Это был её первый поцелуй. Раньше как-то даже желания не возникало, поэтому и проходила нецелованная почти до совершеннолетия. Вэл всегда думала, что ей не понравится. В чужом исполнении нередко присутствовали хлюпающие звуки. Оттого она была уверена, что поцелуй — нечто мокрое, холодное, противно склизкое. Но на деле поцелуй больше походил на прикосновение к тёплому суфле. Какой-то упругой и шелковистой массе. И всё было бы просто замечательно, если бы от этой массы не пахло железом.
Отодвинувшись и вместе с тем опустившись с носочков, она боязливо посмотрела на напарника. Он выглядел растерянным: красные глаза широко распахнуты, рот всё ещё приоткрыт, на нижней разбитой её стараниями губе набухала капелька крови.
— Я… — хрипло прошептала Вэл и, теперь уже её лицо обхватила пара прохладных ладоней и притянула обратно.
Его поцелуй оказался гораздо взрослее и напористей. Марсель толкнулся языком, проникая вглубь её рта, вызывая тем самым целый табун мурашек, прокатившихся от пяток до макушки. Он лизал, посасывал и покусывал, творил с ней что-то немыслимое, отчего ноги не хотели слушаться, совсем как после тренировки с акцентом на нижнюю часть тела. Ей пришлось приложить нешуточное усилие, чтобы колени не подогнулись и не повиснуть у него на руках.
Когда всё закончилось, Вэл не сразу пришла в себя. Смотрела на него затуманенным взглядом и жаждала продолжения банкета. Но его брови так странно хмурились. И тишина вокруг стояла гробовая. Тогда-то до неё и дошло, что произошло. Что она… нет, они, натворили.
Оглянувшись, Вэл первым делом нашла глазами Рикки, смотрящего в их сторону с настолько ошарашенным видом, что она едва не рассмеялась — ну у него и рожа. Взгляд пробежался по остальным коллегам, которые выглядели ненамного лучше, и тогда стало как-то уже не особо весело.
И чем дольше все стояли в тишине, тем ярче пахло жареным. Походу они с Мациком встряли так, как ещё никогда не встревали.
Однако прежде чем получать разнос, им необходимо наедине между собой обсудить произошедшее — расставить все точки, чтобы не осталось никаких недопониманий. Вэл терпеть не могла недосказанности и возникающие из-за них сложности.
Как нельзя вовремя распахнулась дверь углового кабинета. Капитан Бак вышел в общий зал и, с настороженным видом изучая обстановку, спросил:
— Что у вас тут происходит?
Прекрасно понимая, что последует за этим вопросом, она схватив Марселя за руку и рванула к большому начальнику, непроизвольно отступившему при её стремительном приближении. Круто вильнула в сторону в метре от него и заскочила в пустой кабинет, где подрагивающими пальцами нащупала язычок защёлки и закрылась изнутри.
Раз всё равно ругать будут, так какая разница: за один косяк или за два?
Медленно развернувшись, чтобы дать себе перевести дыхание и слегка успокоиться бешено стучащему сердцу, Вэл посмотрела на Марселя — на растрёпанного парня с пунцовыми щеками и шальными глазами. Наверное, она сейчас выглядела ненамного лучше.
— Я не уверена, но кажется… ты мне нравишься!
— Чего?..
— Ты мне нравишься!
— Да кто так признаётся в чувствах?.. — окончательно обалдев, выдохнул он.
— Кто?.. — растерянно повторила Вэл. Её накрыло такое жуткое смущение, из-за всего, что недавно произошло: поцелуя, побега и теперь ещё и признания. Выдержать было нереально, поэтому она ударила себя кулаком по груди и закричала во всю силу лёгких: — Я! Это — я! Я так признаюсь! Ты мне нравишься!
— О мрак ночной, да не ори ты так… Я прекрасно тебя слышу.
Кто-то энергично забарабанил в дверь и задёргал за ручку. Звукоизоляцию установили, отменную — ни звука не доносилась с тобой стороны, поэтому разобрать, кто именно ломился внутрь, не было ни малейшей невозможности. Хотя на деле вариантов не так уж и много: либо капитан Бак, либо обезумевший брат, желающий оторвать ей голову.
В два гигантских шага подскочив к Марселю, успевшему присесть на край стола, Вэл близко наклонилась к нему и прошипела:
— Это ты меня довёл до такого состояния… Я говорю, что ты мне нравишься!
— Да понял я уже! — тоже выкрикнул он и отвернулся, уставившись в пустую стену.
— А ты?
— Что я?
— Ты нравишься… нет, то есть я… я тебя нравлюсь? — её всю трясло от волнения. Зуб на зуб не попадал. Появилось ощущение, что если эти чувства вдруг окажутся невзаимными, то весь мир обязательно рухнет. И завтра попросту не настанет.
— О тьма, — Марсель улыбнулся и закрыл лицо ладонями. — Не могу поверить, что всё это происходит взаправду.
— Отвечай!
— Да, конечно, нравишься! Что за глупый вопрос? Зачем бы я тебя целовал, если бы ты мне не нравилась…
— Ну да… дело говоришь, — пробормотала она. Теперь её потряхивало совсем от другого чувства. Очень хотелось петь и танцевать. Или хотя бы прокатиться колесом.
По двери громыхнул один особенно мощный удар и сразу за ним последовала полная тишина. Походу, капитан отогнал Рикки от двери кабинета, пока он не снёс её с петель.
— И что будем делать дальше? — беззаботно поинтересовалась Вэл.
— Не представляю, — он запустив пальцы в корни волос и помассировал основаниями ладоней виски. — Ты не лучший момент выбрала для признания. Да и с местом, мягко говоря, промахнулась.
— Рикки, наверное, меня прибьёт.
— Я ему не позволю.
— Так что получается… мы встречаемся? — она подняла на него радостный взгляд и широко улыбнулась.
— О мрак, почему у тебя всё так просто получается? — рассмеялся Марсель, а потом глянул на неё так ласково-приласково, отчего у неё в животе стало щекотно. — Думаю, мы можем попробовать, раз уж всё так завертелось.
13 глава: Знакомство с прошлым
Марсель
Он смотрел на боксирующего рыжика, и силился понять: это с ним что-то не так или она с другой планеты? Как можно было признаться в тот же день, или даже уместнее сказать, в ту же минуту, как осознала истинную природу собственной симпатии? Ему потребовалось столь много времени, чтобы принять и смириться с неправильностью испытываемых чувств… А эта маленькая сумасбродная чудачка просто взяла и вывалила всё без лишних размышлений.
Перед глазами возник Рик со сложенными на груди руками. Встал напротив так, чтобы закрыть своей массивной фигурой сестру. С недавних пор он задался целью увеличить между ними дистанцию. Постоянно где-то ошивался неподалёку и фанатично пресекал любые их попытки вступить в физический контакт.
Вчера Вэл споткнулась о вещественные доказательства, раскиданные криминалистами по всему залу. Марсель предпринял попытку её поймать, но Рик уже по традиции его оттолкнул. Вернее, от всей души пнул чуть ниже поясницы. В результате на полу среди запчастей разобранной машины они растянулись на пару. Вэл отделалась ссадинами, затянувшимися через пару часов, а вот Марсель второй день щеголял с разбитым подбородком.
В печёнках уже сидела эта братская недозабота.
— Пойдём выйдем, поговорим, — бросил он Рику, поднявшись со скамейки у штанги. И устремился к выходу из зала.
— Ну, и о чём ты хотел со мной поговорить? — однобоко улыбнулся тот, но глаза его оставались серьёзными.
— Что ты, по-твоему, сейчас делаешь?
— Пытаюсь не дать вам натворить ещё больших глупостей?
— Вроде тех, которыми вы с Донной занимались? — язвительно ощерился Марсель, наблюдая за тем, как конопатая физиономия вытянулась в испуганном недоумении, а потом сморщилась от досады.
— И как много она тебе рассказала?
— Она мне ничего не рассказывала. Ваши ужимки по углам было сложно не заметить. Ещё вы частенько уходили вместе в приподнятом настроении. Вэл жаловалась, что ты зачастил по бабам бегать — домой заглядывал через день, исключительно для того, чтобы переодеться. Тут даже проницательностью особенной не надо обладать.
— Может, между нами кое-что и закрутилось, но не в такой серьёзной форме, как ты там себе напридумывал.
— Хочешь сказать, вы не спали? — усмехнулся он и посмотрел ему в глаза. — Я много раз замечал на тебе следы от укусов… Не припомню, чтобы Донну кто-то ранил.
— Ладно, твоя взяла — мы спали, — рыкнул Рик, подступил ближе и схватил его за футболку на груди, смяв в кулаке хлопчатую ткань. У них это, что ли, семейное? Вот только если младшенькую Марсель был готов терпеть, когда она трясла его за грудки, то старшенький откровенно подбешивал. — Даже не думай. Я тебе яйца оторву за одну фантазию о сексе с ней.
— Рик, я же не вмешивался в ваши отношения с Донной. Ни когда вы спали, ни когда разбежались, скорее всего, именно из-за твоей сопливой обиды, — он надавил на него ментально, заставив разомкнуть пальцы и отойти. — Так и ты не лезь, не в своё дело. Мы сами разберёмся, что нам делать.
— Полудурок…
— Я уважаю и ценю Вэл. Принимаю такой, какая она есть, со всеми её достоинствами и недостатками, — перебил его Марсель в самом начале гневной тирады. — И никогда не сделаю ничего, что ей может навредить. В отличие от тебя.
— Да что ты знаешь?..
— Да там и знать нечего, — скучающе выплюнул он и одёрнул футболку. — Придумал себе большой и светлый образ, в котором шантажу бывшей пассии не нашлось места, и не смог безболезненно принять реальность. Вот незадача, Донна оказалась не такой белой и пушистой, а с недругами и вовсе не церемонится.
— Она могла со мной просто поговорить, не разводя всякую грязь, — процедил сквозь зубы Рик.
— А, так вот что тебя так закусило. То, что она не прибежала плакаться к тебе в плечо, а самостоятельно решала свои проблемы.
— Решала проблемы, создавая неприятности другим? — глухо пробормотал он, резко отведя взгляд в сторону. Видимо, догадка попала точно в цель. Его больше задевала её независимость, чем так называемый «вред», причинённый бывшей любовнице.
— И какие же неприятности она создала? Ты использовал Дарси, как замену руке: что с ней потрахаться, что подрочить — для тебя было одинаково. Что? Неприятно звучит? Я видел, как ты смотрел на неё, точно на давно наскучившую порнушку. Особенно ярко на твоём лице читалось отвращение после возвращения из туалета. Меня удивляет, как у тебя вообще на неё вставал? Или ты представлял на её месте кое-кого другого в процессе? В этом весь секрет?