Не могу отделаться от чувства, что Крис подозревает, будто я полетела к Марату. Потому и просила, чтобы я не уезжала.
Но это уже точно не моя проблема.
Я понятия не имею, куда он делся. Как и обещал, в разговоре с дочкой Марат сослался на срочные неотложные дела. И она поверила. Или сделала вид.
Марат прислал мне номер телефона своего юриста, чтобы я забрала ключи от квартиры, которую Хасанов арендовал для меня. Но туда я ни за что не поеду.
Я сто раз задавала себе вопрос, как бы я поступила, позови Марат меня на эту квартиру с собой. И сто раз ответ был один — да. С ним я бы поехала.
Вот только меня никто с собой не звал. Значит и делать мне там нечего.
Насчет кредита я Кристину не обманула. Еще после зачисления денег за первый год обучения я подала запрос на выплату остатка.
Я получила скидку от университета за высокий балл, а поскольку счет целевой, просто снять деньги я не могла. Мой запрос должен был быть рассмотрен на собрании акционеров банка, и мне вполне могли отказать. Но если взять кредит под залог, то потом его можно погасить прямо со счета.
Мне так посоветовал сделать юрист этого же банка. Оставалось дождаться решения собрания.
Сумма выходила небольшая, но мне она казалась просто огромной. Я могла бы спокойно дотянуть до начала учебного года.
А пока надо было как-то выживать.
С Кристиной мы попрощались вполне тепло, хоть и чувствовалось между нами напряжение и скованность.
Только я не хотела оправдываться.
Между нами с Маратом ничего не было, но исключительно по его инициативе. У меня сопротивляться не было бы ни желания, ни сил.
Поэтому Кристина имела полное право ревновать своего отца ко мне. Она боялась, что я перетяну на себя его внимание, и мне сложно было ее винить.
Но и делать вид, будто ничего не случилось, я тоже не хотела.
Так что уехать — было единственным правильным решением. Вот только денег на самолет у меня не было.
На билет я одолжила у Крис. Пообещала отдать как только получу остаток родительских денег. Но ждать мне не пришлось.
Когда в аэропорту я включила телефон, в электронном ящике обнаружила письмо. Писала компания по резюме, которое я размещала на сайте поиска работы. Им нужен был курьер на небольшую оплату, и я как студентка как раз подходила.
Сразу из аэропорта я поехала на собеседование и была принята в тот же день. Получила аванс и сняла комнату в хостеле на окраине Лондона. На работу ездить было далековато, зато после работы было где принять душ, вскипятить чайник и завалиться спать.
А главное, никаких Хасановых...
В итоге кредит я получила, вернула деньги Кристине и в кампус заезжала уже почти как все нормальные студенты.
Я сменила номер телефона, заблокировала аккаунты в соцсетях, и даже не время поверила, что мне все приснилось — белая вилла на берегу моря. Загорелый мужчина в одних шортах, выворачивающий руль катера. Даже наша дружба с Крис — она тоже привиделась.
Наконец пришло время перебираться из хостела в кампус. На территорию я заходила с осторожностью, не было желания встречаться с Кристиной. Но ее я там так и не встретила. Значит, Марат снял для нее квартиру. А может поселил в ту, которую снял для меня.
Мне здесь все нравится. В какой-то начинаю надеяться, что Крис забрала документы и поступила в другой вуз — более престижный и дорогой. Но стоит переступить порог учебного корпуса, первая, с кем я сталкиваюсь в коридоре — Крис.
Марат
— Хасан? Привет. Хорошие новости. Есть подвижки по твоему вопросу, — Ольшанский, как обычно, немногословен, и мне это импонирует.
Сам не люблю бесполезный пиздеж.
Новость на самом деле не хорошая, а просто охуенная. Я уже начинал сомневаться, что дело выгорит и что получится взять за яйца Захара Золотарева.
Но вслух это озвучивать у меня и в мыслях нет. У нас так не принято.
Если бы Демид понял, что не выгорает, сам бы набрал и сказал.
Два месяца его команда искала, как подобраться к Золотареву, и если Ольшанский говорит, что есть подвижки, то там как минимум два-три варианта возвращения родительских денег Стебельку.
Как максимум от пяти и до бесконечности.
— Но у меня засада, Демид. Прилететь смогу только на той неделе. Я вчера вернулся в Лондон, с завтрашнего дня начинаются встречи.
— Не вопрос. Сам привезу.
Сам так сам. Значит, я должен подготовить ему наличку. Иначе бы Демид дождался, пока я явлюсь. Такие вопросы закрываются передачей лично в руки. Никаких почтовых ящиков, мессенджеров и даже облачных серверов.
Я действительно вчера вернулся, еще даже дочку не видел. Она уже переехала в кампус, мы каждый день созваниваемся, поэтому я в курсе.
Конечно, у меня язык чешется спросить про Лизу. Но не спрашиваю. Не столько из-за Крис, сколько из-за себя. Смысл бередить душу?
Я по своим каналам пробил — Лиза заселилась в общежитие в кампусе. Ключ от квартиры, которую я для нее снял, она так и не забрала.
Дочка тоже предпочла кампус, но, уверен, это ненадолго. Попустит.
Звонит телефон, на экране отражается незнакомый номер.
— Здравствуйте, господин Хасанов, это миссис Флоренс беспокоит. Когда вам удобно будет забрать выпускной альбом Кристины?
Миссис Флоренс директриса пансиона, в котором училась Крис. И Стебелек...
Не отвлекайся, Марат. Прикидываю в уме.
— Завтра смогу подъехать.
— А вам нетрудно будет передать альбом Элизабет? Девочки дружили, может Кристина знает, где...
— Заберу, — обрываю словесный поток миссис директрисы.
Я сам знаю, где. Лучше бы не знал. Мысль о том, что она здесь, что мы в одном городе, не отпускает. Вызывает дурные мысли и желания.
К примеру, приехать в кампус, загрузить девчонку в автомобиль и увезти в ту квартиру, которую я для нее снял. Она так и стоит закрытая...
Альбомы забираю на следующий день. Они очень красивые и качественные, видно, что к их созданию подходили с любовью и заботой.
В машине листаю альбом дочки. Многие з этих фото я видел, но сейчас рассматриваю с утроенным вниманием. Здесь в основном фотографии Кристины и групповые, Лизу нахожу буквально на нескольких снимках. На групповых она как правило прячется за головами одноклассниц.
Зато в ее альбоме ее много. И я, глядя на фото серьезной малышки, ловлю себя на мысли, что это не Лиза.
Это совсем другая девочка. Лиза в детстве. Но та девочка исчезла, осталась на страницах фотоальбомов. А Лиза, которую знаю я, — другая.
Она не ребенок. Как бы я себя ни уговаривал и как бы ни убеждал.
Мой сеанс самотерапии с треском провалился. Я надеялся, что увижу маленькую девочку Лизу, и меня стошнит от собственной извращенности.
А вышло как вышло.
Точнее, нихуя не выходит.
Альбомы закидываю в офис. Отдам на выходных Крис, пусть передаст Лизе.
На следующий день прилетает Демид. Звонит из аэропорта.
— Ты на месте или где-то ездишь?
— На месте. Тебя встретить?
— Обойдусь. Ставь чайник, — и отключается.
Невольно улыбаюсь. От этого «ставь чайник» пахнуло прошлым, в котором я был безбашенным оторвой, а не добропорядочным и законопослушным бизнесменом. Хорошие времена были, и тогда я однозначно был счастливее.
Просто потому что над этим не парился.
Ольшанский приезжает прямо из аэропорта. Передает флешку, вставляю ее в ноутбук, и мы вместе просматриваем варианты.
Вариантов четыре. Первый предполагает добровольную отдачу — такие варианты предлагаются всегда. И если бы Золотарев прислушался к голосу разума и сам вернул племяннице отнятое, это было бы идеально.
Но такие жлобы как Золотарев редко расстаются с деньгами по собственной воле, поэтому выбираю третий вариант. Хотя и первый не исключаю, надо дать задание адвокату организовать мне встречу с ублюдком. Теперь мне есть с чем к нему идти.
— Ну, я в принципе так и думал, что ты этот выберешь, — Демид берет чашку с кофе и садится на диван. Окидывает заинтересованным взглядом лежащие на столе альбомы.
— Это моей Кристинки и ее подружки, — говорю ему. — Я сегодня в пансионе забрал. Хочешь посмотреть?
— Она ж у тебя пигалица еще? — Ольшанский выглядит сбитым с толку.
— Восемнадцать лет, — киваю и добавляю с ехидцей, — это мы с тобой старперы.
Демид пьет кофе и листает альбом Кристины, я просчитываю предварительный бюджет операции.
— Хасан, — неожиданно спрашивает Ольшанский сдавленным голосом, — когда было сделано это фото? Кто эта женщина? Ты ее знаешь?
Разворачивает ко мне альбом. На фото сцена, под сценой стоят зрители. Среди них женщина, я ее точно вижу впервые в жизни.
— Ты что, Демид? Это сто лет назад было. Меня там и не было на этом спектакле, — беру у него альбом, а он лупит кулаками в стол.
— Блядь, мне надо знать, кто она, Марат!
А у меня чуть не вырывается вслух «Алилуйя». Потому что это самый что ни на есть официальный повод увидеть Лизу.
Глава 20
Лиза
Как оказалось, Кристина тоже живет в кампусе. Заехала вчера вечером, потому раньше я ее не видела.
Это странно. Раньше она говорила, что Марат будет снимать ей квартиру. Но я не стала спрашивать.
Разговор, который произошел между нами, был холодным и скомканным.
Как будто мы чужие люди. Как будто мы не прожили вместе в одной комнате столько лет.
Крис не спросила, почему я сменила номер телефона и закрыла аккаунты. А я не задала ни одного вопроса, который мог быть связан с ее отцом.
Это лишь подтверждает, что мы друг друга поняли правильно. Кристина убеждена, что между мной и ее отцом как минимум была «химия». И в то же время она не уверена, что мы успели переспать. Поэтому просто не касается неудобной темы.
Мы поболтали... ни о чем.
Об учебе, кто в каком корпусе живет. Какие каждая выбрала предметы. Какие преподаватели читают схожие предметы. Все.
Поэтому я достаточно шокирована, когда в двери моей комнаты раздается стук и следом, не дожидаясь разрешения, влетает Крис.