. Он должен был. Нэшоткинулся назаддостаточно далеко, чтобы могвстретиться с моимвзглядом, которыйпылал вслед за егоглазами, ия поняла,чтоон тоже тяжело дышит. Егопальцыкрепче сомкнулись с моими, асвободная рукаскользнулавволосы,остановившись на затылке.
Тогдаон поцеловал меняпо-настоящему.
Мойрототкрылсяподего натиском, ипоцелуй стал глубже, поскольку я притянула его ближе,вдругпочувствовав жажду, которую никогда раньше не испытывала.Моипальцысжалиего, амоясвободная рука нашла его руку, исследуя жесткие мускулы, упиваясь возможностью такойсдержаннойсилы.
Тогда Нэшоткинулся назади посмотрел на меня, глубокая потребностьтлела в егоглазах. Интенсивность этой потребности — ошеломляющаяглубинаего страстного желания — врезалась вменя, как волна в борткорабля, угрожая смыть меняза борт. Броситьменявэто неистовоеморе,гдерастущее желание, безусловно, унесетменя прочь.
Егопалецпроводил понижней губе, егоглаза смотрели в мои, имоиуста раскрылись, готовые снова принадлежать ему.
Егонерешительностьбылаогромноймилостью. Яедва могладышать, когда он прикасался ко мне, так потрясенаябыла...всем. Ноот него такхорошо пахло,имне было так хорошо, что яне хотелаего остановить, даже еслиникогда больше невздоху.
На этот раз япоцеловала его, беря то, чего так желала, восхищенная иудивленнаяего готовностьпозволитьмне это. Моя голова былаполнаНэшем, ияне былауверена, подумаю ликогда-либоо чем-нибудь еще...
До тех пор пока дверь спальни не открылась.
Нэшдернулсяназадтак быстро, чтоу меня от удивления перехватывало дыхание.Яморгнула, медленноборясь с волнамиощущений, на которыхяхотела плыть еще раз. Моищекипылали, когда япригладила свойхвост.
— Ужин, да? — вдверях стояла миссис Хадсон, скрестив руки нагруди, нарубашке были видны свежиемазкишоколада. Она хмурилась, глядяна нас, ноневыглядела особосердитойилиудивленной.
Нэшпотерлицообеими руками.Я сиделамолча,болеесмущенная, чем я когда-либов своейжизни.Но, по крайней мере,наспоймалаего мать, а немойдядя. От этого я бы никогда неоправилась.
— Давайте на этот раз оставим дверь полностью открытой, хорошо? — Онаповернулась, чтобы уйти, но потомзаметилана экране компьютера фотографиюЭлисонБейкер,все ещесмотрящую на комнату. Что-то темное промелькнуло в ее лице — страхилибеспокойство? — еевзгляд стал жестким, когда онанаправила егонасына. — Что вы оба здесь делали? — спросила онатихо, очевидно,неимея в видунаши социальнуюактивность.
— Ничего. — ВзглядНэшавыражалату же силу, как и у матери, ноя ничего конкретного не могла понять, хотянапряженность вкомнатезаметновозросла.
— Я должна идти. — Я встала, копаясь в кармане в поисках ключей.
— Нет. —Нэшвзял меня за руку.
Выражение лица миссис Хадсонсмягчилось.
— Ты действительно не должна, — сказала она. — Останься и попробуй печенье. Просто оставьтедверь открытой. — Она в последний раз взглянула наНэша, и напряжениерастворилось ввоздухе, когда еехмурый взгляд растаял.
Нэшзакатилглаза, но кивнул. Потом они обаповернулись ко мне, ожидаямоего ответа.
— Спасибо, номне надо закончить некоторыедомашние задания... — ИматьНэшатолько чтопоймалнаснаегокровати, чтобыло оченьпохоже наконецночидля меня.
Нэшпроводил меняк машинеиснова поцеловал, еготело придавило меня кводительской двери, наши рукипереплелись.Потом ошеломленная япоехаладомойипоплылапрямок себе в комнату, игнорируя каждыймаленький-тонкий намекСофи,брошенныйна пути.И только потомя поняла, чтоя, всамом деле,забыла омертвыхдевочкахивсе еще думалаоНэше, когда язасыпала.
ГЛАВА 5
— Выйдем? — Нэшпоставилподноснаближайший столики полез в свой карман. Зазвенели монеты, еле слышны звук за грохотом посуды игуломнескольких десятков голосов, ион вытащилнесколькомонет, повернувшись к аппарату с содовой.
Осеннее утро былоясным и прохладным, но, по мнению моегоучителя биологии, в это время года ещедостаточно тепло, чтобы открывать окнавлабораториии проветривать едкийзапаххимических консервантов.
— Снаружи. — Обедво дворе звучал заманчиво, особенно учитывая ройстуденческих организацийвстоловой, иоколо дюжинылюдей, которыеуже успели заметитьегопальцы,сплетенные с моими пока мы стояли в очереди за пиццей.
В том числе и его последняя девушка,которая в настоящее времясмотреланаменя изкоконавраждебно настроенных Чирлидер-клонов. Я посмотрелчерез плечонаЭмму, котораякивнула.
— Я заполучу столик. — Она повернулась иувернулась от первокурсникас тремяморожеными, которыйчуть не выбилееподносиз рук.
— Извини, — пробормотал он, потом остановился, чтобы посмотреть на нее, выражение его лица выражало смесьвопиющейпохотиижелания. Эммадаже не заметила.
Нэшвытащилизаппаратадвекокииодну поставилнамойподнос, затеммы пошли мимо двух столов к центральному проходу, направляясь прямо квыходу. Я практически моглачувствовать сверлящие взгляды моих одноклассниковнаспине, но все, что ямогла сделать, этоне ерзатьподих испытующими взглядами.Какон мог терпеть, когда людивсевремя на него смотрят?
Мыбылив двух футах отдвойныхдверей, ведущих во двор, когда онираспахнулись, в дюймеотмоего подноса. Стайка стройныхдевочекв одинаковых «Леттерман»куртках прошли мимо, сделав короткуюпаузу, чтобы улыбнутьсяНэшу. Однадажепобежалапальцами поего рукаву, иябылапораженавнезапным, иррациональнымжеланием ударить ее поруке.Чего, оказывается,не понадобилось, поскольку онпрошел мимо нееи только рассеяннокивнул.
Софибылаединственной, кто бегло посмотрела на меня, и выражение ее глаз нельзя было назватьдружелюбным. Покаона не посмотрела наНэша. Она позволиласвоейрукескользнуть поего, и проходя мимо взглянула в егоглаза, чувственная улыбкаподнялаодин уголее совершенно накрашенного ртав очевидном невысказанномприглашении.
Через несколько секунд, танцорыушли, оставив после себядостаточно сильное облакодухов, чтобымоиглаза начало жечь. Япротопалачерезвсе еще открытуюдверьивниз по ступенькам. Нэшпоспешил, чтобы догнать меня. Оннесподносв однойруке, а противоположнуюрукуобвиласьвокруг моей талии, пальцылегли набедровинтимном жесте, который заставил мойпульс биться сильнее.
— Она просто пытается помочить тебя.
— Она говорит,что была на заднем сидении твоего автомобиля. — Я не смогла скрытьподозрения в своем тоне. Да, его рука на моембедресделалаоченьпубличное заявление, а это — нарядусмолчаниемпо поводумоегопсихического здоровья — наконецположило конецмоимупрямымопасениям, чтоонпланировалбыстроперепихнуться в минувшие выходные,иуже к понедельнику порватьсо мной.
НоНэшникогда даже непытался отрицатьслухиосвоихпрошлыхподвигах, а я не могласмириться с мыслью, что Софибыла однойиз них.
— Что? Он остановилсявсередине двора,хмуро смотрана менявочевиднойрастерянности.
— Заднее сидение твоего автомобиля.Онаговорит, что на заднем сиденье есть маленькая дыра, ихочет, чтобы ядумала,что онавиделаее вблизи.
Нэштихо усмехнулсяи пошел дальше, говоря, такчтоу меня не быловыбора, кроме какследовать за ним.
— Гм... да. Она сделалаее.Онабыла расстроенав ту ночь, и я повезеедомой, онаупала напереднююступеньку. Поэтому яположилеенаспину, и она зацепилась какой-то дурацкойпряжкойнатуфлеиразорвала ее.
Я засмеялась,имойгнев растаял, какмакияжСофив июле. Всамом деле, мнепочтибыло жаль ее — но неслишком, чтобы не разболтать этот небольшой самородокинформацииомоейдвоюродной сестрев следующий раз, когда она передо мной будеткокетничатьсНэшем.
Двор на самом делебыл длинной прямоугольной формы, окруженный с трехстороншкольными различныхкрыльевзданиями, свходом в кафетерийнаконцеодной длиннойстены. Четвертая сторона была открыта дляфутбольных полейибейсболав задней частикампуса.
Эммазаняластолвдальнем углу, в защищенномответрастыке зданий языкаинауки. Я селана скамейкенапротив нее, аНэшскользнулрядом со мной. Егоногакасаласьменяот бедрадоколена, этого прикосновения было достаточно, чтобы удержатьтепло у меня внутри, несмотря на холодный, прерывистыйветер, дующийвспину.
— Что станцевальной командой? — спросила Эмма, когда янемного откусила от моего кусочкапиццы. — Они пришлимимоминутуназад, визжа иподпрыгивая, словно кто-товылилгорячийсоус имвтрико.
Я засмеялась ичуть не подавиласькусочкомпепперони.
— Они выиграли региональный чемпионатв субботу.Софибыланевыносимадо сих пор.
— Так, как долго они будутпищать, как белки?
Держаодин палец поднятым,я дожевалаи сглотнуладругой кусочек, прежде чем ответить.
— Чемпионат штатав следующем месяце.После этого, наступит либо еще болеенеудержимыйвизгилибезутешныеслезы. Тогдавсе успокоитсядо мая, когдаони будут проводить прослушивание длякоманды на следующий год. — Несмотря на это, ябыоплакиватьконецсезона соревнований вместе сСофи. Танцевальнаякоманда в течение несколькихмесяцевв году практикизанималабольшую часть еесвободного времени, даваямнестольжеланныймир и спокойствие, когда ее не было дома.
И, какойизбалованной ивысокомерной она ни была, Софиполностью посвящала себя команде. Другим танцовщицам она показывала больше уважения, чем когда-либосчитала нужнымтратитьнаменя, а преданность ипунктуальность, которую онаим показала, былиединственным доказательством затринадцать лет, что в этомневыносимоизящнымтелебыла хоть одна костьответственности.
Кроме того,большинство ее товарищей по командемогли водить,икто-нибудь всегда был готов ее подвезти. Послечемпионата штата, Софивернется кежедневным занятиямбалетом, итеперь, когда у менябыла машина, я былпрактически уверена, что ее родители заставят менявозить ее туда и обратно. Словно у меня нечем заняться в свое свободное время. И куда девать деньги на газ.
— Ну вот,надеюсь, что мывсе в любом случае туги на одно ухо. — Эммаподняла своюбутылку с водойв воздух, иНэш, и ячокнулись с еебанкой. — Так... — Она завинтила крышкунабутылке. — Слышали что-нибудь новоео тойдевушкеизАрлингтона?
Нэшнахмурился, сдвинув бровинад глазами, которые на данный момент былиболеекоричневыми, чемзелеными.
— Да. — Я бросила