– А, так вы в теме?! – воскликнула Клара, и мужик довольно заулыбался. Получается, она угадала с ответом. Кларе стало нравиться продавать дома: это примерно так же, как на уроках химии угадывать ответы. – Это – просторная кухня. С такой кухней не нужна и гостиная, но она есть. Сейчас вы её увидите и придёте в полный восторг.
– Ого, да вы профессионал. Неожиданно, – удивился Юрий Палыч.
– Читаю книжки, интересуюсь, – соврала для пользы дела Клара.
Юрий Палыч зашёл на кухню, внимательно осмотрел плиту, заглянул в СВЧ и вдруг принюхался, открыв холодильник.
– Что-то не так? – заволновалась Клара. Она впервые видела, чтобы люди нюхали холодильник.
– Всё хорошо. Видно – дом жилой. Мне сказали, что он заброшен, и всё тут заросло плесенью и паутиной. А я вижу, что это очень хороший и жилой дом… А где взрослые? – закончил вопросом Юрий Палыч.
– На работе, – честно сказала не всю правду Клара, и Юрий Палыч кивнул.
– Если мы тут закончили, то можно пройти в гостиную, – предложила Клара.
И тут Юрий Палыч выдал себя: он взял табурет и отодвинул его в сторону с крышки подвала. Сейчас он его откроет и увидит дневники, которые лежат прямо на первой ступеньке! Клара не догадалась постелить на погреб коврик или опустить дневники поглубже вниз. Если он откроет крышку и потянется к дневникам, Клара столкнёт его вниз – и пусть сидит там. Она решила, что ни за что не позволит кому попало завладеть дневниками деда и сокрытой в них магией. Клара немного согнула ноги в коленях, приготовившись кинуться и столкнуть врага в тёмный подвал. Пусть питается компотом, пока тот не закончится. Тут Клара поняла, что дневники тоже останутся вместе с этим мужиком в подвале! А значит, он, пользуясь полученной магией, сможет что-то непоправимое натворить даже оттуда, будучи запертым там! Нет, его надо отвлечь, пока он не открыл крышку.
– Где вы видели такой камин? –громко сказала Клара.
– Момент, – отозвался Юрий Палыч, даже не обернувшись, и потянул крышку погреба вверх. Клара заметила шаткость его позы и уязвимость положения: стоя у него за спиной, она одним хорошим пинком могла столкнуть мужчину вниз. Да, скорее всего, одного пинка хватит.
Тем временем Юрий Палыч не спеша рассматривал погреб и, судя по интонации, что-то нахваливал. Наверное, свою везучесть. Взял и нашёл то, что его сообщники никак не могли разыскать.
– Что-то нашли? – поинтересовалась Клара.
– Очень хороший погреб. Сухой и прохладный. Какая глубина? Метра два с половиной? Очень хороший погреб. А это что? Дневники свои от родителей прячешь? – спросил с улыбкой Юрий Палыч, показывая взглядом на дневники деда.
«Какой хитрый! Сам всё рассмотрел, а потом сделал вид, что не понял», – подумала Клара и решила играть свою роль до конца. Удобный момент для того, чтобы столкнуть мужика в погреб, был уже потерян. Теперь Юрий Палыч уверенно стоял на двух ногах и даже опирался на крышку погреба. Надо было действовать раньше и решительнее.
– Лучший погреб в округе, – сказала Клара, внимательно наблюдая за реакцией Юрия Палыча, но тот просто молча закрыл подвал.
– Пошли в гостиную, – сказал Юрий Палыч и прошёл туда первым мимо потерявшей дар речи Клары.
Клара стала искать объяснение такому странному поведению покупателя: он нашёл тетради, за которыми все охотятся, а потом сделал вид, что они его не интересуют. По-дебильному отшутился и хочет теперь, наверное, чтобы Клара потеряла бдительность. «Как бы не так. Не на ту напал… А может, он вообще задумал убийство? Кто знает о том, что он сюда пришёл? Никто. Ну всё, точно! Убьёт – и в подвал скинет. Надо было толкать его в подвал, пока он шатался, и центр тяжести был за пределами его тела, как учил Бернар. Эх, надо было больше тренироваться… Так! Клара, не загоняйся. Он пока ещё ничего агрессивного не сделал…»
Клара размышляла о своей судьбе, а Юрий Палыч тем временем молча сидел в кресле напротив. Примерялся, так сказать.
– Как вам? – Клара решила взять себя в руки и заниматься проблемами по мере их поступления. Для надуманных проблем у неё впереди ещё вся ночь.
– Какой чудесный дом. Просто сказка. Даже не верится, что вы его продаёте. Почему, кстати? – спросил Юрий Палыч, продолжая сидеть в кресле как настоящих хозяин и дома, и положения.
– Редко бываем. Мы живём в Питере, а здесь жил дедушка. Тогда мы часто приезжали сюда. А теперь… – Клара выдержала театральную паузу. – Вот, родители решили продать. Мне жалко. Говорят, тут появилось привидение.
Сказав, Клара сразу поняла, что эта информация была лишней и даже неуместной: если Юрий Палыч нормальный человек, то дом ему понравится и без привидений, а если он злодей, то его и это не остановит.
– Хотите поднять цену? – хитро подмигнул Юрий Палыч.
«Может, и не мошенник. Хорошо, если бы оказался нормальным покупателем», – думала Клара, улыбнувшись в ответ. Тут Клара решила воспользоваться удобным моментом, чтобы спросить о главном. Она даже подумала, что её вопрос поможет выстроить более доверительные отношения с Юрием Палычем, и он помешает Елене – как там её? – купить дом деда. О том, что в этом случае дом деда купит сам Юрий Палыч, Клара подумать не успела.
– Юрий Палыч, а что такое быть взрослым?
Юрий Палыч долгим взглядом посмотрел на Клару.
– Неожиданно, признаюсь. Ты меня застала врасплох. Надо подумать. Я сейчас что-нибудь ляпну в шутку, а ты, пока не повзрослеешь, будешь думать, что я сказал истину. Потом поймёшь, что я погорячился, и долго будешь думать, что я дурак. Не хочу, чтобы ты обо мне долгие годы так думала. А случись тебе стать писателем, так ещё и в книжку какую вставишь. А мне – мучайся.
– Я не буду вставлять вас в книжку, – пообещала Клара.
– Почём тебе знать? Быть взрослым – это значит найти своё дело в жизни и получить в нём признание. Пожалуй, более ценного в этой жизни я не знаю. А я уже немолодой, я кое-что видел. Сын у меня и богат, и знаменит. Ты его знаешь, но я не стану его называть, потому что потом ты будешь всем рассказывать, что разговаривала с отцом того самого… Ну, не важно. Знаешь ты моего сына. Всё у него есть: и деньги, и слава, и семья, и дети. А счастья нет. Почему?
– Не знаю.
– Потому что не свою жизнь живёт, – объяснил Юрий Палыч.
– Как – не свою? А чью? – Кларе стало интересно. Не в первый раз она слышала о том, что можно жить не свою жизнь.
– Сложно объяснить. Вот к чему у тебя лежит душа? – спросил Юрий Палыч.
– Ни к чему, – призналась Клара, но тут же поправилась: – К фехтованию. Занимаюсь фехтованием.
– Хочешь посвятить свою жизнь фехтованию?
– Не думала об этом. Наверное, нет. Олимпийская сборная мне не светит. Стану чемпионкой города среди девушек по рапире. Это, должно быть, мой максимум. Я занимаюсь для общего развития и чтобы характер сформировать.
– Вот. Теперь представь: фехтование тебе нравится, но жизнь ты с ним связывать не собираешься. А тебя тренеры, родители, спортивные чиновники всё время впрягают в соревнования, и ты с чемпионата на чемпионат летаешь, потому что это кому-то надо. Ты получаешь медали, призовые, у тебя берут интервью, у тебя отличный загородный дом и целая стена кубков и медалей. И вот тебе семьдесят. У тебя ученики и школа твоего имени. Представила?
– Представила.
– А ты по ночам лежишь в постели и понимаешь, что прожила не свою жизнь. Чью-то. И хорошо было бы отмотать всё назад, когда тебе было шестнадцать, и распорядиться жизнью иначе.
– Мне четырнадцать.
– Что? – переспросил Юрий Палыч, и Клара не поняла: он не расслышал или удивился?
– Только четырнадцать, – повторила Клара, показав четыре пальца.
– Я в четырнадцать умел только у велосипеда колёса накачивать, а если прокол – то шёл к старшему брату.
Клара пожала плечами:
– Акселерация. Где ваш сын мог бы найти себя?
– В науке. Ему нельзя было уходить из науки, – сказал Юрий Палыч с таким сожалением, что Клара согласилась: нельзя было бросать науку.
– Чем он занимался? – из вежливости поинтересовалась Клара.
– Волнами.
– Как это? Шутка?
– Куда уж смешнее, – вздохнул Юрий Палыч. – Он мог бы открытие мирового уровня сделать, а видишь – присягнул деньгам. И даже не деньгам, а прибыли, жажде получать её снова и снова. Знаешь, что такое волна?
– Конечно, я что, с луны?
– Кто вас разберёт, откуда вы… В некотором смысле мы живём в мире самых разных волн, начиная со света и звука. Это всё – волны. Слышала фразу «звуковая волна»?
– Слышала, – зачем-то соврала Клара.
– Когда я говорю, мой речевой аппарат колеблет воздух, и эти колебания распространяются вокруг. Часть этой волны достигает твоих ушей, и твой слуховой аппарат превращает колебания воздуха в звуки, а твой мозг из звуков собирает слова и из слов распаковывает смыслы. А ты даже не напрягаешься, чтобы проделать всю эту титаническую работу. Миллионы лет эволюции автоматизировали для нас с тобой эту задачу.
Понимаешь?
– Понимаю, – кивнула Клара, и ей показалось, что она правда понимает. – Ваш сын занимался слуховыми волнами?
– Нет. И волны эти называются звуковыми. Сын руководил психологической лабораторией. Понимаешь, чтобы человек достиг успеха в том или ином деле, он должен настроиться на волну этого дела.
– Не поняла, – честно призналась Клара.
Юрий Палыч кивнул и продолжил:
– Вот, скажем, урок сольфеджио в музыкальной школе. У этого урока есть своя волна. Просто представь, что эта волна существует. Ты пришла на урок сольфеджио, но сама настроена на урок, не знаю… Например, физкультуры. Что произойдёт?
– Ничего хорошего, – предположила Клара.
– Ничего хорошего, – согласился Юрий Палыч. – Сын хотел понять, как люди настраиваются на ту или иную задачу. Что, если… Вот кого из великих людей ты знаешь?
– Из блогеров? – догадалась Клара, приготовившись перечислять имена.
– Помилуй. Художники, учёные… Те, кто открыл что-то полезное для мира, – уточнил задачу Юрий Палыч.