. — И с этими словамион исчез.
Не было низвонаколоколов, ни мерцаниясвета.Не было вовсе никакого оповещающего сигнала, что онвот-вотисчезнет. В один момент онпросто здесь, а в другой уже нет, и не было никаких специальных — извуковых — эффектов.
— Тыне говорилмне, что онможет делать это! — Я посмотрела наНэша, и наткнулась на его хмурый взгляд. — Что случилось?
— Ничего. — Он встал, взял бумажную тарелку, на которой все еще лежалегопоследний кусокпирога. — Пойдем. — Мы выбросилимусорпо дорогеизстоловой,ия в тишине следовала за нимпо всейбольнице ичерезгараж.Предполагаю, что ондействительно не хотел, чтобы Тод знал мое имя...
Когда мы подошли кмашине,Нэш последовал за мной, доведя до пассажирской стороны, где он открыл для меня дверцу.Новместо того, чтобы сесть, я повернулась к немуиположила рукуна егогрудь.
— Тысердишься на меня. — Мое сердце билосьтак сильно, что в груди побаливало. Я моглачувствовать, как егосердцеколотитсяподладонью, и на одинужасающиймомент, ябыла уверенна, чтоникогда непочувствую этого снова.Что онпростоотвезет меня домой, а затем исчезнетиз моей жизни, как Тодисчезиз столовой.
НоНэшмедленно покачал головой. Он былсверху освещен светом лампы, находящейся у входа, и его темные волосыпо краям казались светлее.
— Язол нанего.Ядолжен был прийтиодин,но я не подумаю, что онзаинтересуется тобой.
Моиброви взлетели, и я шагнулав сторону, чтобы увидеть еголучше.
— Потому что я баньши?
Нэшприжал меня ближе к себе, а затем вжалв машину и поцеловал так глубоко, что я не была уверенна смогу ли на самом деледышать.
— Тыне представляешь, какты прекрасна, — сказал он. — Но Тод долгое время был привязан к кому-то, поэтому я думал, что тыв безопасности.Я должен был знатьлучше.
— Почемуты не хотел, чтобы он знал мое имя?
Нэшоткинулась, чтобы лучше видеть меня, линии его челюсти стадии жесткими.
— Потому что онСмерть, Кейли. Независимо от того,как невинноон выглядит, или, как отчаянно цепляется запонятие какого-то героязагробной жизни, переносящего беспомощнуюдушуиз точки А вточку Б, он все еще Жнец.В один прекрасный деньон можетнайти твое имяв своем списке. И хотяя знаю, чтохранение твоего имени втайнене спасет тебя, еслиэто произойдет,я не собираюсьпередавать твою личностьодному изсусликовСмерти.
— Он знает твое имя. — Я позволила своей рукеспуститься по егогрудивниз круке, пока мои пальцы не обвились вокруг его.
— Я знал его прежде, чем он стал Жнецом.
— Правда? — Мне до сих пор не приходило с голову, что Тод, возможно, имел нормальную жизньоднажды.Кем былиЖнецы раньше, пока они не окружили себясмертью иумирающими?
Нэшкивнул, ия открыларот, чтобызадать другой вопрос, но он положилпалецна мои губы.
— Я больше нехочу говорить оТоде.
— Ладно, — пробормотала я сквозь его палец.Тогда яубрала его рукуи, подойдя ближе, встала на кончики пальцев. — Я тоже не хочу говорить о нем. — Я поцеловала его, имой пульсначал сумасшедший отбой, когда он ответил.Его язык на мгновениевстретилмой, затем егогубыпоследовалипо моемуподбородкуи вниз к моейшее.
— Ммм... — пробормотала яв его волосы, а его языкщелкнулв пустотемоейключицы.Гусиная кожапоявились намоих руках,и я обвила ими его спину.Мои пальцырастопырилисьнад материаломрубашки. — Этоприятно.
— Тывкусная, — прошептал оннамоей коже.Но прежде чем ясмогла ответить, где-то рядом зарычалдвигатель, исветзахлестнулнас обоих, ослепивменя на мгновение.Нэшвыпрямился,стонаяот отчаяния, в то время как автомобиль, перед тем как выехать, потянулся к намчерез проход. — Думаю, я должен отвезти тебя домой, — сказал он, заслоняя лицоодной рукой, оставивдругуюнамоей руке.
Яморгнула, пытаясь очиститьплавающиекругисвета вглазах.
— Я не хочу домой.Вся моя семьялгаламневсю мою жизнь. Мне нечего сказать им.
— Разве ты нехочешь узнать, почемуонилгали тебе?
Яморгнула, на минуту растерявшись. У меня не было, как противостоять его сказанной истине.Ониникогда этого не предвидели.
Медленная улыбка появиласьна моемлице,и я увидела ееотражение на лицеНэша.
— Пойдем.
ГЛАВА 12
— Ты войдешь, правда? — спросила я, когдаНэшвъехал на лужайку, но оставил работающим двигатель.
Мне не хватало светана дороге, чтобы по-настоящему увидеть егоглаза, но я знала, что оннаблюдает за мной.
— Тыхочешь, чтобы и я был?
Хотела ли я?
Тонкийсилуэтпоявился влобовом стекле: тетяВэл,одна рука на узкихбедрах, в другойнегабаритнаякружка.Они ждали, чтобы поговорить со мной.Илискореенаврать,потому чтоони, вероятно,не собиралисьговоритьмне правду, так как не знали, чтокто-то уже сделал это.
— Да,хочу.
Мне не нужно, чтобы он боролся замоибои.На самом деле яс нетерпением ждаланекоторыхдавно назревшихответов, теперь, когда большая ложь — иначе говоря,вся моя жизнь — была разоблачена.
Номне, конечно, была необходима некаяморальная поддержка.
Нэшулыбнулся,егозубы блеснули тусклымбелымклиноммеждутенями,иповернулключ, чтобы заглушить двигатель.
Мы встретились впередней части автомобиля, и он взял меня за руку, потом наклонился вперед, чтобы оставить поцелуйна моей щеке, чуть ниже левого уха.Даже сейчас, когдая стояла на дорожке моего дома, зная, что тетя и дядяожидают меня,его прикосновениезаставило меня задрожатьв ожидании большего.
Я не сумасшедшая. Сейчас я знала это. И я не былаодинокой — Нэшбыл таким же, как и я.Тем не менее,страх, как пластиковая вилка,медленнорасковыривалмои внутренности, в то время как я распахнуладверь.Я ступила начерепичный пол ипотянулаНэшаза собой.
Моя тетястоялапосреди комнаты, хрупкаямаска плохомаскировалаупрек, которыйвыглядывал всесильнее.Мой дядясразу поднялсяс дивана, принимая нас испепеляющим взглядом.К его чести,первое выражение, которое пролетело по лицу,было облегчением.Онволновался, наверное, потому что я не ответила ни на одноиз двенадцатисообщений, которыеон оставил для меня.
Нооблегчениенепродлилось долго.Теперь, когда онзнал, что яжива, он выглядел готовымубить меня.
ГневдядиБрендона на мгновение задержался намне, затем он перенесся дальше, когда его внимание сместилось к Нэшу.
— Уже поздно. Я уверен, что вы увидитесь с Кейлизавтрана поминках.
ТетяВэл,потягивающаякофе — или, может быть, «кофе» — не собиралась мнепомогать.
Нэшпосмотрел наменя, ожидая решения, и мое крепкое сжатие его рукипоказаломою решимость.
— ДядяБрендон, это НэшХадсон.Я должназадать вам несколько вопросов, и он остается.Илия уйдус ним.
Темные бровимоего дядиопустились, иего взглядожесточился, но потом глаза расширилисьот удивления.
— Хадсон? — Теперь он изучал Нэшаболее тщательно, и внезапное узнавание озарило его лицо. — Тымальчик Тревора иХармони?
Что?Мой взглядв замешательстве скакал от одного к другому.Слева от меня, тетя Вэлсильнокашлянулаи начала бить себя погруди.Она подавилась своим «кофе».
— Вы знаетедруг друга? — спросила я, но Нэшвыглядел таким же удивленным, какой я чувствовала себя.
— Много дет назад я знал твоихродителей, — сказал дядя БрендонНэшу. — Но я и понятия не имел, что твоя матьвернуласьв данную область. — Он сунулобе руки вкарманыджинсов,и этот неопределенныйжест заставил выглядеть дядюмоложе, чем обычно. — Мне очень жаль, яслышало твоем отце.
— Благодарю вас, сэр. — Нэш кивнул,его челюсть была напряжена, даже когда он говорил.
ДядяБрендонповернулся ко мне.
— Отец твоего другабыл... — И вот, когдадо него дошло.Еголицо покраснело, ивыражение его лица, казалось, потемнело. — Ты сказал ей.
Нэшснова кивнул, смело глядя вперед.
— Она имеет право знать.
— И, очевидно, никто из вас несобирался рассказыватьмне.
ТетяВэлпогрузился вближайшеекреслои, осушивкружку, чуть не уронила ее наподставку.
— Ну,я не могусказать, что этосовершеннонеожиданно.Твой папаужепо путисюда, чтобыобъяснить тебе все. — Рукимоего дяди повисли по бокам, как будто он не знал, что делать с ними.Потом он вздохнул икивнул сам себе, словно пришелк какому-торешению. — Садитесь. Пожалуйста.Я уверен, чтоу вас обоих накопилосьвопросов.
— Могу ли я что-нибудь предложить выпить? — Тетя Вэлпошатываясь поднялась спустойкружкойв руке.
— Да. — Я подарила ей слащавую улыбку. — Мне подойдет все, чтоу вас есть.
Она нахмурилась — не заботясь на этот раз о морщинах,врезающихся влоб — и медленно пошлана кухню.
— Я хотел бы кофе, — сказал ей вслед дядя Брендон, в то время как погружался вцветистоекресло, но его жена исчезлаза углом, не дав ответа.
Яупалана диван иНэшсел рядом со мной, во внезапнойтишинея поняла, что моя двоюродная сестране вышладопрашивать меняилизаигрывать сНэшем.Из ее комнаты не издаваласьмузыка.Ни единого звукавовсе,на самом деле.
— ГдеСофи?
ДядяБрендонтяжело вздохнули, казалось,погрузился ещеглубже вкресло.
— Она не знает обо всем этом. Онаспит.
— Все еще?
— Опять. Вэлразбудила еена ужин, но она почтиничего не съела.Затем взялаодну из техпроклятыхтаблеток ивернуласьв постель. А я долженочиститьвсе остальное. — Последнюю часть онпробормотал себе поднос,но мы обауслышали ее.
И ясогласилась с нимвсей душой, в данный момент это малая часть всего.
Собрав все мужество и тлеющийгнев,явознаградила дядюсамым смелымвзглядом, который у меня имелся.
— Так я не человек?
Он вздохнул.
— Ты никогда небыла той кто ходить вокруг да около.
Я толькосмотрела на него, не желая отвлекаться набессмысленныеразговоры.И когда мойдядяначал говорить,ясхватилась зарукуНэша крепче, чем когда-либо.
— Нет,техническимы нелюди, — сказал он. — Ноэти различияочень незначительные.
— Точно. — Я закатила глаза. — Только смертьи крики.
— Так Вы тоже баньши, верно? — вставил Нэш, высказываясь болеевежливо, чем я быв этот момент смогла.По крайней мере, одиниз насбыл спокоен...
— Да. Как и отецКейли, мой брат. — ДядяБрендонеще раз посмотрел мне в глаза, и я знала, что он собирается