реализации на Земле жизни по высшим божественным законам, основанной на «правде» и справедливости, к чему всегда стремилась русская душа в своей тоске по реализации идеала. Это было свойственно и декабристам, и народникам, и даже большевикам, которые пытались построить рай на Земле и шли к своей цели, по-масонски не считаясь со средствами, то бишь с человеческим материалом. Можно сказать, что генезис декабризма составлял путь от тайных лож к тайным обществам. Во имя счастья не отдельного человека, но всего человечества, разумеется.
Массы русских вдруг увидели, что жизнь в Европе другая, чем та, к которой они привыкли в России. Мало того, что другая, но она еще сытнее, чище (как в бытовом, так и в социальном смысле), свободнее. «Почему у нас это невозможно?», «Как прийти к такой жизни?» — эти вопросы засели во многих не только офицерских, но и солдатских головах русской армии, возвращавшейся домой из заграничных походов. А многие и не возвращались — дезертирство даже в гвардии в русской армии (конечно, среди низших чинов, не связанных понятиями чести и долга) было беспрецедентно высоко. Умного ответа не нашлось, кроме как: виноват царь и, если его убить, то станет хорошо, как в Европе. (Декабрист Каховский писал, что император Александр — «…собственно причина восстания 14 декабря». Нашел причину в царе, который просвещал страну, открывал университеты, при котором расцвела журналистика.) Умного ответа, похоже, нет и до сих пор. Возможно, его не существует в природе.
Не будь в то время Россия экономически, социально, культурно отсталой в сравнении с Европой, не было бы декабризма. Ведь не возвращались же домой с повернутыми мозгами русские армии по окончании русско-турецких войн.
Как бы ни были благи пожелания декабристов, их основной грех состоит в измене долгу и присяге — ведь они были служилыми дворянами, а такие поступки противны дворянской природе.
Трудно фантазировать на тему, что было бы в случае успеха декабристского восстания, но, скорее всего, это была бы смута и катастрофа такого же масштаба по своим бедствиям, какая случилась в России в 90-е годы двадцатого столетия, а Пестели, Трубецкие и Муравьевы-Апостолы играли бы роли будущих российских известных «демократов».
Мы приводим отрывки из воспоминаний генерала Отрощенко. Отличной службой он сделался офицером и окончил свою военную карьеру духовником. Его записки были изданы в 1910 году в Витебске.
Не имея хорошего образования и связей, Яков Осипович Отрощенко по своей охоте выбрал ремесло военного, одним лишь природным здравомыслием и честной службой прошел путь от рядового до генерала от инфантерии и сенатора. Его записки посмертно печатались в «Русском архиве» и «Русском вестнике». В записках не найти описаний интриг двора или жизни великосветских салонов. Это безыскусный рассказ честного армейца. Безыскусный, но наблюдательный взгляд его помог отложить на бумаге массу интересного о войнах, быте, нравах, событиях времени конца восемнадцатого — первой трети девятнадцатого века.
Схожие воспоминания оставил о своей службе, в том числе об участии в наполеоновских войнах, артиллерист Алексей Карпович Карпов, воспитанник Новгородского военно-сиротского отделения. Он попал в горнило сражений юношей, когда ему еще не было и двадцати, рядовым солдатом.
Между занятий по службе оставалось еще довольно свободного времени, которое мне позволяло по мере возможности вникать в нравы, обычаи и религиозные обряды здешних жителей, и в особенности деревенских. Городские жители имели везде свои исключения и прибавления. Конечно, я не мог всего обнять в подробности и по краткости времени, и потому что я самоучкой мог объясняться на немецком языке, но сколько мог понимать, так и записал для памяти.
Религия господствует лютеранская, распространенная Мартыном Лютером, который был прежде римско-католической церкви монах, но был оскорблен начальством и, видя злоупотребления, допускаемые папой под покровом религиозных правил, решил отделиться от римской церкви и составить в ином виде дела церкви, решился и, твердой волей преодолевая все гонения, составил в новом порядке понятий религию, которая оторвала от папской власти великую массу людей. Но его последователи не почитают его святым, а только умным человеком.
Он уверил своих последователей, что все святые были подобные нам люди, что они сами молились Богу и он внимал усердным молитвам их. Следовательно, и теперь всякий человек может без посредников просить Бога о том, чего он желает. Поэтому ни в домах, ни в кирках никаких святых образов не имеется, в кирках, однако же, имеется крест с распятым Спасителем и в некоторых изображены апостольские лики как проповедники Евангелия. Но по большей части на стенах ставят портреты знаменитых людей или строителей. По подобию римского обряда имеется жертвенник, где совершаются обряды таинств и кафедра для пастора проповедника; во время служения поют всем народом в кирке псалмы, им аккомпанирует орган на хорах. Причастие принимают по подобию римского обряда, но не исповедывают грехов своих перед пастором. Всякий должен только при этом случае вспомнить их, пожалеть о своем заблуждении и просить у Бога прощения. Дети, не достигшие 15 лет и не имеющие достаточного понятия о догматах веры, не допускаются к приобщению; без миропомазания и приобщения ни один человек не может нигде определиться ни к какой должности, даже и к частному человечку, а девица не может выйти замуж.
Пастор есть вместе и приходский учитель. На последней неделе Великого поста производится экзамен детям в кирке после обеда, при собрании народа. Все вообще мужчины должны уметь читать; пасторы женаты.
При бракосочетании соблюдается следующий обряд: пастор объявляет в кирке три раза по воскресным дням о том, что такой-то с такою-то девицей намерен вступить в супружество, и если в продолжение трех недель не откроется никакого препятствия, то пастор благословляет брак. Прочитав из Евангелия и Апостолов приличные тексты с присовокуплением и от себя поучения, и тем кончается обряд религиозный.
Союзы супружеские не тверды и весьма легко допускается развод. Жена почитается как друг, не претендуя друг на друга за стороннюю свободу: одно благоразумие только скрепляет союзы в высшем классе людей, в нижнем — необходимость, потому что земледельцу нужна помощница в доме. Ссор и драк мужа с женой мне никогда не случалось видеть в продолжении двух лет.
Хозяйка дома, какого бы звания она ни была, сама занимается всем домашним управлением, отпускает провизию на кухню, сама присматривает там и ведет всему верный счет, зато кушанье приготовлено хорошо, чисто и опрятно. После стола пересматривает оставшиеся кушанья и приказывает, что оставить так к ужину и из каких приготовить другие. Мать, имеющая взрослых дочерей, приучает их к порядку по хозяйству, поручает им по очереди хозяйство под собственным надзором; но это не мешает им знать грамоту, музыку, пение и иностранные языки, особенно по городам и в высшем классе; притом она всегда опрятна и готова принять и занять гостя. Одним словом, хозяйка действует в домашнем хозяйстве как полный властелин, расширяет и уменьшает круг расходов, но мысль ее всегда стоит на центре благоразумной экономии.
Дворянство и купечество имеют людей для прислуги очень мало, но при такой малой прислуге везде видны порядок, чистота и опрятность. В городах нищие по улицам не шатаются, это воспрещено строжайше, в каждом городе возле ворот висит булава и при ней на черной доске написано: «Кто будет просить подаяние, тот будет выгнан из города с бесчестием». Поэтому праздношатающихся людей по городам нет; всякий по возможности трудами своими добывает себе пропитание и совершенные калеки призрены правительством.
Огороды не отгораживаются каждый отдельно, но только от улицы и внутри отделяются только межами, и при таком порядке не слышно, чтобы кто-нибудь посягнул на чужую собственность. Поселяне имеют земли немного, но удобривают и обрабатывают ее рачительно: каждый деревенский хозяин имеет на дворе яму широкую, но неглубокую, куда бросают солому, лист, навоз и всякий сор. Дети собирают на улице помет животных в корзинки и относят к себе на двор.
Каждый ремесленник одним своим ремеслом занимается, не мешая друг другу; тот, который делает лопаты, не станет делать метлы, и наоборот.
С детьми в младенческих летах поступают ласково; но чтобы заставить их учиться, первоначально дают им для игры косточки с литерами и требуют, чтобы косточки он называл по литерам; таким образом, играя косточками, он затверживает литеры. Сверх этого не рассказывают им небылиц, не внушают страхов и не населяют их нежного воображения ни ведьмами, ни упырями, ни домовыми, ни чертями, как у нас водится.
У немцев не так, они без всякого гнева и шуток удовлетворяют ребенка, изъясняя ему точные понятия о вещи.
Преступления большей частью наказываются денежным взысканием, не исключая и сомнительных смертоубийств; но открытое смертоубийство наказывается смертью. Преступников не смертоубийц выставляют у публичного столба, который имеется в каждом городе на площади, либо тут же сажают в железную клетку пьяниц на позор, но они весьма редки, в продолжении двух лет мне не случалось видеть ни одного.
Подати казенные положены не с души, но с имущества каждого, поэтому никто из оной не изъемлется, ни земледелец, ни дворянин; военный постой также назначается по состоянию, не исключая и дворян; но на продовольствие всю провизию получает хозяин из магазина в натуре, дома только приготовляет ее.
Страховые общества от огня обеспечивают каждого застраховавшего дом свой на случай пожара. Если дом сгорел без умысла хозяина, то он получает от общества ту сумму, в какую оценен был дом; хозяин же застрахованного дома платить обязан с капитала ежегодно проценты. Каждый город, какого бы он пространства ни был, обводится стеной, для того чтобы удобнее было собирать пошлину от приезжающих в город поселян для продажи своих произведений; пошлина положена со всего продажного.