Я не заметила, как мы приехали в Париж, потому что всю дорогу пребывала в дрёме. Квартира встретила нас всё тем же отстранённым холодом. Неужели ему здесь уютно? В моём понимании дом – это где много цветов, разноцветные вещи, тёплые тона стен, а главное… Главное, атмосфера. Любовь, покой и радость. В моей жизни у меня подобного ещё не было. А так хотелось иметь место, куда рвалась бы душа.
Ксавье положил меня на кровать, поправил одеяло. Наклонился и покрыл моё лицо поцелуями.
Потянулся к дорожной сумке, что поставил у подножья постели и достал пакет с лекарствами.
– Процедуры ещё никто не отменял, – улыбнулся он.
В местах ушибов меня помазали специальной мазью. Она слегка холодила кожу. Было приятно. Потом я выпила ряд лекарств и вскоре, меня начало клонить в сон. Краем уха слышала, как Ксавье кому-то отдавал приказы по телефону:
– Чтобы к завтрашнему утру у меня была вся информация о Моранси и о его похождениях! Сообщать о его перемещениях немедленно. Нет, мне не нужно знать, что он ест. Ты меня понял. Держи меня в курсе. Всё, отбой.
Последней связной мыслью было: «Бедный Моранси. Теперь ему точно прохода не дадут. И на сто процентов, он этого ожидает».
Глава 12
«Иногда всё, что ты можешь произнести – рыдания, прорывающиеся сквозь завесу боли.»
Зима, пять месяцев спустя
Франция, Париж
Квартира Ксавье Делакруа
Зима в этом году наступила очень рано, привлекая к себе северные ветра и тёмные тучи. На улице было холодно и почти все жители уже утеплились на последующие три месяца. Вскоре начнётся предпраздничная суета: покупки подарков, украшение ёлки, выбор вкусного рецепта рождественских пряников.
Я с улыбкой на устах смотрела в окно парижской квартиры Делакруа. Наблюдала, как люди торопились на работу, как машины гудели в таких обыденных пробках. Даже стоя в тёплом помещении, в тёплом свитере и шерстяных носках, чувствовала, как там, на улице морозно. Улыбнулась. Счастье, оно в мелочах. И, казалось бы, незначительные вещи перерастают в нечто большее, значимое.
За пять месяцев, я внесла в это «мёртвое место» кусочек своей души. Ксавье позволил мне обустроить всё по своему усмотрению. На ремонт, конечно, я не решилась, но приобрела много разных интересных вещей. Гостиная, в которой я сейчас находилась, была в бирюзовых тонах. Поэтому, решив добавить еще больше красок, я накупила огромное количество подушек, разных по своему размеру и оттенку. Которые теперь занимают свои законные места на диване и креслах. На свободных поверхностях, я поместила рамки с нашими фотографиями, свечи и красивые вазы, которые я каждый день украшаю свежими цветами. Остальные помещения я украсила точно так же, учитывая цветовую гамму. Мужчина оценил мои старания, хотя статуя в виде павлина ему не понравилась. А как по мне, здорово смотрится в коридоре. Весело так.
Наши отношения после переезда в Париж стали иными. Более глубокими, нежными и такими… правильными что ли. По крайней мере, для меня. Ксавье не говорил ни о чувствах, ни о планах после окончания моего контракта, да и я не поднимала такие темы. Не хотела спугнуть, потерять. Хотя часто прикусывала язык, чтобы не выболтать три заветных слова. Но не хотела быть первой, не хотела унизиться. Я знаю, что Делакруа питает ко мне нежные чувства, помимо желания. Но не знала точно, любовь ли это или просто привязанность, привычка…
Я вспоминаю первое время после переезда. Тело после побоев болело две недели. Ксавье строго соблюдал рекомендации врача. И я пролежала всю неделю в постели, лишь поднимаясь в туалет и душ. С каждым днём, мужчина становился всё задумчивее, пока не стал чрезвычайно нежным, чутким и пылким. К хорошему, быстро привыкаешь. И я всё с той же осторожностью относилась к Хозяину. Хоть уже к забытой ненависти примкнула пламенная любовь. Я боялась этих чувств, потому что они могут быть не взаимны и вряд ли приведут к чему-то хорошему.
За пять месяцев много чего произошло. Марко со своей излюбленной галантностью пытался скрасить мне дни, когда Ксавье надолго уезжал. Марко Рози мне нравился. Была в нём харизма, привлекающая и располагающая к себе. Он мне часто рассказывал про Ксавье, но, вероятно, эта информация была не единожды отфильтрована. И из-за этого его словам я особо не верила, понимая, что не всё в историях правда. Я пыталась сама узнать у Ксавье о его прошлом, о его делах… Но меня мягко послали, указав, что не нужно совать свой красивый носик в его дела. Он, знал обо мне всё, а я, в свою очередь, не знала о нём ничего. Он мне не доверял, а я в него влюбилась. Как чёртова дура! Ненавижу себя за эти чувства. Этот мужчина лишил меня девственности, грубо и жёстко. Он неоднократно окунал меня в грязь лицом. Имел меня, как последнюю шлюху… А я его полюбила. Он полгода надо мной издевался, а я влюбилась в ту ночь в Париже, после маскарада… И после он стал другим… Стал ли?
Смахнула слезу. Сейчас, Ксавье в развлекательном доме. И задержится там, на пару дней. Честно признаю, что ревную. К Мари, Петре и другим девушкам. Они так и мечтают заполучить его в свою постель, что остаётся лишь сжимать кулаки и ждать. Он ведь в верности мне не клялся, но от этого легче ничуть не становилось.
Откинула мысли и посмотрела на свои ухоженные ноготки. Недавно была в салоне. Это заставило меня почувствовать себя человеком, женщиной. После переезда мне было разрешено покидать квартиру. Ненадолго. И только при условии, что Ксавье знал, куда я собралась.
За всё это время я ни разу не проведала Армана. Может, я эгоистка? Я пять месяцев живу рядом, но ноги до сих пор не привели меня к квартире матери. Я звонила каждые три дня, слушала отчёт сиделки, молилась… Но сердце начинало бешено стучать при мысли о встрече с Жаннет. Трудно принимать положение дел, не идеализировать людей, а смотреть фактам в лицо. Несмотря на то, что у меня были родители, им на меня было наплевать.
Хоть, я помню моменты из детства. Счастливого и беззаботного. Мне было семь лет, когда отец научил меня кататься на велосипеде. В тот день стояла прекрасная солнечная погода, пели птицы и собственно это был мой день рождение. Мне подарили красивый, ярко-алый велосипед. Небольшой, простой и со звоночком на руле и корзинкой для вещей. Я была так счастлива, что не помнила, как мама была недовольна покупкой. Она всё бормотала, что слишком дорого. Папа же не обращал внимания и просто учил меня ездить. Тем более, что скоро в школу и иметь своё средство передвижения очень выгодно.
Память сложная, настолько, что каждый раз в голове возникают то яркие, то смутные картинки прошлого. Хорошие и плохие воспоминания. Они сделали меня такой… Тряпкой, мямлей. Я не могла постоять за себя, а лишь делала то, что нужно другим. Всю жизнь. Пытаясь всем угодить, забрела в капкан, откуда очень тяжело выбраться.
Нечасто возникают подобные думы на тему жизни. Обычно, стараюсь переключиться. Но последние дни в воздухе витает напряжение. Предчувствие неизбежного.
Облизнула губы и направилась на кухню. Я подумывала о прогулке. Может, в парке, а может просто сходить в кино. Купить поп-корн и забыться при просмотре фильма. Достала из холодильника суп, налила пару половников себе в тарелку и поставила в микроволновку.
Взяла мобильный телефон и настрочила Ксавье короткую смс:
«Кушаю и иду гулять. Может, пойду в кино».
Так хотелось приписать «Целую, любимый» или «Скучаю», но он этого не поймёт. Хотелось бы мне забраться в его голову…
Поев, я размеренным шагом пошла в комнату. Открыла шкаф и стала думать, чтобы надеть.
Телефон кинула на кровать, который почти немедленно оповестил о сообщении. В предвкушении схватила мобильник и стала читать:
«Планы изменились. Я возвращаюсь. Будь дома вечером, а сейчас иди куда собралась».
Скривила губы. Холодно, отстранёно, безэмоционально. Как всегда… Много хочу. Но если не хотеть, то нет желания двигаться дальше. Делакруа был нежным, заботливым, но держал дистанцию. Не впускал меня в свою душу, не раскрывал сердце. Он просто был. Как ни прискорбно признавать, но контракт уже через несколько дней потеряет силу. И Ксавье, вероятней всего просто вышвырнет меня отсюда. И буду снова жить с матерью и братом, работать, гробить своё будущее.
По щеке скатилась прозрачная слеза. Попав мне на язык, почувствовала её вкус. Солёная.
Решила сходить в кино. На что-нибудь милое и романтическое. За полчаса утеплилась, схватила сумку, положила в нее необходимые вещи и умчалась.
Погода встретила меня холодными объятиями. Я плотнее закуталась в пальто, сдвинула шапку-берет на лоб, шмыгнула носом и направилась к автобусной остановке. Я любила трамваи. Больше, чем такси. Во-первых, моя извечная экономия денежных средств, во-вторых близость к людям. Мне плохо без общения, хотя никогда не страдала от зависимости от него. Но все же, в школе и университете оно у меня было.
Я смотрела на прохожих, разглядывая их лица. Некоторые шли с довольной улыбкой, не скрывая счастья, другие хмурились, а третьи смотрели под ноги и что-то бормотали под нос. Интересно наблюдать, интересно анализировать. Поведение, жесты, мимику… Из меня психолог никакой. А вот филолог…. Было бы здорово доучиться и может, написать историю.
Фыркнула. Сюжет есть, далеко ходить не надо. Только выложить всю автобиографию на бумагу. Смешно и одновременно грустно. Заставляет задуматься. О ситуации в целом. Так же стоит подумать о дальнейшей жизни. Я не хотела возвращаться к матери, не хотела вновь попасть под гнёт обстоятельств. От этого меня пробирала дрожь. Может, стоит рассмотреть варианты съема квартиры. Деньги у меня есть. Найду квартиру и пойду работать и может, заочно закончу университет.
Я дошла до остановки и, посмотрев на расписание автобусов, стала ждать. Со мной рядом стояла пара: девушка и парень. Обоим было максимум двадцать-двадцать три года. Мои ровесники. Стоят, обнимаются. Парень нежно целует девушку и прижимает к себе. Она смеётся, обзывает его дураком, но нежно так… Он ругает, что без шапки, что простынет, глупая. Девушка улыбается. Его забота ей приятна. И, вероятно, не надела специально… Посмотреть реакцию захотела.