Кажется, мы приблизились вплотную к проблеме гаджетов, но Скотт подходит к этой щекотливой теме издалека. Скопление ярких разноцветных пластиковых объектов, часть из которых еще вдобавок издает глупый шум, сводило его с ума. Были периоды, когда казалось, будто он только и делает, что ходит по ковру из Lego, подбирает фломастеры и вытирает поверхности от пролитых напитков, задаваясь вопросом, какая из игрушек в ящике шумит. Ну и компьютеры. Дочери Скотта родились в то время, когда компьютеры были чем-то, что требовало определенных навыков в обращении.
Для начала, компьютеры тогда частенько ломались. Дочки играли на них, но, по крайней мере, это был активный выбор: порой надо было обладать хотя бы базовыми навыками компьютерной грамотности, чтобы запустить игру. Я был не рад, когда появились планшеты и вся эта ерунда, это было начало упрощения работы на компьютере. Упрощенная грамматика сообщений, постоянные клики и расшаривание фоток, чтобы получить прилив дофамина. Но самая большая засада совсем не с нашими детьми – мои, например, уже полностью исследовали интернет – так вот, самую большую проблему составляют пожилые родственники, распространяющие глупые теории заговора, вот за ними нужен глаз да глаз.
Скотт размышлял о том, как теперь можно воспользоваться информацией, собранной о гражданах за время пандемии. Его беспокоило то, что с помощью искусственного интеллекта легко каталогизировать предпочтения граждан по анализу их запросов в поисковиках, онлайн-магазинах и социальных сетях, а после этого проверить причастность к той или иной партии и отправить на перевоспитание. Скотт допускает, что лучший способ выжить – это разыгрывать простофилю, который не подозревает о происходящем, как солдат Швейк, придуманный Ярославом Гашеком.
Я из Бирмингема, это дает уже какую-то фору, потому что большинство считает нас туповатыми по умолчанию! Нас ждут интересные времена. Я бы посоветовал родителям свести свою жизнь к самому необходимому, чтобы быть мобильными. «Импровизируй, адаптируйся и побеждай!» – как говорят американские морские пехотинцы. (Я запомнил эту фразу из интервью с Марком Шелтоном из Manilla Road.)
Дети Скотта росли и видели, что их отец учится, что, несомненно, было хорошим примером. То он проводил время над учебной литературой, то писал эссе. А еще он с Линн всегда был готов помочь детям с домашкой. Девочки стали проявлять самостоятельность в учебе, но парню постоянно требовалась крепкая отцовская рука, чтобы сделать даже небольшое задание.
Я не знаю, может, это гены, но мальчишки имеют больше трудностей с образованием. Британская система образования достаточно жестка, она нацелена на подготовку к принятию конкретной позиции в классовой системе. Конечно, работы для рабочего класса, как встарь, теперь нет, но у нас есть толпы детишек, которые бегло ориентируются в «экономике знания», и, к сожалению, они могут получить работу только в супермаркете. Недавно ситуация казалась лучше, они пытались подключить критическое мышление, но каждый, кто усвоит его, все равно закончит все в той же системе классов, где имеет значение то, откуда ты родом.
В иерархии британских частных школ, которые могли бы подготовить молодых людей к гражданской службе в мире высших классов, первые места занимают Итон и Оксбридж, две школы, поставляющие стране премьер-министров. Нельзя недооценивать то, сколько слоев разных классов лежит на пути в высший. В Великобритании нельзя купить путь в высший класс. Скотт иронично замечает, что надежда есть всегда, и так как экономика ориентирована на поставку услуг, то можно найти работу в колл-центре, все, что нужно, – это приятный голос, настойчивость и очень толстая кожа. Главное – научить ребенка маневрировать в хаосе, окружающем нас, и надеяться на то, что твои дети быстро усвоят этот урок, пока есть место для маневров.
А что Скотт относит к своим достижениям на поприще отцовства? Чем гордится? Считает ли себя достойным примером для подражания?
Создание своего бизнеса по обучению игре на гитаре – это было нелегко, но я справился. Я хотел показать своим детям, что можно быть самодостаточным и финансово независимым… А так, мне радостно, когда я вижу их счастливыми и понимаю, что обеспечил им приличное детство. Ну, или я провалил эту миссию и был таким паршивым предком, что это поможет им не допускать родительских ошибок в своей жизни!
10. Плюсы большой семьи, или Как поддержка родных помогла молодым родителям достойно исполнить свою роль. Перу
Ричард Носсар Гастанета, пятьдесят лет, его дочери Химене уже тридцать один год. Работает в службе доставки веганской еды La Vegan Haus. Играет психоделический рок в группе Matus.
С Ричардом мы познакомились, когда я открыл для себя перуанскую группу Don Juan Matus, название которой со временем сократилось до лаконичного Matus. Эта команда началась с желания трех приятелей записать несколько песен в духе психоделического рока образца шестидесятых, а к 2022 году записала пять полноформатных альбомов и получила признание в андеграундных кругах. Название группы было выбрано не от большой любви к учению дона Хуана, но в связи с тесным отношением этого мистического образа к контркультуре семидесятых, сыгравшей определяющее значение в формировании вкусов участников Matus.
Сегодня активность Matus понижена, хотя в обозримом будущем маячит выход их нового альбома Espejismos II («Миражи II»). Ричард одним из первых вызвался помочь мне с этой книгой и оперативно ответил на все вопросы. В некотором смысле его история может показаться обычной, но, на мой взгляд, она заслуживает внимания.
Ричард вообще производит впечатление человека подвижного, который легко берется за свое дело и выполняет его честно, с самоотдачей. Можно сказать, что Ричард привык к свободной жизни, и, хотя большую часть своей карьеры он был фотографом-фрилансером, несколько лет назад он решил попытать удачу в агентстве по недвижимости Loyal Creek, которым владеет его приятель, но долго там не проработал. А в итоге уже третий год он живет в Оксапампе, что в центральных джунглях Перу.
Ричард помнит о своих родителях не так много, и вы поймете почему. Безусловно, отношения в семье не могут не повлиять на ребенка, поэтому кто знает, как бы все обернулось, если бы не большая семья отца Ричарда.
Они никогда не были женаты. Мои воспоминания об отце в первые годы моей жизни очень расплывчаты. Мама умерла, когда мне было семь, и я воспитывался в ее семье: мамины бабушка и прабабушка всегда были рядом. Вскоре после смерти матери в моей жизни появились отец и его семья. У меня быстро сложились доверительные отношения с моим новым дедом. Он заполнил пустоту в моей душе и играл важную роль в моей жизни, потому что другой заметной мужской фигуры в моем детстве не было, ну кроме разве что дяди Хорхе. Он навещал нас время от времени, но даже этого было достаточно, чтобы он занял заметное место в моей памяти. Отец никоим образом не мог стать для меня примером.
Отец Ричарда просто практически отсутствовал в жизни сына. Они не виделись около двадцати трех лет, и пока нет оснований считать, что что-то изменится. Этот человек имеет набор серьезных плохих привычек (кокаин, алкоголь, азартные игры) и едва ли по своей воле откажется от них. Ричард, впрочем, припоминает один приятный эпизод, связанный с отцом: тот как-то раз забрал его после школьного матча по футболу, парню тогда было десять лет, и он был весьма посредственным вратарем, так что присутствие отца здорово подняло его дух.
В прошлом году посредством моей подруги, которая недавно умерла, я встретился с парнем, ему нет еще и тридцати… Короче, она случайно познакомилась с ним здесь, в Оксакампе, он тоже сюда переехал какое-то время назад. Так вот, когда я его встретил, он уже знал мою фамилию и спросил, не знаю ли я Анаис и Андреа Носсар, это мои двоюродные сестры. Оказалось, что он учился вместе с Анаис, словом, мы быстро подружились, начали общаться, слушали музыку, ходили в бар. И как-то раз он обмолвился, что я напоминаю ему отца. Через несколько месяцев он поехал навестить своих родителей и рассказал обо мне своему отцу. А тот в свою очередь связался со мной через интернет и рассказал, что у него были романтические отношения с моей матерью в семидесятых. Он прислал мне ее фотографии. Я их раньше не видел и узнал ее с новой стороны, ведь я никогда толком не знал ее. Мы встретились с отцом моего приятеля год назад в Лиме и долго говорили, вдобавок выяснилось, что его жена была моей соседкой долгие годы и, кроме того, сводной сестрой Маноло, гитариста Matus… Если коротко, этот мужчина, отец моего приятеля, думает, что я его сын, и на то есть причины. Мы хотели сделать тест ДНК, но из-за эпидемии этого не случилось.
Будем надеяться, все со временем сложится, но вернемся к детству Ричарда. Ричард прожил большую часть жизни в Лиме, столице Перу. Там же он встретил Роксану (Рочи), мать Химены, ему было всего двадцать, и он определенно не был готов к появлению ребенка. Особого беспокойства он, впрочем, не испытывал, так как у него были дом, работа и всесторонняя поддержка двоюродной бабушки Терезы, которая в то время была обеспечена и наслаждалась финансовой независимостью. Такая обстановка не могла не вселять уверенность в завтрашнем дне, и молодой отец знал, что его дочь не будет ни в чем нуждаться.
Так оно и было с самого начала: Химена родилась путем кесарева сечения в частной клинике, хозяином которой был старый друг тещи Ричарда. Сам Ричард провел время операции в комнате ожидания и, к его удивлению, там встретил своего отца, внезапно прибывшего с букетом цветов. Помощь родственников была очень кстати, так как правительство в то время не обеспечивало какую-то особую финансовую или социальную поддержку молодым отцам. Тем более Ричард в те годы занимался, по его словам, «шпионажем для психологического отдела одного известного банка». Звучит таинственно, однако это легально. Это была любопытная работенка, заключавшаяся в том, что он снимал и клал деньги на счет в разных отделениях и оценивал работу кассиров. Каждую неделю он составлял отчеты о своей работе, за что и получал деньги. Работа странная, но она не требовала много времени: четыре-пять часов в день, и все оставшееся время в твоем распоряжении.