— Юль! Юлька, подожди! — запыхавшийся голос за спиной заставляет меня остановиться. Обернувшись, я вижу Марину, которая быстро семеня ногами в коротких шортах, идет в мою сторону.
— Привет, — наклонившись, она чмокает мою щеку, словно между нами ничего не изменилось с тех пор, как мы расстались с Димой. Словно это не она примкнула с стаду осуждающих меня за выдуманное вероломство, и не она едва удостаивала меня кивками головы при встрече. Когда мы в последний раз с ней разговаривали? Кажется, что после сдачи сессии – ни разу.
Но я решаю быть выше нарочитых обид и никак не выдаю свою холодность: приветствую ее в ответ и выжидаю смотрю на нее в ожидании ее дальнейших действий.
— Гуляешь? Я с тобой пройдусь, — она пытается поддеть мой локоть в дружеский замок, но я машинально отшатываюсь и прячу руку за спину. Не настолько я великодушна, чтобы терпеть фальшивое панибратство.
Экс-подруга делает вид, что ничего не произошло и, подстроившись по мой неспешный шаг, начинает атаковать меня непринужденными расспросами.
— Как дела, Юльк? Сто лет с тобой не болтали. Светка говорила, что ты вроде на работу устроилась.
— Устроилась, — не смущаюсь односложным ответом. В конце концов, моя вежливость не предусматривает общительность.
Мимо нас с громким улюлюканьем проносится ватага скейтбордистов в шлемах, а парнишка с гитарой, кажется, решил сменить репертуар и теперь играет что-то задорное и зарубежное. Хочется написать СМС Сергею. Вчера ночью я прислала ему фото в новом кружевном бюстгальтере и он, кажется, был в восторге. Можно снова отправить что-то провокационное — в моей галерее для этого случая как раз пара горячих снимков завалялось. Пусть мой мужчина немного от дел отвлечется.
— Круто! — возглас Марины вклинивается в мои планы по соблазнению Сергея. — Я вот как раз с собеседования. Устроилась в элитный магазин мужских шмоток. Там такие дядьки приходят, вауу просто.
Её болтовня увлекает меня настолько, что я сама начинаю задавать ей вопросы о жизни в целом. Видимо, все же сказывается потребность в общении.
— Слушай, Юль, — произносит Марина как бы между прочим, и я отчетливо понимаю, что мы подобрались к теме, которая ее на самое деле интересовала. – Я тут слышала, что ты теперь с отцом Димаса мутишь.
Не знаю, что она видит в моем лице в этот момент, но заметно тушуется и краснеет. Что, впрочем, не удерживает ее от того, чтобы продолжать задавать вопросы.
— Говорили, что вас видели вместе в «Реми». Это… ну… правда?
Неприятно еще раз убедится, что интерес некогда лучшей подруги вызван лишь желанием новых сплетен обо мне. Я уже представляю, как она муссирует новые слухи с козой Дашей, сидя у себя на кухне. Но и отрицать тоже ничего не собираюсь. Что бы я сейчас не ответила, кулуарных разговоров все равно не избежать.
— Раз говорят, значит верь, Марин, - пожимаю плечами и ускоряю шаг.
— Ты что обиделась? - несется мне в спину одновременно с цоканьем каблуков. К сожалению, она решает меня догнать. – А раньше ты со мной всем делилась...
— Сейчас нет, не обиделась. Но разве мне нужно что-то тебе рассказывать? Ты же без моих слов предпочитаешь делать выводы.
Марина раздраженно выдыхает, однако, продолжает идти за мной. Вот сейчас я искренне хочу, чтобы она ушла. Уж лучше гулять одной. Какого черта она вообще забыла в моем парке?
— Ладно, не пыли, Юль. Я же просто переживаю за тебя. Я вообще подумала, что здорово было бы организовать нам вместе ужин. Ты с Сергеем придешь… он может, друга возьмет, — тут она хитро играет бровями. — Меня познакомите.
Невероятно, блин. Нет, она точно не оставила свои наполеоновские планы охомутать кошелек пожирнее. И хочет сделать это с помощью меня и Сергея. После того, как два месяца воротила он меня нос. Все-таки, нет предела человеческой наглости.
— Послушай, Марин, — я так резко останавливаюсь, что почти чувствую запах паленой подошвы кроссовок. Глаза бывшей подруги широко раскрыты, к губам прилипла фальшивая улыбка.
— Чтобы ты не тратила времени на то, чтобы вернуть нашу канувшую в небытие дружбу, скажу тебе сразу: никакого ужина не будет, и Сергей ни с кем тебя знакомить не станет. И отовариваться в твоем магазине тоже вряд ли соберется. Если после этого я все еще тебя интересую, то можем пару кругов вокруг парка намотать.
Улыбка стекает с лица Маринки, как залитая водой тушь с ресниц. Ноздри раздуваются, глаза сузились.
— Вы посмотрите, какая цаца тут у нас хитровыкрученная! Ты ещё с Димасом возомнила себя звездой, а как с папашей-олигархом перепихнулась так вообще нос задрала! Я руку помощи хотела тебе протянуть. Жалко мне тебя. Шарахаешься по парку одна как собака бездомная. Можешь совсем ни с кем не дружить, Живцова. Больно надо!
С этими словами она, тряхнув волосами, разворачивается и, энергично виляя бедрами, идут к выходу из парка. Я смотрю ей вслед и думаю, где были мои мозги, когда я эту алчную хамоватую корову считала своей лучшей подругой. Или же это женская зависть настолько сильна, что способна уничтожить дружбу?
Но все это перестает иметь значение, когда телефон в моей сумке разражается самой любимой моей мелодией, той, которая стоит у меня на Сергея.
— Привет, Юль, — вибрация его глубокого голоса греет душу даже через телефонную трубку.
— Внеплановый звонок, Сергей Георгиевич, — шутливо кокетничаю, чувствуя как щеки начинают гореть, а сама я улыбаться. — Неужели соскучились?
— Соскучился. Очень.
Пошла ты хрен, злая Маринка. Я счастлива.
Восьмой день без него кажется вечностью. Звонков и ночных разговоров становится катастрофически мало. Наверное, так и бывает, когда любишь. Ну либо я жадюга.
В офисе сегодня напряженка. Нас, стажёров, гоняют без продыха: стоит закончить одно задание и собраться выпить кофе, как тут же появляется новое. И разумеется, оно срочное.
Ближе к обеду, мой рабочий телефон разражается требовательной трелью: Коробов Вадим Станиславович, мой непосредственный начальник, просит зайти к себе.
— Садитесь, Юлия Владимировна, — мой босс подчеркнуто по-деловому указывает стоящее перед его столом кресло. Ого. А чего так официально. Помнится, еще вчера я была «Юлек, забеги ко мне»
Вадим несколько секунд что-то увлеченно разглядывает в мониторе, после чего переводит глаза на меня. Несколько раз для чего-то щелкает пальцем по пластмассовому телу мыши и тяжело вздыхает.
— Тут такое дело, — снова вздох. Плохая примета, блин. — Начальство свыше дало указание сократить штат, и вы… — он морщится словно ему больно или стыдно, и резко тряхнув головой заканчивает: — В общем, ты у нас новенькая, поэтому под раздачу попадаешь именно ты.
Сцепив челюсть, он с сожалением смотрит на меня. А я на него. С непониманием, пока вникаю в сказанные им фразы. Я уволена. Я, чёрт возьми, уволена со своей первой официальной работы, которая мне действительно нравилась.
— Сотрудник ты прекрасный, — продолжает он. — И, уверен, обязательно найдешь что-то стоящее очень скоро. Мне жаль, Юль.
Успокоение и жалость совсем не то, что мне сейчас нужно, поэтому я молча киваю и встаю со стула. В голове творится каша, которую я никак не могу оформить в мысль. Ну не бред ли? В офисе куча работы, я несколько дней впахивала сверхурочно, а меня увольняют? Что за идиотизм? Где справедливость и логика?
Начальник отдела направляет меня в бухгалтерию, чтобы пересчитать зарплату за текущий месяц, затем я, под сочувственные взгляды коллег, пакую свои немногочисленные вещи в коробку, и выхожу на улицу. Не грусти, Живцова. Потенциал у тебя ого-го. Тебя еще с руками и ногами оторвут. Это просто неудачное стечение обстоятельств. Наверное.
48
Сергей
Юлин звонок застает меня по дороге на встречу с человеком, занимающегося вопросами разрешений на застройку. Она никогда не набирает меня в течение рабочего дня, догадываюсь, чтобы не беспокоить, и поэтому я чувствую внезапный укол тревоги.
— Привет, — Юля звучит растерянно, и нехорошее предчувствие усиливается. — Как ты?
В ее голосе столько грусти, и я понимаю, что этот звонок — отчаянная потребность. Что-то происходит в ее жизни, отчего моя оптимистичная рязаночка сникла. Жестом показываю Андерсону запарковаться чуть дальше от входа в ресторан, чтобы иметь возможность продолжить разговор в салоне. Крис подождет.
— Все хорошо у меня. Лучше расскажи, как у тебя дела.
Юля мнется и тяжело дышит в трубку, и я вдруг ясно представляю ее лицо: нахмуренные брови и закушенная губа, глаза смотрят в пол.
— У меня тоже нормально.
Будь на ее месте любой другой человек, я бы попросил не тратить мое и свое время и прямо сказать, что, в конце концов, случилось. Но с ней нет, все по-другому. Люблю эту девочку и готов во всем потакать, если уж сейчас не могу быть с ней рядом. К тому же, зная Юлю, ее колебания — не дешевое кокетство. То ли не знает, как сказать, то ли стесняется.
— Тебя расстроил кто-то, Юль? — решаю ей помочь.
— А.. нет, нет. Просто так звоню… Я соскучилась по тебе очень, Сергей.
Пожалуй, впервые в жизни я беспрекословно верю этой избитой фразе, хотя и слышу ее далеко не в первые. Знаю, что Юля и, правда, соскучилась. И я по ней тоже, вот только приехать к ней пока никак не получается. Бизнес — бесперебойно работающая машина. Кажется, закрыл один вопрос, тут же появляется следующий: на днях Пирс предложил расширить площадь нашего совместного проекта, и я, взвесив «за» и «против», согласился. Это решение, разумеется, требует новых встреч и новых временных инвестиций.
— Ты с кем-то встречалась, Юль? — продолжаю прощупывать почву.
— Виделась с Маринкой… случайно в парке встретились… ну это ерунда.
— Хорошо, а на работе как?
Юля протяжно вздыхает, и повисает пауза. Угадал, значит.
— Меня уволили.
— Когда?
— Вчера.
— Вчера вечером мы с тобой разговаривали, — напоминаю, стараюсь не звучать обвинителем. Давить на нее сейчас точно ни к чему. — Так почему промолчала?