Я не могу скрыть удивления, когда Рун упоминает мотокросс, которым занимался с детства. Когда вспоминаешь условия, в которых рос я и мои сверстники, это кажется чем-то невероятным. Рун только посмеялся над моим недоумением и объяснил, что родился в семье мотористов. Его отец увлекается автомобилями и мотоциклами. Отец Руна начал с картинга, где встретил большинство своих друзей, с которыми видится до сих пор. Все это – друзья семьи, которых Рун знает с детства. У Руна есть брат Рене, который старше его на девять лет, и он тоже всегда был фанатом любых колесных транспортных средств. Он-то и научил Руна ездить на мотоцикле и мопеде в очень юном возрасте. А отец возил Руна в небольшой лес недалеко от дома, где он мог потренироваться на маленькой Yamaha 50cc PW. Там же с ним часто катались его друзья, а потом отец отвел его на тренировки в настоящий мотокросс-клуб, где можно было гонять по настоящей трассе с трамплинами, лужами грязи и разными препятствиями. Мама всегда поддерживала Руна и болела за него во время автогонок. Это был обычный семейный выезд с ланч-боксами и кофе. Теперь еще и сын Руна Бурре проявляет некоторый интерес к мотоциклам, но отец не торопит события – всему свое время…
Так что участие в мотокроссе – это наша семейная традиция, мы этим занимаемся с ранних лет. Дания довольно прогрессивная страна в том, что касается роли отца. Сегодня от отца ожидается такое же участие в заботе и воспитании малыша, как и со стороны матери. Исполнять роль кормильца семьи теперь недостаточно. Поэтому моя миссия – быть современным отцом, сильным отцом, который проведет семью через трудные времена и создаст атмосферу веселья, который признает интересы сына и поддерживает в нем страсть к его увлечениям. Тракторы, музыка, мотокросс, лошади или звание лучшего боевого танцора, который когда-либо шагал по этой земле. Все, что может сделать его счастливым.
Если же говорить о натуропатии, то интерес Руна к этому роду альтернативной медицины естественен. Он начинал с базы, известной нашим соотечественникам: мол, в Дании все пьют ромашковый чай, когда болеют, всем известно о пользе чеснока и имбиря. Вместе с тем датчане лояльно относятся к традиционной медицине и врачебному вмешательству. Также в стране действуют строгие законы относительно рекламы натуральных средств для лечения и БАДов. Отец Руна увлекался лекарственными травами, натуральными витаминами и минералами еще тогда, когда Рун был ребенком, так что это было неотъемлемой частью его жизни.
Рун сказал, что редко принимает таблетки, кроме тех, что содержат натуральные компоненты.
Я считаю, что природа знает лучше, и мы должны быть менее самоуверенными, когда полагаемся на искусственные добавки. Принятый в спешке совет врача редко дает желаемый результат в перспективе. Я мог бы говорить об этом целыми днями, но я не хочу показаться категоричным в своем мнении о традиционной медицинской системе. Конечно, когда речь идет о сломанной руке, сердечной недостаточности, смертельной болезни или чем-то подобном, я искренне рад, что у нас есть очень хорошо функционирующая система здравоохранения. Мой интерес заключается в том, как мы можем помочь нашему невероятно разумному телу исцелить себя. Если мы дадим организму компоненты, питание, в котором нуждаются и тело, и разум, оно сможет исцелиться. Ну короче говоря: я люблю травы и знаю, что они работают. Люди во всем мире используют их на протяжении тысячелетий, и я ощутил, как они работают, на собственном теле. Мы используем все знания, которые мы накопили в нашей работе, когда ребенок заболевает.
Чтобы человека сделать счастливым, его сначала надо родить, и хотя Рун считает, что к такому событию, кардинально меняющему жизнь пары, никогда нельзя быть полностью готовым, он и Камилла все спланировали. Они готовились к домашним родам с участием акушерки, с минимумом вмешательства, долго обсуждали практическую сторону вопроса, исследовали возможности естественных методов облегчения боли при потугах, говорили о роли Руна, о том, какую помощь он может оказать. Ну и еще ходили на курсы, которые предлагала местная коммуна[12].
Датская система здравоохранения работает как часы, все отлажено, в компетенции врачей не сомневаются, а больницы комфортны… Однако у Руна есть свои соображения касательно родов.
Мы не считаем, что беременность и рождение ребенка – это болезнь, при которой необходима госпитализация. Если нет осложнений, то мы лучше проведем все необходимые процедуры в интимной и расслабляющей обстановке нашего дома. Мы и акушерка – этого достаточно. Короче, мы с Камиллой на тот момент уже почти десять лет работали с натуральной медициной, а к традиционной медицине не прибегали, если могли обойтись без нее. Как только попадаешь в роддом, часики начинают тикать. Если роженица не попадает в расписание, то ей будут давать препараты для стимуляции схваток, а это может привести к цепной реакции осложнений, может потребоваться эпидуралка и так далее, и тому подобное. Мы считаем, что женское тело лучше знает, когда должно случиться рождение ребенка. Все зависит от личных представлений о безопасности. Так что если кто-то в целях безопасности хочет ехать в роддом, я понимаю, почему вы этого хотите, это нормально. Просто мы себя чувствуем дома в большей безопасности, и у нас был восхитительный опыт. Это самое дикое мероприятие, в котором я участвовал!
Расслабляющая атмосфера, комфортная обстановка – да, это больше относится к дому, чем к государственным медицинским учреждениям. Хотя в Дании присутствие отца на родах никого не удивляет. Рун купил надувную ванну, это входило в зону его ответственности, и держал ее наготове, когда стало ясно, что время подходит. С роддомом разобрались, а что насчет государственных гарантий для молодых отцов?
Если ваша работа предполагает полный рабочий день, сорок часов в неделю, то можете рассчитывать на четырнадцать дней оплачиваемого отпуска по рождению ребенка. Рун самозанятый, так что ему пришлось оплачивать свое отсутствие из своего кармана. На его место наняли двух парней со стороны, пригласили их на работу в день родов, и они должны были подменять Руна на протяжении двух недель. Но все пошло не по плану, и ему пришлось выйти на работу уже на четвертый день. Это был тот еще облом, так как они с Камиллой рассчитывали провести хотя бы полмесяца дома втроем. Позже то, что магазин был собственностью Руна, сыграло ему только на руку: он мог брать сына с собой на работу, обеспечив жене немного свободного времени, или же, напротив, она могла подменить его на рабочем месте. Вообще Бурре безраздельно был с матерью первые месяцы, как и положено в его возрасте, но Рун не отлынивал и с честью нес ночные вахты, менял подгузники и пел колыбельные. Он с теплотой вспоминает о том, как иногда под утро ему удавалось качественно вздремнуть с малышом, сопевшим у него на груди. А как после всенощных бдений вставать на работу?
Ну, кофе же твой друг, верно? Были случаи, когда после нескольких ночей прерывистого сна я превращался в не самую лучшую версию самого себя. Мы с женой тогда пришли к соглашению, что то, что было сказано в ходе такой трудной ночи или ранним утром по ее прошествии, не считается, оставим это – что было, то было. Я не помню, что именно я делал, но в какой-то момент я понял, что не могу ничем помочь, когда жена кормила ребенка. Тогда я спокойно спал ночью и брал сына на себя ранним утром перед работой.
Магазин дорог Руну, он всегда хотел начать собственный бизнес и уже нацелился открыть магазин пластинок, но потом поработал в лавке органических продуктов в Орхусе, и план изменился. Занимая там должность ассистента продавца, Рун не только втянулся в дело, но и познакомился с Камиллой. В какой-то момент они уволились и уехали путешествовать на Ближний Восток, это направление совпадало с темой выпускной работы Камиллы в бакалавриате. Еще это был хороший способ встряхнуться.
Однажды я никак не мог уснуть, все думал о том, чтобы открыть магазин органических продуктов и товаров для здоровья в своем городе, в Дании. Для меня было принципиально открыть его именно в моем городе, там, где я вырос, где прожил двадцать восемь лет. Это маленький городок рядом с Орхусом. И мы занялись магазином сразу после свадьбы в 2016-м. О, это был очень насыщенный период. Мы все обустроили и так начали работать – шестьдесят часов в неделю четыре года подряд. Все – от постройки магазина до привлечения покупателей – было на нас. Мы работали для того, чтобы сделать этот мир лучше, чтобы рассказать людям об органических продуктах и природной медицине. Я был счастлив, что могу осуществить свою мечту. Было трудно, у нас сменились приоритеты, у нас стало меньше времени на семейные ужины, на друзей, почти не было времени на отпуск. В итоге нам пришлось сбавить обороты, финансово мы не тянули этот проект. Пожалуй, это было самое трудное решение в моей жизни.
Отсутствие свободного времени в связи с рождением ребенка не было чем-то новым, потому что, имея свой магазин, Рун и так работал шестьдесят-семьдесят часов в неделю. Так что загруженный режим никого не шокировал, хотя, безусловно, времени на работу, на посещение родственников, походы в бар с друзьями и на концерты стало только меньше.
То, что я не мог, как раньше, уделять достаточно времени группе, было проблемой… Вообще Камилла не любит громкую тяжелую музыку, которая нравится мне, поэтому можно сказать, что я к тому времени привык слушать свой «отвратительный тяжелый металл» в машине, в наушниках или в одиночестве. Я помню, как слушал культовый альбом Dio – Holy Diver и подпевал, а тут пришло время сменить сыну подгузник, так что я продолжил напевать, просто заменив в припеве holy diver на holy diaper («святой ныряльщик» на «святой подгузник»). Обычно, когда я с сыном, я могу включить AC/DC или какой-нибудь датский рок, оставив депрессивную и более мрачную музыку для прослушивания в свое личное время.