«Ну, на крайний случай…»
«А живешь-то на что?»
«С этим как раз нормально», — последовал небрежный ответ.
«Ну тогда, если средства позволяют, пережди чуток…»
Присутствовавший при прослушивании ленты Тимоха подскочил со стула, как со сковороды:
— Да прямо сейчас ехать надо! Сидит на лимоне зеленых и ананасы трескает с мадам этой… Кликухой! А мы сопли жуем!
— Из дома он выбирается? — возмущенно раздувая ноздри, спросил Геннадий бригадира.
— Да, каждый день… Там кабачок грузины держат, прямо через дорогу от хаты его… Идет туда в два часа дня, как по расписанию, закусывает… Шашлычок, винцо, виноградик.
— Сука проклятая! — Геннадий поднялся из-за стола. Приказал: — Завтра паси его с самого утра. Ты, — кивнул в сторону Тимохи, — будь наготове. Кабак людный? — обратился к агенту.
— Народу хватает!
— Вот и закусим грузинскими прибамбасами… — проговорил Геннадий задумчиво. — Потолкуем с Конструктором о жизни и вообще… Спросим, трудно ли миллион зеленых потратить… А потом поедем туда, где этот самый миллиончик, в жуть раздербаненный, лежит… Неужели у тещи на антресолях? А, ребята? Что думаете?
— Где лежит, там и возьмем, — посуровел своим девичьим личиком Тимоха.
— А кого надо — возьмем и положим! — с напором поддакнул агент.
Узнав о решении Геннадия, принятом с подачи осведомителя, Акимов начал готовить мероприятие по задержанию бандитов в ресторане в два часа дня.
Из технических арсеналов госбезопасности капитану одолжили авторучку с искусно вмонтированным в нее чувствительнейшим микрофоном. Авторучку, после надлежащего инструктажа вручили Шкандыбаеву — главному персонажу в спектакле предстоящей акции.
За поведение своего подопечного Акимов в принципе не волновался: благодаря продолжительному общению с миром гангстеров и полицейских Шкандыбаев приобрел некоторый специфический опыт, позволяющий ему адекватно реагировать на развитие внештатных ситуаций, а кроме того, как выяснила генеральная репетиция предстоящего спектакля, в жертве вымогательства обнаружился незаурядный талант провокатора, и в том, что он вынудит бандитов пойти на произнесение прямых угроз, сотрудники РУБОПа не сомневались.
Шкандыбаев, уяснивший положенный ему маневр, импровизировал артистично и тонко. Один из свидетелей репетиции высказал независимое мнение: будь он на месте Геннадия, посулил бы этому козлу, уходящему от прямых ответов, выдерживающему томительные паузы и позволяющему впадать в амбиции, все казни египетские.
— А то, что по башке бы он от меня получил, — так это точно! — закончил наблюдатель.
— По башке — это хорошо, — заметил Акимов. — Особенно в присутствии свидетелей… — Обернулся к Шкандыбаеву. — Вы не против? Тем более не впервой… Потерпите напоследок?
— Вы бессердечный человек! — надулся Шкандыбаев.
— Да я пошутил…
— У меня судороги от ваших шуточек. Кстати, вы на той автостоянке в ближайшее время будете?
— Откуда вы совершили героический побег? Возможно…
— Поинтересуйтесь, пожалуйста, как чувствует себя собака, которая меня покусала…
Акимов хотел спросить: «Боитесь, не заразилась ли она чем?» — но промолчал.
— Вот у вас опять юмор и сатира на лице, — укоризненно молвил Шкандыбаев, — а я, между прочим, из-за ваших мероприятий… Нет, спасибо, конечно… Однако не успел сделать прививку! Теперь жду…
Акимов невольно подумал, что из категории рожденных ползать, но любящих витать в облаках Шкандыбаев постепенно возвращается на планету Земля, день за днем утрачивая романтические иллюзии некогда окрылявших его прожектов и преисполняясь бдительного отношения к жизни как таковой.
Очень правильная позиция!
Силовую поддержку операции осуществляли незнакомые Акимову бойцы из ОМОНа, переодетые в гражданские легкомысленные одежды и плотно рассредоточенные в зале.
Заняв положенное место за ресторанным столом и ковыряя дрожащей вилкой люля-кебаб, Шкандыбаев хмуро выслушивал последние наставления Акимова:
— Заканчиваете разговор и соглашаетесь пройти с ними к выходу.
— Это ясно…
— Внимательно слушайте! В случае внезапной опасности берете салфетку и утираете ею пот со лба… Это сигнал для ОМОНа. Бандитов сразу повяжут…
— А вы?..
— Я сижу в машине и слушаю вашу беседу. А сейчас еще раз проверим связь. Я пошел, а вы говорите: раз, два, три…
— Я лучше спою, а то как попугай…
— Только тихо…
— Ну я же не Шаляпин в Большом театре!
— Да, чего нет, того нет.
Песня Шкандыбаева «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“…» внезапно прервалась каким-то противным ватным шорохом.
Акимов, отложив в сторону наушник, сказал лейтенанту, сидевшему рядом:
— Что-то со связью. Ты послушай, а я проверю…
— Только быстро, бандиты уже на подходе.
Акимов опрометью кинулся в зал. И — ахнул. В кармане пиджака увлеченно закусывавшего Шкандыбаева торчал носовой платок, прикрывавший авторучку.
Отчитав повинно кивающего головой подопечного за разгильдяйство, Акимов сунул ему платок в руку:
— Спрячьте!
— Извините, волнуюсь… — Шкандыбаев отер платком испарину с лица.
В ту же секунду ресторанное пространство перевернулось в глазах Акимова, в глазах вспыхнул праздничный салют, и через считанные секунды он в наручниках был втиснут в машину.
Незнакомые омоновцы исполнили свои обязанности с точностью персонажей из боевых компьютерных игр.
Теперь на Шкандыбаева, невозмутимо продолжавшего трапезу, законопослушные посетители, ставшие свидетелями милицейской разминки, поглядывали искоса и с опаской, как на некое значительное лицо, состоящее под тайной охраной.
Между тем Акимов, преодолевая колокольный звон в голове, делился с напарником-лейтенантом впечатлениями о личности своего подопечного. В итоге заключил:
— Его, как деликатес, употреблять надо исключительно в небольших количествах… — Осекся, глядя, как к ресторану подкатывают две машины с группировщиками.
К большому разочарованию Акимова, Геннадия среди братков он не увидел.
В ресторан отправился Тимоха и двое приземистых качков.
В наушнике прозвучало:
— Здорово, Конструктор! Как аппетит?
— Э-э… Спасибо…
— Не против, если присядем?
— Я только рад…
— А мы-то как рады! Ну чего? Угощаешь?
— Да, прошу…
Булькнуло разлитое по бокалам вино.
— Слушай сюда, — продолжил Тимоха после паузы. — У меня и у пацанов в карманах пушки. Дернешься — привет! Пули летают быстро, учти! Теперь. Хулахуп, помассируй его, вдруг какой микрофончик отыщется? Нет ничего? Тогда вопрос: где наши бабки?
Шкандыбаев, как заведенный граммофон, повел сочиненную в РУБОПе арию. Ария закрепляла факты о том, что если он и должен деньги, то не кому-нибудь, а Геннадию, шефу Тимохи, с кем и желает разговаривать. И хотя Тимоха также принимал участие в его похищениях, в водворениях в клетку и дебри канализации, в избиении у ресторана, вести предметную беседу он все-таки намерен лишь с первоначальным источником своих бед.
Получив угрозу немедленного пулевого проникновения в органы внутренних дел, Шкандыбаев изменил переговорные позиции, сказав, что должен оплатить исключительно старый ресторанный счет, и то по собственному усмотрению, ибо сотрудники общепита милицию не вызывали, а взяли ее обязанности на себя. Продавать же квартиру, дабы оплатить немыслимо выросшие проценты, он отказывается, а что касается обмена миллиона долларов, обращаться по данному поводу надлежит к арестованному шефу незабвенной «Ставриды».
— К нему пронырнем, не переживай, — отозвался на это Тимоха. — Нам решетки не помеха… Проберемся за них только так! Надо будет — уже сегодня!
— Не сомневаюсь, — позволил себе согласиться Шкандыбаев с двусмысленной интонацией в голосе.
— А теперь зови халдея, плати и — идем к машине, — продолжил бандит.
По тому, как испуганно крякнул Конструктор, Акимов понял, что в бок жертвы уперся ствол.
Далее в наушнике раздались характерные звуки короткого и жестокого поединка, всхлипы и выкрики; Акимов перевел взгляд на машины бандитов, окруженные невесть откуда взявшимися людьми в камуфляже, вытряхивающими из салонов ошеломленных братков… И — поспешил в ресторан оформлять изъятые у вымогателей пистолеты.
Бледный, но необыкновенно гордый Шкандыбаев, шагая через поверженные тела врагов, торжественно вручил ему целехонькую авторучку.
— Ну как? — картинно вскинув голову, произнес он.
— На пять с плюсом, — поощрил подопечного Акимов, озабоченный вопросом: куда делся Геннадий?
В западне
Сидя на одной из съемных квартир, где обычно он развлекался с проститутками, Геннадий читал сообщения с пейджера, которые каждые десять-пятнадцать минут посылала ему жена.
Сообщения вгоняли его в беспросветное уныние.
Во-первых, блатные обвиняли его в гибели Пемзы. Во-вторых, место старого вора занял один из самых волевых и умных подручных убитого, твердо настаивающий на возвращении миллиона. В-третьих, следуя смутному, но спасительному наитию, он отправил на встречу с Конструктором Тимоху, которого взяло с замазанной пушкой РУБОП. Значит, Тимоху распеленают, как младенца… К тому же вчера на углу дома супруга приметила какого-то парня, поглядывавшего на окна квартиры и разговаривавшего с пачкой сигарет. Может, опер какой, может, почудилось бабе…
Выход был один: скрыться. Сначала здесь, на тайной квартире, после, через надежные каналы переправив деньги в западный банк, отправляться по поддельному паспортишку на какой-нибудь теплый островок в океане.
Мысли путались… Легко сказать — «отправиться на островок»! А машины, недвижимость, антиквариат, бизнес?..
С другой стороны, войны с соседями ему не пережить. Нужны толковые соратники, такие, как Костя, а кто у него остался? Одни ящеры безмозглые. Тупые мускулы и чугунные лбы. А таким кто калач послаще посулит, к тем и переметнутся.
А вот и еще новость дня! Какой-то придурок на «восьмерке», въезжая на всех парах на автостоянку, впаялся в его «мерседес»! И еще качает права дескать, «мерседес» стоит неправильно!