— Здравствуйте, Маша! — Лео изобразил на своем лице подобие улыбки.
— Не ругайте его, — попросила я. Наверное, надо было снять маску, но я не сразу сообразила это сделать.
— Я, как всегда, заслужил, — пожал плечами Макс, притягивая меня к себе.
— С'est en attendant (Что и следовало ожидать (фр.), — процедил Лео.
— Не обращай внимания, — прошептал мне Макс. — У Лео с утра плохое настроение.
— И есть из-за чего! — Лео отлично все расслышал. Он протянул мне свернутую в трубку газету: — Вот, полюбуйтесь. В вашем городе появился новый Рокфеллер.
Макс чуть подался вперед, видимо, пытаясь перехватить ее, но только махнул рукой.
— Ах, ну да... — сдался он, — я забыл сказать.
— Что там? — заторопилась я.
Газета в руках комкалась и неприятно шуршала. «Ноябрьские сюрпризы погоды», «Пульс страны», «Плановая встреча с депутатом...» «Щедрый подарок». Глаз ни за что не мог зацепиться.
— Ты написал статью?
Хоть бы сказали, на какой странице смотреть! Но они оба молчали, и я снова развернула шуршащий лист. В глаза бросились знакомые названия. Конюшня... поселок... щедрый подарок... И фотография — Оксанка держит за повод тонконогого красавца-коня.
— Что это?
— Вот и я хотел спросить — что это? — Лео обвел взглядом мастерскую. — Что за празднество?
— Хотел Маше сделать приятное. — Макс чуть склонился ко мне, и на своей щеке я почувствовала знакомый холод. — Она любит ездить верхом.
— Ты купил лошадей? — Я впилась глазами в статью.
«Как мы уже сообщали, около месяца назад неизвестный зверь в одну ночь убил всех лошадей на конюшне в поселке Быково. Расследование продолжается, виновные пока не обнаружены. И вот радостное известие: вчера утром на конюшню доставлены пять жеребцов из питомника в Ремнево. Кони размещены в денниках и чувствуют себя хорошо. Из достоверных источников стало известно, что они — дар сына миллионера, некогда жившего в нашем городе и посещавшего эту конюшню. Мо- лодого человека, которого предположительно зовут Максим Мишин, несколько дней назад видели около конюшни. Отпрыск богатого семейства планирует задержаться у нас в городе».
— Макс...
Я была рада? Да, я была в восторге! Лошади... На конюшне снова появились лошади!
— Надо было исправить одну ошибку. — Макс явно не видел в своем поступке ничего предосудительного.
Лед в глазах Лео заставил меня сильнее прижаться к любимому.
— Моя фамилия Малер, — Макс говорил легко, ярость Лео его нисколько не смущала, — а Максимов в городе тысяча, если не больше.
— Маша, вы счастливы? — склонился ко мне Лео.
Я кивнула. Не для того, чтобы согласиться, а скорее убедиться — все эти события происходят со мной.
Макс вернул лошадей в конюшню. Невероятно! Просто фантастика! Лучшего подарка и придумать было нельзя.
— Я бы на вашем месте не радовался, — поморщился Лео. И, склонившись ниже, добавил: — Макс, сколько раз тебя просить не привлекать к себе внимание?
— Внимание привлекал не я, — качнул головой Макс. — Я только исправил то, что было нарушено.
— А сейчас ты что исправляешь? — Белый палец с синеватым ногтем показал в глубь мастерской. — Хочешь доказать, что вампиры и люди — братья навек? Зачем тогда тебе понадобились маски? Скрыть свое несовершенство или подчеркнуть человеческую несостоятельность?
— У нас праздник. Проходи! — Макс незаметно приподнял меня, переставляя с дороги. — Все проблемы решены, и новые не предвидятся. Так почему бы не повеселиться?
— Да... — возмущенно протянул Лео. — В одном месте собрать столько вампиров — веселье для Смотрителей!
Говорил он еле слышно, отчего мне казалось, что Лео шипит.
— Не надо звать тех, кого здесь не ждут, — так же раздраженно откликнулся Макс. — Я уже говорил: если тебе что-то не нравится, этот город не единственный в мире.
— Le gosse! — яростно прошептал Лео. — Зачем тебе все это?
И вдруг...
— Куда выбросить?
Сначала я поразилась, как исказилось лицо Лео. Его передернуло, словно он увидел что-то мерзкое, глаза расширились.
Рядом с нами стоял Пашка, обе ладони его были полны осколков, с указательного пальца капала кровь.
— Давай сюда!
Я еще соображала, что все это значит, вспоминала про разбитый бокал, а Макс уже схватил Колосова за руку и поволок к раковине.
Чего он так всполошился? Подумаешь, бокал... стоит копейки... Разбился к удаче...
К удаче?
Я посмотрела на светло-бирюзовый камешек в кольце. Всё на месте, все должно быть нормально.
«Немедленно выходи на улицу!» — вспомни- лась мне эсэмэска. Что Олег хотел мне сказать? А что, если ОНИ пришли сюда?
Все вокруг вдруг замедлилось. Сколько же всего людей пришло на вечеринку?
Макс бежит с Пашкой к закутку с раковиной, Лео тянется рукой к входной двери, Репина с Семеновой с удивлением смотрят на происходящее, Синицын с дружком и Маркелова возле стола, у камина замерла Катрин. Девять. Грегор с Мали- ниной, Маринка, вцепившаяся руками в табуретку, словно ей тяжело стоять. Двенадцать.
Спокойно, нас двенадцать. Двенадцать... Очень даже хорошо. Дюжина. Раньше все считали дюжинами...
Не успела я вдохнуть второй раз, как ужас толчками сердца вернулся ко мне.
Тринадцать! Нас тринадцать! Я забыла посчитать себя!
Макс еще тащил Пашку к раковине, а наперерез им мчалась Маринка. Лицо ее напряглось, вены на лбу набухли, глаза почернели, рот кривился в зверином оскале.
— Макс! — крикнула я, чувствуя, что падаю. Нога наступила на что-то скользкое, оно крутанулось под подошвой, послышался знакомый хруст. Жемчужина? Руками я запуталась в плаще, завязки впились в горло.
— Маша... — послышался серебристый смех.
Катрин стояла около ширмы, где все складывали одежду. И держала зеркало. То самое, что вручил мне Пашка.
— Пока! — Она качнула подарок, держа его за ручку. И вдруг пальцы разжались. Я попыталась остановить неминуемое падение, потянулась в ту сторону, но от перехвативших горло завязок стало нечем дышать. — И передавай привет Олегу! Скажи, что я желаю ему хорошей охоты!
Катрин словно растворилась в разбитом зеркале — ее нигде не было.
Олегу? Она с ним говорила? Ну, конечно! Весь день она отвечала на мои звонки. Что же Катрин успела ему рассказать? Что сегодня все вампиры соберутся в одном месте?
Лео! Где Лео? Мне хотелось попросить его, чтобы он увел Макса, чтобы остановил Маринку и сделал что-нибудь с Катрин. Но главное — спас Макса. Спас, как спасал его все сто пятьдесят лет, что они провели вместе.
Музыка вдруг заиграла оглушительно громко, а света, наоборот, стало меньше.
— Ты, ты во всем виновата! — орала Маринка. — Зачем ты его убила? Он же был хороший!
Я видела, как девочка бьется в руках Лео, как белая ладонь методично опускается на ее щеки. С шумом лилась вода, и за ее плеском мне слышалось рыдание. Неужели Пашка... Неужели Маринка успела...
— На улицу, все на улицу! — захлопал в ладоши Грегор, колокольчики на его колпаке согласно зазвенели.
— Гурьева, — опустилась рядом Маркелова, — ты чего?
Негнущимися пальцами я рвала завязки плаща.
— Что?
— Ты на бусине своей поскользнулась и грохнулась так, что дом подпрыгнул.
Лера помогла мне сесть.
— Пошли гулять! — кружился среди гостей Грегор.
— Круто! — подхватил идею Синицын, ревностно хватая Малинину за руку.
Между ними началась немая борьба.
Перед моими глазами проползла белая крыса. Белла испуганно принюхивалась, недовольно поводила ушками.
— Tous les mauvais augures ('Все плохие приметы (фр.), — презрительно скривил губы Лео. — Неисправимый максималист. Он думает, будто можно еще что-то исправить. Нельзя! — Лео на секунду остановился около меня. — Ничего нельзя исправить. Мы такие, какие есть, и не надо сводить две несоединимые противоположности. Оставьте его первая. Оставьте. Любовь — смертельная игра. Она не для вас!
— Случайно... разбила... — Я все никак не могла отдышаться.
Дурацкие приметы! Они как будто специально собрались вместе!
— Ну, ты чего же! Вставай! — Маркелова потянула меня наверх. Она тоже задрала свою маску на лоб, открывая вспотевшее лицо. — Пошли на улицу.
Никто ничего не заметил?
— Сейчас, я только Макса позову.
Маркелова недовольно фыркнула и, демонстративно топая, прошла к выходу. Я прислушивалась к странным звукам. Там кто-то плачет? Я сделала два неверных шага, боясь увидеть что-то страшное.
Маска в руке... Когда я успела ее снять? Дохлыми змеями болтаются завязки. На полу обрывки бумаги. Под ногой хрустнули осколки. Металлическая оправа зеркала погнулась, в овале появилась вмятина. Скорее дальше!
Маленький кран был открыт на полную катушку, вода вырывалась из него с шумом и возму-
щением, звук был похож на рыдания. Так вот кто Л здесь льет слезы!
Макс пристально смотрел куда-то вниз, под вз раковину. Там, сжавшись в клубок, спрятав лицо между коленей, сидел Пашка. Плечи его вздрагивали.
-Что?
Последний шаг дался мне особенно трудно. Меня словно пронзила невидимая стрела, заставившая замереть на месте. Я боялась самого страшного, боялась, что Пашку укусили, а значит, ничего нельзя исправить. Ничего!
— К-кто это был? — Колосов поднял голову. По его голосу, по перекошенному лицу, по бисеринкам пота на переносице я поняла, что все в порядке. Его не тронули.
Глава XVIIIУДАЧНЫЙ ДЕНЬ ДНЯ НЕУДАЧНИКА
— Она еще не умеет сдерживать себя. — Макс медленно завернул кран. И добавил шепотом: — Я думал, что успею.
— Гурьева...
Глаза у Колосова были стеклянные. Он смотрел на меня, не моргая, и мне очень хотелось закрыться от этих страшных глаз.
— Пашка, тебе показалось, — присела я рядом с ним. — Тут свет неудачный...
Колосов медленно перевел взгляд на Макса и жалобно проговорил:
— Вампиров не существует, они вымерли вместе с динозаврами.
Он все увидел. Я опоздала. И уже ничего не исправишь?