– Хотела с Ниной Сергеевной поговорить и попрощаться. Я сегодня возвращаюсь в Питер. Может, ещё раз до Нового года приеду. Обещаю заглянуть в гости.
– Хорошо. Я передам ей от тебя привет, – сказала Катя.
– Ну и результат моего исследования, раз вы его уже знаете, – улыбнулась Клара в ответ.
Через окно салона Клара увидела идущего по улице Славика и заторопилась на выход.
***
Клара быстро догнала и окликнула своих друзей. Все были здесь: Славик, Жорка, Альма, Липкий и Катюха. Клара подошла к ним, поприветствовала и не знала, что сказать дальше.
– Пойдём ко мне? – предложила Клара.
– Когда приедет отец? – спросил Славик.
– Через пару часов.
– Вы сегодня назад поедете?
Клара пожала плечами: «Может быть, завтра, но тогда рано утром».
– Ну, чему тебя научили твои тетради? – поинтересовался Славик больше для поддержания разговора, потому что близкая разлука делала разговор сложным.
– Проще не начинать, чем завязывать, – почему-то сказала Клара.
– Что это значит? – уточнил Жорка.
– Слышал про коррупционеров? Стоит всего один раз получить взятку – и всё, замаран. Назад дороги нет, – пояснила юридически подкованная Катюха.
– Точно, – согласился Славик. – Что-нибудь ещё?
– Жизнь очень прикольная и интересная для тех, кто настроился на волну прикольной и интересной жизни. И она ужасная для тех, кто настроен на ужасную.
– Звучит как выбор программы на телике, – заметил Жорка.
– Ага, так и есть, – подтвердила Клара. – Хочешь – включаешь комедию, хочешь – фильм ужасов. Можно даже канал «Культура» включить. Есть ещё канал «Дача и огород», есть «Наука», но это уже не для всех… И это более-менее всем понятно. Вот только никто не говорит о том, что каналы можно выбирать. Если ты случайно включил ужасы, то не обязательно смотреть их до старости. Хотя есть, конечно, и такие любители. Важно помнить, что пульт в руках каждого из нас, – сказала Клара.
– Я выбрала канал «Человек и Закон», – призналась Катюха, заметила удивлённые взгляды друзей и добавила: – Ну а чего? Там прикольно.
Ребята погуляли в центре города, посидели на берегу реки Полисть. Пора было уже расходиться, а расходиться не хотелось. Катюха сказала, что замёрзла, и ушла домой. Жорка сказал, что ему пора кормить Альму и тоже ушёл. Липкий внезапно вспомнил, что у него дома куча дел, и незаметно испарился. Клара и Славик остались одни.
Слова не шли на ум. Близкая разлука делала все остальные темы для разговоров несущественными.
– Бываешь в Питере? – спросила Клара.
– Бывал пару раз. Шумно там. Людей много. Суетно, – ответил Славик.
– Не людей много, а зрителей, которые могут прийти на твой концерт, – попыталась пошутить Клара, но шутки тоже получались слабыми.
– Если только, – согласился Славик.
Они помолчали ещё. Никто не хотел первым предлагать разойтись по домам: оба считали, что тому, кто предложит, менее дорога эта встреча. Но и молчание было тягостным.
– Будешь звонить? – спросила Клара.
– Буду.
– А я на Новый год приеду.
– Хорошо, – сказал Славик.
– Проводишь? – Клара встала.
Славик тоже встал и сделал шаг в сторону дома Клары.
– А ты где живёшь? – спросила Клара. Она вдруг поняла,что почти ничего не знает о жизни Славика.
– Авиагородок знаешь? Там и живу.
– С кем?
– Мама и старший брат.
– Понятно, – сказала Клара и подумала: почему люди говорят «понятно», когда не знают, что сказать? Ей хотелось узнать, что Славик сейчас чувствует, хотелось сравнить свои чувства и его: «Ему тоже кажется, что до Нового года – целая вечность? Будет ли он скучать? Можно ли об этом спрашивать? Или надо теряться в догадках, мучаться и не спать? Это так и было задумано с начала времён? Такой был план, чтобы люди не могли говорить о своих чувствах и мучались? Кстати, он мог бы первым начать говорить о том, что чувствует. Грустно ли ему сейчас или норм? Вот чурбан деревенский…»
Так, молча, они пришли к дому деда. Славик, зная секрет калитки, открыл её перед Кларой.
– Торопишься? – спросила Клара, желая вызвать Славика на откровенность: ей хотелось услышать, что у него на душе. Это сильно упростило бы задачу Клары: сравнить его невысказанные чувства и свои.
– Не особо, – отозвался поэт-песенник, звезда местной эстрады.
– Понятно. Что будешь делать? – спросила Клара, загадав, чтобы Славик ответил: «Скучать». Но он сказал: «Работать».
Клара чувствовала, что взаимопонимание, которое ещё вчера было максимальным, уходит, как вода в песок. Что она не так сказала или сделала? Куда подевалась способность быть на одной волне? Что происходит? Из-за слов Славика на Клару стала накатывать обида. Он что, специально так говорит, чтобы побольнее её задеть? Ну и пускай! Раз он так хочет…
– Пока, – сказала Клара, проходя через калитку, и закрыла её за собой.
А Славик как раз внимательно следил за тем, закроет Клара калитку или нет. Он видел ситуацию так: Клара решила все свои задачи в Старой Руссе и теперь возвращается домой, к своим друзьям, к соревнованиям, к Кузнецовой, с которой ей скоро предстоял бой, и она так много об этом рассказывала. Она возвращается в свою среду и будет вспоминать эту поездку как забавное приключение. Да, она интересно провела время, подружилась с местными ребятами. Да, узнала, что её дед был колдуном, и открыла в себе какие-то способности к чтению книг или что-то вроде того. Ну и что? Зачем ей, городской красотке, связывать себя с деревенским музыкантом? «Она забудет всё через пару дней, – думал Славик. – Можно, конечно, каждый день писать сообщения. Она будет читать их своим подругам, и они, смеясь, вместе будут сочинять ответы. Знаем. Видели такое не раз». Славик загадал: закроет Клара калитку или нет? Закрыла. Этим она сказала всё, что Славик хотел знать. Ну ок. Всё понятно.
Так они и стояли: каждый со своей стороны калитки, ожидая от другого первого шага.
– Клара, ты уже вернулась? – тётя Лиза умеет выбрать момент.
– Да, тётя Лиза, вернулась.
– Ну хорошо… А, Славик, привет. Как дома дела? – спросила тётя Лиза у Славика.
– Спасибо. Нормально, – буркнул он.
– Я не узнала тебя.
– Хорошо бы, – Славик пропустил обмен репликами по поводу того, что он теперь станет богатым, и, обращаясь к Кларе, спросил: – Прийти проводить?
Клара неопределённо повела плечом: «Приходи, если хочешь».
Славик развернулся и быстрым шагом пошёл прочь. Из-за того, что и Клара, и тётя Лиза видели Славика только со спины, они не могли заметить его сжатые челюсти и кулаки. Клара шмыгнула носом. Хорошо, что Славик этого не услышал: он мог бы вернуться к ней, но расстояние было уже слишком большим.
– Не простыла? – заботливо спросила тётя Лиза через дорогу.
– Прохладно. Пойду в дом, – ответила Клара и, не дожидаясь реакции соседки, зашла в дом.
Она прошла в свою спальню, не раздеваясь, упала на постель и долго лежала, глядя в потолок. Клара ни о чём не думала. Она просто лежала и смотрела в потолок. Удивительно, но мыслей в голове не было. Ни одной. Хотя именно сейчас Кларе было о чём подумать. Но похоже, мозг лучше знает, когда ему нужна перезагрузка и освобождение оперативной памяти. Через несколько минут Клара встала, переоделась в домашнюю одежду, сделала несколько больших глотков воды из стакана, взяла наугад один из дневников деда и, сказав: «Посмотрим», – снова легла в кровать. Это оказался тот самый дневник, в котором дед описал день, когда Клара неудачно поскользнулась, упала и получила малозаметный шрам на подбородке. Сейчас у Клары было не совсем подходящее настроение, чтобы перечитывать этот эпизод с Мухтаром, поэтому она пролистнула несколько страниц.
25 июня 2019. Чтение мыслей.
Всегда было интересно разобраться с феноменом «чтение мыслей». Скажу сразу: не верю, что один человек может прочитать мысли другого, если мы под словом «читать» понимаем буквальное и одновременное восприятие мыслей самого объекта исследования тем, кто читает его мысли.
Важно: предполагается, что читать можно только те мысли, которые находятся в сознательном и бессознательном поле объекта исследования именно в текущий момент. Нет такого выражения: «Я могу прочитать твою память. Я знаю, что ты думал вчера после обеда».
Хорошо. Договоримся о терминах. Объект – это человек, мысли которого мы собираемся прочитать, что бы это сейчас ни значило. Мысли – это звуковые, визуальные и иные осознаваемые и неосознаваемые образы, которые переживает или испытывает объект в данный момент. Субъект – это человек (или машина! В том числе ИИ!), выполняющий целенаправленную работу по чтению мыслей объекта. Годный результат – когда субъект после исследования сообщает: «Объект думал о том, как бы уйти с работы пораньше», и объект говорит: «Я думал о том, как бы уйти с работы пораньше». При таком результате и объект, и субъект, и даже независимый наблюдатель хочешь не хочешь должны будут признать, что чтение мыслей свершилось.
И нам всем сейчас кажется: задачка прочитать мысли сотрудника о том, что он хочет уйти с работы пораньше, не является архисложной. Она не является даже сложной. Легкотня. А почему? Потому что многие сотрудники об этом думают и при этом вольно или невольно то и дело смотрят на часы да на входную дверь.
Так чтение ли это мыслей? Или это – банальная наблюдательность?
Полагаю, что второе. Это не чтение мыслей, а наблюдательность плюс знание жизни, а также совпадающие ценностные установки объекта и субъекта. Вот смотрите: представим себе тот же объект и примерно ту же ситуацию. Но субъектом нашим на это раз является молодой учёный, который день и ночь колдует над колбами, чтобы изобрести элексир бессмертия. Субъект видит другого человека, одетого в такой же белый халат; этот объект смотрит на часы, потом на дверь, и так – десять раз подряд за последние пять минут. Какие мысли припишет этот субъект этому объекту? Наивный молодой учёный, полный энтузиазма, может подумать, что другой, как и он сам, ждёт, когда лаборатория наконец освободится и он сможет продолжить там свои опыты.