Смотрю на его дверь и внутри все сжимается. Он же прекрасно слышит, что тут музыка. Отлично понимает, что именно я в ванне. Тогда что ему нужно?
— Аа-а-ах, — стону чуть громче и тихо начинаю смеяться, словно не ведаю, что творю.
Какая же глупая.
Ручка двери еще раз опускается.
— А-а-а-ах, — еще раз стону и чувствую, как начинает тянуть внизу живота.
Это точно Андрей. Каринка бы не стала со стороны отца входить. А если бы услышала, то написала и позвонила. Но не начала ломиться.
Музыка стихает и я еще раз, но уже протяжно стону и рука сама спускается к складочкам. Боже, дразнить мужчину — так порочно и возбуждающе.
— Открой, — слышу голос Андрея, но тут же резко включается другая мелодия и я опять вижу только то, что ручка начинает ходить ходуном.
Меня заводит, что он стоит там и не может войти. А пальцы нежно начинают кружить вокруг самого главного. Напряжение нарастает и в миг каждая клеточка напрягается, каждая мышца превращается в деревянную. Но стоит дрожи, как волн пронестись по всему телу, как окутывает приятная и расслабляющая нега.
Открываю глаза и вижу, что ручка больше не дергается.
Так, теперь главное ему на глаза не попадаться.
Глава 16
Через полчаса выхожу из ванны. Но все же открываю засов изнутри в двери, которая ведет в комнату Андрея. Мне страшно. Руки дрожат, сердце колошматит по ребрам, но я быстро открываю и убегаю к себе. Но за мной никто не бежит, дверь не вышибает и вообще кому я нужна?
Взрослому мужику?
Может на один раз и да…
Но видя, как я над ним издеваюсь, то ни один не станет носиться за мной…
Нормальный….
Хотя вроде отец Каринки нормальным был…
Накидываю на себя халат и быстро иду в комнату к подруге. У меня нет даже фена в отличие от нее.
— Наконец-то, а то я уже думала тебя вытаскивать оттуда за волосы, — смеется она. — Ты как? Тебе не плохо?
— Нет, — прислушиваюсь к своему телу и чувствую лишь легкость. — Мне хорошо. За последние дни, наверное, мне впервые хорошо, — улыбаюсь и смотрю на Карину.
— Это здорово. Понимаешь, тут такое дело… — меня напрягает то, как начинает подруга. — Мне отец сказал о том, чтобы предупредила тебя о парнях. Тут никого не должно быть. И если ты живешь у нас, то должна приходить не позже десяти домой…
Я вижу, что ей неловко об этом говорить. Но прекрасно понимаю. Это его дом, его правила, а тут я…
— Расслабься. Я все понимаю и принимаю. Так что буду сегодня в десять, — улыбаюсь подруге.
Даже претензии Андрея о том, когда я должна приходить мне не испортят настрой.
— А я бы возмутилась, — говорит подруга и берет расческу.
Она обходит меня и снимает полотенце. Вначале распыляет спрей по волосам, а затем начинает расчесывать.
— Почему? Это же хорошо — забота родного человека. Он волнуется и переживает за тебя. Да и нормальный человек после десяти не будет шататься. А…
— А как же клуб? Тусовки? Молодость нужна для этого! Чтобы пить, веселиться, приходить к утру домой, спать пару часов и идти в универ, — подруга начинает расчесывать мои волосы, у нее очень сконцентрированное лицо, что даже смешно. Потому что говорит она такие веселые вещи… Я улыбаюсь и она переводит взгляд на меня. — Что?
— Может кому-то и нужно, — тыкаю в ее отражение. — Тебе. Например. А я в этом не вижу никакого веселья. Да можно сходить и потанцевать, но для общения клуб не годиться. Это лучше в кафе посидеть, где не так громко музыка бьет. Или сходить в театр, музей. Знаешь как много интересного помимо пьянок и кутежа? Ты за целый день набегаешься так, что единственное желание будет прийти домой в десять и отрубиться.
Она щурит глаза и кладет расческу и берет фен.
— Вот отец такой же: музеи, театры, выставки… Вы словно два сапога одной пары. Точно, нас с тобой подменили и Это ты наверное его дочь! Но уж точно не я…
Она включает фен и ее больше не слышно, а у меня глаза на лоб лезут. Карина никогда меня не простит, если я буду крутить интриги с ее отцом. Я вижу ее отношения к нему. И мне она доверяет, как сестре. А я полностью ее подвожу.
Плохая из меня подруга.
Как только Карина заканчивает сушить меня, она достает плойку и подкручивает мне кончики волос. И только потом отворачивается от зеркала и начинает наносить макияж.
— Манцуров тебя точно сожрет на свидание. Ты прикинь, сама хочу тебя поцеловать. Вот настолько ты красивая, — говорит Каринка и улыбается.
— Фу, так нельзя…
— Это ты себя не видела, как увидишь, сама к зеркалу захочешь припасть и…
— Не продолжай, — перекрикиваю ее и она звонко начинает смеяться.
Мы включаем музыку и вокруг время словно исчезает. Мы смеемся и радуемся обычным вещам. А я впервые чувствую себя дома. Это такое странное чувство уюта вперемешку с безопасностью, что не могу не поблагодарить Бога, за то, что он столкнул нас с Кариной.
— Так. Ты готова. Теперь платье, вот эти колготки и сапоги. Такси вызову и можно ехать, а то время уже шесть, а тебе ехать часа полтора до туда.
Я надеваю колготки. Сверху вязаное белое платье, которое облегает меня, как вторая кожа и черные сапоги на каблуке.
— Не пугайся. Он очень устойчивый, — расслабляет меня подруга и я делаю шаг к зеркалу.
В отражение смотрит на меня, как минимум принцесса. Это невероятно. Макияж, который подчеркивает глаза и выделяет, но словно ничего на глазах нет. Прическа, будто у меня кудряшки от природы. И… мне хочется плакать. Я бы такое никогда не стала покупать. Не практично, да и скорее всего дорого.
Нужно устроиться на работу…
— Это круто, спасибо, — говорю Карине и она дает мне черные полушубок свой.
— В пуховике нельзя с ним. Вот так будет отлично, — накидывает на меня и достает еще белый пуховый платок. Он очень красивый и не смотрится бабушкиным. Она красиво вяжет его на моей голове, а затем застегивает, как маленькую девочку. — Ты у меня принцесса. Если Манцуров будет грубить, то звони, я отца заставлю он заберет тебя.
— Не надо, — быстро тараторю и подруга усмехается.
— Если бы я тебя не знала, то подумала, что между вами что-то есть, пошли вниз.
Смеется она, а у меня камень в горле застревает. Не могу ни вздохнуть, ни выдохнуть.
Мы спускаемся и на пороге стоит Андрей. Он застегивает часы на руке и поворачивается к нам. Он мажет равнодушно по моей внешности и в его глазах виден только холод. Такой, который в душу забирается и остужает…тушит пожар внутри, одним махом!.
— Карина тебе должна была передать, — строго, словно я его подчиненная говорит он. И не скажешь, что только недавно ломился ко мне в душ. Не скажешь, что целовал так, что ноги подкашивались. И уж точно сейчас не скажешь, что между нами что-то есть. Только лед! Холод! Тьма!
— Да, — голос предательски вздрагивает и я прокашливаюсь. — Передала. Не позже десяти, — уверенно отвечаю и поднимаю подбородок.
Раз так, значит так!
И это правильно!
— Могу подбросить, тебе куда? — спрашивает Андрей и мурашки бегут по телу.
— Я на такси. Спасиб…
— Блин, Амель. Тут такси отменило поездку. Опять пишет: поиск водителя…
— Я в машине, поехали, — говорит Андрей и выходит за дверь.
— Поезжай. Деньги сэкономишь. А я тебя буду тут ждать. — Я киваю и выхожу следом. Андрей недалеко ушел, и я спускаюсь по ступеням к нему. Но, Каринка не успокаивается. — развлекись там. За меня! Да прибудет с тобой любовь!
А я не могу оторвать взгляд, на секунду мне кажется, что спина Андрея напрягается и кулак сжимается. Это видно отчетливо. Значит ему не плевать? Или плевать…
Так.
Остается еще двенадцать дней и он уедет.
Меня не простит Карина.
Я буду плакать и страдать. С ним нельзя оставаться вместе. И поддаваться его обаянию.
Только вот почему-то в груди растекается тепло. У него что-то ко мне есть…
Глава 17
Я подхожу к его машине и хочу открыть заднюю дверь, но она не поддается. Сердце убегает в пятки, но стоять как дуре возле машины — стремно. Да и возвращаться в дом и ждать такси. Даже Карина не боится и отправляет меня со своим отцом. А я… А я боюсь, как заяц трусливый.
Не бывать такому!
Я смелая и сильная. И уж точно не буду поддаваться на чьи-то провокации. Я могу смело ехать на свидание, а Андрей заниматься своими делами!
Делаю шаг вперед и дергаю переднюю ручку. И она поддается. Легко открывается, маня меня внутрь. Жуть.
Я чувствую себя загнанной в угол.
Но если я покажу свою слабость, то проиграю.
Так нельзя.
Закрываю глаза и мысленно прыгаю в темную воду, а на самом деле просто сажусь в машину Андрея.
— Ты скажешь, это чистая случайность? — сразу наезжаю, потому что это лучше, чем сидеть и сжиматься от страха.
— Я ничего тебе не скажу, — говорит ровно и чётко. Словно я для него ничего не значу. А меня начинает царапать изнутри.
Женская обида.
Медленно втягиваю воздух и чувствую его аромат, он бьет по нервам, словно разряд тока. И кода под платьем покрывается мурашками.
Ничего не скажет.
Будто, это я назойливая муха.
Отворачиваюсь от него и стараюсь успокоиться. А голова не может остыть. Мысли хаотично сменяют друг друга. И ни одной приличной.
Да что такое?
Почему этот мужчина меняет меня. Я никогда не думала о сексе. Для меня было важно закончить учебу и поступить. Найти работу! И только потом встретить мужчину и завести семью…
Но не сейчас.
Не так.
Не с ним.
Достаю телефон и набираю Манцурова.
— Привет. Я уже еду. Ты там как? — тихо шепчу ему и стараюсь не смотреть на Андрея.
Но чувствую его движения, словно он смотрит. Сердце грохочет так громко, что в ушах звенит. Я сумасшедшая.
— Я уже подъезжаю к месту.
— Да? Ой, это отлично милый. Я тоже скоро буду. Давай, целую, — сбрасываю вызов и понимаю, что скорость начинает резко увеличиваться. — Т-ты куда так гонишь? — в небольшом шоке смотрю в окно, как уже почти не вижу деревьев, они сливаются воедино…