тут и близко нет девушек, с коими я имел дело, тебе легче станет? — посмотрел он на меня взглядом, полным нежности.
— Как нет? А Далия и Лаурия? — растерялась я.
— Кто? — удивился он не меньше моего.
— Ну, одна в отсеве участвовала, а другая к Вам подходила, — после моего объяснения он с облегчением вздохнул и прижал меня к своей груди.
— Девочка моя, я с ними точно не был, ты больше слушай конкурсанток.
— Так они что, солгали?
— Не совсем, в образе Ревиса был другой дракон, и у него была связь, но недолгая.
— Всё, Дариилу, конец, Верка его убьёт, если узнает! — догадалась я, о ком речь.
— А вот это зря, Дариил, в отличие от меня, не может метать гром и молнии, чтобы сбросить пар. — нежно гладя меня по спине, заступился он за брата.
— Как же у вас всё сложно. А правда, что Вас не видят ваши партнёрши и не имеют права прикасаться? — задала вопрос, от которого сама смутилась.
— Насчёт того, что не видят — правда, а вот насчёт прикасаться — есть неточность: они не могут. Смотри. — в его руке появилось кольцо, он отошёл от меня, надел, и, как только оно охватило его палец, я увидела, что его тело словно окутано прозрачной энергетической субстанцией. Сняв кольцо, он надел его на меня, и со словами:
— Прикоснись ко мне, — я нерешительно протянула руку и дотронулась до него. — Ты чувствуешь меня хорошо?
— Нет, такое чувство, будто прикасаюсь через стекло, странно как-то.
— Вот и я ничего не чувствую, когда прикасаюсь, это своего рода как варенье лизать через банку.
— Тогда не поняла… Тогда как вы… получаете удовольствие?
— Мы впитываем удовольствие партнёрш на ментальном уровне, ну а дальше сама, думаю, догадаешься. Прости, птаха, но обсуждать такие вещи с тобой мне как-то неприятно. Тем более это в прошлом. — он вновь подошёл ко мне, стал медленно наклоняться для поцелуя… — И прекрати меня называть на «вы», меня это невероятно злит. Когда до тебя дойдёт, что я твой дракон, для которого ты… — он замолчал и со стоном впился в мои губы, словно изголодавшийся зверь.
Глава 20
***
Азерот
Я еле смог скрыть свой восторг, смотря, как моя птаха заразительно смеётся над попытками моего брата изобразить девушку. Первый раз слышу её смех, он напоминает перезвон колокольчиков, от этого мелодичного звука у меня всё переворачивается в душе. Мне отчаянно захотелось как можно чаще слушать этот ласкающий душу и слух звук. А какая от неё шла энергия… Не знаю, как мне удалось сдержаться и не кинуться к ней, чтобы заключить в свои объятья. Меня ломало от желания зарыться в копну её волос и втянуть полной грудью опьяняющий запах её тела. Знал, что этого мне будет мало, всё моё естество требует большего! Хочу её отчаянно, так, что еле сдерживаю рычание, которое рвётся из груди.
«Нельзя!» — останавливаю свой порыв усилием воли, никто не должен знать истинных моих чувств, тем более она. Иначе, как и все женщины, начнёт помыкать мной, стоит ей только узнать, что я готов молить о её благосклонности. Сейчас я себя ощущаю не владыкой этого мира, я нищим, ибо, как говорят люди, без её «любви» я просто сдохну. Нужно остановить это безумие!
«Поздно». - осознал я, смотря на своё сокровище, которая продолжала веселиться, пока я вёл борьбу сам с собой. Смотрел на неё, и с обречённостью осознавал, что сопротивляться своим чувствам бесполезно, процесс уже запущен, я уже дышу ей.
Она постепенно становится смыслом моей жизни. Ну что ж, я этот бой проиграл, лёд, что сковывал моё сердце, треснул, а точнее, чары больше не действуют. Хотя, чего я хотел? Против истинной пары нет заклинаний, и скоро я буду жить ею. Помню, когда в первый раз мой железный самоконтроль дрогнул, это было тогда, когда увидел свою воинственную пару с метлой в руках. Как она угрожала… до сих пор забыть не могу, а её вопрос: «Заводитесь?» Я давно так не веселился, хотя сейчас мне уже далеко не смешно, мне больно, отчаянье стало постоянным моим спутником.
Вот тебе и не пробиваемый Азерот, ненавижу себя таким слабым, но что я могу поделать? Заставить стать моей? Да, я отпустил её сегодня, дал время только потому, что не хотел подчинять, я жаждал искренних чувств Русланы. Сколько мне пребывать в этом аду? Уверен, что пять дней будет мало, и она может потребовать больше, и я опять пойду на уступки, убивая себя с каждым днём! И самое страшное, я и её жизнью рискую!
«Всё, хватит!» — остановил свои мысли, не об этом я должен думать. Сейчас я рад, что у меня есть враги, хоть как-то смогу отвлечься!