– Обопритесь на мое плечо. Вот так, потихоньку…
Эрика помогла главному редактору подняться и осторожно довела до постели. Вытянувшись поверх покрывала, Ксенакис прикрыл глаза и затих.
– Мне пора, – пробормотала Эрика. – Вам лучше отдохнуть.
– Скоро придет медсестра ставить капельницу. До ее прихода я должен успеть поговорить с Хестией. Я могу дать ей ваш номер, кирия Трейси?
– Разумеется! Но это не срочно, можете позвонить ей завтра…
– Видите ли, тут есть одна проблема. До завтра я могу и не дожить.
Ксенакис открыл глаза и посмотрел на Эрику. Это не было фигурой речи – каждый день действительно мог стать для него последним. Внезапно Эрика осознала это с поразительной четкостью.
– Я могу навестить вас снова, к примеру, в воскресенье? – спросила она.
– Воскресенье? Замечательный день для визитов.
Он умер в ночь с пятницы на субботу – заснул и больше не проснулся. Об этом Эрике сообщила Хестия, позвонившая в субботу утром. Она спросила, пойдет ли Эрика на похороны, которые состоятся в понедельник. Эрика, не раздумывая, согласилась. Ее душили слезы, и она хотела уже повесить трубку, когда Хестия прибавила:
– После похорон я могла бы заехать в «Персефону».
– Если вас не сильно затруднит…
– Тезеус попросил меня. Получается, это была его последняя просьба.
– Он вам рассказал?..
– Да. – Хестия помолчала. – Будьте осторожны, Эрика.
– Вы считаете, мне грозит опасность?
– Я считаю, что вы напрасно приехали на Кос, – ответила гречанка и повесила трубку.
Тезеуса Ксенакиса похоронили на маленьком кладбище возле горной деревушки Зия, откуда он был родом. С вершины острова Кос открывались панорамные виды на побережье и пышный лесной массив, но Эрика, глаза которой не просыхали от слез, не замечала ничего вокруг. На протяжении всей церемонии она держалась рядом с Хестией и ее мужем, широкоплечим угрюмым Алексисом. Они подсказывали ей, куда идти и что делать во время основных ритуальных моментов.
Эрика, формально принадлежащая к англиканской церкви, имела весьма смутное представление о греческой похоронной церемонии. Следуя совету Хестии, она оделась во все черное и купила букет из четного количества роз. Потом заехала в порт за Хестией и Алексисом, прибывшими утренним паромом, и повезла их по петляющему горному серпантину в Зию, где уже собрались родственники и друзья покойного. Эрику представили сыну, сестре и племянникам кирие Ксенакиса, после чего все отправились в православную церковь, где состоялось отпевание с последующим захоронением.
Когда гроб опускали в могилу, Эрика уже не плакала. Ее охватило странное оцепенение, вызванное не горем, – ведь она почти не знала главного редактора, – а более эгоистичной причиной. Со смертью кирие Ксенакиса число тех, кто верил Эрике, сократилось ровно вдвое. Теперь только от Хестии зависело, останется ли Эрика в полном одиночестве или сможет рассчитывать на посильную помощь.
Вновь оказавшись в отеле, Хестия, возможно, вспомнит нечто такое, что прольет свет на происходящие там явления. Тогда Эрика перестанет блуждать в темноте с завязанными глазами. Тогда она сможет, наконец, действовать.
После поминок Эрика отвезла Алексиса обратно в порт, к отплывавшему на Нисирос парому. Оставаясь в машине, она смотрела, как Хестия пытается в чем-то убедить мужа. Когда тот все-таки поднялся на палубу, Хестия вернулась в салон. Ее застывшее лицо напоминало непроницаемую маску.
– Все в порядке? – осторожно спросила Эрика.
– Да. – Хестия скупо улыбнулась. – Не обращайте внимания на Алексиса. Сегодняшнее… гм… мероприятие выбило его из колеи, и он рассчитывал, что я вернусь домой вместе с ним… Мужчины как дети – постоянно нуждаются в нашей поддержке, не правда ли?
Эрика подумала о Роберте – всегда собранном, уверенном в себе, не нуждающемся ни в чьей поддержке – и промолчала. Она завела мотор и выехала с парковки, явственно ощущая присутствие Хестии в салоне, видя боковым зрением ее четкий, как на старинных монетах, профиль в обрамлении вьющихся волос. Она не знала, что говорить, как вести себя с этой женщиной. Вежливая отстраненность Хестии сковывала Эрику, заставляла чувствовать свою вину перед ней: если бы не предсмертная просьба кирие Ксенакиса, Хестия сейчас возвращалась бы на Нисирос вместе с мужем. Вместо этого она ехала туда, где много лет назад чудом избежала гибели, где для нее всё было пронизано неприятными воспоминаниями и населено призраками прошлого, – в прямом и переносном смысле.
Словно в ответ на мысли Эрики, Хестия пробормотала:
– Как давно я здесь не была. Как же странно оказаться здесь снова!
Машина, перевалив через холм, неумолимо приближалась к «Персефоне»; уже были видны пышные кроны деревьев парка, окруженного новой оградой. Будку и шлагбаум разобрали, но каждый раз, проезжая мимо этого места, Эрика вспоминала свое первое впечатление от увиденного на въезде в отель: удивление, беспокойство и смутный страх, ничем не объяснимый в тот первый день на Косе.
Миновав распахнутые ворота, возле которых круглосуточно дежурил охранник, Эрика свернула на подъездную аллею, привычно снизив скорость до минимума.
– Территория выглядит ухоженной, – заметила Хестия нейтральным тоном, хотя ее поза выдавала скрытое напряжение.
– Да, мы многое здесь обновили… конечно, не мы с Робертом лично, а рабочие Заробаласа.
Едва Эрика заглушила мотор, Хестия тут же вышла из машины и устремила пристальный взгляд на отель, позолоченный лучами заходящего солнца. Картина – для непосвященных – напоминала пасторальную: живописный благоухающий парк, неумолчный щебет птиц, журчание воды в фонтане…
– Он кажется вполне безобидным, правда? – заметила Эрика с нервным смешком.
– Я не была здесь двадцать лет. Целых двадцать лет… – словно не слыша ее, промолвила Хестия, с любопытством оглядываясь вокруг.
Всюду – на дорожках, у бассейна, на лужайках и детской площадке – кипела праздная жизнь, создававшая иллюзию вечного отпуска. Постояльцы пили коктейли, неспешно прогуливались по аллеям, плескались в бассейне, флиртовали, демонстрировали бикини разной степени откровенности, дизайнерские плавки и летние платья из новых коллекций. Дети баловались, смеялись, плакали, бегали наперегонки, требовали мороженого, лишая родителей остатков терпения.
– Все опять… как тогда.
– Вы имеете в виду то лето?..
– Тот день, когда я заболела и отменила занятие в бассейне. Наверняка так же было и год спустя, когда я уже не работала в «Вергопуло». Вот так же безобидно, без малейшего предчувствия несчастья…
– Иногда достаточно одной минуты, чтобы перевернуть привычную жизнь с ног на голову.
– Если бы только перевернуть. У многих из тех, кто отдыхал здесь тогда, жизнь и вовсе отняли… Эрика, вы говорили, что несколько раз видели странную девушку в белом. – без всякого перехода сказала Хестия. – Где именно?
– В отеле. Всегда в разных местах: в вестибюле, в коридорах, в обеденном зале… Правда, однажды я увидела ее в парке. С той, противоположной стороны здания.
– Что она делала?
– Просто стояла и смотрела на отель. Окна ресторана были ярко освещены, внутри как раз расставляли мебель. Я попыталась ее догнать, но она словно растворилась в воздухе.
– Интересно, кто она все-таки такая.
– Я не знаю. С тех пор, как в отель заселились постояльцы, она ни разу не появлялась. Сейчас меня больше беспокоят те, другие… кирие Ксенакис рассказал вам?
– О том, что вы видите прежних обитателей номеров и даже беседуете с ними?
– Звучит дико, да? – Эрика снова нервно усмехнулась.
– Да. Для тех, кто не верит в подобные вещи, – рассеянно отозвалась Хестия, по-прежнему пристально глядя на отель.
– Может, войдем внутрь? – неуверенно предложила Эрика. – Мы могли бы проверить…
– Нет, в отель я не пойду! – резко перебила Хестия. – Отведите меня туда, где стояла девушка.
Подивившись про себя такой просьбе, Эрика молча развернулась и направилась к дорожке, огибавшей основной корпус отеля. Она слышала за спиной шаги Хестии и думала о том, что вся эта затея, похоже, не имеет никакого смысла. Хестия не медиум, она не способна заглядывать в прошлое и предвидеть будущее. Что толку от ее посещения «Персефоны», если она даже не хочет осмотреть отель изнутри? Хестию интересовала незнакомка – что ж, Эрика тоже не отказалась бы узнать, кто она такая и что ей нужно. Но то, что отель населяли и другие призраки, похоже, совершенно не волновало Хестию, – во всяком случае, она не придавала этому факту большого значения.
Еще бы, с внезапной злостью подумала Эрика, сворачивая за угол основного корпуса. Хестии не приходится каждый день вздрагивать при виде очередной бесплотной фигуры и выслушивать их излияния о невозможности вернуться домой. Если так будет продолжаться и дальше, она, Эрика, просто сойдет с ума. Она боялась признаться самой себе, что, возможно, это уже происходит, и что процесс, начавшийся в ее голове, необратим.
– Вон там она стояла. – Эрика остановилась и указала в сторону парка. – Видите деревья, что растут полукругом, и за ними – кустарник?
– А где в тот момент были вы?
– На террасе.
– Это терраса ресторана?
– Да. По ступенькам можно спуститься в парк, а по дорожке – обогнуть корпус по периметру, как мы только что сделали. Увидев незнакомку, я кинулась к ней, но она юркнула за кусты и пропала. Там есть просвет между ветвями, вероятно, через него она перебралась на другую сторону.
– Сейчас вы говорите о ней так, словно она – живой человек, – заметила Хестия.
– Да, в самом деле, – удивленно согласилась Эрика. – Иногда мне кажется, что эта девушка – не бесплотный дух, а такая же, как вы или я – из плоти и крови.
– Вы, наверное, стараетесь избегать этого места?
– Вовсе нет. На террасе всегда кто-то есть: гости любят после еды выпить кофе или коктейль на свежем воздухе. Многие после этого отправляются прогуляться по парку… Да я почти не вспоминаю о том давнем инциденте. Вот где мне по-настоящему страшно – так это возле бассейна. На днях там чуть не погиб мальчик. Мне сказали, он ударился головой, когда нырял, и поэтому потерял сознание. Но мне кажется, дело в другом.