Как скоро он попросит навсегда остаться у него? После этого начнутся разговоры о детях. Мать Анжело уже намекала на это, пока помогала Натали выбирать свадебное платье.
У Натали все внутри скручивалось при мысли о младенце. Нетрудно представить, как отреагируют ее родители на сообщение о том, что она решила завести ребенка. Мать осушит до дна ближайшую бутылку, а отец не скажет ни слова, только выгнет брови, и на нее тут же обрушится это неизбывное чувство вины. Вины, которой нет оправдания…
Анжело протянул руку через стол и легко коснулся ее ладони.
— Эй, ты где? — спросил он с легкой улыбкой.
— Извини, — смущенно ответила Натали. Я не слишком интересная компания, да?
— Я не жду развлечений с твоей стороны. Мне достаточно, что ты со мной.
Натали посмотрела на их переплетенные пальцы. Она так сильно скучала все эти годы по его прикосновениям! По ночам не могла уснуть, потому что ее тело тосковало по его страсти…
— О чем ты думаешь? — спросил Анжело.
Натали встретила его шоколадный взгляд и ощутила, как внутри у нее все трепещет от страсти.
— Хочешь десерт? — спросила она.
— Смотря какой, — ответил он с сексуальной усмешкой.
Натали едва усидела на стуле из-за пронизавшего ее ядерного взрыва желания.
— Я не хочу сладкого, — сказала она.
— А чего ты хочешь?
По спине Натали пробежали мурашки, когда он подошел сзади, чтобы отодвинуть ее стул. Она прикоснулась к Анжело, всего на мгновение, чтобы проверить, возбужден ли он.
Ну конечно…
Натали улыбнулась про себя и вышла из ресторана, вся трепеща в предвкушении.
Откинувшись на простыни, Натали провела ладонью по глазам. Ее грудь бурно поднималась и опускалась.
— Мы шли голова к голове, — ответил Анжело, ложась рядом. Он провел пальцем по ее шелковистой коже. — Может, устроим ответный матч в скором времени, просто чтобы убедиться?
— Дай мне десять минут.
— Пять.
— Ненасытный!
— Только с тобой.
Чуть нахмурившись, она отвернулась и посмотрела в потолок.
— Много было других? — после паузы спросила она.
— Это имеет значение?
Натали пожала плечами, но напряженность в чертах ее выдавала:
— На самом деле нет.
— Я никого из них не любил, если тебя это интересует.
— Не интересует.
Анжело прижал пальцы к шелковистому гладкому изгибу ее плеча:
— Неужели так трудно признать: я тебе небезразличен?
Натали оттолкнула его руку и встала с кровати.
— Я так и знала! — сердито сказала она. — Я тебя не люблю. Что в моих словах непонятного? Ты мне нравишься. Очень. Ты хороший человек. Лучшего я не встречала. Но я тебя не люблю!
От раздражения в голосе Анжело появилась резкость:
— Ты никого не хочешь любить, в этом все дело. Я тебе не безразличен, Тати. Настолько, что тебя это пугает.
Натали стиснула кулаки:
— Я не могу тебе дать то, чего ты хочешь.
— Я хочу тебя.
— Ты хочешь большего. Ты с самого начала это говорил. Ты хочешь семью, детей. Этого я не могу тебе дать.
— Ты бесплодна?
Натали закатила глаза и отвернулась:
— Я знала, ты не поймешь…
Анжело взял ее за плечи:
— Так помоги мне понять.
Натали сжала губы, словно пыталась сдержать слова, грозившие вырваться. Глаза у нее заблестели, и она поморгала, пытаясь загнать слезы обратно:
— Какая из меня мать!
— Замечательная!
— Сумасшедшая, — сказала она и отодвинулась. — Я стала бы одной из тех наседок, о которых все говорят. Никогда бы не могла расслабиться. С ребенком столько может случиться! Столько опасностей: болезни, несчастные случаи… Мне даже думать об этом страшно.
— Большинству родителей удается вырастить детей, и с ними не случается ничего плохого, — возразил Анжело. — Конечно, опасность везде, она неизбежна, но ты не учитываешь позитивный опыт других родителей.
— Я просто не хочу это переживать, — с досадой бросила Натали. — И ты меня не заставишь. Никто не заставит. Ты не можешь заставить меня забеременеть.
— Тогда я надеюсь, ты принимаешь гормоны, потому что я не всегда использовал презерватив.
— Ты нарочно это сделал? — Ее взгляд стал жестче.
— Конечно, нет. Когда-то ты принимала противозачаточные… я просто не подумал… Я здоров, если тебя это беспокоит.
— Я тоже здорова, — ответила Натали. — В последнее время я не то чтобы много ходила на свидания.
— А ты вообще на них ходила?
— Пару раз, — помолчав, сказала она.
— И что на них происходило?
Она посмотрела на него уничижительно:
— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою сексуальную жизнь.
— Ты занималась сексом?
Она отвела глаза.
— Секс был не слишком впечатляющим, — призналась она. — Скорее для галочки. Я даже не помню, как его звали.
— Что ты пыталась доказать?
Натали пристально посмотрела на него:
— Что ты имеешь в виду?
— Я заметил за тобой привычку использовать секс, чтобы избежать близости.
Она презрительно вздернула подбородок:
— Что за чушь? Это какая-то дешевая психология. Секс и есть близость.
— Физическая, но не эмоциональная, — ответил Анжело. — Эмоциональная близость — это совершенно другой уровень.
— Для меня это слишком глубоко. — Натали легкомысленно мотнула головой. — Мне нравится секс. Все остальное мне не нужно.
— Ты не хочешь остального, потому что пытаешься убежать от того человека, каким являешься на самом деле, — сказал он.
— Конечно, ты один из мировых экспертов по эмоциональной близости, — заявила Натали, презрительно скривившись. — За прошлый год у тебя было пять любовниц.
— А ты их считала?
Натали встала и отошла на другой конец комнаты.
— Техасская наследница была для тебя слишком молода, — сказала она. — Выглядела как школьница.
— Я с ней не спал.
Натали издала презрительный смешок.
— Предположим, нет, просто не давал ей уснуть в положенное время своим волшебным языком и обаянием.
Анжело заскрипел зубами, пытаясь обрести терпение:
— Я не собираюсь ждать тебя вечно, Натали. У меня есть империя, и ей нужен наследник. Эта обязанность давит на меня с тех пор, как мне исполнился двадцать один. Если ты не сможешь разделить ее со мной, мне придется найти ту, которая сможет.
— Так ты поэтому заставил меня выйти замуж? Дело не только в мести или в ностальгии по прошлой любви? Это удобный способ получить желаемое. Мой брат просто сыграл тебе на руку!
— К твоему брату происходящее не имеет отношения. Это происходит только между нами. И всегда было между нами.
Глаза Натали приобрели стальной блеск.
— Скажи мне, Анжело, одну вещь. Ты бы это сделал? Ты бы действительно отправил моего брата в тюрьму?
Анжело ответил на ее вопрос с безжалостной решительностью:
— Ты все еще единственное спасение для своего брата. Никогда об этом не забывай, Натали. Его будущее в твоих руках.
Глава 8
Когда Натали поняла, что заснуть не сможет, она отправилась прогуляться в освещенном луной саду. Завтрашний день был годовщиной смерти ее младшего брата. Часы перед этой мрачной датой всегда становились для нее пыткой. Не поэтому ли она бросилась на Анжело — в попытке прогнать воспоминания?
Анжело она не видела с того момента, как он произнес свою жуткую угрозу и вылетел из комнаты. Она просто хотела его испытать. Проверить, действительно ли он так безжалостен, как говорит? Конечно, это рискованно: платить придется Лаклану. А этого Натали позволить не могла.
У ее младшего брата должно быть будущее — будущее, которого лишился Лайам. Лаклану предстояло прожить не только свою жизнь, но и жизнь брата. Неудивительно, что он сломался под таким давлением, — кто бы мог с таким справиться? Лаклан — другой человек, со своими целями и желаниями. Но он годами подавлял их, чтобы угодить родителям. Семейный бизнес его не интересовал, Натали это видела, а вот отец не замечал или не хотел. Мать же ничего не интересовало, кроме этикетки на новой бутылке алкоголя.
Натали прерывисто вздохнула и повернулась, чтобы посмотреть на мерцающую поверхность бассейна, которая словно по волшебству появилась перед ней. Обычно она избегала бассейнов. Слишком много воспоминаний… Даже запаха хлорки было достаточно, чтобы почувствовать панику. А ведь до смерти Лайама она обожала воду и проводила много счастливых часов в бассейне при особняке, вспоминая уроки, полученные на пляже в Крейле с бабушкой и дедушкой. Но после смерти Лайама бассейн засыпали и устроили на этом месте теннисный корт.
Она ни разу не взяла в руки теннисную ракетку…
Натали смотрела на освещенную луной воду, легкий ветерок волновал поверхность, и она выглядела как отрез измятого серебристого шелка.
Зачем она сюда пришла, в подсознательной попытке наконец обрести покой? И можно ли его обрести — покой? А прощение? Искупление?
Услышав шаги за спиной, она развернулась так стремительно, что едва не упала в воду.
— Ты не мог сначала что-нибудь сказать, а не подкрадываться ко мне? — спросила она, хватаясь за грудь.
Анжело выступил в круг света от садового фонаря.
— Не можешь уснуть? — спросил он.
— Не такой уж поздний час…
— Три часа ночи.
— Правда? — нахмурилась она.
— Я уже час за тобой наблюдаю.
Натали прищурилась:
— То есть шпионишь?
— Я о тебе волновался.
— Что? — переспросила она. — Ты думал, я сделаю что-нибудь непоправимое, лишь бы не провести остаток жизни привязанной к тебе?
— Я боялся, ты решишь поплавать.
Брови ее поднялись еще выше.
— Мне и на это нужно разрешение?
— Конечно, нет! Я просто волновался… Опасно в одиночестве поздно ночью плавать одной.
Ее горло сжал истерический смех.
— Ну конечно, как будто я этого не знаю! — с горькой иронией бросила она.
Нахмуренные брови придавали Анжело мрачный и угрожающий вид.
— Ты говорила, что плохо плаваешь. Я и подумал: стоит присмотреть за тобой, если решишь окунуться.