- Ольга Борисовна, один вопрос. Девочка, в принципе, созналась, что деньги из кассы брала. Естественно, как всегда, говорит, что с разрешения хозяина, но я их на завтра обоих вызову, пусть она своему хозяину это в лицо скажет, тем более, что ее коллега говорит, что зарплату им хозяин выплачивает два раза в месяц, по ведомости, как положено. Но я этот вопрос завтра добью. А вот с дальнейшим оформлением у меня затык. Нельзя ли мне посмотреть, на аналогичные дела, чтобы, так сказать, по образцу делать, а не самодеятельностью заниматься.
- Можно, конечно. Ты вон тот журнал возьми и посмотри, где, интересные для тебя, дела находятся. Можешь в архиве отказные взять, там есть материалы, где практически в последний момент, когда дело для передачи прокурору готово, выясняется, что растраты не было, типа деньги нашли или еще что-то. Ну а материалы, как образец, все оформлены. Так что покопайся.
Я и покопался. Оказывается, что жертва алкогольной интоксикации Лемешев Яков Рувимович, в моменты прояснения сознания, вполне успешно расследовал растраты и присвоения. Часть дел шло в суд, но, большая часть из них прекращалась по различным обстоятельствам. Все было в этом направлении хорошо, кроме одного – практически по всем делам в качестве потерпевшего выступал предприниматель без образования юридического лица Орехов Борис Константинович.
Глава 9
Глава девятая.
Август 1993 года.
Стрелковое упражнение номер три.
Локация – подвал Дорожного РОВД.
Неладно что-то в Датском королевстве. Не верю я, что уважаемый предприниматель из месяца в месяц наступает на одни и те же грабли, за, почти, два года ничего не придумал, как обезопасить себя от вороватых продавцов, которые регулярно запускают шаловливые ручки в кассу. Да Лемешев, оформляя второе или третье дело, должен был сказать потерпевшему – дорогой Борис Константинович, прими меры, не надо больше ко мне ходить с заявлениями, что тебя опять обокрали. Или наоборот? Если наоборот, то, в чем интерес Лемешева я понять могу – инвалид ты или нет, будь любезен какое-то количество дел в суд направь. Но, тут просто показателей в работе явно недостаточно, чтобы так регулярно сотрудничать с предпринимателем, тут очевиден финансовый интерес. Вырабатывает организм Якова Рувимовича спирт самостоятельно, или нет, я не знаю, но, чтобы каждый день выпивать – резервов человеческого тела явно недостаточно.
Я потянулся к телефонной трубке.
- Добрый день, мне бы Бориса Константиновича хотелось услышать... Вы у аппарата? Прекрасно. Дознаватель Громов, Дорожный РОВД. У меня в работе находится ваше заявление о растрате. Мне необходимо, чтобы завтра вы пришли ко мне в десяти часам утра, и принесли документы – трудовой договор, ведомость на выплату заработной платы, документы, подтверждающие недостачу денег в кассе. Ну, вероятно, что-то еще потребуется, это уже завтра мы с вами на допросе выясним. Где Лемешев? Не знаю, болеет, наверное.
Закончив телефонный разговор с коммерсантом, у которого в процессе разговора явно испортилось настроение, я двинулся в дежурку – нужно было выяснить домашние адреса фигурантов по другим делам о растрате, которые расследовал дознаватель Лемешев.
На обратном пути меня окликнула моя нынешняя начальница:
- Павел, зайди, пожалуйста.
- Слушаю вас, Ольга Борисовна… - я с удовольствием уставился на форменную рубашку капитана милиции, ладно обтягивающую…
- Павел, ты куда смотришь?
- На третью пуговку сверху, Ольга Борисовна, боюсь вам в глаза смотреть, они у вас очень красивые.
- Ха-ха, комплимент оценила, но у меня к тебе дело. Вот, возьми дело о растрате, им Лемешев занимался, но он внезапно…заболел, а там сроки поджимают. Он мне сказал, что все готово, но ты посмотри еще раз и, если все нормально, ты мне его завтра вечером на подпись принеси. Договорились?
- Конечно, Ольга Борисовна, как раз его как образец оформления использую
- Ну иди, работай.
Я не сомневался, что потерпевшим по данному делу являлся уже знакомый мне коммерсант Орехов Борис Константинович. А вот дальше было интереснее.
- Лариса Демидовна, здравствуйте, дознаватель Громов вас беспокоит, Дорожный РОВД. Вы по делу о растрате в вашем киоске проходите в качестве свидетеля, и мне надо уточнить у вас один момент. Вы завтра, будьте любезны, подойдите ко мне с утра, я вас быстро передопрошу, и вы будете свободны. Некогда идти? А на этот случай, любезная Лариса Демидовна Каурдакова у меня наш разговор пишет диктофон. И если вы в девять часов утра не будете стоять у дверей моего кабинета, то в девять часов пять минут я оформлю на вас постановление о приводе, к вам, в ваш киоск приедут люди в форме цвета маренго, будут долбить в двери и громко спрашивать у всех соседей, не видели ли они правонарушительницу Каурдакову. А потом вы в суд поедете за воспрепятствование работе правоохранительных органов. Да, вот такой я серьезный и не понимающий шуток. Где Лемешев? Не знаю, говорят, что болеет. До завтра.
Я потянулся, после чего начал собирать бумаги в сейф. Завтра допрошу «коммерса» и его старую сотрудницу Каурдакову, на сто процентов уверен, что вытяну из них немало интересного. Правда, не знаю, что с этой информацией мне делать, но это, в конце концов, не мое это дело, пусть начальница решает, у нее головка умная. А еще сегодня в ресторане на улице Лысого основоположника, перед самым закрытием заведения, опера или «спецы» должны взять компанию Князя, надолго сняв с меня груз проблем.
- Паша, а ты сейчас куда? – моя зоркая начальница остановила меня в шесть часов вечера на выходе из здания РОВД.
- Так рабочий день уже закончился…- я недоуменно постучал пальцем по стеклу циферблата наручных часов: - Надо отдохнуть до утра, чтобы завтра с новыми силами взяться за работу…
- Ой, а я тебя, наверное, забыла предупредить? У Марины Филатовой ребенок заболел, я ее с дежурства отпустила. Ты, пожалуйста, задержись до десяти часов, подмени ее. Хорошо? - Ольга Борисовна захлопала накрашенными ресницами, силясь изобразить полную дуру, и я не выдержал, рассмеялся.
- Хорошо, Ольга Борисовна, я подежурю, но только не превращайте это в привычку или добрую традицию, у меня тоже ребенок и жена есть, причем она ребенку не мать, так что должны понимать, что я тоже занятой отец.
- Хорошо, хорошо, Паша, ты не будешь для меня дежурной палочкой выручалочкой, договорились.
До половины десятого вечера я успел допросить двух мелких расхитителей – мужик и женщина пытались украсть в нашем главном продуктовом магазине акульи плавники и мясо черепахи. В свое оправдание сожители сказали, что давно мечтали сварить экзотический суп, но цены кусались. На этом мое дежурство можно было считать завершенным, и я начал собираться домой. Надеюсь, Наташа, которую я огорчил по телефону сообщением, что до дома ей придется добираться самостоятельно, к моему приходу сварит что-то, может быть не экзотическое, но, хотя бы горячее. Но, на худой конец, в холодильнике, на веранде дачного домика, всегда хранятся замороженные пельмени. И это не слипшееся масса, упакованная в рваную картонную коробку, а, вполне добротные кулинарные изделия в красивом пакете. От мыслей о еде мыслей у меня заурчало в животе и я, в очередной раз начал собирать домой.
Трофейный, от Вареника, ТТ, вычищенный, протертый и смазанный, лежал на полке шкафа, прикрытый сверху форменной фуражкой и его надо было сегодня обязательно забрать домой. Кобуры под него у меня не было, свой любимый портфель, из толстой, свиной кожи, я тоже сегодня не захватил. Я задумчиво повертел в руках папку со служебными бумагами. Если я сегодня вынесу пистолет со службы в этой папке, то завтра, сто процентов, с гарантией, забуду ее дома и буду целый день бегать, как дурак, выпрашивая у девочек, то бланки, то чистую бумагу, то ручку. Я вздохнул, протер оружие еще раз куском ветоши и засунул пистолет за пояс форменных брюк. Как сяду в машину – вытащу и суну под сиденье, я то можно в дороге что-то важное себе отстрелить.
Небо над Городом было черным – беременные дождем тучи плотно сбились, готовясь разводится холодным ливнем, предвестником скрой осени.
Перед крыльцом РОВД толпилось с десяток милиционеров. Коллеги, которых было каждой твари по паре, и охрана, и пепеэс, кто-то из дежурки, травились сигаретами и травили анекдоты про Ельцина и Гайдара.
- Здорово всем, кого не видел и пока. – я махнул рукой, мне ответил нестроный хор мужских голосов, только Наглый, стоявший и куривший в центре компании, почему-то с рацией на плече, мне ничего не ответил и отвернулся со злобным выражением физиономии.
Я начал садиться в машину, когда за спиной неожиданно раздался ноющий, противный звук – кто-то нажал на кнопку тонального сигнала тангенты, и несколько раций одновременно «зафонили», создавая помехи друг другу.
Все замолчали, прислушиваясь – обычно после такого, слышимого всеми, сигнала, идет важное сообщение от дежурного по РОВД, но эфир молчал.
Со стороны реки прилетел порыв холодного ветра – предвестника скорого начала дождя, завертел по асфальту мелкий мусор, мгновенно похолодало и милиционеры, бросая окурки в урну, неспешно потянулись в сторону входа в здание. Я зябко передернул плечами, захлопнул дверь автомобиля и стал выезжать со стоянки перед РОВД. Вырвавшись из тесноты Привокзальной площади на прямую, как стрела, улицу Полярников, водители от души жали на педаль «газа», чтобы через двести метров пути встать перед светофором. Вот и я притормозил у «светофора» - не успел я насладится мощью японского мотора, как по лобовому стеклу забарабанили крупные капли дождя, а с поребрика обочины, на проезжую часть шагнул человек в очень знакомой мне красной куртке- «ветровке», и вытянул руку вперед в «голосующем» жесте.
Я нажал на тормоз, под возмущенные сигналы других участников движения, прижался к краю проезжей части и включил дальний свет – безусловно, эту куртку я видел буквально три дня назад, на заброшенной стройке, в руках моего бывшего приятеля, но Руслан сейчас должен быть в ресторане, отдыхать в компании Князя и его пристяжных. Неужели, что-то сорвалось в последний момент?