Из-за гобелена выскочил ещё один слуга и низко склонился перед троном. Интересно, сколько их там прячется?
- Пригласите её Сиятельство Алию в гости. Лучшую карету, парадный выезд.
Кажется, я влипла. Вчерашняя деревенщина в окружении сплошных величеств и сиятельств. Рум ведь вроде тоже один из них. Нет, я понимаю, что и я по рождению не из простых ящериц, но росла -то я как простолюдинка. Не зря Лера морщила нос и называла меня деревенщиной. Но тут же вспомнила, что и Рум не в дворцовых покоях детство провёл, и стало чуть легче.
- Значит гурун-хара. Много их было? Говорят, ты неплохо себя проявила в бою. Я сначала не поверил, что ты использовала воду, но едва ты вошла, Дерген сообщил мне о твоей печати, - отец ещё что-то говорил, но думал при этом явно не обо мне и не о гурун -хара.
Насмешливо фыркнул дракон. Похоже, он уже успокоился.
- Он не злится на неё, - пояснил отец, понимая, что я тоже слышу его невидимую ипостась: - Обижается и вредничает немного. Спасибо, Тея, порадовала. Тебе, наверное, хочется осмотреться во дворце?
Если честно, я об этом не думала до этого момента, а вот сейчас моё любопытство всплыло откуда -то из глубин и заставило меня закивать головой.
Ко мне приставили немолодого слугу в ливрее. Судя по важному виду, который он принял, едва мы покинули янтарный зал, скорее всего это был как минимум управляющий и главный над всеми слугами. Со мной, однако, он держался со всей почтительностью, и даже с излишней подобострастностью, от которой становилось неловко.
Мы шли по длинной анфиладе комнат, пронизывающей весь дворец. С одной стороны высокие окна, прозрачные снизу и выполненные из разноцветных кусочков стекла в верхней части. Полуденное солнце наполняло огромные помещения светом и танцующими цветными пятнами. С другой стороны двери во внутренние покои.
За нами следовала девочка лет двенадцати с огромной связкой ключей. Она напомнила мне Поню, помощницу Лали. Только Поня явно чувствовала себя более уверенно. Видно было, что Лали её не обижает. А эта девчушка была какая -то запуганная, старалась не попадаться лишний раз на глаза, а когда управляющий подзывал её, каждый раз вздрагивала и с опущенными в пол глазами торопливо подбегала и подавала нужный ключ.
Сначала это было очень увлекательно. Окна помещений выходили в большой и светлый внутренний двор, а сами комнаты отличались цветом и убранством, настолько, что трудно было найти что-то общее. Общим было одно: блеск и роскошь. И очень скоро я перестала видеть отличия, всё слилось в одно большое общее впечатление, а восхищение постепенно сменилось усталостью.
Изредка навстречу попадались слуги, низко кланялись, опуская глаза в пол, и спешили скрыться. Только одна женщина задержала на мне более пристальный взгляд. И я невольно обратила на неё внимание. Узкие восточные глаза, скрывающие мысли и эмоции. Длинное тёмно-синее платье в пол, наглухо застёгнутое у ворота.
Она напомнила мне мою няню. В детстве я долго училась разгадывать её сиюминутные настроения, и улавливать перемены. За кажущейся восточной невозмутимостью я находила тепло и нежное отношение. Вот и сейчас потянулась к незнакомке, как к чему-то родному, и по привычке попыталась почувствовать её. Но наткнулась на холод и пустоту. Не было живого интереса в её внимательном взгляде. Камень и лёд. Я невольно поёжилась. Но женщина быстро прошла мимо, и неприятное ощущение скоро развеялось.
Интерес вновь проклюнулся, когда мне показали библиотеку. Я уже была в этом помещении во время первого визита во дворец, но сама ни за что бы его не нашла в хитросплетении лестниц и коридоров. Невольно бросила взгляд на стеллаж, который прикрывал потайной ход в янтарный зал. Интересно, знал ли управляющий о нём.
- А где моя комната? Далеко отсюда? Мне бы хотелось позже сюда прийти за книгами.
- Вам достаточно сообщить об этом горничной, и вас проводят. Только сначала сообщат мне. Дверь эта бывает открыта, только когда кто-нибудь работает в библиотеке.
Я кивнула, принимая ответ.
- А сейчас, если вы устали, я могу проводить в ваши покои, или всё -таки желаете осмотреть сад?
- Я бы просто посидела где-нибудь в саду.
- Там есть чудесная беседка. Прикажете подать в неё фрукты и напитки?
- Да, пожалуйста.
Управляющий бросил на меня удивлённый взгляд. Не сразу поняла, но потом предположила, что, получая приказы, он вряд ли часто слышал слова «пожалуйста» и «спасибо». Ну что ж, мне себя не переделать. Придётся ему привыкать.
В сад мы вышли через одну из боковых дверей. Управляющий опередил меня, чтобы открыть её передо мной, а я внезапно почувствовала чей -то колючий взгляд, упёршийся мне в спину, и невольно оглянулась. Никого. Но показалось, что в конце коридора, откуда мы только что пришли, мелькнул подол тёмно-синего платья, скрываясь за поворотом. И я снова поёжилась от пробежавшего по спине холодка. И тут же забыла, встретившись взглядом с Рэйнером.
Он стоял перед крыльцом в компании двух незнакомых тёмно-вишнёвых. При нашем появлении их оживлённая беседа оборвалась, до меня долетели только его последние слова.
- Я уже всё рассказал главному дознавателю. С самим Лейном я встречался всего раз и то давно.
Все трое повернулись ко мне, поклонились, игнорируя управляющего, и молча проводили меня взглядами. Я испытала облегчение, когда высокий кустарник скрыл меня от них. Темно-вишнёвые вызывали у меня тихий ужас, особенно после того, как один из них сбросил меня в водопад. Кто знает, что на уме у тех, кто облечён властью. И зачем здесь магистр? Через два дня состязания. Он должен бы к ним готовиться.
Мы дошли до беседки, и управляющий растворился в окружающих зарослях с низкими поклонами и уверениями, что мне скоро всё принесут. Я смогу отдохнуть, а потом мы продолжим знакомство с дворцом и садом.
Я с удовольствием прилегла на оттоманку, подложила под голову подушку и вытянула уставшие ноги.
А мысли беспокойно крутились в моей голове. Судя по услышанной фразе, Рэйнера пригласили для выяснения его отношений с Лейнами. Наверное, всем известно о Лерином интересе к нему. Она и не скрывала.
Может хватит об этом думать? Меня это больше не касается. Лера и её отец схвачены. И неожиданно мороз пробежал по коже при мысли о том, что с ними теперь будет. Ну отца её я и не видела никогда, так что всё равно. Но противная высокомерная Лера... я терпеть её не могла, но, с другой стороны, мне даже нравилось, как болезненно она воспринимала моё нежелание признать её величие. Для меня в какой -то момент это стало игрой. Вот и доигралась до серьёзной опасности в лазарете. Если бы не попытка Леры избавиться от меня, я бы, наверное, попросила её не наказывать.
Она с первого дня приняла меня враждебно. Вспомнились слова няни. "Не обязаны все люди тебя любить. Но и ты не обязана любить тех, кто плохо к тебе относится или просто не нравится". Лера имела право меня не выносить. Ненависть не так страшна, как предательство. Чувство жалости шевельнулось в душе. Но на этот я раз оборвала себя. Она не играла, она хотела убить меня. Хватит о ней думать. Впереди эти жуткие состязания, и что будет со мной и с Румом, если он не победит.
Шорох прервал мои размышления. Я невольно вздрогнула, села и огляделась, но никого не увидела. Холодок, пробежавший по спине, заставил меня подняться. Ещё раз осмотрелась, покрутившись на месте. Ветер в листве?
Я остановилась, глядя на дорожку по которой мы пришли, ожидая, что вот-вот появится управляющий или слуга с обещанными фруктами и напитками, но было пусто. Снова шорох за спиной, там, где был сплошной кустарник. Повернуться я не успела. Холодная сталь прижалась к моему горлу, боковым зрением я увидела кусочек тёмно -синего платья.
Глава 48. Мужская дружба
Голос, в котором звучал так знакомый мне с детства восточный акцент, был холоден и равнодушен:
- Моя госпожа передаёт тебе послание.
Я нервно сглотнула, стараясь не шевелиться, но даже этого движения хватило, чтобы острая кромка клинка разрезала кожу. Тонкая струйка побежала по шее. Я даже боли я не ощутила. Но раз я всё ещё жива, надо попробовать поговорить.
- К-какое послание, - прохрипела я, стараясь плотнее прижаться к незнакомке, и хоть немного отодвинуться от клинка.
- Из-за тебя смерть грозит её мужу и дочери. Но ты умрёшь раньше. И встретишь их за гранью, чтобы прислуживать во владениях Асхара.
В отдалении отчаянно взревел дракон. Бесполезно, всё равно никто не успеет. И я потянулась к хранилищу.
Огонь не вариант, клинок раскалится и будет только хуже. Но вода, попробовать хотя бы оттолкнуть. Ближайший сосуд - это сама незнакомка. И я почувствовала кровь её руки, направляя усилия, чтобы отодвинуть от себя острую сталь. Вовремя. Клинок задрожал, а сама незнакомка зашипела, пытаясь преодолеть моё сопротивление. И вот тут на помощь пришёл огонь. Кровь вскипела в руке женщины, она страшно закричала. Но прилетевший откуда-то сбоку огненный росчерк опалил мне волосы у виска и оборвал крик.
В следующее мгновение я отскочила, прижимая руки к шее влажной то ли от холодного пота, то ли от крови, и в ужасе оглядываясь. На полу беседки лежала женщина в тёмно-синем платье, устремив мёртвые раскосые глаза в потолок. В центре её лба чернело пятно ожога, правая рука, в которой ещё недавно был клинок, выглядела так, словно её обварили кипящим маслом. Меня слегка затошнило.
- Только не говори, что ты и сама бы справилась, - рядом возник Рэйнер. Он стоял очень близко, нависая надо мной, но я впервые не почувствовала в его присутствии смущения. Он просто, как и я разглядывал дело наших рук. - Ты молодец, не растерялась.
В его голосе звучало одобрение преподавателя.
- Растерялась, оно как-то само, - ответила я. - А как вы догадались?
- Ну я видел, как слуга вернулся во дворец без тебя, а эта, - он кивнул в сторону лежащей, вышла и пошла в твоём направлении.
- И как вы поняли?