- Кавказская пленница! - тут же прозвучал ответ команды. Я обрадованно закивала.
- Поздравляю! – прокричал ведущий, вручая каждому значок с изображением города. Он ещё что-то говорил, но я была сосредоточена на своих ощущениях. Внутри всколыхнулось странное чувство. Мне понравилось!
- Ну вот, видишь. Всё не так страшно, - улыбнулся Марк Андреевич, когда мы спустились со сцены.
Я радостно кивнула, понимая, что это ещё одна моя маленькая победа над собой. Адреналин в крови бурлил, требуя выхода. Непривычное чувство. Совершенно не понимала, что с ним делать. Покрутила значок в руках, пытаясь выровнять дыхание.
Глава 25
Моника
Едва успокоившись, получила ещё одно потрясение. Марк… Андреевич снова тащил на сцену. На этот раз требовались для участия влюблённые пары.
- Мы же не пара! – возмутилась.
- Мы врач и пациент в очень интересной сфере медицины. Считай, пара! Погнали!
И снова я стою на сцене, выслушивая суть конкурса и попутно заливаясь краской. По заданию мне необходимо было лечь на стулья, а Марк должен был прокатить от ступней до шеи по моему телу апельсин. Без помощи рук! Одним лицом! Я только представила это действо на глазах у публики, и мне сразу стало плохо.
- Моника, всё хорошо. Вдох-выдох. Ложись, - улыбнулся мужчина.
Я как в трансе повиновалась. Не бежать же со сцены. Поздно, как говориться.
Устроившись в горизонтальном положении, вытянулась по струнке, руки по швам.
- Девушки подбадривают своих мужчин, - ведущий умело заводил толпу. Все требовали зрелища.
Мне в район щиколоток опустился апельсин, зазвучала задорная музыка и этот ужас начался. Наверное, мы сейчас очень по-дурацки выглядели. Зрители хохотали вовсю. У кого-то коварный фрукт падал на пол, его поднимали и продолжали выполнять задание под пикантные двусмысленные шуточки ведущего. У Марка промахов не было. Он уже докатил апельсин до самого интимного места на моём теле. Толпа его бурно поддерживала, как самого удачливого конкурсанта.
Я опустила глаза и встретилась со взглядом Марка. Он в упор смотрел на меня. И вдруг всё вокруг перестало существовать. Гудящая толпа, ведущий, сцена… Остался только его взгляд, от которого у меня желудок скрутился в узел. Лицо мужчины было над моей промежностью. Весьма пикантно и будоражаще. Он криво ухмыльнулся, заставляя меня залиться краской смущения и прикрыть глаза.
Моё сердце зашлось в безумном ритме, кожа стала ненормально чувствительной. Я остро ощущала даже дуновение ветерка на ней. Стараясь сдерживать дыхание, чтобы не помешать Марку, вновь открыла глаза и посмотрела на мужчину. Он уже был возле моей груди. Новая волна жара прошлась по телу. Захотелось дотронуться до него, провести пальцами по волосам, коже. Отругала себя за такие мысли и натянуто улыбнулась.
Апельсин докатился до моего выреза на блузке и в этот момент раздался возглас ведущего о том, что мы победили. Марк схватил апельсин, озорно мне подмигнул, а затем запечатлел лёгкий невесомый поцелуй в районе моей ключицы.
Я шумно выдохнула, теряясь в водовороте чувств и совершенно не понимая, что происходит.
Со сцены на этот раз спускалась как в дурмане. Марк Андреевич взял меня за руку, вызывая в моём теле странную реакцию. Слишком бурную, острую, неправильную. Я не должна к нему испытывать подобного! Он мой врач! Что я потом буду делать, когда лечение завершится? А ведь это рано или поздно произойдёт!
Марк что-то говорил, смеялся, а я не могла вернуться в реальность, переживая мини взрыв у себя внутри. Это настоящее безумие, своеобразный психологический катарсис.
- Моника, всё хорошо? – раздалось, словно через вату. Молча кивнула, радуясь, что могу сделать хотя бы это. Ко мне начали возвращаться нормальные реакции. – Устала? Отвезти домой?
Я снова кивнула, не в силах произнести хоть слово. Меня начало трясти мелкой дрожью.
Марк Андреевич помог сесть в машину и пытливо посмотрел в глаза.
- Рассказывай. Всё, что почувствовала.
Нет! Только не это! Я не могу рассказать всё. А если совру, он поймёт.
- Можно, не надо?
- Не можно, - рассмеялся он. – Всё говори. Хочу знать, что ты испытала.
- Страх, волнение, удовольствие, смущение, стыд, - перечислила скороговоркой.
- Ещё.
- Эйфорию.
- Ещё.
- Это всё! – парировала внезапно сорвавшимся голосом.
- Нет. Ещё!
- Возбуждение, - с усилием вытолкнула севшим голосом, боясь поднять глаза.
- Ты стыдишься этого?
- Да! И боюсь. Это неправильно! Вы мой врач. Я не должна такое чувствовать к вам!
Машина резко затормозила, съехав на обочину.
- А ведь именно этого я и добивался.
Признание Марка Андреевича прозвучало, как гром среди ясного неба.
- Что? Зачем?
- Ты должна понять, что испытывать возбуждение, когда понравившийся мужчина к тебе прикасается – это нормально. Это правильно и не стыдно.
- Правильно было бы, если бы вы являлись моим парнем. Но вы не он!
- Не он. Но суть не в этом. Мы рассматриваем ситуацию в целом, анализируя реакцию твоего организма. Ты себе многое запрещаешь, считая неправильным. Именно это и не даёт тебе достичь оргазма. Не только комплексы, но и шаблоны в твоей голове. Когда ты начнёшь понимать своё тело, принимать его реакции, не обманывать себя, загоняя в придуманные рамки, только тогда ты сможешь испытать удовольствие от секса.
- Не понимаю, как вы собираетесь узнать о результате терапии, - пробормотала.
- Лично собираюсь, - спокойно ответил Марк Андреевич, обрушив на меня лавину.
- Что? Как?! Мы с вами?..
- Не так банально и примитивно, как ты думаешь, но да. Суть не меняется.
- Так нельзя!
- Можно.
- Вы мой лечащий врач! А если я в вас влюблюсь? Что мне тогда делать?
И вот тут я увидела, что мужчина впервые напрягся. Значит, курс, выбранный мной, верный.
- Наслаждаться этим чувством, - тихо проговорил мужчина, дав неожиданный для меня ответ.
Теперь настала моя очередь подбирать слова.
- Но я так не могу. Я боюсь безответной любви. Да любой человек её боится. Это больно!
- Почему ты решила, что она будет безответной?
Уставилась на Марка Андреевича широко распахнутыми глазами.
- Я не понимаю…
Мне показалось, что время начало течь иначе. Мой врач, словно в замедленной съёмке, наклонился ко мне и поцеловал. Очень мягко, можно сказать невинно. Я замерла, не веря в происходящее.
- По врачебной этике, мы должны прервать эксперимент, - выдохнул он мне в губы, проводя кончиками пальцев по моей скуле. – Но прогресс уже слишком явный. Да и какая разница, если следующий этап терапии будет носить сексуальный характер? Возможно, так даже лучше.
Мне кажется, он больше уговаривал себя, чем меня. Марк сам понимал дикость ситуации.
- Я уже нарушил многие правила. Одним больше, одним меньше…
Он запустил пальцы мне в волосы и снова поцеловал, заставляя мир внутри перевернуться с ног на голову. Его язык мягко прошёлся по моим губам и скользнул внутрь, вызывая настоящий ураган в душе. Впервые мужчина для меня был таким вкусным. Я буквально не могла им насытиться. Но меня будто что-то удерживало, не давая нырнуть в омут с головой. Всё же я ещё не осознала, не смогла принять.
Марк с шумным вздохом оторвался от моих губ, нежно очертил пальцами овал лица и откинулся обратно на своё сидение.
- Я почувствовал твой внутренний барьер. Будем работать с твоими установками. Через неделю мы идём на концерт. А со следующего понедельника у тебя прибавится ещё одна танцевальная дисциплина.
Всё это Марк произносил голосом, не терпящим возражений.
- Какая?
- Танго. Твой партнёр – я.
- На следующих выходных у моей тёти день рождения, - пробормотала. – Возможно, с концертом не получится.
- В какой день?
- В субботу вечером.
- Получится. Концерт в воскресенье днём. А в гости к твоей тёте я тоже пойду. Там ведь и мама твоя будет?
Внутри странно ёкнуло.
- Будет, - прошептала, не веря в происходящее.
- Отлично. Познакомлюсь с человеком, который смог так покалечить свою дочь.
- Может, не надо?
- Надо, Моника. Надо, - с коварной улыбкой произнёс Марк Андреевич. Или теперь он для меня просто Марк?
Глава 26
Марк
Моника открывается. Нехотя, неспешно, иногда спонтанно и неожиданно даже для самой себя, но открывается. И всё сильнее меня затягивает в этот омут. С головой ныряю, выбраться не могу, чтобы глоток кислорода сделать. Её глаза, кожа, волосы, губы… стали моим наваждением. Дрочу, стоя в душе, как подросток. И даже после разрядки возбуждение не проходит.
Она засела у меня в голове, вызывая замыкание. Чем больше её узнаю, тем сильнее тянет. Такая ранимая, мягкая, нежная, беззащитная. И в тоже время, Моника очень сильная девочка. Всю жизнь борется с обстоятельствами, чужим мнением, собственным здоровьем. Да, она запуталась и потерялась, но продолжает сражаться, ведёт войну со своими монстрами. А я помогу ей победить. Тяжело выстоять в одиночку. А она, по сути, всю жизнь была одна.
Еду к ней с дурным предвкушением встречи. Эта девчонка даже не подозревает, какой природный катаклизм рождает во мне. Она по-прежнему стесняется, хотя уже меньше. Начала привыкать, доверять. Вижу, как тянется, чувствуя поддержку. Знаю, что для неё это новое ощущение, очень важное. И я даю ей его. Хочу больше, но пока не могу – рано.
Во время конкурса специально её провоцирую, выжимаю реакцию по максимуму. Чувствую её возбуждение, пью, смакуя каждый глоток. Она дрожит, закрывается, выставляя стену. Боится своих чувств и реакций на меня.
Продолжаю выводить на эмоцию. Признайся, признайся мне, давай. Смущение, стыд, страх снова заполняют всю её. Но она делает это признание. Делает, чёрт его дери и отводит взгляд, бормоча, что это неправильно.
Я врач – она пациент! Да, бл*дь! Но ещё она женщина, а я желанный для неё мужчина.