Эмма про себя признала правильность мыслей Бригитты. Хоть ее женственность пока что спит под прочным панцирем, ум работает хорошо. Принц обязан был это заметить!
Как и следовало ожидать, аппетит Бригитты ни капли не изменился. На тарелке сначала возникла горка еды, а после — почти так же быстро — исчезла. Эмма, решив на этот раз не давить на подопечную, тоже с удовольствием поела, преступно радуясь тому, что другие две девушки сошли с дистанции. Каковы бы ни были причины, теперь невест оставалось всего четырнадцать!
В конце трапезы, насмотревшись на грациозные движения остальных девушек, Эмма поняла еще одну важную вещь: Бригитте необходимо было повторить правила этикета. Она заметила, что у горянки все же не хватает манер для дворца: все ее движения, в отличие от других невест, были слишком просты и порывисты, а грация если и присутствовала, то какая-то неправильная — слишком… хищная, что ли? А однажды, Эмма готова была поклясться, Бригитта облизала пальцы, пользуясь тем, что под цветохроном этого не видно! Ее манеры были далеки от образцовых, что не удивительно, учитывая, что Бригитта родилась и выросла в глуши.
Стоило девушкам расправиться с обедом, как дворецкий объявил о внезапном дозволении принца: всем дамам предлагалось пройти в знаменитый королевский сад, дабы насладиться поистине волшебными видами и получить эстетическое удовольствие, отдохнув душой после первого конкурса.
— Может, принц и сам там будет, — зашептала Эмма, прижавшись к леди Дракхайн. — Нужно проявить себя в лучшем виде.
— Хорошо.
— Но и не забывай, что ты должна быть внимательной, — наставляла Эмма, следуя за поднявшейся Бригиттой. — Нам нужно также понять, кого из конкуренток следует опасаться больше всего. Присмотреться к ним.
— А вот это правильно, — в голосе Бригитты наконец послышалась заинтересованность, — присмотримся к ним и потом обсудим, кто что из себя представляет.
— Да-да, — закивала Эмма, радуясь новому желанию «своей» невесты: посплетничать. Пусть это не самое лучшее занятие, но в таких разговорах можно больше узнать о самом собеседнике.
Размышляя, Эмма шла за невестами, слушая в пол-уха комментарии их сопровождающего — элегантного мужчины, красиво рассказывающего о легендах замка Иствиг.
— ...и тогда прекрасная, но убитая горем принцесса, ее высочество Виолетта Юрингем, велела посадить у строящегося еще дворца сад, красивее которого не было бы во всем королевстве. Она велела собрать в нем все сорта роз, какие только возможно и невозможно! Она пригласила лучших мастеров…
Рядом громко зевнула Бригитта, и Эмма снова вспомнила о намерении обучить подопечную манерам. Пусть цветохрон и избавляет ее от необходимости прикрывать рот, все-таки будущая правительница не должна вести себя столь вопиющим образом.
Стоило подумать об этом, как опасения Эммы подтвердились. Идущая чуть впереди высокая брюнетка с прекрасными миндалевидными глазами цвета охры, обернулась и уточнила излишне громко:
— Вам скучно, леди Дракхайм? В вашем графстве, как мы понимаем, время проводят гораздо веселее?
Слава всем святым, Бригитта не успела ответить. Вмешалась судьба в лице Миланы Фонжевьен:
— А что же хорошего в розах? — поразилась девушка. — Они ужасно колючие и так сладко пахнут, что часто доводят до головных болей. Да еще и количество лепестков на цветке всегда очень неудачное, если вы не обращали внимание. Вот провели бы нас к озеру Хрустальной Надежды — это стало бы чудом из чудес!
— Озеро, у которого может прогуливаться лишь королевская семья, — закивала шатенка слева от Эммы.
— Говорят, воды его спокойны даже в самый сильный ветер, — добавила Амалия Стетхейм, — и прозрачны, как слеза младенца.
Глаза Амалии слегка припухли, но девушка все еще была здесь, и Эмма сгорала от любопытства — так ей хотелось узнать, какой вопрос довел блондинку до слез, и почему она не уехала вместе с двумя другими конкурсантками. В другой ситуации она была бы не против подружиться с Амалией, но сейчас ей хотелось избавиться от нее как можно скорее! Даже с заплаканными глазами она напоминала печального ангела.
Бригитта прошла вперед, загородила своими широкими плечами Амалию, а заодно и еще двух невест, повернула голову в сторону и задумчиво почесала грудь.
— А с западной стороны к нему прилегает болото, моя нянюшка рассказывала о нем столько сказок! — скороговоркой ввернула свое Милаша, счастливо улыбаясь. — Именно там, говорят, к первой королеве Юрингем явилась святая Селена, подарив ей артефакт, способный возбуждать любовь! И до сих пор там живут ее помощники, готовые спасти разбитое сердце отчаявшейся леди!
После конкурса Милаша переоделась в свободное клетчатое платье, довольно простенькое, но милое, а светлые выгоревшие волосы заплела в две косы и скрутила их баранками над оттопыренными ушками — прямо как пастушка на лугу. Ее менталистка держалась рядом, но больше не затыкала ей рот, по-видимому, решив, что сейчас от болтовни Милаши не будет вреда. Ирэна Воблер выглядела довольной, словно сытая кошка, снисходительно поглядывающая на мышек, и Эмма невольно задумалась — что тому причиной. То ли Ирэна рада, что ее подопечная прошла первый конкурс, не рассказав про поцелуи с языкастым Лиамом, то ли здесь что-то еще…
Остальные невесты, узнав об озере, умолкли, переглядываясь друг с другом, а их сопровождающий развел руками, виновато ответив:
— К сожалению, прогулку у озера предварительно должен одобрить его высочество. Но, смею напомнить, сегодня вы приглашены в роскошный сад роз! И вот, собственно, он сам!
Мужчина первым вошел через распахнутые двустворчатые двери. Эмма сразу ощутил невероятно сладкий нежный аромат, обволакивающий со всех сторон, а после и увидела… Множество роз… Белые, оранжевые, красные и черные! Они собирались вместе, преобразуясь в лабиринт, за цветущими стенами которого порой можно было скрыться с головой.
— Чудесно!
— Прекрасно!
— Восхитительно! — послышалось со всех сторон от невест.
— Это поразительно! — высказалась и Эмма, украдкой толкая Бригитту локтем в бок. — Никогда не видела ничего красивее!
— Ах, как мило, — пробормотала леди Дракхайн, осматриваясь по сторонам. Прищурившись, она обернулась к замку, а затем, приставив руку в виде козырька ко лбу, всмотрелась в сторону того самого озера, о котором упомянула Милаша.
— Красиво, да? — поняла ее Эмма. — Я и сама не отказалась бы там прогуляться.
Невесты разбрелись по лабиринту, и Эмма взяла Бригитту под руку. Леди Дракхайн хмурилась и выглядела напряженной, постоянно оглядываясь и будто прислушиваясь к чему-то.
— Ты любишь цветы, Бригитта? — спросила Эмма. — В вашем графстве принято дарить женщинам букеты?
— Да, — коротко ответила невеста, вновь останавливаясь и глядя куда-то поверх кустов.
— За тобой ухаживал кто-нибудь? — не отставала Эмма.
Бригитта молчала, громко сопя под цветохроном.
— Нет, — сказала она наконец, и Эмма отвела взгляд.
Бедная девушка! Эмма уже составила картину ее жизни: вечно занятая мать, которая то рожает, то управляет порядком в замке, суровый отец и восемь братьев. Откуда Бригитта могла научиться женственности? Она просто без понятия, что это такое. А теперь, оказывается, у нее ни разу не было поклонника. С этим надо что-то делать…
— Ты, верно, даже не знаешь, как вести себя с мужчинами… — пробормотала Эмма.
Вместо ответа Бригитта неожиданно дернулась и, резко повернувшись в сторону особенно высоких кустов, рванула в узкий проход между ними. Эмма растерянно замерла, гадая над странным поведением подопечной, когда услышала сдавленное хрюканье и хриплый, но до боли знакомый голос:
— Отпустите! Я буду жаловаться… Вы не имеете права!
Эмма бросилась на зов и вцепилась в сильные руки Бригитты, попросив:
— Не надо так, леди Дракхайн! Он здесь не со зла… Это… это…
— Я ее жених! — подпрыгнув на месте и едва не оставив в руках Бригитты лацканы своего сюртука, Свейн Тибрих яростно добавил: — Вам выделили телохранителей?! Скажи ей, что я не опасен! Переведи ей, Эмма! И пусть немедленно извинится и покинет нас.
— Но Свейн…
— Пошла вон, эй! — не сдавался кузен, глядя на Бригитту исподлобья. — Откуда только набирают таких…
Леди Дракхайн усмехнулась и сложила руки на могучей груди.
— Эй, я тебе говорю, громила, — Свейн пощелкал пальцами перед глазами Бригитты. — Уйди и оставь меня наедине с моей прекрасной, очаровательной кузиной.
— Моя твою понимайт, но никуда не пойти. Ты пойти сам. В сад, — сказала Бригитта с нарочитым акцентом.
Эмма открыла рот, да так и застыла, совершенно сбитая с толку.
Свейн же закатил глаза и, фыркнув, полез за мешком с медяками:
— Сколько? — прямо спросил он. — Сколько ты хочешь за то, чтобы оставить меня и мою невесту наедине.
Бригитта посмотрела на Эмму. Та захлопнула рот и прикусила нижнюю губу, тщательно подбирая слова для извинений перед горянкой и нравоучений для жениха.
— Три пено хватит я надеюсь? — усмехнулся тем временем Свейн, подбрасывая на ладони монетки и протягивая их леди Дракхайн.
Эмма кинулась к нему, сжала его пальцы в кулак, пряча злосчастные монеты, и с отчаянием посмотрела на Бригитту. Гордая леди Дракхайн наверняка сейчас оскорбится до глубины души...
— Ладно, я вас оставлю, но буду неподалеку, — сказала Бригитта неожиданно спокойно, будто даже с усмешкой, и прошла за поворот. Ее черный цветохрон было видно даже за самыми высокими кустами, так что Эмма, не боясь потерять леди Дракхайн из виду, повернулась к Свейну.
— Ты! — выпалила она, ткнув его пальцем в грудь. — Зачем явился сюда?
— Мне так нравится, когда ты злишься, — промурлыкал Свейн. — Выпускаешь коготки, как сердитая кошечка.
— Я здесь на работе! Как ты не понимаешь? Меня взяли менталистом на королевский отбор!
— Твоя мама мне сказала, — кивнул он, а потом жеманным жестом отбросил светлую прядь, упавшую на глаза. — Мими, это глупости. Тебе не надо работать!