– Зачеркнуть несложно, но цифры номера всё равно можно будет прочитать, и народ будет звонить и уточнять: продашь-таки или нет, – снова заглянул в будущее дядя Женя.
– Варианты?
– Закрасить. Будет белый прямоугольник.
– Принято. Тысяча сто рублей – договорились?
– Не, оставь себе. Мне в радость тебе помочь, – просто сказал дядя Женя. – Неси краску. Ты же после прошлого раза закрыла банку и вымыла кисточку?
– Упс… – Клара поняла, что всё-таки ей ещё многое предстоит узнать о взрослой жизни. И радостно в сопровождении своей новой подружки Альмы побежала за краской и кисточкой.
Дяде Жене потребовалось всего несколько минут, чтобы закрасить номер телефона. Многие прохожие останавливались, пока он работал: оказалось, что надпись «Не продам» вызывает куда больше вопросов и интереса, чем просто «Продам». Люди стояли перед воротами и подолгу обсуждали: надо ли писать «Не продам» на доме, который не продаётся? Тогда, получается, на всех остальных домах, которые не продаются, тоже стоит написать «Не продам»? Но те, что похитрее, быстро поняли, в чём дело: просто желающих купить этот дом была настолько много, что владельцы решили остудить пыл покупателей таким категорическим «Не продам». Самые хитрые из хитрых нашли даже столько преимуществ именно этого дома, что сразу стало понятно, почему владельцев достали просьбы о продаже. А хитрейший из самых хитрых сказал, что, если бы ему продали этот дом – а он якобы предлагал за него хозяевам несметные богатства, – он открыл бы здесь магазин или кафе: вблизи главного входа на Курорт это стало бы самым популярным местом в городе. Все, кроме дяди Жени, согласно кивали, словно уже посмотрели бизнес-план и поняли, что кафе на этом месте, несомненно, буквально за несколько месяцев окупит инвестиции в виде несметных богатств. Наконец, все предприимчивые бездельники наговорились вдоволь и разошлись в поисках других поводов скоротать день, а то и отпуск.
Клара посмотрела на часы в телефоне: Славик и его компания, между прочим, могли бы и не опаздывать. Она уже проголодалась, а в холодильнике заманчиво ждала своего часа аппетитная пицца.
– Дядь Жень, хотите пиццу? – спросила Клара.
– А давай, – согласился дядя Женя. Он закончил работу и теперь наслаждался замечательными, ровными, красивыми буквами «НЕ».
– Вам так нравится писать буквы, – искренне восхитилась Клара. – На это так приятно смотреть, что хочется найти для вас ещё какую-нибудь работу…
– Вот теперь ты знаешь, как сделать так, чтобы тебя снова и снова приглашали сделать свою работу, – подытожил дядя Женя.
– В каком смысле?
– Когда клиент видит, что выполнение работы приносит тебе удовольствие, то понимает, что ты сделаешь работу наилучшим образом. Поэтому они захотят пригласить тебя снова, и им не стыдно будет порекомендовать тебя своим друзьям. А если исполнитель всё время ноет и страдает от того, что ему предстоит сделать, то его никогда не порекомендуют и никогда не пригласят повторно. Позовут кого угодно, но не страдальца.
Вот скажи, тебе нравится мыть посуду?
– Нет, конечно, – сказала Клара даже быстрее, чем подумала, словно участвуя в соревновании «кто первым ответит – тот и молодец».
– А теперь представь: тебе нужно в свой ресторан нанять посудомойку, и на собеседование пришли две девушки. Обе моют посуду так, что невозможно придраться. Но одна из них, пока моет посуду, поёт, пританцовывая и улыбаясь, а вторая постоянно ноет, проклинает гостей и собачится со всеми вокруг. Кого из них возьмёшь на работу?
– Хочется, конечно, из упрямства взять ту, которая ноет, но правильный ответ очевиден… Хотя нет, подождите! А если та, которая поёт, от этого хуже моет? А? Что тогда?! – Кларе показалось, что она всё-таки нашла слабое место в позиции дяди Жени и была крайне довольна собой.
– Тут всё просто. Ты должна вспомнить, кого берёшь на работу: певицу, танцовщицу или посудомойку? Какой навык тебе от неё нужен? – спокойно выкрутился дядя Женя.
Клара предложила дяде Жене зайти в дом и помыть руки, а потом сесть в беседке пить чай и есть вкусную разогретую пиццу. Славик же со своими друзьями пускай и дальше спят, хоть до обеда – мы их ждать не будем.
Уже в беседке, после того, как каждый съел по доброму куску пиццы «Четыре сыра» и вдоволь напился горячего чая, Клара спросила:
– Дядя Женя, что такое быть взрослым?
– Надо посвятить себя большой задаче, чтобы не оставаться один на один с этим миром. И надо понять, чей ты человек.
– Вы сейчас точно со мной говорите? – с улыбкой спросила Клара, чтобы дядя Женя наверняка понял, что она шутит. – Мне говорили, что надо найти себя – это ещё как-то понятно. Но что значит «посвятить себя чему-то»?
– Возможно, это просто разные способы говорить об одном и том же, – задумчиво ответил дядя Женя. – Можно сказать, что человек нашёл себя как художник, а можно – что посвятил себя красоте. Как тебе больше нравится?
– Нашёл себя… – стала размышлять вслух Клара. – Это представляется так: жил-был человек один, сам по себе, искал что-то на берегу моря и наконец нашёл. Себя, например, нашёл. Но от этого мало, что изменилось: он как был один, так им и остался; только стал теперь не потерянным, а найденным. А вот если человек посвятил себя чему-то… Это как будто он шёл по причалу и увидел корабль, отправляющийся на Северный полюс. Человек выбрал этот корабль, сел на него – и теперь ему уже не сойти. Или можно сойти? Ведь если сойти нельзя – это страшно: можно же ошибочно сесть на чужой корабль и уплывать всё дальше туда, куда тебе совсем не хочется.
– Хорошее сравнение. Именно поэтому нужно с умом выбирать корабль, и я научу тебя, как это сделать, – сказал дядя Женя. В этот момент Клара пододвинула к нему тарелку с разогретыми кусочками пиццы и тут же поймала сама себя на мысли, что заботится сейчас о своем госте, как мама, которая хочет, чтобы её дитятко было сытым. Но дядя Женя неправильно понял жест Клары и добавил: – Да я не за пиццу тебе это всё рассказываю! А потому, что ты взрослеешь, и тебе обязательно надо знать, что делать со своей жизнью. Иначе зачем ещё нужны взрослые?
Клара улыбнулась и не стала оправдываться – она и не думала выкупать ценный совет лишним кусочком пиццы. Ей не хотелось отвлекаться на неважное: это могло отвлечь их сейчас от главного.
– Когда человек выбирает профессию, то очень часто смотрит только на её глянцевую обложку, на парадный вход, так сказать, на плюсы и преимущества. Кто-то думает: «Вот стану учителем – и меня все будут слушать». Или: «Стану продав- цом – и у меня всегда будут конфеты». И так далее… – сказал дядя Женя.
– Дядь Жень, я уже не такая маленькая, – перебила его Клара, решив внести поправку в приводимые примеры профессий.
– Хорошо. Ты, допустим, хочешь стать учёным, чтобы сделать какое-нибудь важное открытие.
– Уже лучше, – снова улыбнулась Клара.
– Так вот, выбирая профессию, нужно точно знать её оборотную сторону и смириться с ней, – пояснил дядя Женя и замолчал, чтобы Клара осмыслила его слова. – Предположим, человек выбрал для себя в качестве жизненного пути искусство. Пишет картины. Но продаются они по цене холста и красок, и то – в счастливый день. Но самому художнику нравятся его картины. Более того, он знает: когда покупатель повесит его картину у себя дома, то каждый раз, входя в комнату, будет смотреть на неё, и она никогда не примелькается настолько, чтобы стать незаметной. И только тогда покупатель поймёт всю прелесть картины, всю её ценность, и подумает о том, что картина эта стоит в разы больше, чем он за неё заплатил. Выбирая творчество, человек обычно представляет себя в будущем на своей персональной выставке, и, не достигнув этого, может, разочаровавшись в моменте, задуматься о том, не стоит ли ему сойти с выбранного корабля. Выбирая искусство как таковое, как способ сделать этот мир лучше, нужно помнить о том, что признание может сильно запаздывать. А ты просто служишь тому, что любишь, чему посвятил всю свою жизнь, – и это делает тебя счастливым.
– И всё-таки это очень ответственный шаг – подняться на один из кораблей, – сделала вывод Клара.
– Очень хорошо, что ты это понимаешь, – одобрительно кивнул дядя Женя – Быть взрослым – это выбрать свой корабль и быть счастливым оттого, что сделал правильный выбор.
Клара сияющими от любопытства глазами смотрела на своего собеседника.
– Взрослым быть очень интересно, – заключила она.
Громыхнула калитка. Клара, сидевшая к ней спиной, обернулась; Альма, лежавшая поперёк входа в беседку, встала и трусцой направилась ко входу. Во двор вошёл Славик со всей своей командой: с ним был и Жорик, и Липкий, и Катюха.
– Привет, – сказала Клара и, жестом показав на пиццу, добавила, – тут немного уже осталось, но если разрезать на более мелкие кусочки, то хватит всем и не по одному.
– Сэ́ро вэниэ́нтибус о́сса, – выразительно произнёс дядя Женя.
– А? – Клара не разобрала ни слова.
– Поздно приходящему – кости, – проскандировали остальные ребята хором и, судя по слаженности, делали это далеко не в первый раз.
– Мы со своим, – сказала Катюха, доставая из рюкзака какие-то коробки. Клара где-то уже видела такую упаковку… Да, ошибки быть не могло: коробки были из кондитерской.
– Ну и ладно, – согласилась Клара. – Хотя пицца тоже вкусная. Кто какой чай будет? У меня, правда, есть только чёрный в пакетиках.
– Чёрный, – сразу же сказал Славик.
– Чёрный, – повторил Липкий.
– Черный, – улыбнулась Катюха.
– Чёрный, – согласился Жорка.
Клара вопросительно посмотрела на дядю Женю.
– Я всё, мне на работу пора. Красота сама себя не спасёт, – дядя Женя собрался уходить.
– Спасибо, вы меня сильно выручили, – поблагодарила Клара.
Дядя Женя сдержано кивнул, но Клара поняла, что ему было очень приятно это услышать. Что ещё художнику нужно? Продажи и признание.
Катюха вызвалась помочь Кларе с чаем и сделала всё легко