В его руках подрагивал бланк на передачу тела. В Подземелье не хоронят, а распыляют над долиной грибов, и только приезжих эльфы отпускают на захоронение домой. Хороший билет наверх, жаль, моя группа сидит в заточении.
– Я – Лиллиан Горэ, гражданка Грена и первокурсница не особо знаменитой Академии. – Правильнее сказать – засекреченной, но к чему детали? – А вы?..
После сытной еды даже привкус снулого граба не мог унять моей улыбки. Я пребывала в прекрасном настроении, чувствуя сытую тяжесть в желудке и легкое покалывание в области сердца – эффект от противоядия на зеленые ядовиты с поверхности. Хорошо, что эльф не использовал подземные яды, тогда мне бы хуже пришлось. Впрочем, он думал иначе и, судя по взгляду, уже меня хоронил. Откуда в нем столько неверия, стало понятно, едва печень отозвалась пульсацией. То есть помимо зеленых ядовитов в еде были и синие из морских глубин. Когда же дышать стало тяжело от белых ядовитов, коими славится Поднебесье, я присмотрелась к «сотрапезнику».
Ушастый, как все эльфы, медноволосый, с виду молодой, но взгляд какой-то мутный. Цвет радужки глаз болотный и больной, смуглая кожа отливает серым оттенком. Вполне красавец и сложен вроде хорошо. Если бы не горбился, рассмотрела бы лучше. Правая рука без брачного браслета, а в левом ухе целых три кольца. Иными словами, в невестах девиц было много, но что-то ни одна в супруги не пошла. Одет без изысков. Простая рубашка, жилет с тонкой броней, добротный пояс, кортик на боку, штаны с потайными карманами, сапоги на жесткой подошве, сюртук. Последний был ближе всего, так что я, сняв его со стула, в деталях рассмотрела закрепленный на лацкане крохотный значок с изображением крота.
– А с каких пор старшие следопыты Арена так отчаянно хотят покончить с собой? – спросила тихо и подалась вперед. – Отрицать бессмысленно. Я определила зеленые, синие, белые ядовиты, и даже с противоядием чувствую, что меня трясет. – Похолодевшей рукой потерла шею, усмехнулась: – Добавьте вы сиреневый для полноты ощущений, был бы летальный исход.
– По правде говоря, один сиреневый был. – Эльф повернул в руке перо и аккуратно вписал в графу бланка мое полное имя. – Ты чай пила?
– Нет! – Покосилась на чашку, сглотнула набежавшую слюну. – Но что-то мне уже дурно.
Перо зависло над датой рождения и смерти. Сотрапезник поднял на меня повеселевший взгляд.
– А хочешь конфетку?
– Н-не очень. Сдается мне, и конфетки у вас с добавкой. Знаете, к демонам такую сладость, я намерена еще пожить!
– Мне бы твою решимость. – Он спрятал бланк в кармане жилета и выудил кошель. Пара монет упали на стол, тихо звякнула чашка, посуда исчезла. – Вставай.
Медноволосый потянулся к стене, чтобы взять то ли посох, то ли раздвоившуюся на конце палку. Костыль в деревяшке я признала, лишь когда эльф с трудом поднялся, прижал палку к телу, и та проросла в жилет, пояс и сапог, став опорой.
Не веря своим глазам, я следила за тем, как эльф делает первый нетвердый шаг, как от простого движения вздуваются на крепкой шее жилы, как длинные уши прижимаются к голове, а улыбка сходит на нет.
– Возьми сюртук. Придержи двери. – Он отдал указания сквозь зубы, хотя я бы и так помогла. – Спасибо, девочки, – обратился к подавальщицам. – До встречи, Гивв, – махнул рукой здоровяку.
Когда таверна оказалась позади, а медленно идущий сотрапезник перед глазами, я не сдержала всколыхнувшихся эмоций.
– Пожри меня демоны… Вы больны!
– Точнее сказать, я подыхаю.
Слабая усмешка прозвучала зловеще. Разлетелась по низкому своду пещеры, отразилась от скрюченных кустов и улетела в темнеющий впереди проход. В Подземелье наступили туманные сумерки, краткий промежуток времени, когда синие грибы прекращают светиться и выбрасывают в воздух споры. Видимость в этот час ухудшается, а слышимость возрастает в разы.
Я догнала эльфа, прикоснулась к напряженному плечу.
– Так я вас…?! Вы действительно хотели..? – Он предупредительно хмыкнул, и я послушно снизила громкость вопроса. – То есть вы не ждали никого? И я спугнула вашу решимость.
– Только отсрочила, – раздалось в ответ, и я споткнулась. – Не грусти. Хотя бы потому, что живым я могу выручить тебя, – попытался он приободрить и ради этого даже улыбнулся. А затем дернул ухом и вдруг едва слышно прошипел: – Накинь сюртук, пригладь волосы, сделай глупый вид.
За три секунды я все успела, не удержала только вида, когда к нам со свода пещеры спрыгнула огромная жаба с ядовито-желтым рисунком на лапах, что светился в сгустившихся сумерках. Помнится, в последний раз я видела такой, когда меня пытались выковырять из-под камней и сожрать. Дернулась в сторону, но медноволосый удержал, прижав к себе.
– Стой, моя нежность! И смотри. Это лучший наш укротитель и его бородавчатый «конь»! Я тебе о них рассказывал…
– Старший следопыт Ирдас Ги, простите за тревогу в отпускной день. – С жабы вниз действительно спрыгнул эльф в черной униформе наездника. Скользнув по мне удивленным взглядом, он обратился к эльфу: – В штаб для вас поступило несколько донесений о погибшем мастере артефактов и свежие сведения по делу королевского отравителя. – Два запечатанных пакета перешли в руки Ирдаса, а он передал их мне. От неожиданности чуть не уронила. И хорошо, что отвлеклась, иначе бы выдала себя, услышав: – Канцлер по безопасности настаивает на немедленном обнаружении отравителя и ее казни. Под описание очевидцев подошла девчонка из Грена, прибывшая с друзьями накануне нападения. Ее признали опасной и объявили в розыск по всему королевству.
– Разве она не сгинула в разломе? – спросил мой обниматель.
– Представьте себе, добралась до болот, – ухмыльнулся наездник жабы. – Младшие следопыты нашли отпечатки ее следов на выходе из нижних пещер и остатки одежды близ нор богровок.
Болото я помнила слабо, богровок лучше, и в мельчайших деталях – их клыки и мерзкий запах из пастей.
– Замерзла? – неверно определил мое состояние старший следопыт и обнял сильнее. – Не тревожься, моя нежность. Скоро пойдем. – Он обратил свой взгляд к посланнику. – Что именно нашли? Какой предмет одежды?
– Обрывки слишком пожеванные, чтобы можно было установить, куртка это или весь комплект. Для подтверждения ее смерти ищем обувь. Подошва медленнее разлагается, чем ткань.
Вспомнив, где чуть не потеряла сапоги, я задрожала сильнее. Сюртук сполз с плеча, но был быстро водворен на место, затем еще и разглажен по спине сердобольным медноволосым эльфом.
– Верное решение, продолжайте в том же духе, – поддержал Ирдас Ги действия поисковой группы, отчего посланник расцвел в широкой улыбке.
– Благодарим за доверие!
Он приложил руку к сердцу, кивнул мне и взобрался на «коня». Бородавчатый монстр одним прыжком скрылся в тумане из спор. Шорох от разлетевшихся в стороны камней прокатился под сводом тупиковой пещеры и затих где-то далеко. А я осталась тет-а-тет со следопытом, чьи подчиненные ищут меня, чтобы казнить. И что делать? Оправдываться, что это не я, требовать честного суда или бежать? Но если я вырвусь, то буду опять падать в расщелины, тонуть в болоте и голодать…
– Перестань трястись. Ты не тот отравитель, которого мы ищем, – долетел до меня голос Ирдаса Ги, а затем и смешок. – Но дротики нужно поменять на иглы с возвратом.
– Ка-какие? – прошептала, не веря. Меня не сдали…
– Самостоятельно возвращающиеся в набор. Когда поднимешься на поверхность, свяжись с Хусгом. Он вот-вот станет воровским кардиналом в гильдии Крыс и легко достанет иглы по оптовым ценам.
Меня не сдали и мне дают совет…
После очередного потрясения я уже не удивилась тому, что от таверны нас забрал ездовой тритон, что эльф, подсадив меня в седло, прирос к нему костылем, что через два часа мы оказались в столице Подземелья, где следопыт назвал меня невестой и легко провел через охраняемый блокпост на въезде в город, затем через пост у собственного штаба и у задних дверей осаждаемого посольства Грена.
В белокаменном здании, с виду тихом и безмятежном, в испуганном угаре по коридорам и кабинетам носились люди и эльфы. Кто-то собирал бумаги, кто-то чемоданы, кто-то открывал порталы в родное королевство Грен, кто-то готовился к переходу домой.
– И они вот так просто возвращаются назад..?
– Без нужных артефактов тебя убьет, – понял мое замешательство Ирдас и сильнее потянул за собой. – Идем.
И мы пошли. В кабинет, где было тихо, темно и вроде как безлюдно. Но стоило закрыться двери, как в комнате вспыхнул свет, в кресле за столом появилась скрытая плащом фигура, а в ее руках перо с гравировкой.
– Доброй ночи вам, герцог. Простите за тревогу в неурочный час. Я пришел с просьбой.
– Ирдас Ги Кайери? – удивился неизвестный под плащом. – А мне доложили, что вы решились на отчаянный шаг.
– Только Ги, без имени рода. Кто неспособен на продолжение, тот не зовется Кайери, – ответил совсем не простой следопыт. С кривой ухмылкой он лишил меня папок, сюртука и подтолкнул вперед. – На шаг я решился, но меня обокрали. А вот и причина моих терзаний.
Понятия не имею, как я выглядела в тот момент, но даже у плаща складки пошли рябью, перо дрогнуло в руке.
– Думаю, мне не нужно рассказывать, кто она и откуда. Это дело прошлого. – Эльф со стоном прислонился к стене, сложил руки на груди. – Давайте сосредоточимся на том, что есть. Ее группа не вовремя спустилась в подземелье, обозначила свое гражданство и ввязалась в драку. Старших товарищей закрыли, младшую выпустили. Хотелось бы сказать – милосердия ради, но, как я понимаю, ради подставы.
– Доказательства есть?
– Записи трехдневных выматывающих допросов «стерлись», носители девственно чисты. Забияка, плюнувший в одного из старших… товарищей, неожиданно разбогател. Ранее он перебивался с работы на работу, а сейчас позволяет себе личного врача. И последнее: так называемый отравитель вдвое тяжелее малышки. На месте преступления он оставил более глубокие следы, и, готов поспорить, он мужик.