Мной живо завладел корреспондент газеты «Фиджи таймс», и мы пошли осматривать город. Он повел меня в яхт-клуб и познакомил с лучшим местным рулевым. Газета поместила фотографию, на которой я был снят с яхтсменами и представителями местной полиции. Кроме того, обо мне была напечатана большая статья, а вечером я услышал свое имя по радио. Но такая реклама едва ли могла мне помочь поскорее вернуться к жене, и я по-прежнему, как в Нью-Йорке, не знал, что делать, с той только разницей, что теперь у меня не было тысячи долларов, чтобы купить яхту.
Снова нужно было искать корабль, идущий в Австралию. На ближайший месяц ничего подходящего не предвиделось. Билет на самолет стоит очень дорого, а я остался абсолютно без денег.
Два дня назад на Новую Зеландию отплыл английский грузовой пароход, шедший в Мельбурн через Хобарт (Тасмания). Я обратился в штаб новозеландских военно-воздушных сил в Суве с просьбой переправить меня на самолете в Окленд (Новая Зеландия), чтобы я мог догнать там пароход. Мне ответили, что сейчас военные самолеты в этом направлении не летают.
Американский консул посоветовал мне обратиться на военно-воздушную базу, расположенную на другой стороне большого острова Вити-Леву — в Нанди. На следующий день я поехал сначала по пыльному берегу, а потом через весь остров на тряском автобусе, который подпрыгивал на ухабах не хуже, чем мой «Язычник» на волнах.
На военно-воздушной базе я рассказал полковнику печальную историю моих злоключений за последние месяцы. Взывая к его романтическим чувствам, я упомянул о Мэри. Как истый американец, он не остался равнодушен к несчастью ближнего. «Армейским самолетам запрещено перевозить гражданских лиц, — объяснил он, — но, я думаю, мы имеем право оказать помощь потерпевшему крушение моряку».
До Нового года не предвиделось никаких полетов в Австралию. Но через три дня в Тонтуту (Новая Каледония) должен был вылететь самолет. В Тонтуту, объяснил мне полковник, часто заходят суда, плывущие из США в Гонолулу, а некоторые из них идут на запад, в Австралию. Но, попав в Тонтуту, я мог надолго застрять там. Поэтому, пожалуй, лучше подождать в Нанди до января.
У меня было три дня сроку, чтобы взвесить все «за» и «против». Все это время я без устали искал средства добраться до Австралии. Я вновь пересек остров на автобусе и обратился в контору Колониальной сахарной компании. Нельзя ли мне сесть на один из пароходов, идущих на полуостров Тасман? Но и здесь у меня ничего не вышло. Все места были заняты служащими компании, ехавшими домой на Рождество.
Тогда я решил лететь в Тонтуту. Конечно, я рисковал, но предчувствие опять говорило мне, что все будет хорошо, и я решился. Известно, что оттуда ходят суда на Соломоновы острова и на Новую Гвинею. Вполне возможно, что мне удастся попасть в Австралию с севера. Так я, по крайней мере, буду на пути к цели.
Утром 28 ноября я поднялся на борт американского бомбардировщика. Позавтракав в Нанди, я обедал уже на воздушной базе в Тонтуте. Проторчав целую неделю в Нанди, я теперь за несколько часов преодолел большое расстояние в тысячу миль.
Вручив командиру части рекомендательное письмо от полковника из Нанди, я рассказал ему о своих злоключениях. Он сочувственно выслушал меня, но сказал, что в ближайшее время не предвидятся рейсы в нужном мне направлении. Мне отвели комнату и предложили подождать.
Снова предстояли дни томительного бездействия. Через сутки после моего прибытия в Тонтуту я получил срочное письмо от Мэри, написанное более недели назад. Оно следовало за мной на самолетах через Суву и Нанди.
Между строчками этого письма я прочитал о том, как терпеливо ждала меня Мэри все эти долгие месяцы. Мое письмо, оставленное в бухте Почтовой на Галапагосе, она получила в первых числах октября: я обещал быть в Сиднее в конце сентября, иными словами, я уже тогда опаздывал на целую неделю. А теперь декабрь был уже на носу!
Из Новой Каледонии почти не отплывало судов, а о прямом пароходе в Австралию нечего было и думать. Оставалась лишь одна надежда — на воздушное сообщение. Каждый день я справлялся о расписании.
Через четыре дня я уже готов был вернуться на Фиджи и начать все сначала. Но летчики убедили меня не делать этого. «Вдруг подвернется случай», — говорили они. И случай действительно подвернулся.
Неожиданно на аэродроме приземлился большой четырехмоторный самолет. На нем летел армейский инспектор, следовавший в Сидней через Брисбен. Пять дней напряженного ожидания остались позади — на другое утро мне предстоял последний рывок.
В полдень 3 декабря самолет сел в Брисбене на том самом аэродроме, откуда девятнадцать месяцев назад я вылетел на юг, чтобы жениться на Мэри. Мне не верилось, что через каких-нибудь три часа я снова увижу жену.
Репортеры фотографировали меня и засыпали вопросами. Я поспешил отправить телеграмму Мэри, сообщая о времени своего прибытия в Сидней.
Гигантский самолет легко взмыл в воздух и полетел над знакомым гористым побережьем. Вскоре мы миновали шумную гавань, знаменитый мост и, сделав круг над городом, пошли на посадку.
Я был самым нетерпеливым пассажиром на самолете. Мои вещи были выгружены в первую очередь. Выскочив из самолета, я сразу же увидел Мэри.
Помню, как она бросилась ко мне, и, кажется, я тоже шагнул ей навстречу. С минуту я глядел в ее бездонные голубые глаза… я держал ее в объятиях… мечты сбылись… все невзгоды остались позади.
Я не могу описать нашу встречу. Такие минуты пролетают незаметно, их не выразить обыкновенными словами. Самое главное, что я снова был дома и встретился с тем единственным в мире человеком, ради которого решился на такое отчаянное путешествие.
Словарь морских терминов, встречающихся в книге
Алидада — деталь секстана (см.).
Ахтерштевень — кормовая часть судового остова, вертикально или с небольшим наклоном скрепленная с килем и несущая всю тяжесть конструкции кормы.
Бак — носовая часть палубы.
Бакштаг — см. Курс относительно ветра.
Бейдевинд — см. Курс относительно ветра.
Бермудское вооружение — парусное вооружение, при котором главными являются бермудские, то есть треугольные паруса, передняя шкаторина которых скрепляется с мачтой особыми ползунками, а нижняя шнуруется к гику.
Бимсы — поперечные крепления корпуса, служащие также основанием для досок палубного настила.
Битенг — на малых судах толстый деревянный брус на баке, нижний конец которого укреплен на кильсоне. Служит для крепления якорных канатов.
Боканцы — брусья для подъема шлюпок или крепления некоторых снастей бегучего такелажа.
Бридель — цепь, приклепанная к мертвому (постоянному) якорю, конец которой поддерживается на поверхности воды при помощи бочки.
Бугель — металлическое кольцо, плотно охватывающее рангоут для крепления к нему такелажа.
Бушприт — на яхтах деревянный брус круглого сечения, горизонтально укрепленный впереди форштевня. Служит для выноса вперед штагов и крепления косых парусов, на «Язычнике» — кливера.
Ванты — снасти стоячего такелажа, поддерживающие мачту с боков и несколько сзади.
Вант-путенсы — на яхтах особого рода петли, укрепленные у бортов. За вант-путенсы закладываются своими гаками (крюками) талрепы, при помощи которых набиваются (натягиваются) ванты.
Ватерштаг — снасть стоячего такелажа, укрепляющая снизу бушприт. Одним концом крепится за нок бушприта, а другим притягивается при помощи талрепа к форштевню.
Веретено — прямая часть якоря, в верхней части которой имеется скоба для якорной цепи, а в нижней — рога с лапами, зарывающимися в грунт.
Верп — якорь малого размера. Обычно его завозят на шлюпке в сторону и бросают на дно при стягивании судна с мели.
Вертлюг — шарнирное звено для соединения двух частей механизма.
Вытравить — см. Травить.
Галс — отрезок пути, пройденный судном при лавировке, когда ветер дует с какого-нибудь одного борта.
Галфвинд — см. Курс относительно ветра.
Гафель — деревянный брус круглого сечения, суживающийся на концах. Служит для постановки и несения гафельного паруса.
Гафельное вооружение — парусное вооружение, при котором главными парусами являются гафельные, то есть косые четырехугольные паруса, у которых верхняя шкаторина (кромка) шнуруется к гафелю.
Гик — деревянный брус круглого сечения, суживающийся к пятке и ноку и подвижно скрепленный вертлюгом с мачтой. Служит для растягивания нижней шкаторины гафельных и бермудских парусов, а иногда и стакселей, как, например, на «Язычнике».
Гика-топенант — снасть бегучего такелажа, поддерживающая нок гика.
Грот — нижний парус на грот-мачте.
Джонка — китайское двух-трехмачтовое парусное судно. Может при необходимости ходить и на веслах.
Дрейф — снос судна с курса ветром или течением, движение судна, потерявшего управление, а также снос судна, стоящего на якорях, которые не могут удержать его на месте во время шторма. Лечь в дрейф — так расположить паруса, чтобы одни из них тянули судно вперед, а другие — назад, в результате чего оно остается на месте.
Задраивать — наглухо закрывать иллюминаторы, люки и пр. Задрайка — специальное приспособление, состоящее из откидного болта и затяжной гайки в виде барашка или кольцевой ручки.
Иллюминаторы — окна на судне, обычно круглые, открывающиеся или глухие, бортовые или вделанные в палубу.
Иол — небольшое парусное судно с двумя мачтами. Передняя мачта называется грот-мачтой, а задняя, значительно меньшего размера, — бизань-мачтой. Автор ошибается, говоря, что тендер мало отличается от иола.
Камбуз — судовая кухня.
Каноэ — спортивное гребное судно, на котором гребут, стоя на коленях лицом к носу, короткими веслами, называемыми гребками.