одателя, — ухмыльнулась она.
Стивен привычно вскинул бровь, и Джиллиан поспешно опустила глаза. К несчастью, в его присутствии она теряла контроль и над сердцем, и над разумом. А теперь к тому же еще и телом.
— Неужели такой ужасный?
— Да нет. Иногда он может быть… очень милым.
— Милым? — в голосе Стивена звучало шутливое возмущение, а глаза светились лукавством,
Джиллиан была очарована. Как всегда, когда неожиданно он давал волю своему юмору.
— Ну и не только милым, можно еще добавить кое-какие определения, — призналась она. — Я не хотела утром вылезать постели, покидать место, где совсем недавно был ты.
Это было совершенно бесстыдное заявление, но Джиллиан всегда говорила, что чувствовала. Стоило ей открыть рот, и она выдавала все напрямую, совершенно не думая последствиях.
Выражение его лица смягчилось, и Джиллиан подумала, какой же он красивый, когда исчезает напускная суровость.
— Ты всегда говоришь что думаешь?
— Да, а ты говоришь прямо хоть когда-нибудь?
— Почти никогда, — губы его дернулись: усмешке.
— Может быть, это еще не поздно исправить?
— Даже не надейся.
— Ты не знаешь, какая я способная учительница.
— Это зависит от того, чего ты хочешь добиться.
— Стивен, неужели ты все рассматриваешь под углом «добился — не добился»?
— А разве ты нет?
Джиллиан покачала головой. Как объяснить ему, что она не верит в такую постановку цели, которой надо «добиваться» любой ценой. Она считала, что надо просто жить сегодня, ради текущего дня и делать все с полной отдачей именно сейчас. Цели, которых надо добиваться, загоняют вас в капкан. Или, пользуясь расхожей фразой, не дают вам видеть леса из-за деревьев. Ее жизненная философия это отвергала. Она давно пришла к выводу, что, вероятно, является единственным человеком в мире, который так считает. Ее партнерша и подруга Лесли была человеком цели. Джиллиан просто не обращала на это внимания и шла себе своим путем. Иногда Джиллиан задумывалась: может быть, это она какая-то странная, но потом перестала обращать на это внимание, тем более что меняться все равно не собиралась.
— Цели ограничивают свободу, — наконец проговорила она, вызывающе вздернув нос.
— Они придают смысл жизни, — поправил Стивен.
— Далеко не всем, — возразила Джиллиан.
— Прости, ты никогда не пыталась ставить себе цели.
— Точно так же, как ты не пытался высказать, что ты думаешь.
— Очко в вашу пользу, мисс Коллинз. Джиллиан фыркнула.
— Что ж, начнем первый урок.
— Если я пойду в этом навстречу, тебе придется попробовать ставить цели.
— Ладно. У меня уже есть цель, — хитро улыбнулась Джиллиан, и неприкрытая чувственность ее взгляда объяснила ему, какую именно цель она имеет в виду.
— Это не то, о чем я думал, — не удержался от улыбки и сам Стивен и тут же уточнил: — Вернее, не совсем то. Ну, пожалуй, немножко. Нет, много. А, черт, я несу неизвестно что.
Лицо его стало озадаченным, даже растерянным.
— Первый урок прошел прекрасно, — кивнула Джиллиан. — Перейдем ко второму. — Она взяла его за руку. — Я хочу, чтобы ты кое с кем встретился.
Все еще ошеломленный собственной растерянностью, Стивен покорно позволил повести себя в контору мотеля.
Они направились к внутреннему телефону, и Стивен, стоя рядом, не прислушивался к ее разговору, а просто наблюдал за нею, испытывая при этом большое удовольствие. Джиллиан не скрывала своих эмоций и во время разговора оживленно жестикулировала. Она ни минуты не стояла спокойно, энергия переполняла ее и, казалось, наполняла собой окружающее пространство. Энергия и трогательная искренность, присущая только ей.
Когда Джиллиан положила трубку, на лице у нее было написано торжество.
— Пойдем к бассейну, — предложила она.
В эту минуту он, наверное, без возражений последовал бы за ней даже в ад. У нее был такой лукаво-кокетливый вид, что у него невольно дернулись уголки губ. И сердце екнуло.
Из бассейна доносилась громкая незнакомая речь. Стивен никогда не видел столько подтянутых тренированных тел одновременно. Он наблюдал, как ловко кувыркались они в воде, и ощутил какую-то долю той душевной близости, какая была у Джиллиан с этими людьми, брошенными в чужой стране, живущими из милости, хотя было совершенно очевидно, что они блестящие артисты, одни из лучших в мире.
В ситуации с русскими актерами чувствовалась безнадежность, а он хорошо знал, что это такое.
— Стивен.
Он оторвал глаза от бассейна и посмотрел на Джиллиан. К ним присоединилось двое мужчин: Сергей и еще один, которого Стивен не узнал. Узнать его было трудно, потому что лицо его было раскрашено белым и черным.
— Это Константин… Мим.
Нескольких жестов подвижных рук и тела
Константина и гримас загримированного лица было достаточно, чтобы выразить радость от встречи со Стивеном и благодарность за его помощь и поддержку.
Стивен вспомнил движения рук Джиллиан, их выразительность, как много они и ее лицо говорили без слов. Из нее получился бы прекрасный мим, но Стивен не хотел бы, чтобы она лишилась дара речи, потому что жаль было бы не слышать язвительных словечек, слетающих с ее острого язычка. И все же его поразило, как много понял он из немой импровизации мима,
Теперь Джиллиан тоже стала жестикулировать, без слов общаясь с мимом. Константин улыбнулся ей, потом Стивену»
— Ему хотелось бы кое-чему научить тебя, — проговорила она, — в благодарность за помощь, но я сказала ему, что у тебя чересчур каменное лицо.
Ему хотелось принять вызов Джиллиан, но, глядя в ее смеющееся лицо, он с неохотой отбросил эту мысль. Не было у него времени на такое легкомыслие.
И все-таки у него мелькнула мысль, что это могло бы стать очень интересным. Пожалуй, это было бы„0 весело.
Но только не сейчас.
Это он и повторил вслух.
— Может быть, потом, после праздничного открытия. Но передайте ему спасибо
— У тебя получится, вот увидишь, — заявила Джиллиан.
Стивен почувствовал себя в затруднительном положении, чувствуя, что от него ожидают какой-то реакции. Но каким образом? Как ему сказать «спасибо», когда он не знает ни слова по-русски. Яркие глаза Джиллиан были выжидающе устремлены на него, и внезапно он почувствовал, что не сможет ее разочаровать.
Он улыбнулся, сложил ладони перед грудью на восточный манер и слегка поклонился. Больше он ничего придумать не сумел и очень обрадовался, когда Константин засиял широкой одобрительной улыбкой, И Джиллиан тоже.
Сергей тоже улыбнулся.
— Из вас вышел бы хороший ученик.
Стивен скептически посмотрел на него, затем поглядел на часы. Он без толку потратил весь день, У него создалось впечатление, что его несет, как неуправляемую пирогу по бурной реке. Ему очень не нравилось это ощущение. И все же покидать эту очаровательную атмосферу цирка не хотелось, его нестареющее волшебство приковывало к себе. И еще Джиллиан. Особенно Джиллиан.
Однако она словно прочитала его мысли, потому что начала извиняться перед Сергеем и Константином.
— Мы должны идти, еще столько дел перед открытием, — дипломатично сказала она. — Я приду еще раз, в понедельник.
Огорченные артисты попрощались с ними и вновь вернулись к своим занятиям.
Стивен повернулся к Джиллиан.
— Я не собираюсь испытывать судьбу. — Она ответила на незаданный вопрос лукавой улыбкой, от которой у него сильно забилось сердце. — Мне действительно надо поработать. Увидимся вечером.
И через минуту она тоже исчезла, а Стивен помедлил еще какое-то время, раздумывая, что же, собственно, здесь произошло.
Вечером, глядя на себя в зеркало во время бритья, Стивен задумался, куда нынче повести Джиллиан. Раньше он решил бы эту проблему в два счета. Еще со времени учебы в колледже у него были романы с женщинами — серьезные и не очень, длительные и скоротечные.
Как правило, Стивен выбирал спутниц красивых и модно одетых, появление с которыми было полезно для дела. Но все они ничего для него не значили. Он давал партнершам физическое удовлетворение и сам получал его, не связывая при этом себя никакими обязательствами.
Чаще всего он водил их в очень дорогие рестораны, где обычно были запланированы его деловые встречи. Но Джиллиан была совсем другой.
Стивен улыбнулся при мысли о том, насколько отличалась она от всех других женщин, с которыми его сталкивала жизнь. И хотя ему вовсе не хотелось признаваться в этом, она совершенно необыкновенно на него действовала. От ее улыбки у него таяло сердце, от ее близости кровь по жилам бежала быстрее, в ее присутствии все его существо оживало. Никогда раньше подобного с ним не случалось. И ничего подобного тому, что произошло прошлой ночью.
У Стивена были основания считать себя хорошим любовником. Однако он никогда так не отдавал себя и никогда так не сдерживался, как прошлой ночью, чтобы дать Джиллиан максимум наслаждения. Никогда не целовал женщину с такой нежностью, не касался ее так бережно. Только Джиллиан пробуждала в нем такие чувства. Как же это было хорошо, изумительно, прекрасно.
Так хорошо, что он сумел ненадолго забыть прошлое.
Он встряхнул головой, чтобы вернуться к действительности, и снова задумался, куда бы ее повести. У него было подозрение, что строгая чопорная обстановка тех ресторанов, куда он обычно приглашал деловых партнеров, ей не слишком понравится. А в итальянском ресторанчике они уже были, ему же хотелось чем-нибудь удивить ее, хотя он понимал, что Джиллиан непривередлива, и ей повсюду будет хорошо. В этом тоже проявлялось ее обаяние, в том, как находила она во всем что-то хорошее. Даже в нем.
Машинально Стивен потянулся за одним из костюмов и впервые заметил, что все они выглядят одинаково, все серые, классического фасона, и галстуки тоже скромных неброских расцветок. Неужели он стал таким серым и скучным, как его одежда?
Он оглядел квартиру. Ее предложила обставить одна из женщин, с которой Стивен встречался, и поскольку он был занят, то равнодушно согласился. Все в квартире было модным и современным, черная мебель с хромированной отделкой. И, прямо скажем, не очень удобная. Квартира была безликой, стерильной, не имеющей индивидуальности. Внезапно ему подумалось, что, наверное, так эта женщина представляла его… или их отношения. Стивен недолго с ней встречался и сейчас даже смутно смог представить себе, как она выглядит.