Глаза — две льдинки. Тонкие черты красивого лица, белая кожа, длинные платиновые волосы. Он и острый, и сильный, и изящный одновременно.
Конечно, можно было бы подумать, что передо мной какой-нибудь дух зимы, но… сердце, выпрыгивающее из груди подсказывает, что это не так.
Передо мной Аркай, Ледяной дракон и лорд.
— Ты прекрасно справилась, — произносит он. Слова приятные, но в голосе холод. В знакомом голосе. — Джек будет зол, когда узнает. Я думаю, он уже зол.
— Да, он с самого начала меня невзлюбил…
— С чего ты взяла? — Аркай выгибает бровь. И красиво, тонко усмехается.
Он всё делает красиво. На каждое его движение можно облизываться. И рассматривать как дорогую, редкую ткань на рынке или ценный артефакт. Вот только ещё и помня о том, что он — мужчина. И что та ведьма, что пройдёт отбор Джека, получит его как приз. В мужья.
Отчего-то у меня алеют щёки.
Он замечает это и будто непонимающе склоняет голову слегка вбок.
— Изольда… — смакует моё имя, перекатывая его на языке. — Мы раньше не… встречались?
Последнее слово отдаётся эхом в мыслях, сердце заходится в неистовом танце.
Встречались, встречались, встречались…
Мне хочется бросится к нему, хочется рассказать о том, что я ничего не помню о том, как жила больше года назад.
Что меня так тянет к нему!
Что, возможно, мы и вправду были знакомы…
Только почему он тогда совсем не… узнаёт.
— Изольда, — рычит Джек за спиной, и я вздрагиваю, — что происходит? Ты не могла пройти так быстро!
Касается моей спины и кричит едва ли не в ухо:
— Ещё и совсем не замёрзла! Как это понимать?
А действительно, как?
Глава 19. Ночной город
— Она прошла испытание, — холодный голос лезвием ножа разрезает воздух, — и не нарушила ни одного правила. Я тщательно следил за этим. Она проходит дальше. Но я бы хотел остаться с ней наедине, Джек.
У тролля дёргается угол губ, он ухмыляется, обнажая острые зубы.
— Это будет нечестно по отношению к другим ведьмам… И… — голос рокочет, а огонь в волосах будто становится ещё ярче, — разве ты должен быть здесь сейчас?
Дракон стискивает зубы так, что по лицу начинают ходить желваки, мне хочется подступить к нему, но он уже отходит на шаг, будто поражённый стрелой.
Затем на ещё один и ещё.
Пока не удаляется на достаточное расстояние, чтобы в снежном вихре обернуться драконом, снежно-ледяным, громадным, но грациозным, и улететь.
Я не могу отвести взгляд от неба, где ещё будто бы остался его отпечаток.
Так странно щемит сердце.
— Что это было? — собираюсь обернуться, чтобы взглянуть на Джека, но он… прижимается ко мне всем телом со спины. Я не могу заглянуть в его лицо. И вспоминаю о том, что обнажена.
— Я думал, что ты замёрзла до смерти, и тогда это было бы уместнее.
— Но когда понял, что это не так, решил не менять свои планы?
Он одаривает меня тёплым смешком. И делает что-то странное… Прижимается… эм, губами к волосам?
Затем отходит и, видно, чтобы не смущать меня или не смущаться самому, хлопает в ладоши, и на руках у него оказывается ещё одна шкура, из дома. Только в виде ладно скроенной шубы.
— Держи.
И я не без облегчения запахиваюсь и оборачиваюсь к нему — он протягивает мне и сапоги.
Отлично!
— Так радуешься, будто бы это тебе действительно нужно, — ворчит он.
— Так удобнее, да и не хочется надоедать морозу со своими просьбами…
— Изольда, — выдыхает Джек, — как ты, чёрт возьми, это сделала?
Я поднимаю на него недоумевающий взгляд. Кажется, Аркай говорил, что Джек будет злиться, но что он имел в виду? Ведь задание было озвучено для всех одинаковое, и я сделала именно то, о чём он и просил — постаралась понравиться ветру, морозу, снегу и льду. Постаралась довериться им, поскольку понимала, что сама пройду всю дистанцию очень вряд ли. Если не брать на себя слишком много, обычно, кто-то обязательно отзывается и приходит на помощь. А я не гордая. Не сильно.
Заметив мой взгляд, Джек выдыхает и хлопает в ладоши. Тут же рядом с нами появляются три тролля, которым он приказывает:
— Следите за испытанием, делайте всё ровно так, как я и говорил. И пусть кто-то всё запоминает, чтобы потом рассказать подробности. Нам с Изольдой нужно отлучиться…
Его подчинённые кивают и исчезают, словно под снег проваливаются.
— У меня здесь, как и положено, проложены порталы и короткие дорожки. Есть некоторые и в человечьи города. Давно я там не был. Дай мне руку — тебе явно, милая неледи, нужно отдохнуть. Да и я непрочь развлечься.
— А как же испытания? И что с… драконом?
— Тебе нужно новое платье, да и остальным не мешало бы прикупить… — он подбрасывает воздухе золотые монеты, с которых не сводит любовного, горящего взгляда.
— Раз так, я совсем не против! Но если обманешь… Я всё равно вернусь!
— Ведьма! — даже как-то восхищённо выплёвывает Джек.
Не в привычках тролля, видимо, что ли объяснять. Поэтому я надеюсь выяснить, чем он так недоволен, на месте. Где бы мы не оказались. Берусь за его великанскую ладонь и наблюдаю за танцем снежинок в могучем вихре. Такой перенёс меня близ городка троллей, а ещё был у Джека в рукаве, когда мы шли за рыбой. Вот бы и мне научиться этой троллей науке!
— Отчего, Изольда, такая довольная? — шепчет Джек мне на ухо. — Я уже начинаю опасаться тебя.
— Подумала, что здорово было бы уметь так же, как ты.
— А я думал, тебя только пироги интересуют…
— Пироги — тоже хорошо. Сложно сказать, чему я обрадуюсь больше — пирогу, с которым всё срослось, или победе в отборе. Ученицу-то научишь делать эти… порталы?
— Нет, это троллья наука.
— Чему же тогда?
— Зиму укрощать, — и он странно так прищёлкивает языком, будто бы недоволен разговором.
— Мне достаточно с ней дружить, — отзываюсь я, помня о том, что даже снег может быть обидчив и мстителен. Тем более — снег.
Ещё пару мгновений он прижимает меня к себе, а затем я чувствую под ногами твёрдую землю. Круговорот снежинок редеет, и я понимаю, что в мире людей, где бы мы сейчас ни были, ночь.
— Так странно, — протягиваю я, разглядывая тёмное небо, большие, яркие звёзды и заснеженный городок. Тихо-тихо сопящий. Даже не думающий нас встречать. — Я, возможно, впервые так поздно на улице ночью. У нас ведь не принято это. Все дела должны делаться до темна, а дальше — дверь на засов и даже к окнам лучше лишний раз не подходить.
— Это ещё почему? — улыбается Джек.
Он всё тот же высокий и крупный тролль с огненными волосами, бровями и глазами, в кожаных штанах и с голым торсом. И смотрится не менее жутко и неуместно, чем в тот раз, когда я впервые его увидела у себя во дворе.
Отчего-то на мгновение становится приятно. Ведь кто-то может сильно его испугаться, а я хожу рядом, собираюсь помогать с выбором платьев для ведьм.
Пока всё вполне себе ладно складывается, я не зря покинула дом, предчувствие не обмануло меня.
— Говорят ведь, что Джек по ночам разгуливает среди снега и льда. Присматривает тех неосторожных, кто оказались ночью на улице. Чтобы забрать в свой ледяной замок и… съесть. Ещё он заглядывает в окна и может забрать прямо из дома, если встретишься с ним взглядом. А после оставляет он морозный узор от своего ледяного дыхания…
— Правда? — выгибает он бровь и едва ли не давится смешком. — Так и говорят? Кто увидел, облёк в слова да разнёс по всему свету людскому?
— Правда, — мне становится не по себе, — так делаешь?
— Гуляю иногда, да… По вашим городам и сёлам. Заглядываю в окна. Не думал, что меня кто-то замечал… — его обычно зычный, терпкий и властный голос теперь звучит так озадаченно, что я не удерживаюсь и смеюсь.
Тролль, возможно, просто прогуливался, а про него такие легенды насочиняли! Впрочем, если и то, что он ест людей — правда, я не удивлюсь.
Зима жестока.
И как тогда должен быть жесток её хозяин, господин зла?
Меня это почему-то волнует мало. На мгновение что-то колет в сердце, будто бы подсказывая, что что-то не так. Со мной. И я постараюсь с этим разобраться, но позже.
А сейчас позволяю себе покружиться в свете от огня Джека и мягком, плавном снегопаде. Ночное небо над головой в людском городе! Кто бы мог подумать!
Тролль смеётся, подхватыает меня под руки и вклинивается в танец, что теперь походит на настоящий вальс. На некоторые праздники, помнится, мы собирались танцевать всей деревней, если мороз нас щадил. Так что я немного умею. И у Джека выходит ловко.
— Весело, — улыбаюсь я.
— Я ходил и мимо твоей деревни… И видел тебя, — признаёт он вдруг, так что я едва не падаю, но он подхватывает меня, даже не обратив на это внимания. — По вечерам, ты всегда была чем-то занята. Готовила еду на ужин или следующий день, что-то убирала, вязала и шила, помогала той бабушке, была с детьми. Ты была такой земной и тёплой… Мог ли я подумать, что ты придёшь в мои владения и будешь сражаться за место под луной наравне с ведьмами, что никогда не знали добра и света?
Глава 20. Маленький тролль
— Возможно, я была такой, потому что к этому располагали обстоятельства, — озвучиваю догадку и сама едва ли не содрогаюсь из-за неё. — Так поэтому ты так отнёсся ко мне, господин зла? А зачем же наблюдал, если я тебе не по нраву?
Он кружит меня на льду, что в какой-то момент оказался под ногами, и прижимает к себе.
— Наоборот. Может быть, мне хотелось бы, чтобы всё осталось как есть. Ты пекла бы пирожки деткам, я приходил бы к тебе в особенно холодные дни. Но ты, Изольда, — усмехается, — всё сломала.
Я смеюсь.
— Ничего, что-нибудь придумаем!
— Не хотела бы вернуться домой?
Прислушиваюсь к себе и отзываюсь легко:
— Нет, они справятся и без меня. Лучше… расскажи мне про дракона…
Но он резко останавливается, словно окаменев.
— Идём, я не желаю оставаться здесь до рассвета.