– Уверена? Может, изменилась ты? – доброжелательно улыбнулась Катюха, и Клара поняла, что у неё появилась ещё одна классная подруга.
Леночка – нет, конечно, Елена Алексеевна – сидела в кабинете директора компании «КарайСтрой» и осмысляла произошедшее. Только что ей позвонил владелец того колдовского дома и сказал, что его вызвали в Следственный комитет и сегодня он не сможет приехать; ему даже по телефону не особо разрешают тут говорить. После этого он, видимо, отключил телефон и теперь находился «вне зоны действия сети». Сейчас придёт Альберт, и что она ему скажет? Нужно что-то придумать! Срочно.
В дверь постучали. Значит, это точно не Альберт. Стас ещё не пришёл. Кто тогда?
– Да! – крикнула Елена Алексеевна так громко, чтобы её точно услышали в приёмной.
Дверь открыла Надя.
– Проходите, Надя. Будем вас трудоустраивать, – с печальной обречённостью произнесла Елена Алексеевна.
– А я разве уже согласилась? – бойко спросила Надя. Она три года на рынке продавала зелень. Потом три года в магазине подменяла мать. Теперь три года работала официанткой в разных заведениях. Что-что, а дерзко ответить Надя умела.
Елена Алексеевна внимательно, в упор посмотрела на свою будущую подчинённую.
– Надежда, не начинайте. У меня куча проблем. Вы видели нашего владельца – хотите ему отказать? Тогда он займётся вами, вашими детьми, обвинит вас в том, что вы плохо их воспитываете – и всё, вы у нас работаете. Так что давайте без этого вот всего. Будете ошибаться или говорить глупости при нём – он запросто вас уволит. Так что извольте сначала выйти на работу. Если вам вдруг не понравится, то включайте дуру – и вот, вы уже на воле, – в подробностях описала карьеру Елена Алексеевна.
– Вас примерно так на работу и взяли? – поинтересовалась Надя.
– Примерно так. Только я до вчерашнего дня была секретарём, не знала владельца и не могла понять, чем занимается наша компания. А сегодня я – директор филиала. Теперь секретарь – ты, и зарплата у тебя – 150 тысяч в месяц.
– Значит, есть шансы, что завтра директором стану я? – ещё больше заинтересовалась Надя.
– Отрицать не буду. Но не рассчитывай, что будет легко. Давай сюда свои документы. Пока иди в приёмную и сиди там, отвечай на звонки. Если позвонит Альберт – это владелец, – соединяй сразу со мной. Если позвонит Стас – это тот, кто вчера отжимался, – спроси, что хотел, и передай мне. Если кто-то придёт – скажи, что все на базе.
– А база где? – уточнила Надя.
– А базы нет. Мы тут по особому делу. Альберт сам тебя посвятит, мне он этого не поручал. Давай, иди. Сиди и деньги зарабатывай.
– Хорошо, а делать-то что? – не поняла Надя.
– Наведи порядок. Полей цветы – мне было лень иногда… Как закончишь, почитай книгу – она вон там, на полке стоит. Она про какие-то открытые двери. Говорят, нравится Альберту. Так что может пригодится, – подробно расписала алгоритм Елена Алексеевна, и Надя вышла.
Елена Алексеевна взяла лист бумаги и стала думать. Какова её задача? Купить дом. Она всей душой готова сделать это, но покупатель приедет только завтра. Если, конечно, у него ничего не произойдёт за это время. Значит, пока задача «купить дом» не может быть решена. Тогда какую задачу Елена может решить прямо сейчас, чтобы Альберт был доволен? Достать остальные дневники? Да, пожалуй.
– Надя, собирайся, – громко сказала Елена Алексеевна.
В кабинет заглянула Надя – она вся была погружена в процесс генеральной уборки приёмной и уже планировала навести порядок в директорском кабинете. Чего зря сидеть?
– Если выполнишь это задание – считай себя первым замом, – начала Елена Алексеевна издалека.
– Сколько у вас замов? – уточнила практичная Надя, которая уже привыкла к тому, что все её хотят обмануть.
– Пока – один.
– Ну, всё равно хорошо. Первый зам… Даже звучит лучше, чем секретарь, – смирилась Надя, которая знала: надо радоваться любой награде, и тогда тому, кто награждает, понравится такая реакция, и он будет награждать ещё более щедрой рукой. Надя знала толк в том, как заработать чаевые.
– Вот адрес. Там продаётся дом… – продолжила Елена Алексеевна.
– Уже не продаётся, – перебила её Надя.
– В смысле? Откуда ты знаешь? – заволновалась директор.
– Я мимо этого дома каждый день хожу. Раньше там было написано «Продам» и номер телефона. А сегодня к этому всему приписали «Не». И теперь там: «Не Продам» и закрашенный номер телефона.
– И что это значит? – спросила Елена Алексеевна, но тут в приёмной раздался шум. Нет, грохот. Нет, звук надвигающегося урагана с громом и молниями.
– Это я вас хочу спросить, что это значит! – с рёвом ворвался в кабинет Альберт, и следом за ним, едва поспевая, зашёл Стас. Альберт взбешённо посмотрел на Надю: – Ты кто такая?
– Надя. Вы меня вчера на работу позвали, – представилась Надя.
– Ладно, сиди, – бросил Альберт. Было видно, что сейчас его голова занята совсем другим вопросом и Надиной судьбой он займётся чуть позже. Альберт сел в директорское кресло, которое поспешно уступила ему Елена Алексеевна. – Что значит «Не продам»? Где продавец?
– В Следственном комитете, его вчера вызвали на беседу. Он позвонил и просто предупредил. Он не говорил, что передумал продавать или что у него есть другой покупатель. Он извинился и вроде бы даже искренне сожалеет о том, что произошла эта задержка, – толково доложила Елена Алексеевна.
– Когда он тебе позвонил? – тут же спросил Альберт.
– Вчера поздно вечером и ещё раз – полчаса назад из СК.
– Почему вчера не доложила о звонке? Я бы достал его из Следственного комитета! Не время ему показания давать. Пусть сначала сделку оформит.
Надя с уважением и даже восхищением посмотрела на Альберта: деньги – это одно дело, а вот достать человека из Следственного комитета – совсем другое. У Нади там тоже есть один знакомый… Может, он заодно и его достанет? Чего честному человеку в застенках томиться?
– Так у меня же вашего телефона нет, – призналась Елена Алексеевна, и Надя поняла, что никакой она не директор.
– Предложения, – потребовал Альберт от присутствующих.
По Стасу было видно, что он снова считает до десяти. Надя осматривалась и внимательно изучала обстановку кабинета.
– У меня есть идея, – начала Елена Алексеевна, у которой идей не было, но нужно же как-то выживать.
– Говори.
Елена Алексеевна лихорадочно перебирала мысли в голове: что из этого лучше сейчас сказать? Всё же надо признать: работать секретарём было гораздо проще…
– Надо обратиться в опеку, – мозг Елены Алексеевны решил выбрать именно эти слова, какими будут следующие – не знала даже она сама. Так бывает.
– Опеку? – Стас досчитал до десяти ещё раз и решил, что уже можно спрашивать.
– В опеку, и что дальше? – требовал продолжения Альберт.
– Опека может заинтересоваться: почему ребёнок живёт здесь один и занимается продажей дома? Что это за родители такие и выполняют ли они свои обязанности? Тогда девочку могут забрать в какой-нибудь детдом до выяснения обстоятельств, и папа назад уже не сдаст. В доме ещё можно провести обыск…
Тут Надя встала.
– Не хочу, чтобы вы думали, что я правильная и всё такое… Но воевать с детьми – увольте.
– Уволена, – легко махнул рукой Альберт и жестом показал Елене Алексеевне, – продолжай.
Надя ещё мгновение постояла и направилась к выходу, но тут же вернулась и протянула руку к Елене Алексеевне: «Документы». Елена Алексеевна взглянула на Альберта. Его лицо было непроницаемым, словно он хотел сказать: «Сама решай. А если что – потом за это решение и ответишь». Елена Алексеевна отдала документы Наде, и та стремительно вышла.
– Служба опеки придёт в дом, с ними будет кто-то из наших. Пока опека будет разговаривать с девочкой, составлять протоколы и разговаривать с родителями, наш человек посмотрит, где дневники, и возьмёт их…
– Хм, – удовлетворённо произнёс Альберт и полез в карман за телефоном.
***
А Надя тем временем в негодовании вышла на улицу. Она вчера уже уволилась из кафе, потому что ей пообещали шикарную работу. Работа оказалась дном – Надя не собиралась заниматься такими делами даже за большие деньги. И что она имеет по факту: работы – нет. Только начала наводить порядок в их свинарнике – и уже уволена. Даже кофе на работе ни разу не успела попить! А ведь Надя могла гордиться собой: она поставила рекорд по непродолжительности работы в компании Альберта. Так быстро здесь ещё никого не увольняли. В её случае – ещё и до официального трудоустройства.
Душа Нади требовала восстановления справедливости.
***
А Клара в это время подошла к дверям салона «Оптика».
Удобный городок эта Старая Русса – всё рядом.
– Здравствуйте, – сказала Клара, заходя в салон.
Нина Сергеевна, стоявшая у витрины спиной ко входу, обернулась на звук открывающейся двери и, увидев Клару, заулыбалась:
– Здравствуй, Клара! Как твои дела?
– Всё хорошо. Я за оправой пришла. Вот, – Клара протянула рецепт, полученный в этом же салоне вчера.
– Вот и замечательно. Что сказала мама?
– Мама… была немного недовольна, – призналась Клара.
– Она не хочет, чтобы ты носила очки? Она думает, что они только ускорят падение зрения? – озвучила Нина Сергеевна самое частое заблуждение относительно очков.
Клара кивнула.
– Значит, ты приняла решение сама? – удивилась Нина Сергеевна.
– Да, – согласилась Клара и подумала: «И это решение – примерно сотое по счёту из всех принятых за последние дни».
Нина Сергеевна взяла рецепт и быстро просмотрела его.
– Уже выбрала оправу?
– У меня есть четыре тысячи, – сразу уточнила Клара.
– Что-нибудь подберём. Вот из этих выбирай, – Нина Сергеевна показала на оправы, лежащие внизу на витрине. – Потом купишь подороже. Или попроси родителей добавить немного.
– Нет. Я хочу сейчас купить не дороже четырёх тысяч.
– Сейчас? Вообще-то нужно заказывать и ждать, – сказала Нина Сергеевна.