— Я все равно уйду, — упрямо сказал он. — Меня никто не удержит. Если понадобится, в окно выпрыгну! Вы ведь этого не хотите?
Влад возмущенно хмыкнул:
— Видали шантажиста? Я вот сейчас сниму ремень и хорошенько тебя взгрею!
— Не стоит, — остановил его Коренев. — Мальчик пойдет с нами.
Влад поморщился, а Анна взглянула на Егорова с удивлением.
— Егор, он ведь еще ребенок.
— Я за ним присмотрю. И потом, кто даст гарантию, что здесь безопаснее, чем в коридоре? Мы даже не знаем, с чем имеем дело.
Анна подумала и кивнула:
— Да, ты прав. Возможно, с тобой ему будет безопаснее.
— Прекрасно! — с холодной усмешкой проговорил Влад. — Вы сами все решаете, а мне остается лишь подчиняться. А вам не кажется, что это…
— Влад, — устало осадила его Ева. — Заткнись.
— Но Ева…
— У них есть оружие, — тем же усталым и безнадежным голосом проговорила она. — Поэтому мы будем делать так, как они скажут.
Влад нахмурился.
— Ясно. — Он перевел взгляд на Егора, и губы его расползлись в холодную усмешку. — У них есть оружие, поэтому они могут нами командовать. Отлично. Но у меня есть один маленький вопрос. Если на меня нападет маньяк, я должен буду драться с ним голыми руками?
— Если появится необходимость драться, вы получите нож, — невозмутимо ответил Коренев. — А до тех пор я не хочу, чтобы вы размахивали им у меня за спиной. Анна, как только мы выйдем, заприте дверь на замок. Когда вернемся, постучим условным стуком. Три быстрых, два медленных. Вот так. — Егоров отстучал по крышке стола дробь.
Анна кивнула:
— Хорошо.
Голос Анны прозвучал тихо и вяло. Выглядела она еще хуже: бледная, измотанная, осунувшаяся от переживаний. «Сможет ли она в момент опасности нажать на спуск?» — с сомнением подумал Егор. И сам себе ответил: «Вряд ли». Вслух он просто сказал:
— Не забудь про револьвер.
— Я только о нем и думаю, — с усталой улыбкой сообщила Анна.
А в это время за их спинами происходил другой разговор. Настя, которая уже десять минут не выпускала руку Альберта из своих судорожно сжатых пальцев, поднялась на цыпочки и шепнула ему на ухо:
— Пожалуйста, не уходите. Я не хочу оставаться в одной комнате с этими женщинами.
— Что тебя пугает? — так же тихо спросил Альберт.
Настя покосилась на женщин и зашептала:
— По-моему, Ева сумасшедшая. А Анна… С ней еще страшнее. Иногда мне кажется, что она может меня убить.
— Ты преувеличиваешь, — сказал Альберт. — Но я решу эту проблему. Ни о чем не беспокойся.
Мягко высвободив свою руку из побелевших от волнения холодных пальцев Насти, Альберт подошел к Кореневу.
— Егор, можно вас на два слова? — спросил он.
Коренев посмотрел на него удивленно, затем кивнул:
— Да. Конечно.
Они отошли к двери, и Альберт тихо проговорил:
— По-моему, будет лучше, если один из нас останется с женщинами. — Наткнувшись на недоуменный взгляд Егора, Альберт пояснил: — Мне кажется, с мужчиной они будут чувствовать себя немного увереннее.
Егор задумался на несколько секунд, после чего кивнул:
— Да. Пожалуй, вы правы. Хотите остаться?
— Только если вы не против, — сказал Альберт.
— Я не против.
— Значит, решено.
Альберт улыбнулся Егору, повернулся и направился к Насте. Влад вырос у него за спиной.
— Что случилось? — насмешливо спросил он. — У знаменитого продюсера затряслись поджилки?
Альберт остановился, глянул на Влада через плечо и задумчиво пробормотал:
— Дать бы тебе по морде…
Влад слегка побагровел, его руки сами собой сжались в кулаки.
— Что тебе мешает? — холодно осведомился он.
Альберт хотел ответить, но передумал и лишь махнул рукой. Влад засмеялся:
— То-то же! Когда все это закончится, я сам тебя найду. И тогда мы продолжим этот разговор.
— Надеюсь, что вы сдержите свое слово, — сказал Альберт и, отвернувшись от Влада, зашагал к дивану, на котором сидела Настя.
По гостиничному коридору шли осторожно, прислушиваясь к каждому звуку. Грач пропустил Влада и Данилу мимо себя и пошел рядом с Кореневым.
— Послушайте, Егор, а что, если никакого маньяка нет? — тихо сказал он. — Что, если Крушилин сам задушил медсестру?
— А потом сунул в рот старую пуговицу и нырнул на дно ванны?
Грач покосился на насмешливое лицо Коренева, нахмурился и пожал плечами:
— Почему бы и нет? Этот Крушилин был просто сумасшедшим. Вчера вечером он устроил на пляже настоящую оргию.
Влад, чуть замедлив шаг, фыркнул и со злостью проговорил:
— Какой-то гад шляется по отелю и убивает постояльцев. Связи с «большой землей» нет. Мобильники молчат. Кто-то хорошо подготовился, вам не кажется?
— О чем вы? — не понял Коренев.
Влад кивнул подбородком на хозяина отеля:
— О нем. Неужели вы думаете, что обошлось без него?
Грач сунул в рот трубку и небрежно проговорил:
— Что за глупые мысли? Я понятия не имею, что здесь происходит.
— Да ну? — Влад холодно усмехнулся. — Лично я так не думаю.
— Успокойтесь, Влад, — примирительно сказал Егор. — Грач скорее продаст душу дьяволу, чем бросит тень на репутацию отеля. Он бизнесмен.
— А может, уже продал? — Влад с ненавистью посмотрел на Грача. — Эй, жид, сколько он тебе заплатил за наши жизни? По тридцать сребреников за голову?
— Перестаньте, — оборвал его Даня. — Как вам не стыдно?
Влад перевел гневный взгляд на мальчика.
— А ты вообще заткнись, щенок! — рявкнул он.
Данил опустил голову и взглянул на танцора исподлобья.
— Вы ведете себя как истеричная девчонка, — сказал он и отвернулся.
Лицо Влада окаменело.
— Что ты сказал? — Влад растянул губы в усмешке. — Вижу, отец не научил тебя вежливости. Придется сделать это за него. Сейчас… — Влад двинулся на мальчика, расстегивая на ходу ремень. — Сейчас я тебя поучу… Сейчас…
Даня, продолжая угрюмо смотреть на танцора, попятился к стене.
— Сейчас я тебе покажу, как хамить взрослым… — приговаривал Влад, наступая на мальчика.
— Перестаньте! — громко и четко произнес у Влада за спиной Коренев.
Влад остановился. Пару секунд он просто стоял, затем медленно обернулся. — Что?
— Оставьте мальчика в покое, — сказал Коренев. — Мало вам других забот?
— Вы за него заступаетесь? — Влад быстро облизнул губы кончиком языка и нервно усмехнулся. — Вы трое неплохо спелись. Кажется, я начинаю понимать… Это у вас такая игра, да? Может, подскажете: по каким правилам я должен играть, чтобы выжить?
Егор начал терять терпение.
— Перестаньте кривляться, — неприязненно произнес он. — Мы все в одной лодке. И, если хотим дожить до утра, должны держаться вместе.
Влад повернулся к Кореневу всем корпусом.
— Перестать кривляться? — Он усмехнулся. — А если не перестану? Что ты сделаешь, а?
Егоров положил пальцы на рукоять ножа. Влад покосился на нож и натянуто улыбнулся.
— Расслабься, парень. Это шутка. Я пошутил, ясно?
Несмотря на миролюбивый тон, глаза его говорили: «Ничего, ничего. Оружие не всегда будет у тебя под рукой. Я терпеливый, подожду». Коренев умел читать по глазам и вместо того, чтобы расслабиться, крепко обхватил рукоять ножа пальцами и даже слегка выдвинул его из ножен.
Грач заметил это движение и, вынув изо рта трубку, сухо произнес:
— Парни, мы все нервничаем. Но мы не должны обвинять друг друга. Это самое последнее дело. Мы все в дерьме. Вместо того чтобы топить друг друга, нам нужно придумать, как из этого дерьма выбраться.
Влад угрюмо молчал. Коренев выждал несколько секунд и, с явной неохотой убрав пальцы с рукояти ножа, проговорил:
— Влад, как только вы придете в себя, я дам вам оружие. Но если вы еще раз заговорите таким тоном… Короче, я сумею приструнить вас.
Влад вызывающе усмехнулся, но, наткнувшись на взгляд Егора, быстро стер улыбку с лица.
Альберт сидел в кожаном кресле Грача и пил коньяк из бутылки, которую принес с собой из гостиной. На душе было погано. До минувшей ночи Альберт никогда никого не убивал. И уж тем более не закапывал в лесу. Стоило Альберту опустить веки, как перед глазами у него вставало мертвое лицо бухгалтера Балоги. Бледное, синюшное, осунувшееся. Он никак не мог выкинуть из головы взгляд мертвых глаз. Он видел их везде. На обоях, на шторах, на крышке стола, на собственной ладони. Глаза эти смотрели не с ненавистью, злобой или укором. Они просто смотрели, и этого было достаточно, чтобы свести Альберта с ума. Пожалуй, если бы не выпивка, он бы действительно рехнулся.
Такая чувствительность стала для Альберта открытием. До сих пор он думал о себе как о жестком парне: ему абсолютно плевать на чужие жизни, он палец о палец не ударит ради дела, которое не сулит внушительной прибыли.
Но суровый ковбой на поверку оказался чувствительной барышней. Как это понять? Разве он, Альберт Алмазов, слабак? Или трус?.. Однажды, лет пять назад, он пришел на помощь девушке, которую пытались изнасиловать трое подонков. Ведь не струсил же тогда!
А что, если просто выбрал неправильный путь? Ему уже за тридцать, а он до сих пор не преуспел. Не значит ли это, что он тратит время совсем не на то, что предначертано судьбой?
«Что же мне теперь? Учителем математики пойти? — с горькой усмешкой думал Альберт. — Или вернуться в танцзал? Раз-два-три… Раз-два-три…»
Альберт поморщился и отхлебнул из бутылки. Только не это. Все, что угодно, но только не это. Вернуться к исходной точке? Признать, что последние десять лет были прожиты впустую? Это было выше его сил. Альберт устало прикрыл веки. Будь что будет, решил он. Главное сейчас — выбраться. А там… Он обязательно что-нибудь придумает. И что-нибудь сделает со своей распроклятой жизнью.
На стене кабинета висела репродукция картины Каспара Давида Фридриха «Путник над морем тумана». Там, на вершине горы, спиной к комнате стоял мужчина в черном сюртуке. За плечами у него была котомка, в руке он сжимал посох. Волосы мужчины развевались на ветру. Перед ним до самого горизонта расстилалось безграничное море тумана.