* * *
Степан не стал дожидаться наших общих друзей, так как его ждала дома семья. Он пожелал мне терпения, удачи и уехал.
Никита, Лютик и Трофим приехали, когда я уже более-менее нашёл общий язык с малышкой.
Мы играли с ней в игрушки, и когда ей становилось скучно, я читал ей книжки. Алине было всё равно, о чём идёт речь, главный интерес представлял звук моего голоса. Поэтому, когда мы прочитали почти все книги в небольшой библиотеке детских книг (благо рассказы и стихи были короткие), я ещё раз понял и осознал, что ни шиша не понимаю в детях и мне реально нужна помощь профессионала. Алина пальчиками дёргала мою цепочку на шее, играла с ней, слушала мой голос и выглядела счастливой, пока я читал.
Спокойный ребёнок. Всего лишь нужно уделять ей внимания. И как только можно было накачивать малышку успокоительным?
Скрипнул зубами от вновь вспыхнувшей злости и раздражения на уродственничков Алины и приближённый персонал. Нет, дорогие мои, я вам не позволю наложить свои грязные лапы на имущество моей дочери – всем хребты сломаю за девочку. Только попробуйте приблизиться к нашей небольшой семье.
Друзья прибыли ровно в назначенное время. Впустил их в дом, удерживая дочку на руках и стоило трём здоровым мужикам войти в дом, как малышка вновь заплакала, увидев незнакомые страшные морды.
- Чёрт… - ругнулся я. – Надо было её оставить в манеже. Не подумал. Тише, тише крошка…
- А кто это такой маленький и плачет? Какая маленькая и очень красивая девочка… У тебя такой папа, что тебе не нужно никого бояться… - засюсюкал Никита, который выглядел так, что у любого начиналась икота при виде него.
Алинка всхлипнула и заголосила сильнее, спрятав своё личико у меня на плече.
Погладил её по хрупкой спинке, стараясь успокоить.
- Кажется, дорогой мой друг, ты влип по полной, - заметил с ухмылкой Трофим. Он нёс в руках две огромных сумки с оборудованием.
- Богдан, у тебя такой взгляд, какого я у тебя никогда не видел, - рассмеялся Лютик. – Теперь мы будем знать, что дети тебя пугают.
- Посмотрю я на тебя как запоёшь, когда свой первый появится, - оскалился на него Никита.
- Боже упаси от такого счастья, - перекрестился Лютик. – Я ещё слишком молод для детей. Вот лет через десять может быть…
- Лет через десять тебе уже дедушкой пора становиться, - натурально заржал Трофим.
Алина, тем временем, перестала плакать. Она продолжала хмуриться и кривить плаксиво ротик, но при этом с интересом прислушивалась и наблюдала за нами.
- О будущем давайте поговорим позже. У меня ребёнок голодный, - заметил я. – Никита, ты привёз питание?
Никита кивнул.
- Где здесь кухня? – пробасил он.
- Пойдём, - повёл я его. – Парни, вы пока осмотритесь. Дом большой, фаршировать его придётся долго.
- Да, мы уже заметили, - согласился Лютик. – Но как говориться, глаза страшатся, а руки делают. Так что за ночь, думаю, управимся.
- Конечно управимся, - сказал уверенно Трофим. – Ты иди, корми свою ляльку, а мы пройдёмся по твоему дворцу.
- Этот дворец не мой, а Алины, – сказал я. – Как только завершится бумажная и судебная волокита, мы съедем из этого музея.
- Согласен, жить здесь как-то неуютно… - сказал Лютик, внимательно разглядывая полотна на стене, которые наверняка являются подлинниками и стоят больше, чем сам этот дом.
На полотнах были изображены портреты людей примерно 17-19-х веков. Я правда не силён в истории, но что знаю наверняка, так это то, что совсем нет ничего хорошего, когда на тебя день изо дня пялятся чопорные мужики в камзолах и напудренные, полуобморочные дамы. Жуть берёт от обилия этих лиц и глаз.
Я пошёл вместе с дочерью и Никитой на кухню.
Мой друг поставил пакеты на мраморный стол и начал вытаскивать многочисленные баночки и бутылочки.
- Не знал, что может понравиться твоей дочке, поэтому я взял всё, - сказал Никита, опустошая третий по счёту пакет.
- Да тут питания на целый год хватить может, - заметил я.
- Хех! – хмыкнул Никита и сказал: - Эти малыши с виду крошки, но ты даже не представляешь, сколько они порой могут съесть. Так что ты не радуйся раньше времени. Этого всего максимум на недельку, другую хватит и всё.
- Да ты шутишь, - задумчиво произнёс я, оглядывая выросшую гору из детского питания.
- Скоро сам увидишь, - хохотнул Никита и подмигнул Алинке.
Алина очень внимательно следила за его движениями и прислушивалась. Похоже, кое-кому нравятся мужские голоса. Или просто ей нравится слушать, когда разговаривают.
- Смотри, твоя крошка больше и не думает плакать, - широко улыбнулся Никита и потрепал малышку по светловолосой макушке.
Алинка икнула, выпучила глазки, я уже приготовился к оглушительному крику, но она вдруг улыбнулась, демонстрируя молочные зубки и засмеялась – искристо и заливисто.
- Видишь, я нравлюсь детям. Они сразу понимают, что я хороший дядя, хоть и страшный, - просюсюкал Никита и повертел перед Алинкиным носом какой-то погремушкой с этикеткой.
Малышка тут же заинтересовалась и потянула к игрушке ручки.
- Э не-е-ет, - произнёс Никита. – Игрушку сначала помыть надо.
- Так помой, - сказал ему. – А то чего ребёнка дразнишь?
Пока Никита тщательно мыл игрушку под внимательным взглядом Алины, которую я посадил в детский стульчик, сам я читал инструкцию по детскому питанию.
Прочитал и понял, что мне нужна консультация, когда и чем кормить ребёнка.
Вздохнул и начал искать на этой мега-модной дворцовой кухне нужные мне предметы – мерный стаканчик, ложки и тарелки.
Мысленно я уже начал перебирать в голове потенциальных нянь из своих знакомых.
Есть у меня соседка, взрослая женщина, которая вот-вот перейдёт ту грань, когда её будут называть уже не женщиной, а бабушкой. Она вырастила своих двоих детей, и они иногда привозят к ней уже своих детей – её внуков. Интересно, Нина Васильевна уже вышла на пенсию?
Посмотрел на довольную Алину, которая наконец-то заполучила в своё полноправное пользование новую игрушку, на её довольный и счастливый вид и понял, что Нина Васильевна не подойдёт на роль няни и воспитательницы. Всё-таки она женщина довольно строгих правил и имеет чересчур суровый вид.
Моя бывшая девушка?
Что за мысли? Зачем я о ней вспомнил? Она уж точно не вариант. Во-первых, у Лены возможно есть уже муж и свои дети. И во-вторых, насколько я изучил её характер, она-то как раз в одно мгновение избалует и испортит малышку.
Больше в голове никаких вариантов не было.
Придётся поискать соответствующую няню и воспитателя в одном лице.
- Ну что, Алина-Малина, покушаем? – произнёс я и сначала сам попробовал разведённую смесь.
Под насмешливым взглядом Никиты я откровенно скривился и с ужасом посмотрел на молочную бурду.
С трудом проглотил эту гадость и спросил у друга:
- Никита, ты что купил? Это ерунда такая сладкая, что у малышки попа слипнется!
Никита громко засмеялся, похлопывая себя по коленке.
- Ты бы видел сейчас своё лицо, Богдан! – произнёс он в перерывах между громогласным смехом, а потом договорил, вытирая выступившие слёзы: – Это же ребёнок! Ей как раз будет вкусно, да малышка?
Алина уже сама тянула к питанию ручки.
Посмотрел на эту гадость.
Ну всё-таки производители же не дураки, раз делают такие смеси для детей, верно?
- Давай-ка посмотрим, понравится тебе такая еда или нет?
Чтож, Алина-Малина слопала эту смесь с превеликим удовольствием. Ну дела.
Глава 7
* * *
Богдан
Всю ночь парни фаршировали дом аппаратурой – видеокамерами, прослушкой, следилками телефонных звонков и тому подобное.
Ребята, выполнив работу, пожелали мне удачи и уехали. Мне оставили инструкции и планшет, с которого я могу следить за каждой комнатой, слушать, о чём будут говорить родственники Алины и слуги. Лютик и Трофим также в удалённом режиме будут отслеживать и вести записи со всех камер и прослушивающих устройств.
В поддержку со мной остался Никита.
Ранним утром, когда прибудут слуги, именно он будет за главного в этом доме, пока я отвезу малышку в больницу и обратно.
Любопытно как отреагирует Лидия Константиновна, управляющий и другие на моего лучшего друга. Думаю, Никита здорово повеселится.
- Чтож, осталось три часа до рассвета. Поспим или поедим? - произнёс Никита шёпотом, чтобы не разбудить малышку, которая буквально час назад самостоятельно уснула. Алина сытно поела, вдоволь наигралась и, умаявшись, сладко уснула.
И какого чёрта, спрашивается, этим нелюдям нужно было травить ребёнка успокоительным, если малышка итак замечательно себя ведёт.
Но что говорить и рассуждать, ведь ясно как день, что никому девочка была неинтересна, тем более с таким-то диагнозом. Она для них лишь ненужная помеха, которую можно спокойно обойти и лишить всего. Возможно, не появись я, то, взглянув правде в глаза, можно утверждать, что в скором времени мир бы утратил эту солнечную крошку.
Сам себя завожу этими мыслями, но ничего не могу с собой поделать, когда смотрю на маленькую и хрупкую Алиночку.
- Думаю, неплохо бы поесть, - сказал я другу. – А потом и вздремнём.
- Отлично. Как раз жрать хочу.
Мы открыли две банки с тушёнкой, которые купил Никита. Нарезали хлеб и сыр толстыми ломтями и, заварив крепкого чая, принялись за поздний ужин.
Всё это время Никита без умолку трещал о своих детях, как они росли и сколько всего стоит мне в будущем ожидать. Я его не прерывал и просто слушал. Мы часто так болтали с другом. Точнее, он говорил, а я слушал. Уже вошло в привычку.
После нехитрого перекуса, мы прямо в комнате малышки постелили себе матрасы, принесённые с других спален, и как настоящие подданные принцессы, охраняли её сон и покой.
Среди ночи, когда я забылся тяжёлым сном, меня разбудил невероятно громкий детский крик.