Проходящий мимо восемнадцатилетний официант, который нес два банановых коктейля за соседний столик, посмотрел на меня сначала испуганно, а потом улыбнулся видимо приняв меня за умственно-отсталую и проявив толерантность.
Почти сразу после крабового супа мы поехали ко мне. Всю недолгую дорогу я прижималась к Сергею, давая понять, что «Все. Уже можно».
Говорила комплименты его рукам, мужественно ведущим наш байк.
Прямо у входа в мой номер он поцеловал меня в губы. Прижал к стенке с громким стуком.
Я пальцами нащупала карточку-ключ в кармане, но не смогла её вытащить. Тогда, не отрываясь губами от его губ и не поворачивая головы я стала изворачиваться, чтобы карточка сработала через ткань шортов.
Он обеими руками гладил мою шею, а это моя дико эрогенная зона, ушки, сжимал затылок прижимая к своим губам. Я млела от его ласк и вертела жопкой, чтобы карточка сработала.
Дверь пикнула и открылась. Мы оба упали туда.
- Вы совсем обалдели!!!
На нас из номера орала какая-то шестидесятилетняя британская бабушка. В очках с химией на голове она потрясала своими руками так, чтобы было очевидно – она приняла нас за хулиганов.
Упав на спину и приняв на себя раскорячившегося надо мной, словно мы играем в твистер Сергея, я сначала подумала, что это уборщица номера, но подняв глаза я поняла, что мы просто ошиблись номером.
И это не я открыла дверь жопкой, а бабуля вышла посмотреть, кто шумит и ломится в её укромный отпускной райский уголок.
Бабушка явно вся испереживалась и не знала как выгнать нас из номера. Она кричала и топала ногами.
Мы засмеялись с Сергеем во весь голос.
- Простите, ради бога. Мы просто ошиблись номером.
- Извините, да.
Мы вскочили, как школьники и убежали. Я открыла номер и всё повторилось.
Сергей с рыком прижал меня к стене, возле гардероба. Вцепился в мои раздвинутые бедра. Мне не терпелось снять с него шорты.
Я целовала его лицо, губы, щеки, шею, подбородок. Сергей сорвал с меня одежду, оставив в одних только маленьких домашних трусиках. Я не готовилась к такому, выходя из номера в супермаркет. И мне было немного неловко за то, что это простые однотонные женские трусики, а не какие-то кружевные «для особых случаев».
Он уже был голый по пояс и снова прижал меня к стене. Я терлась о его пресс и я сходила с ума.
[вырезанная сцена 18+]
Мои щеки горели, в том числе от этой острой приправы в крабовом супе.
В его глазах я видела не скучающий взгляд миллиардера, а восторг юного мужчины еще никогда не знавшего ужасов неудачного брака и чисто конкретно наслаждавшегося женщиной.
Чистилище для Невинных Грешниц
Мы сидели в баре на крыше отеля.
Мишель приехала ко мне, чтобы помочь мне разобраться во всем, что произошло за последние дни.
- То есть миллиардер-извращенец хочет взять тебя в жены и чтобы ты нарожала от него целую династию маленьких императоров, а ты умотала с «ароматным» саудовцем на мопеде?
- Ага, – продолжала потягивать коктейль я.
- А когда он отпустил тебя, чтобы дать немного свободы…
- Я сделала это сначала с первым встречным тренером по йоге, а потом с русским крито-миллионером.
- За которого тебе выцарапают глаза.
- Я сама себе удивляюсь. Этот остров что-то делает со мной. В Москве я бы никогда атак не поступила. Трогать чужого мужика? Фу… А тут… меня это даже больше заводила.
- У меня никогда такого не было,- с грустью созналась Мишель. Наверное это впервые в жизни, когда мои сексуальные похождения оказались интереснее, чем её.
- Это офигенно. Когда ты понимаешь, что ради тебя он готов даже изменить своей красотке, – я вновь погрузилась в сладкие воспоминания.
В плетеных ротанговых гнездышках ворковали компании британцев, индонезийская семья праздновала день рождения детей с шариками, а мы с Мишель доедали спринг роллы и пили свои аппероли.
Мы наслаждались девчачьей компанией и без преувеличения розовым закатом над заливом Джимбаран.
Цвет неба без поэзии и натяжек перекрывал яркий цвет аппероля.
Я фоткала, а Мишель втыкала в телефон.
Некоторые фотки она первее лайкала в моих сторис, чем выражала свой восторг словесно. Дожили.
- Так и что, твой этот мистер Ксяоми?- не унималась любопытная Мишель.
- Цин, Мистер Цин.
- Не важно, что он? Отпустил тебя так просто. Я так и не поняла.
- Он дал мне свободу, чтобы я сама решила. И понимаешь… это изменило меня.
- Ты стала шлюхой? – радикализировала подруга.
Мы засмеялись.
- И да и нет. Я просто… Я впервые в жизни выбрала сама. С кем спать. Решила и сделала.
- Три раза за три дня.
- Я никому не сделала зла.
- Ну той итальянке сделала.
- Ой, не вспоминай. Она с ним чисто из-за денег. По ней видно. Я хочу быть одна. И я наслаждаюсь этим.
Мишель понимающе замолчала. И только после долгой паузы добавила.
- Нет лучшего места, чем побыть одной, чем Бали.
То где мы отдыхали в правду было шикарным местом – крыша отеля над джунглями и лагуной.
Место с картинки.
- Почему на Бали все кажутся такими добрыми, какими-то особенными, открытыми, богатыми, красивыми? Это эйфория отпускника?
Мишель начала отвечать не отрываясь от телефона.
Так я поняла, что я далеко не первая из приезжавших к ней в гости, кто спрашивала об этом.
- Потому что отбор. Сюда добираются только такие. Это достаточно далеко. Вот сколько ты заплатила за билет?
- Больше тысячи долларов.
- Вот понимаешь? Тысяча долларов – это не поездка для студенческой компании или типичной замученной семьи с двумя детьми. Это Бали.
- Что-то вроде ночного клуба со строгим фейс-контролем?
- Ну да. Вот смотри… – она оглянулась по сторонам.
Вокруг нас идеально сосуществовали разные компании, тихие и громкие в одном пространстве ресторана на крыше не самого дорогого отеля.
- …Знаешь почему здесь так спокойно и всем хорошо? Потому что хоть это и люди разных культур континентов и языков, но они сумели сюда добраться. На крышу. Это ж надо знать, что оно здесь есть.
- И набраться смелости подняться на лифте.
- Ну да, видела сколько людей проходят мимо отеля даже боясь сюда зайти?
Я затянулась апперолем. Сладость с легким привкусом алкоголя заполнила мой рот.
Я думала о том, откуда во мне появилась смелость, чтобы взять тех мужчин, которые на самом деле всю мою жизнь были рядом.
О том, как часто раньше я проходила мимо хорошего члена.
Я вспомнила, как стеснялась заходить в отели, «ведь я в них не живу» и только благодаря Мишель осознала, что отель рад любым гостям.
Так я сходила на массаж в самый дорогой отель.
Или даже тот же гольф – мы играли не заселяясь отель.
А уж эти рестораны на крышах – отдельная песня.
Только тут я поняла, что по сути это тот же самый бар, который рад гостям, которые хотят оставить деньги за выпивку и еду, только он на крыше отеля.
Что опять же делает отбор от посторонних и таких стеснительных, как я.
Мы подошли к ограждению, чтобы насладиться закатом, который переливался из розового в лиловый и даже пурпурный, превращаясь в темную экваториальную ночь по краям.
Стая птиц пронеслась от залива к лесу.
Дым с кухни тащил по волосам запах жареной рыбы.
Слава богу вот именно он на фото не сохранялся.
Я снимала сторис и делала красивые подписи к ним.
- То есть сюда доезжают только богатые?
- Что-то вроде того. Богатые. Знаменитые. Успешные. Открытые. Передовые.
- Но ведь любой клуб рано или поздно ссучивается?
- Ну отчасти это уже произошло,- с горечью заговорила Мишель,
- Ты сейчас надеюсь не про меня?
Мы снова заржали, как долбанные малолетки в кальянной. Алкоголь расслаблял нас и мы расплющивались в плетёных креслах, как бесконечные облака над горизонтом.
- Бали был совсем другим еще пять лет назад, -продолжила спокойно Мишель.
Она показала мне рукой на гигантскую статую местных богов возвышавшуюся над полуостровом Букит.
- Наплыв туристов просто сумасшедший. Это привело к буму строительства и райский остров медленно превращается в Джакарту.
- А что Джакарта? Разве плохо? Цивилизация. Столица.
- Джакарта это первая столица в мире, которая переселена настолько, что столицу оттуда переносят на другой край страны. Там больше невозможно жить. А скоро будут и другие такие города.
- Ой, я не знала.
- Любое место, которое становится слишком модным превращается в помойку. И мы только в начале этого пути. Вот увидишь. К концу нашей с тобой жизни Бали будет синонимом грязного курорта.
- Давай не будем о плохом. Мне сейчас тут очень нравится. Скажи мне вот еще одно. почему все, с кем я встречалась здесь, такие глубокомысленные, осознанные какие-то.
Мишель достала сигарету, зажгла и затянулась.
- Бали это чистилище. Словно в том американском сериале.
- Lost?
- Ага. Ты разговариваешь с человеком, а он не совсем то, чем кажется. Тут любой русский, американец, канадец и даже австралиец лишен всех тех социальных связей, которыми опутан у себя в городе.
Она выпустила густой клубок едкого дыма и я подумала, что эта привычка курить настоящие сигареты уже ушла в прошлое.
Молодые курят электронные со сладкими запахами и наверное мы для них выглядим как те дамочки с мундштуком или мужчины с трубкой.
- И тут каждый становится самим собой… – глядя в бесконечность над океаном пробормотала я.
- Сюда приезжают те, кто захотели взять паузу от своей привычной рутинной жизни. Если это не молодежь до тридцати пяти, то скорее всего это человек после смерти родителей, развода или большого конфликта с детьми, дележки имущества. Краха привычной жизни.
- Я такая типичная?
- Абсолютно. Они видят тебя. Они видят твой возраст. Твою одежду. И они точно знают, что ты после развода.
Я вспомнила мест Флеш Джека в аэропорту. Он прокричал что-то вроде «Я решу твою мален