Вместо этого, следуя дурацким правилам Отеля и, черт его подери, этикету, Кармилле пришлось просто стоять рядом. И наблюдать, как слуги наполняют высокий изящный бокал жидкостью, медленно стекающей из отверстия на груди девушки. Она ждала, пока ей подадут заветный напиток, и чувствовала себя долбаной аристократкой, попавшей в ловушку из условностей. Потом пила его, так же, как и прежде, жадно, дрожа от нетерпения, втягивая носом манящий аромат.
Пила и ненавидела тех, кто поставил ее в эти рамки. Кто заставил подчиниться и принять правила игры. Пила и мечтала о том, что скоро наступит тот день, когда она сможет сама выбирать, как поступать с заблудшими душами в этом особняке. И никто не посмеет ее остановить. Она будет убивать столько, сколько ей заблагорассудится.
И накажет каждого, из-за кого ей вчера хотелось униженно упасть перед алтарем на колени и лично языком вылизать каждую каплю красного и липкого из лужи на каменном полу.
Да, герцогиня негодовала. Но время от времени ей все-таки приходилось приезжать в Отель, смиренно принимая его правила и традиции. Ей претило подчинение, но иначе было не спастись — церковники охотились за ней, следили и устраивали облавы. Пару раз она даже еле выбиралась из их ловушек, успевая освободиться за секунду до встречи с осиновым колом. И такое место, как этот особняк, невидимое для посторонних, было для нее единственным спасением от преследований.
— Лиза! Что с тобой? — Лонни отчаянно тормошил девушку за плечи, пытаясь привести в себя. — Эй, Лиза!
— Ты бы прикрылся, — бросила ему Кармилла, глядя в зеркало с обратной стороны дверцы шкафа.
Лениво потянувшись, она наклонила графин, намочила водой салфетку и стерла с лица остатки страсти, бушевавшей минуту назад между любовниками. Бумажное полотно покрылось яркими алыми разводами.
— И умылся, — добавила герцогиня, переведя взгляд с его достоинства на растерянное лицо.
Лонни дернулся в сторону комнаты и тут же замер на месте.
— Что, малыш? Ты выглядишь испуганным.
— Я…
— Ты… боишься, что я причиню вред твоей подружке, пока ты одеваешься?
— Я не… — заметался красавчик, не зная, как лучше поступить.
— Может, я так и сделаю. Но главный вопрос сейчас не в этом.
Форменные штаны, немного помятая белая рубашка, жилет с вышитой на кармашке эмблемой-цветком. Красавчик еще никогда так быстро не одевался. Он делал это второпях, потея и не отрывая взгляда от Кармиллы, стоящей возле тела девушки, за которую он так беспокоился. Лонни прекрасно знал, чего можно ожидать от женщины, пришедшей в ярость. А за спокойным непроницаемым лицом Кармиллы сейчас скрывалось именно это. Чутье его до сих пор не подводило.
Трусы! Он забыл надеть чертовы трусы! Он огляделся, нагнулся, выудил их кончиком пальца из-за дивана и сунул в карман. Точнее попытался. Идиотские черные плавки никак не хотели туда помещаться.
— Ты же не думаешь, что эта милашка покинет мой номер в добром здравии? — Герцогиня подвязала халатик на талии атласным пояском. Села на смятую постель и прикурила тонкую длинную сигарету.
Больше всего ему теперь хотелось съездить с размаху по ее смазливому личику. Но Лонни сдержался, знал, что это бесполезно. Менее болезненно было бы сейчас ударить кулаком в кирпичную стену. Силы его и Кармиллы даже не поддавались сравнению. А его магия внушения, и без того не самая могущественная, действовала исключительно на людей.
— Дорогая, — едва не заскрипев зубами, начал он. — Ты ведь понимаешь, что это не правильно? Да?
Лонни одарил ее самым ласковым взглядом, на который только способен дешевый актер самой захудалой сельской забегаловки. Он догадывался, что вряд ли женщина с таким опытом клюнет на его жалкие маневры, но надеялся на чудо и просто тянул время.
— Она. Никуда. Отсюда. Не выйдет!
Хладнокровно. Не дрогнув ни одним мускулом. Спокойно и безапелляционно.
Но золотые локоны красавчика словно поджарили из огнемета. Он выдохнул, стараясь не впадать в панику, и улыбнулся ей еще раз. Быстро протер уже грязной мокрой салфеткой лицо, промокнул шею. Опустился на колени и дрожащими руками приподнял голову Лизы. Подсунул руку ей под ноги и легко оторвал от земли.
Девушка была необычайно хороша. С закрытыми глазами, спутанными волосами и легким румянцем на совершенно бледном лице. Красавчик в который раз почувствовал странное притяжение, которое заставляло замирать сердце при одном только взгляде на ее такую простую, но чистую и естественную красоту. Почувствовал свою ответственность, а также вину за то, что Лиза оказалась сейчас на волоске от смерти.
И знал, что Кармилла тоже чувствует. Даже на расстоянии слышит, с каким шумом его бедное сердце принялось перегонять кровь по организму. И знал, что это женщина такого не простит.
— Это просто случайность, понимаешь? Девчонка ничего не видела. Ее послали убраться в номере, и она, вероятно, просто испугалась.
— Она видела достаточно, — покачивая домашней туфелькой на маленьком каблучке, произнесла герцогиня. Тоном, достойным холода вечной мерзлоты.
— Обещаю тебе, Лиза ничего не вспомнит.
Попятился назад, дрожа всем телом.
— Лонни, мой мальчик. — Кармилла медленно поднялась с кровати. Будучи меньше ростом, она сейчас показалась ему целым небоскребом. — Давай я здесь буду решать, как мне поступать с теми, кто нагло врывается на мою территорию и шпионит?!
— Я уверен, — он сделал еще пару шагов, — что она ничего и не видела. А вот ее исчезновение…
— Исключено. — Герцогиня подошла ближе и ухмыльнулась, обнажая острые белые зубки. — Нельзя оставлять ее в живых. Не прикидывайся дурачком. Будто не понимаешь этого?
— Хозяин! — Хватаясь за последнюю соломинку, воскликнул Лонни. — Хозяин лично несет за нее ответственность!
Капелька пота скатилась с его лба и холодком пробежала по щеке.
— Тем более. — Упиваясь ароматом страха, сладко-томным голосом проворковала Кармилла и подошла еще ближе.
— Она — собственность богини! — Красавчик прижал к себе крепче беззащитную Лизу. — Медея, Гера, другие горничные — они все в курсе, куда пошла девчонка. Прошу тебя, не стоит подставляться. Я все улажу, обещаю тебе! Все сделаю сам.
— А ты? Ты чья собственность, Лонни? — Герцогиня остановилась, терзаемая сомнениями и полная гнева. — Кому ты клялся в любви? Кого называл своей госпожой?
— Тебе…
— Берешь свои слова обратно?
— Нет, пойми. Сейчас не стоит действовать импульсивно. — Он изловчился, дернул за ручку и приоткрыл ногой дверь. — То, что ты задумала, это серьезно. И оно требует обдуманности каждого шага. Я просто решу вопрос с девчонкой и вернусь, хорошо?
— Не играй со мной, мой мальчик. — Кармилла прищурила холодные прозрачно-голубые глаза. — Если я узнаю, что ты задумал надуть меня…
— Все будет хорошо, — бросил Лонни, спешно удаляясь по коридору.
— Всенепременно…
Герцогиня подошла к столику и сняла трубку позолоченного ретро-телефона. Набрала номер управляющей.
— Медея, куколка моя, это Кармилла. Никак не могу дождаться уборки номеров. Да. Ты права, ваше упущение. Забыли про меня совсем. Нет, не сержусь. Конечно, и тебе.
Положила трубку, еле сдерживаясь, чтобы не смять ее пальцами, как ненужный фантик. И выдохнула. Медленно, степенно, с гулким свистом прогнав воздух по холодным легким.
10
Она вроде и не стремилась искать. И вдруг, увидев, поняла, что хочет еще раз вот так. Хотя бы раз увидеть. Чтобы замереть и просто смотреть на него. А потом, когда он встанет, повернется к ней, или когда она сама захочет оказаться рядом, не боясь протянуть руку и коснуться его, тепла своей мечты. Сурового, несокрушимого внешне и такого земного и понятного одной лишь ей внутри. Ее Д…
Ой!
Ход ее мыслей прервался, когда в такое зыбкое пространство сновидения ворвался Лонни, такой же взбудораженный, только уже совершенно преображенный. Он был одет в свою форму, умыт (ни следа крови на сияющем лице) и сиял белоснежной улыбкой.
— Лиза, как хорошо! Ты меня так напугала!
— Ты… — Девушка вскочила, оглядываясь вокруг.
Она лежала на своей собственной кровати. На стенах фиалковые обои. Кровожадной Кармиллы в садо-мазо корсете нигде не было видно.
— Ты у себя. — Он светился так, словно его подключили к ядерному реактору. — Успокойся, уже все позади.
Лиза потрогала свой лоб, поправила волосы и села. Сердце вновь забилось гулко и быстро.
— Прости, Лонни. Прости меня, я не должна была находиться там.
— Да.
— Что теперь будет?
— Я все улажу. — Лонни осторожно коснулся ее щеки. — Ты меня очень напугала. Ты ведь даже не представляешь, как она опасна.
— Представляю… — Перед глазами Лизы всплыли картинки кровавых игр герцогини. Ее опасные ласки. Довольное лицо ее красавчика.
Лонни, словно читая ее мысли, густо покраснел.
— Я… Она… Мы с ней… Понимаешь…
— Нет. — Девушка всплеснула руками и отрицательно покачала головой. — Не нужно. Не хочу ничего знать. Это не мое дело.
— Нет, я бы хотел объяснить, — его взгляд опустился вниз и остановился на ее руках. Он выдохнул и робко взял ее ладонь в свою. — Знаешь, ты мне очень нравишься. Я так много думал о тебе, что забыл, какие обязательства меня связывают с Кармиллой. И тем самым подверг тебя опасности.
По его лицу Лиза вдруг поняла, что говорит с ней Лонни совершенно искренне.
— Ты не виноват, я сама. — Она сжала крепче его ладонь. — Какой черт меня только дернул туда сунуться? Все мое любопытство виновато. Спасибо, что вытащил меня оттуда, только до сих пор не понимаю как тебе удалось.
Красавчик посмотрел ей в глаза.
— Мне очень трудно. Вот, что ты должна понять. С такими, как она, не шутят. Хозяин приставил меня к ней, чтобы я контролировал ее… аппетит. Чтобы приглядывал. Но герцогиня слишком увлеклась мной… и…
— Ты хорошенький, это не удивительно.
— Теперь я у нее на крючке. Против воли выполняю все капризы, каждую секунду рискуя расстаться с жизнью.