Вот только это никак не относится к Марату. Может, потому, что я видела его выражение лица, с каким он наблюдал ту сцену.
Обнимаю широкие плечи, горячие струйки стекаются по позвоночнику в низ живота. Марат целует меня напористо, горячо, его язык хозяйничает у меня во рту со всей неистовостью, на который способен этот мужчина.
И пусть Кристина меня простит, но Марат в моей жизни случился раньше, чем я узнала, кто он.
Я ему отвечаю, поддаюсь, сплетаюсь с ним языками, и сладкое томление внизу перерастает в усиливающийся пожар.
Если он сейчас отнесет меня на кровать, я не стану сопротивляться. Я сама этого хочу.
Пусть лучше он, чем кто-то...
Марат тоже хочет, он и не скрывает. Но видимо его стопы работают лучше моих. Он так же резко от меня отрывается, коротко целует в губы и делает несколько глубоких вдохов.
— Все, Стебелек, — говорит хрипло, — пойдем, пока у меня не сорвало предохранители. Я же пришел тебя на завтрак звать.
Без него сразу становится холодно и горько, только я этого не показываю.
— Хорошо, скажи Кристине, что я сейчас приду.
— Пойдем сейчас, у нас мало времени. Скоро за нами приедет машина.
— Я быстро. Мне надо привести себя в порядок.
Напротив висит зеркало, и мне хорошо видно, в каком я сейчас виде. Волосы растрепаны, губы распухли. Если Марат не хочет, чтобы Кристина все поняла с первого взгляда, ему лучше дать мне немного времени.
Он понимающе кивает и выходит из номера, а я плетусь в душ.
Мне жаль уезжать из номера, который пахнет Маратом. Хочется дольше здесь оставаться, чтобы самой им пропитаться.
Но меня ждут, поэтому быстро ныряю под водяные струи.
***
На виллу приезжаем к обеду. Марат высаживает нас, а сам куда-то уезжает с водителем. Я даже взглядами с ним стараюсь не пересекаться, да и он на меня не смотрит.
Мы с Крис ехали на заднем сиденье, Марат — рядом с водителем. Они о чем-то всю дорогу негромко переговаривались, нас он только спросил не голодны ли мы и не нужна ли нам остановка на заправке.
Но мы так хотели поскорее доехать, что отказались от всех остановок.
Когда я вхожу в свою комнату, такое ощущение, что я вернулась домой. Падаю на кровать, раскинув руки.
На улице жарко, на пляж не пойдешь. Да и нет особого желания. Обнимаю подушку, представляя, что это Марат, и закрываю глаза.
Но только начинаю проваливаться в сон, как в дверь стучат.
— Открыто, — кричу, втайне надеясь, что это вернулся Марат.
— Можно? — в дверь заглядывает Кристина, и я мысленно накрываю голову подушкой.
Это наверное очень эгоистично, но я не хочу сейчас ничего обсуждать. Ни Лору, ни Тео, никого.
— Я думала поспать, — говорю как есть.
— Я ненадолго, — она входит и присаживается на краешек кровати. — Лиз, скажи, только честно. Тебе нравится мой папа?
Я в таком шоке, что сонливость исчезает в одну секунду.
— В каком смысле? — мне даже не надо притворяться, что я растеряна. — Что именно тебя интересует?
— Ну как в каком, — тянет Кристина, — как мужчина.
— Твой отец красавчик, ты сама об этом постоянно говоришь, — пытаюсь унять биение сердца, чтобы оно меня не выдало. С деланым равнодушием пожимаю плечами. — Странно было бы думать, что я этого не замечаю. Но он твой отец, Крис, и я у вас в гостях. Или ты считаешь, у меня нет никаких красных линий?
Вот так. И не соврала, и не сказала правду. Ну не поворачивается у меня язык сказать «нет». А сказать «да» не хватает смелости.
Да и я просто не смею подставить Марата. В конце концов, мы с ним все решили...
— Что ты, не обижайся, — Крис берет меня за руку, и я понимаю, что моя рука холодная как лед. Или это она горячая? — Но мама сказала, что папа на тебя запал, вот я и подумала...
— Так почему ты не спросишь у него? — осторожно интересуюсь.
— Я спрашивала, — вздыхает Крис, — он сказал, что ты очень хорошая, и он рад, что у меня такая подруга.
— Вот видишь, — высвобождаю руку. Силюсь улыбнуться, но улыбка выходит слишком кривая и вымученная, — а ты себе уже напридумывала...
— Я просто такое бы не вывезла, Лиз, — говорит Кристина, отрешенно глядя в окно. — Если бы еще и ты с папой...
Я должна ее утешить, заверить, что такое просто немыслимо. Или даже обидиться.
Но я не могу. Я могу только отвернуться и вместе с ней смотреть в окно, где по ярко-голубому небу плывут белые, похожие на вату облака.
А еще молчать. Молчать о себе, о своих чувствах к ее отцу. Потому что из нас двоих Марат выбрал свою дочь, и она мне только что об этом сказала.
Глава 17
Марат
— Извините меня, я не хотел, — плаксиво тянет мальчишка, и у меня его сопли не вызывают ничего кроме брезгливости.
А больше всего бесит, что он не понимает своего косяка. Считает, что я его из-за Лоры прессую.
— Сам не знаю, как так вышло. Простите, месье Хасанов! Но Крис говорила, что у вас с вашей бывшей женой нет никаких отношений, — продолжает ныть Тео. И если до этого времени я слушал его спокойно, то при упоминании Крис реально зверею.
— Ты, гондон малолетний, — беру парня за грудки и встряхиваю так, что у него зубы стучат, — не смей даже произносить имя моей дочери.
Он испуганно дергается, прикрывает руками голову, но я с силой его толкаю, и он влетает в стенку.
— Значит слушай сюда, писюн. Мне похуй, кого ты ебешь вместе со своим дружбаном. Но если я увижу вас обоих в радиусе километра от Кристины и Лизы, оторву все, что болтается. Я понятно выражаюсь? Если понятно, то иди.
Он недоверчиво смотрит, оглядывается по сторонам.
— П-правда? Я могу ид-дти?
От страха пиздюк заикается, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не зарядить ему по ебальнику.
Но сдерживаюсь. Не хочу, чтобы даже эти ссыкуны думали, будто я приревновал к Лоре. А Кристине он ничего не обещал.
— Пиздуй, говорю! — гаркаю на мальчишку, и его как ветром сдувает.
Я вывозил его для профилактической беседы на один из безлюдных пляжей. Подстерег, когда парень выходил из отеля, в котором они с дружком от меня прятались. Затолкал в машину и привез.
Сажусь за руль, выезжаю на трассу. Обгоняю Тео, бредущего по обочине, и топлю в сторону виллы.
Ничего, дойдет, здесь не так далеко. Тем более, он с мобильным телефоном, просто так обосрался, что наглухо о нем забыл. А в курортном городе такси за вами приедет хоть в преисподнюю.
Заезжаю в бар — здесь их сотни, но я выбираю поприличнее, — беру кофе и сажусь за барную стойку. Закуриваю сигарету, затягиваюсь и наблюдаю, как сизый дым втягивается под потолок мощной вытяжной системой.
Не хочу сейчас ехать домой. Пускай девчонки спать лягут, тогда приеду. Я слишком злой и взвинченный, чтобы изображать доброго папочку.
Потому я и не женат — волк-одиночка по жизни априори не способен стать пушистым зайчиком. Сейчас мне нужен секс — много, жестко, без соплей.
Вселенная откликается на мой посыл практически сразу. Рядом усаживается грудастая блонда с длинными волосами, в коротком топе и такой же короткой юбке. Под топом нет белья, ее сиськи колышутся, когда она наклоняется к бармену, и мой член реагирует мгновенно.
Встает.
Разворачиваюсь вполоборота, облокачиваюсь на барную стойку и смотрю на блонду в упор. Она поворачивает голову, окидывает с головы до ног заинтересованным взглядом. Призывно улыбается.
Но сегодня у меня не то настроение. Я слишком злой и голодный, чтобы играть в тупые игры.
Я просто хочу ебаться. Мне даже похуй, какое у нее лицо, красивое или нет. Не собираюсь вглядываться.
— Ты идешь или нет? — киваю в сторону лестницы. Она прячет улыбку, выползает из-за стойки, одергивая юбку.
Поворачиваюсь спиной, иду к ступенькам, ведущим на второй этаж. Там есть вип-комнаты, и походу у девицы на один из них бронь. Тем лучше.
У лестницы торможу, пропускаю ее вперед. Девушка поднимается по ступенькам, ягодицы соблазнительно перекатываются под туго облегающей юбкой.
Пойдет.
Она открывает вип-кабинет картой. Ловлю за плечо, разворачиваю и толкаю на диван.
— А ты горячий, — блонда раздвигает ноги, юбка задирается. Рывком расстегиваю ремень, расчехляюсь.
— Ого! — присвистывает девица и прищуривается. — Может, сначала познакомимся? Я Лиза.
Блядь.
Застываю.
Ну нахуя? Нахуя, скажите, мне этот пубертат?
Но вид выбритых складок вокруг розовой щели, выглядывающей из-за тонкой кружевной полоски, не вызывает ничего кроме брезгливости.
И хоть член продолжает стоять колом, осознаю, что я не хочу вставлять еговот в это.
Зачехляюсь обратно, застегиваю ширинку и ремень.
— Ты что? — округляет глаза девица. — Куда прячешь такую красоту?
— Я передумал, — бросаю отрывисто, кладу на стол купюру, — отдыхай.
Еще мне хочется взять ее за горло и не отпускать, пока она не сменит имя. Но на это я уже не имею никакого права.
Выхожу из бара, падаю за руль и до отказа выжимаю педаль газа.
Лиза
Марат к ужину так и не вернулся.
Мы с Кристиной едва поковырялись в тарелках. Ни у меня, ни у нее нет аппетита.
— Может, посмотрим кино? — предлагает Крис. Соглашаюсь только потому, что мне решительно все равно, что делать.
Мне одинаково ничего не хочется. Так почему не посмотреть кино?
На экране мелькают кадры, кто-то кого-то ищет, кто-то за кем-то гонится, в промежутках занимаясь сексом, причем пары почему-то разные.
Я честно прикладываю усилия, чтобы вникнуть, но у меня ничего не получается. Картинки бездумно мелькают, персонажи раздражают, звук режет слух.
Перед глазами стоит Марат такой, каким он был у дверей своего номера. Это не экранный герой, это Хасанов целует меня, вдавливаясь твердым налитым пахом.
Мне неудобно сидеть, между ног сладко тянет и ноет. Хочется опустить туда руку, чтобы хоть немного унять разгорающееся желание.
Сжимаю колени, кошусь на Крис. Не хочу, чтобы она что-то заподозрила.