Тут я взял в руку красный карандаш и начал все это подчеркивать. "Печать дьявола" или "метка ведьмы" считались самым важным признаком в распознании ведьм. Считалось, что это был особый знак на теле его слуг. Считалось также, что человек, который имеет такую печать, состоит на службе дьявола или же находится с ним в союзе. Эта печать, как правило, совершенно нечувствительна к боли и при уколе на большую глубину не выделяет крови. Метка ведьмы обычно похожа на родимое пятно темного или красноватого цвета различной формы и величины. Иногда эта метка имеет форму жабы или летучей мыши, или, как говорит Дельрио, похожа на след зайца, лапу лягушки, на паука, щенка или мышь.
Все это далее подтверждается довольно подробными показаниями многочисленных свидетелей описываемых в книге средневековых процессов.
"Чрезвычайно эрудированный францисканский патер Людовико Синистрари в своем ученом труде "О демоническом" писал: "Дьявол прилагает свою печать на тех ведьмах и колдунах, от которых ожидает постоянства... Печать прикладывается НА САМЫХ СКРЫТЫХ ЧАСТЯХ ТЕЛА -у мужчин под веками, под мышками, под губами, на плече или на заднем месте, а у женщин - обычно на грудях или же на половых органах".
Средневековые медики, как правило, весьма тщательно обследовали обвиняемых в колдовстве ведьм, и если находили у них печать дьявола, то прокалывали эти пятна специальными серебряными иглами. Ведьмам же при этой процедуре завязывали глаза, чтобы они не знали, когда и где их колют. Настоящие ведьмы во время процедуры не чувствовали боли, и при уколах эти пятна не выделяли крови, хотя медики кололи их на глубину до трех пальцев.
Далее я натолкнулся на следующее интересное наблюдение - "иногда в этом месте тело опускалось, как пустое". То есть когда средневековые ведьмы-красотки пытались избавиться от метки дьявола и иногда вырезали у себя эту отметину, то в этом месте тело у них опускалось, как пустое. Монахи-инквизиторы, оказывается, все эти фокусы хорошо знали...
Тут мне вспомнилось, что когда Наташа Мейер-Мейерович ставила мне свои странные условия нашего брака, она показала мне пальчиком себе на подбородок и настороженно спросила меня: "Ты знаешь, что это такое?"
Я пригляделся и увидел, что у нее на подбородке, с левой стороны, находился маленький шрам - беловатое пятно слегка сморщенной и как бы омертвевшей кожи величиной с вишню, и тело у нее в этом месте опускалось, как пустое!
"Когда я была маленькой, - пояснила мне тогда Наташа, - у меня здесь было большое родимое пятно. Как черный нарост. Когда же мне исполнилось восемь лет, папка решил, что это пятно будет портить мою красоту, и отвел меня тогда к доктору, который его и вырезал. Но оказалось, что у этой штуки были очень глубокие корни, и поэтому вырезать ее пришлось до самой кости, а потом еще и прижигать ляписом (адским камнем). Вот и остался у меня после этого шрам".
При этом она пристально посмотрела на меня, словно проверяла, знаю я, что это такое, или нет. Не поняв мою реакцию, она, помедлив, добавила: "У меня есть еще одно такое пятно... На груди..."
Итак, у Наташи на подбородке и на груди было то, что в средние века называли "печатью дьявола". То есть в доброе старое время Наташу бы классифицировали как ведьму, как человека, находящегося в союзе с дьяволом. Что ж, монахи-инквизиторы были правы. Ведь Наташа действительно оказалась лесбо-садисткой. Она явно наслаждалась, делая зло Другим людям. Вот давайте и спросим себя теперь: если бы Наташу вовремя распознали и во всеуслышанье объявили всем о том, что она ведьма, было бы от этого другим людям, в том числе и мне, хуже или лучше?
Далее монахи сообщали, что пакт с дьяволом, как правило, заключается на всю жизнь, хотя иногда вначале он может заключаться и на некоторое время, но потом он ВСЕГДА возобновляется.
Все сходится... Так оно и было... Сначала у Наташи был "временный" лесбийский роман с Люськой Черновой-Шварц, потом она попыталась стать нормальной женщиной и выйти за меня замуж (все время опасаясь при этом, что снова сорвется в лесбиянство), а потом пакт с дьяволом снова возобновился через очередную лесбийскую связь с прыщавой Лекой Болдыревой.
Наступил вечер, за окном уже стемнело, а я, включив настольную лампу, с возрастающим интересом и щемящей грустью продолжаю читать "Историю колдовства и демонологии"...
"В 1222 году дьякон, которого судил архиепископ Ландтон, был сожжен в Оксфорде по обвинению в скотоложестве. Чтобы жениться на еврейке, он даже перешел тогда в иудаизм". Профессор Е. Р. Эванс поясняет: "Кажется довольно странным, что ХРИСТИАНСКИЕ законодатели приняли ЕВРЕЙСКИЕ законы о наказании за совокупления с животными, но применили их против самих евреев".
Юристы того времени серьезно дискутировали вопрос о том, является ли содомией совокупление христианина с еврейкой или же еврея с христианкой. Дамхаудер, например, считал это скотоложеством. Николай Бур по этому поводу приводит дело некого Иоганна Алардуса, который в своем доме в Париже содержал еврейку и имел от нее несколько детей. По причине этого сожительства его обвинили тогда в содомии и сожгли вместе с его еврейской любовницей, "поскольку совокупление с еврейкой - это то же самое, как если бы мужчина совокуплялся с собакой" (стр. 106). Прямо цитата из Шулхан Аруха - этого краткого конспекта иудейского Талмуда. И в этом есть своя логика. Ничто не ново под луной. Да, монахи, похоже, свое дело знали...
Еще раз перечитав это место, я снова вспомнил слова Наташи: "Знаешь, Гриша, я ведь собак люблю больше, чем мужчин". При этом я вспомнил и то, что она была полуеврейка и лесбо-садистка, а гомосекс иногда связан со скотоложеством.
Средневековая инквизиция все это знала довольно хорошо. И Наташа все это тоже знала, а теперь это знаю уже и я. Получается, что в доброе старое время папеле Мейер-Мейерович, его жена-шикса и их дочка Наташа - были бы во всеуслышание объявлены ведьмами и ведьмаками и, вполне возможно, попали бы на костер инквизиции... Хорошо это или плохо?
Помню, читал я очередной номер газеты "Новое русское слово" и в отделе "Хроника" совершенно случайно натолкнулся на такое сообщение: "28 апреля в православной церкви св. Иоанна Крестителя состоялось бракосочетание дочери нашего сотрудника Юрия Мейера Наталии Ю. Мейер с Гэрри Кларксоном". Кстати, в этой церкви жуликоватый папеле Мейер-Мейерович играл роль казначея и собирал тогда деньги на ее реконструкцию. Поручили козлу охранять капусту...
Стал я наводить справки о Наташином муже и вскоре выяснил, что Гэрри - еврей. Итак, ведьму Наташу повенчали с евреем, а в доброе старое время вместо алтаря таких типов обвинили бы в скотоложестве и отправили бы на костер...
Наташа решилась-таки выйти замуж, и при этом она пошла по пути своей лесбийской любовницы Люськи Черновой, которая, как вы помните, тоже вышла замуж за вырожденца (за педераста). Вот и Наташа нашла себе классово близкий элемент - вырожденца вроде поэта Вани Елагина, который тоже, кстати, был полуевреем и который, глядя на неё, многозначительно повизгивал: "Ох, люблю полизать!", на что Наташа отвечала: "Вот этот бы мне подошел".
Как вы уже знаете, по знаменитой статистике д-ра Кинси в США среди брачных пар 52 % жен и 54 % мужей занимаются "ротовым сексом", что, как правило, означает гомосексуальную ориентацию индивида. Вот и новоявленная миссис Кларксон со своим мужем Гэрри тоже, скорее всего, будут заниматься минетом. Как во французских анекдотах. Она будет у него сосать, а он будет у нее лизать. Иногда, правда, Наташа будет срываться и в открытое лесбиянство, а Гэрри - в педерастию. Помните святых отцов? Ведь контракт с дьяволом ВСЕГДА возобновляется... Но зато в такой ведьмачей семье будет царить как бы внутренняя гармония, ведь два сапога-пара.
Итак, ведьма Наташа и еврей Гэрри нашли друг друга, обвенчались в алтаре православной церкви и успешно замаскировались под нормальных людей. Казалось бы, бес с ними, пусть себе живут, лишь бы другим людям не пакостили да не рожали детей-дегенератов...
Помню, 15-летним мальчишкой стоял я на Красной площади в Москве и наблюдал, как из ворот Кремля вылетала вереница правительственных линкольнов с гончей собакой на радиаторе. Президенты США тоже, как оказалось, предпочитают ездить на линкольнах, а теперь уже и я на моем белом линкольне с открытым верхом еду в Вашингтон.
Прибыв в Вашингтон, я оставил свой линкольн у входа в здание, где размещался тогда "Голос Америки", поднялся на второй этаж и вскоре нашел там свою бывшую "идеальную невесту" - ведьму Наташу, которая в это время усердно стучала на машинке, готовя очередное обращение к своим братьям и сестрам в СССР.
- Как дела, миссис Кларксон? Я слышал, что вы вышли замуж за еврея? вежливо спросил я ее.
- Нет, нет, нет! - кокетливо улыбнулась мне Наташа. - Он не еврей, а полуеврей.
Тогда я задал чисто раввинский вопрос:
- А кто из его родителей еврей - папеле или мамеле?
- У него мама еврейка, - потупив взор, пояснила Наташа.
- Значит, по раввинским законам, он - еврей, - безапелляционно заявил я. - Это у тебя что - голос крови?
Наташа в ответ только недовольно поморщилась.
- А кто папеле у твоего мужа? - продолжаю я свой допрос.
- Не знаю. Они с его мамеле давно уже не живут...
Я искоса посмотрел на вырезанную печать дьявола на подбородке моей ведьмы Наташи и отметил про себя: "Родители у её мужа - в разводе".
К тому времени я уже знал, что основной причиной большинства разводов являются половые и психические аномалии - результат вырождения данного рода. Или у мамы, или и у папы, а частенько - у обоих. Поэтому дети из разведенных семей, как правило, тоже будут с проблемами. Не всегда, но в большинстве случаев. Вот поэтому-то, очевидно, Гэрри с Наташей и нашли друг друга - ворон к ворону летит.
- Ведь у тебя папеле тоже из евреев, - рассуждаю я вслух, как опытный раввин. - Чего же ты от меня это скрывала?