— Это худшая часть нашей работы.
— Пока что, — ответила Лизбет, украдкой вытирая глаза. — Знаешь, когда ты сказала, что разрешила им забронировать номер без банковской карты, мне хотелось тебя прибить. А ты еще и на одиннадцать недель предоставила им люкс по сниженной цене. А еще у них был питбуль. Однако выяснилось, что ты поступила правильно — по многим причинам.
— Потому что Ванда написала статью о призраке, — сказала Эди. — И в отеле стало больше гостей.
— Более чем в два раза.
— А Луи занимал гостей игрой в шахматы. Очень многие упомянули его в отзывах.
— А Ричи был счастлив, и ему было где жить. Если бы он не встретил Кимбер, то, наверное, уволился бы, поставив меня в безвыходное положение. Он отлично работает в команде. Мне не пришлось заниматься финансами — он взял их на себя, и я смогла сосредоточиться на гостях и работе с персоналом.
— И в итоге все кончилось хорошо, — улыбнулась Эди.
— Но ты не могла ничего этого знать. Ты приняла решение, потому что так понимаешь гостеприимство — стоит сказать «да», а не «нет». — Лизбет наклонилась к Эди: — В следующем году главным администратором будешь ты.
Эди приободрилась.
— Правда? А как же Алессандра?
Лизбет покачала головой.
— Сомневаюсь, что в следующем году она вернется. А если и вернется… придется ей с этим смириться.
После отъезда семьи Марш отель казался пустым, и Эди пришлось напомнить себе, что он все еще полон гостей. Она позвонила Мегде и сказала, что номер сто четырнадцать освободился и готов к тщательной уборке. К счастью, они сделали так, что завтра туда никто не заселится — до воскресенья номер будет пустовать.
Затем в холле появился мистер Иануччи из номера триста семь. Он вышел из семейного бассейна и был одет лишь в купальные плавки, а на плечи он, словно плащ, накинул полотенце цвета «голубая гортензия». Мужчина поднял солнечные очки.
— Не хочется вас беспокоить, — начал он.
Эди легко бы могла с этим поспорить. Судя по всему, мистеру Иануччи очень нравилось быть «сложным» гостем. Сразу после того, как разошлась история с призраком, его секретарша позвонила, чтобы забронировать номер. С ней разговаривала Эди. Секретарша умоляла ее позволить мистеру Иануччи остаться в отеле на две ночи, хотя Лизбет установила минимум на три из-за высокого спроса. Что ж, Эди разрешила забронировать номер на две. Вчера мистер Иануччи попросил ее зарезервировать ему стул у барной стойки в «Американ Сизонс» менее чем за час до времени, когда хотел поужинать. Кто так вообще делает? И все же Эди со всем справилась.
Этим утром мистер Иануччи пришел в холл в пижамных штанах и майке от Hanes, писал что-то в ноутбуке, пил кофе и съел два миндальных круассана, проигнорировав табличку, где гостей просили ограничиться одним на человека. Затем он попросил Эди организовать ему занятие серфингом позже утром. Девушка улыбнулась и сказала, что попробует, хотя имела в виду: «Могли бы предупредить немного раньше». К счастью, Зейк все еще дружил со всеми в школе серфинга и поэтому смог организовать частное занятие с лучшим инструктором — Лиамом. Что ж, прекрасно — мистер Иануччи так обрадовался! Правда, не настолько, чтобы дать Эди или Зейку чаевые, но они же не для этого старались. А затем мистер Иануччи позвонил на стойку регистрации и сказал, что температура воды на южном побережье составляла всего двадцать два градуса по Цельсию.
— Для меня это холодно. Лучше у бассейна побуду, — сообщил он.
Эди отменила занятие и принесла свои извинения инструкторам, но опасалась, что в следующий раз ей откажут в подобной просьбе.
— Чем могу вам помочь, мистер Иануччи? — спросила Эди, глядя на него сейчас.
— Та добрая девушка с кухни принесла лимонад и печенье.
У Эди округлились глаза. Лимонад и печенье? Что, уже три часа?!
— Но дети у бассейна расхватали печенье еще до того, как я встал с шезлонга. Можно ли попросить еще?
Теперь Эди придется снова просить кого-то оказать особую услугу — на этот раз Беатрис.
— Да, конечно. Сейчас зайду на кухню и попрошу ее испечь еще противень.
Мистер Иануччи поднял сложенные, словно в молитве, руки, но сказал ли он «спасибо»? Нет. Мужчина лишь снова исчез за дверью к бассейну.
Девушка позвонила на кухню и попросила Беатрис испечь еще печенья. Когда Эди повесила трубку, из кабинета вышла Лизбет.
— Эди, я пойду домой пораньше. Вся ситуация с Ксавьером и отъезд семьи Марш… я крайне подавлена. Надо отдохнуть перед завтрашним днем.
Завтра последняя пятница месяца, а значит — новая запись в «Отеле „Совершенно секретно“».
— Да, конечно, — кивнула Эди. — Я со всем управлюсь.
Лизбет нахмурилась.
— А где Алессандра?
— Обедает, — быстро ответила Эди, будто Алессандра не отсутствовала уже больше двух часов.
Спустя несколько минут в холл вышла Беатрис с тарелкой печенья. Она посмотрела на Эди и в притворном отвращении покачала головой. Просить дополнительную порцию печенья было как минимум невежливо: Беатрис готовилась к скорому открытию бара.
— Один определенный гость очень порадуется благодаря тебе, — сказала Эди.
— Надеюсь, это Шелли Карпентер, — ответила Беатрис.
Эди рассмеялась. Она вышла к семейному бассейну, увидела мистера Иануччи, сидящего под зонтом за ноутбуком, и тут задумалась: а вдруг он и правда Шелли Карпентер? Очень уж он был требовательный, да и остановился в отеле на две ночи — значит, он выселится завтра к одиннадцати утра, как раз за час до времени, когда Шелли публикует записи.
— Вот ваше печенье, мистер Иануччи, — сказала Эди, протягивая ему тарелку.
Девушка так проголодалась, что готова была сама съесть всю горку. Печенье было свежее, только что из печи, и покрыто каплями молочного и белого шоколада и кусочками ириски. Оно было хрустящим по краям и мягким в середине.
— Отличный у вас сервис! — улыбнулся мистер Иануччи, уплетая сразу две штуки.
И опять же он не сказал «спасибо». Эди очень захотелось взглянуть на экран ноутбука мистера Иануччи и узнать, что он там пишет. Неужели Шелли Карпентер — это Боб Иануччи? Мужчина?
Эди очень надеялась, что нет. Это бы страшно ее разочаровало.
Эди вернулась в холл и увидела, что к стойке регистрации, словно пуля, приближается женщина со светлыми волосами. Она взглянула на Эди, а затем на пустующее место Алессандры.
— Где она? — прошипела женщина.
— Извините, где кто? — спросила Эди, хоть и опасалась, что знала ответ.
— Юная Джолин[51]!
«Джолин?» — подумала Эди и с облегчением выдохнула. Она-то думала, что речь об Алессандре!
— Она! — вскрикнула блондинка, протянув Эди телефон и показывая фотографии. Алессандра у кого-то на кухне, Алессандра на весах в ванной, Алессандра на очень красивой огромной кровати, которая, как подозревала Эди, не была ее постелью в доме Адама и Рауля.
— Она отправила моему мужу эти фото и сказала, что перешлет их мне, если он не переведет ей пятьдесят тысяч долларов, — продолжила женщина.
Эди давно ничего не ела, но почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
— Она шантажирует его! Где она?! — снова спросила женщина.
— Обедает, — прошептала Эди.
Как там говорится? Чтобы поймать вора, нужно думать как вор. Алессандра — такая же шантажистка, как Грэйдон! Как двулично! Она спала с мужем этой женщины и сфотографировалась у них дома (к счастью, не обнаженной)!
Была уже четверть четвертого. Алессандра ушла обедать два с половиной часа назад. Конечно, она удалилась ровно перед тем, как за ней кто-то явился.
— Давайте я ей позвоню, — предложила Эди. — Как вас зовут?
— Хайди Бик. Она знает, кто я.
Эди набрала номер Алессандры. В ее глазах стояли слезы. Они с Алессандрой подружились. Сблизились. Не только потому, что Алессандра заступилась за нее перед Грэйдоном и вернула ей деньги, но и потому, что она была умной и с хорошим чувством юмора, и только она понимала, как проходили рабочие дни Эди. Грэйдон говорил Эди, что она слишком хорошо думает о людях. Теперь девушка ценила в себе это качество, но на этот раз она ошиблась. Ужасно ошиблась.
Звонок сразу перешел на автоответчик. Эди, зло выдохнув, посмотрела на Хайди Бик.
— Она не берет трубку.
— Она спала с моим мужем! И жила в моем доме! — воскликнула Хайди.
Эди прикрыла глаза. Она вспомнила, что в дикой природе самые яркие, приятно пахнущие насекомые и рептилии в то же время и самые ядовитые. У Алессандры были все признаки такого создания: привлекающие внимание волосы, кристаллы под глазами, бейджик, прикрепленный вверх ногами. Она заманивала уязвимых людей в ловушку и использовала в своих целях.
— А потом! — продолжила женщина. — Я еще не добралась до самого главного. Она украла вещи моей соседки Лирик и разложила их в моем доме, чтобы я решила, что у Майкла был роман с ней!
«Боже, какой кошмар», — подумала Эди.
Хайди прищурилась.
— Такой хитрый ход! Не будь я в ужасе, меня бы это впечатлило. — Хайди чуть отодвинулась. — Но я в ужасе. Эта женщина — просто отвратительный человек.
Хайди подняла свой телефон.
— Это шантаж. Пятьдесят тысяч? Вымогательство. Я сообщу в полицию.
Открылась дверь к бассейну, и в холл зашел мистер Иануччи.
— Сообщите в полицию? Ого! Кажется, тут какой-то скандал, — сказал он.
Эди натянула фальшивую улыбку, словно ненавистный колючий свитер.
— Чем могу помочь, мистер Иануччи?
— Я, кажется, ключ от номера потерял. Сделаете еще один?
«Очень надеюсь, что вы хотели сказать: „Можете, пожалуйста, сделать еще один?“» — подумала Эди.
— Конечно! — ответила она вслух фальшиво радостным голосом.
Мистер Иануччи, конечно, не заметит притворства, но Алессандра бы поняла это сразу — это была одна из вещей «между ними, администраторами». Эди не хотелось злиться на Алессандру, не хотелось, чтобы обвинения были правдивыми. Подумать только — она ограбила соседку Хайди и разложила ее вещи по дому другой женщины!