— Не зря мама сказала, что тебе надо меньше доверять. Ты прирожденный вор-домушник.
— Она заботится о тебе. — Макс сел, снова пристраивая меня на своей коленке. — Я тоже теперь буду о тебе заботиться. Без меня ты вечно ухитряешься попасть в какую-нибудь историю.
— И с чего мы начнем?
— Es klingelt! — поднял он вверх палец. Я закатила глаза. Его фраза «Звенит звонок»
мне скоро будет сниться по ночам.
— Сегодня в шесть, — напомнил мне Макс, как только я соскочила с его колен и подхватила рюкзак. — Ты и твои друзья.
Я секунду постояла, глядя на ручку двери, такую же белую, как и все вокруг.
— Макс, почему ты выбрал именно меня?
— В мире больше некого любить. Только тебя, — как само собой разумеющееся сообщил он.
Обидно, что не я первая так сказала. Действительно, кроме Макса, в нашем мире любить совершенно некого.
— Ты расстроилась? — Он заметил мое вытянутое лицо.
— Ты все-таки читаешь мысли, — буркнула я. — Это был мой ответ.
— Хорошо, к вечеру я придумаю свой, — легко согласился Макс. — И еще...
Ручка в моей ладони показалась мне горячей. Какое здесь может быть дополнение?
— Может быть, я не все и не всегда делаю так, как надо. Возможно, иногда не понимаю, что тебе надо. Ты мне объясняй, хорошо? Говори обо всем. Я быстро научусь быть с тобой.
— Мне все нравится, — сказала я дверной ручке. — Вообще все.
— Все... — эхом повторил Макс. — Погони, отрубленные головы и перевернутые машины?
— До тебя ничего не было. Считай, что с тобой я учусь жить. И если в этой жизни нужны перевернутые машины, пусть они переворачиваются. — Ручка выскользнула у меня из пальцев. — Ты же будешь рядом и сможешь помочь.
Макс сунул руки в карманы, постоял, раскачиваясь с мыска на пятку.
— Я тут подумал... — Вытащил правую руку из кармана и раскрыл ее ладонью вверх. — К сожалению, я не всегда бываю zur richtigen Zeit am richti- gen Ort . Возьми, пускай это будет с тобой.
Мы пошли навстречу друг другу. То расстояние, что всегда было между нами, начало сокращаться, словно сжималась пружина. Я чувствовала ее сопротивление, чувствовала, как лопается то напряжение, что раньше возникало между нами. Ощущала, как Макс собирается... Не надо делать резких движений. У нас впереди вся жизнь. Мы научимся быть вместе.
На раскрытой ладони лежало крошечное колечко. Оно покачивалось, упираясь выступающим голубым камешком в поверхность кожи. Перстенек был незатейлив — овальный камешек, обрамленный в серебряное донце, тонкий ободок.
— Бирюза — бережет от неприятностей. Считается, что если с тем, кто подарил кольцо, случилось несчастье, бирюза темнеет.
— И ты во все это веришь? — Я осторожно взяла колечко, покрутила его в руках. Налезть оно могло только на мизинчик. Вспомнилось: на удачу...
— В это веришь ты. Для меня достаточно. А бирюза просто красивый камень. Холодный и долговечный.
Я поцеловала камешек и примерила его на левую руку. Похоже на помолвку... Не буду ему об этом говорить, май все еще маячил у меня на горизонте. А ну, как и правда жениться надумает? Вот тогда-то мы с ним точно сможем быть вместе. Не только днем, но и ночью. Ночью...
Я глубоко вздохнула, прогоняя поднимающееся изнутри меня чувство истомы. Еще рано думать о таком. Или... не рано?
Колечко скользнуло на палец.
— Подошло, — скромно потупила я глаза. Как будто у Макса что-то могло не получиться.
— Я заходил к тебе пару раз ночью, чтобы проверить размер. С первого раза немного ошибся.
— Еще скажи, что я стонала.
Врачи! Придумайте таблетки от смущения!
— Было немного. Но я тебя поцеловал, и ты успокоилась.
Вот так — спишь и даже не догадываешься, что происходит вокруг!
На улице меня захлестнула волна смущения. А еще слово вампира давал... Я же ему запрещала приходить ко мне без спросу! Впрочем, у него всегда найдутся оправдания.
Я замечталась, поэтому не сразу увидела могучую троицу. Она чуть сместилась и теперь не вытаптывала несчастный куст, а сидела на лавочке, засыпая скорым пеплом все вокруг себя. Малиниyа курила мелкими затяжками, отчего ее сигарета быстро прогорала, и ей приходилось доставать новую.
— Гурьева, это правда?
Я посмотрела на троицу. На скучающую Семенову, на горящие любопытством глаза Репиной, на злое лицо Стешки. И мне захотелось сказать им что-нибудь хорошее, всем сразу. Чтобы перестали — скучать и злиться. Чтобы поверили — жизнь прекрасна. Ну откуда вдруг такая ненависть? Мы же со Стешкой раньше дружили, а с Репиной в начальных классах сбежали как-то с уроков и пытались спрятаться на втором этаже (правда, стали громко смеяться, и нас тут же поймала завуч). Семенова в прошлом году принесла своих ящериц в класс, и они у нее разбежались. Одну я потом нашла у себя в рюкзаке. Тогда-то и выяснила, что моя мама очень боится рептилий. Мы одиннадцать лет вместе, что нам делить! А скоро вообще расстанемся!
— Так чего? — Малинина бросила недокурен- ную сигарету и заглянула в опустевшую пачку.
— Просто повезло. Вопросы были легкие... — начала я заготовленную заранее версию своей победы. Но Стешка скорчила недовольную мордочку:
— Я о твоем, из мастерской. Он все-таки вернулся? — Малинина смяла пустую коробку и грустно вздохнула. — Черт, почему некоторым так везет? Гурьева, поделись секретом успеха.
Хочу ли я видеть их вечером? Хочу! Хватит войн!
— Приходи сегодня на вечеринку и все узнаешь.
— Вечеринка? — подалась вперед Репина. — Ничего себе!
— В шесть. — Меня порадовало Галкино возбуждение — вот уж кто точно будет рад прийти, так именно она, наши «Новости дня».
— Он тебе подсказал, — кивок в сторону подъезда, — чтобы ты нас позвала, или сама додумалась? Открой тайну, почему он выбрал тебя?
Куда уходит наш интерес к людям? Ведь Стешка неплохая и неглупая. Но как-то с ней... Просто не о чем говорить.
Я посмотрела на детскую площадку за спинами одноклассниц, на присыпанные снегом качели, на белый холмик песочницы. Надо выдать что- нибудь неожиданное.
— Я его приворожила на крови.
— Правда, что ли? — распахнула глаза Галка.
— Расскажешь мне потом поподробней, — со значением кивнула Малинина.
— Значит, придете? — Как раз сегодня Макс и собирается этим заняться — рассказывать, показывать, демонстрировать свою любовь.
— Конечно, придем, — заторопилась Репина. — Даже не думай! В шесть, да?
— А кто еще будет? — Малинина улыбалась. Ей идея с вечеринкой начала нравиться.
Парочка вампиров, три гоблина и тринадцатая злая колдунья. Я никого не забыла?
— Макс пригласит своих друзей. А вообще не знаю, он все держит в секрете.
— Секреты — это хорошо, — вдруг произнесла Семенова. — А что отмечаем? Пятницу?
— Война закончилась. Не слышали?
Репина чуть с лавки не свалилась.
-Где?
Малинина дернула ее обратно.
— Что-нибудь из Москвы привезла?
Ну да, умные люди из Москвы что-то везут, а я только диплом.
— Как-то не до того было, — пожала я плечами.
— Вот и посылай тебя в столицу... — проворчала Малинина. Я прыснула. Девчонки захохотали в ответ.
— Ладно, уговорила. — Стешка поднялась с лавки. — Колечко он тебе подарил?
Вот за что я любила Стешку, так это за ее внимание к мелочам. От нее ничего не ускользало.
— Да. — Я сжала кулак, чтобы можно было лучше рассмотреть подарок. — От сглаза, говорят, помогает.
— Ну тогда жди. — Малинина перекинула рюкзак через плечо. Что-то они сегодня в школу не торопятся... — Я Синицына с собой прихвачу. Ничего?
Я вспомнила нашего дзюдоиста. Если он придет, то вечер действительно будет веселый. Боюсь только, у Петьки возникнут срочные дела. С Максом он один раз уже сталкивался и с тех пор обходит его стороной.
— Бери, — кивнула я. А про себя подумала: нет, Птица-Синица не придет.
Я зашагала в сторону школы, могучая троица осталась на месте. Грядущая вечеринка — хороший повод занятия пропустить. Как же я сейчас завидовала девчонкам... Жизнь у них была спокойна и обыкновенна. Хотя нет, не завидовала. У меня тоже все неплохо.
Мимо меня с деловым видом протопал карапуз с пустым ведерком. В такую рань он решил заняться обустройством песочницы? Делает куличики? Жизнь продолжается! Макс прав — жизнь должна продолжаться несмотря ни на что. Мы не знаем, что будет дальше, но из-за незнания не имеем права останавливаться, наоборот, должны идти вперед, чтобы успеть заглянуть за поворот. Будущее есть у всех — у Малининой, у любопытной Репиной, у несчастного Пашки. Они все могли сказать, что окончат школу, куда-то там поступят, будут работать, встретят самых главных в своей жизни людей, может, женятся, может, заведут детей. Почему я боялась думать дальше сегодняшнего дня?
Вот чего мне не хватало все последнее время — хорошей надежды. Почему-то я не верила, что все у нас с Максом будет хорошо. И кто, интересно, успел меня так убедить? Неужели Дэниэл? Он мог! Страшная вещь — надежда. Когда уже понятно, что ничего не будет, что жизнь, обыкновенная жизнь в ее нормальном понимании, закончилась, приходит она. Забирается в душу, дергает за самые болезненные струнки, теребит, заставляет карабкаться, не позволяет отступить.
Значит, все закончилось? Будем на это надеяться! Смотрители забудут обо мне и моем городе, вампиры найдут себе более веселое занятие, чем охотиться на меня, и мы с Максом наконец останемся вдвоем.
Всем остальным легко удается быть вместе — прогулки, внезапные признания, поцелуи в подъезде, совместные вылазки, мечты о совместной жизни... У нас тоже все получится.
Жить вместе...
Я улыбалась, до того мне нравилась эта мысль.
Все время быть рядом, целовать его, чувствовать его сильное крепкое тело... Спать с ним... Да, спать. Моим первым мужчиной будет Макс.
Глупое, глупое сердце! Зачем ты мне даришь эту бесполезную надежду? Что я с ней буду делать? Зачем она поселилась во мне? Сколько еще всего должно произойти, чтобы мое заветное желание сбылось? Ведь скоро все начнется снова. Может быть, вечер, может быть, два — и мои милые «друзья» дадут о себе знать. Позвонит Олег, заглянет на огонек Катрин...