–Ну и хорошо, – буркнула себе под нос, чтобы он не услышал.
После того, как меня вырвало, стало легче. Но хмель не выветрился из головы и продолжал накручивать мысли. Противоречие сквозило в них, будто корабль и айсберг. Мне хотелось, чтобы наконец-то они столкнулись, и дали трезво посмотреть на всё: эмоции, ситуации, цели. Ведь очевидно, что я больше не нужна Ксавье. А вот насчёт того, нужен ли он мне… Разум требует свободу, но сердце молит о подчинении. И как я умудрилась полюбить его? Ведь и дураку ясно, что таких же сильных чувств мужчина ко мне не испытывает. Иначе был бы рядом в столь важный для меня день.
Мы приехали, и молча зашли в квартиру. Меня слегка пошатывало, и Делакруа помог сесть на диван. Он подошёл к столу и взял какой-то жёлтый запечатанный конверт.
– Ты видела его раньше?
Он мне его показал. Я покачала головой. Уж точно утром его не было.
Мужчина отложил его в сторону.
– Потом посмотрю, что там. А теперь хочу объяснений.
Приоткрыла рот.
– Каких таких объяснений? Я хоронила своего младшего брата! – слёзы катились по щекам словно роса, – Если бы ты был рядом, то я бы не пошла в бар!
Ксавье скрипнул зубами.
– У меня были дела, – процедил он сквозь зубы, – Я не мог пропустить встречу.
– Мог. Стоило только захотеть. А насколько знаю, язык у тебя подвешенный. Договорился бы…Но знаешь, мне всё равно. Только странно, что это вообще меня заботит. Как будто я не знаю, какой ты из себя, Роже!
Мужчина сел рядом и взял меня за руку.
– Мне не нравится твоя смелость, Шелли. Это говорит о том, что ты пьяна или о том, что повзрослела?
– Ты лишил меня наивности. Не буду благодарить за это.
Я отвернулась от него. Мне было противно на него смотреть. Если бы просто забрал, не требуя объяснений, то я даже бы не расстроилась. И так понятно, что между нами контракт, секс и прочая, не основанная на чувствах, ерунда. Меня грызло осознание того, что я продалась. Хоть и сделала бы это снова, если был бы шанс увидеть Армана живым…
Я услышала шорох листков. Повернулась к Ксавье и увидела, что он что-то читает. Его лоб нахмурен, губы сжаты, нога подёргивается.
Посмотрела на кофейный стол. Там лежал незнакомый чёрный телефон.
– Посмотрим, из чего ты сделана, – прошипел мужчина.
– Что ты…
– Заткнись, Шарлотта!
Мужчина взял телефон и включил видео. Я его не видела, но слышала собственный голос:
– Что ты тут делаешь? – выдавила из себя.
– Может же богатый мужчина позволить себе снять девушку. Тем более, когда есть знакомый, владеющий таким заведением.
– Неужели попасть в логово к врагу настолько заманчиво? – вкрадчиво спросила я.
Думаю, затем было видео, как Реми меня поцеловал. Ксавье вскочил с дивана и с размаху кинул телефон в телевизор.
– Невинная! Наивная! – рычал он, нависая надо мной.
Глаза горели синим пламенем.
Облизнула губы.
– Ксавье, я же говорила, что он приходил… Это всё неправда. Слова эти были, но…
– Разве я позволял шлюхе говорить? И как тебе этот белобрысый? Понравился? Захотелось разнообразия?
В горле пересохло. Твою мать! Делакруа не слушает и не желает слышать. Что же было в этих бумажках, что ему крышу снесло.
– Ты, мерзкая дрянь! Все это время следила за мной, собирала данные и снабжала ими Моранси!
Я встала, но меня больно толкнули, и я приземлилась обратно на диван.
– Ты бредишь! – проговорила я дрожащим голосом, – Какая слежка? А данные? Я Реми видела три раза в жизни: на фотографии, на маскараде и когда ты отсутствовал. Это подстава… Я не могла… не посмела…
Я закрыла лицо руками.
– Меня твои слёзы не впечатляют. Слишком фальшивые, – прошипел он, – Вставай! И марш к обеденному столу.
Он резко поднял меня и посмотрел в глаза.
– Хочу в последний раз трахнуть свою игрушку. Деньги за моральный ущерб и очередной трах не получишь.
Мне стало дурно. Ноги подогнулись.
– Бегом.
Я хотела сказать… Ответить. Но боялась сделать еще хуже. Нет! Надо объяснить. Попытаться разузнать! Он не мог из-за видео так разозлиться. Ведь я говорила ему о Моранси. Предупреждала! А он? Стоило только помахать бумажкой, как поверил…Вот она, его сущность.
Меня схватили под локоть, и повели к столу.
– Раздевайся, – рявкнул Делакруа грубым голосом.
– Выслушай! Не делай этого! Неужели не понимаешь, что всё сфабриковано?
Я закрыла глаза, когда его руки снимали с меня платье, как разорвали бюстгальтер, как спустились к ногам трусики. Его руки повернули меня лицом к столу.
– Ложись, чтобы задница свисала и не вздумай пикнуть. Я хочу получить оплаченный товар.
Пришлось подчиниться. Я знала, что если буду сопротивляться, то мужчина может и стукнуть. А я… Да, многие бы выбрали быть избитыми, но я уже через принуждение проходила… И как только он перестанет издеваться над моим телом, смогу уйти…Но я не хочу!!! Как я смогу без него? Как вырвать его образ из глупого сердца, которое постоянно твердит: «Люблю»!
– Не делай этого! Пожалуйста, Ксавье…
Его рука с силой опустилась на мою ягодицу.
– Знаешь, мне плевать.
Я слышала звук расстёгивающейся ширинки, спускающихся к ногам брюк… Мои ноги раздвинули и грубо вошли. Вскрикнула. Тело покрыла мелкая дрожь ужаса. Зажмурила глаза. Абстрагируйся. Чего тебе стоит, Шелли? Не в первый же раз, но в последний…
Шлепки голой плоти болью отзывались в ушах.
– Так и нужно брать шлюх. Они не достойны удовольствия, – шипел мужчина, вбиваясь в меня, – Ты надолго запомнишь, как подставлять меня.
– Я не подставляла… Но запомню. Обещаю. Глупо было влюбиться в такое отродье, как ты, – хрипела я.
Мои слова лишь разозлили Делакруа, который казалось, разъярился ещё сильнее… Я заорала от боли и почувствовала, что окунаясь в темноту.
Не знаю, сколько прошло времени и сколько сейчас времени. Очнулась я на полу, голая с кровавыми следами на бёдрах. В доме было тихо, только на полу валялись разорванные кусочки из бумаги. Воспоминания всплыли в голове, и из горла вырвался всхлип. Если любят так не делают, если уважают, такого не позволяют… А я для него всего лишь мусор под ногами и никогда не стану любимой.
Посмотрела в окно. Ночь. Возможно, раннее утро. Поднялась на ноги. Они болели и возможно на них будут синяки от грубых пальцев ублюдка.
Нужно уходить… Немедленно. Но сначала кое-что напишу. Последнее слово останется за мной.
Я кое-как добралась до спальни и натянула на себя первые попавшиеся вещи. Толстовку, джинсы, кеды. В спортивную сумку кинула паспорт, страховой полис. Достала из прикроватной тумбочки тонкую тетрадь и ручку.
«Просто шлюха… Я для тебя никогда и не была ничем больше. Можешь радоваться, никем другим уже и не буду. Надеюсь, твоё лицо будет видеться мне лишь в кошмарах, а из сердца, я тебя вырву. Любить такого сукина сына себе дороже. Я согласилась на эту работу, будучи девственницей. Терпела, ради брата, твои посягательства и через ненависть, ты заставил меня влюбиться. Я жалею, что знаю тебя. Реми, по крайней мере, был честным. Возможно, стоит к нему пойти. Не зря же меня сегодня отымели физически и морально. Не так ли»?
Шмыгнула носом, натянула на голову капюшон. Положила тетрадь на кровать, и мобильный телефон. Он не мой.
Надо быстрей идти. Пока позволяют обстоятельства.
Выбежала из квартиры и направилась к лестнице. Не хочу, случайно, встретиться с ним. Спустилась. Осторожно вышла из дома.
Куда мне идти? Станет ли он меня искать? Что будет делать, когда увидит, что меня нет? И на улице холодно… Мороз по коже. Что мне делать?
Домой. До него, без денег, я буду идти весь день. А ночью, в темноте… надо лишь дождаться пока рассветёт.
– Куда-то собралась? – неожиданно прошипели мне на ухо.
Сглотнула и повернулась. Синие глаза Делакруа сверлили меня. Страх новой волной подкатил к горлу.
– Как ты, верно, заметил, мне больше нечего здесь делать, – горько проговорила я.
– А если заплачу? Откажешь? Я, как и Реми, богат. Или не устраиваю? Он даёт тебе больше? Сколько?
Его губы исказила противная усмешка.
– Ты мне омерзителен.
– А ты просто шлюха, Шарлотта. Не более. Жаль, что я начинал думать иначе, – хмыкнул он, – А теперь проваливай. Не желаю больше видеть ни твою продажную рожу, ни задницу.
Нет. Не думай об этом, Шелли. Не чувствуй. Этот человек недостоин любви и меня.
Собрала последние силы и выдавила:
– Ты не прав. А когда поймёшь это, пожалеешь. Только вот я, не прощу тебя. Ты этого не достоин.
Заплакав, развернулась и побежала. Куда? Не знаю. Подальше от него…
Глава 13
«Всё, что ни делается, всё к лучшему.»
Париж. Он не знает слёз, боли. Этот город наполнен романтикой, огнями и витающим в воздухе запахом слякоти.
Я брела по улице, слушая песнь проезжающих машин. Их было немного, но они помогали мне облегчить одиночество. Сердце с каждым шагом распадалось на части. В голове проносились воспоминания за прошедший год. Знакомство с Ксавье, первый болезненный опыт секса, тоска по родному дому, унижения, оскорбления, снова секс… Болезненный, без любви, без желания… Маскарад, Ремингтон, Ночной Париж… Несколько месяцев счастья и любви. Смерть брата, ненависть Делакруа и вновь насилие. С чего началось, тем и закончилось. Судьба у меня такая? Каждый раз наступать на грабли, терпеть, прощать и самоуничтожаться после?
Сглотнула слюну. Я уже не плакала. Уже прошёл первый шок от действий Делакруа. Как бы мне не хотелось вернуться, объяснить, попробовать ещё раз… Понимала, что бесполезно. Ксавье Роже Делакруа не из тех людей, кто привык слышать. Не разобравшись, обрубил с корнем то светлое чувство, что цвело у меня в груди. А ведь он и не знает, что я осталась бы… Стоило ему извиниться, попросить. Боже, какая я жалкая. Как я могу думать об этом после всего? Нужно радоваться, что наконец-то не увижу его лица, не трону пальчиком его губы, не запущу руку в его волосы… Не поцелую, не услышу смех.