Более того, никакой объект не может существовать вообще. Так как я могу существовать в виде объекта?
Объект, всё, что объективировано, — это видимость. Это и есть то, что представляет собой объект, всё, чем объект может быть, и всё, что был призван описать этот термин.
Быть объектом — значит просто быть воспринимаемым, то есть являться.
Являться кому? Восприниматься чем?
Только я могу воспринимать. Что ещё может воспринимать? Что есть, что могло бы воспринимать? И что бы я ни воспринимал, должно быть моим объектом.
Мой объект — это объективизация того, что я есть. Чем ещё он мог бы быть?
Значит, каждый объект является мной. Не может быть ничего, что не является мной. Я — не что иное, как мои объекты, и мои объекты — не что иное, как я.
В чём польза от писания, говорения, лекций о чём–то столь простом и очевидном?
Больше просто нечего говорить, больше ничто не может быть сказано! Никогда не было и никогда не будет.
Нужно ли добавлять очевидное? Каждое чувствующее существо может сказать это.
Замечание: Даже махая хвостом.
Часть пятая
Где есть другие, есть и я,
Где нет других, не может быть и меня,
Где нет меня, нет и других,
Потому что
В отсутствие себя я есть все остальные.
Это необъектные отношения.
72. Диалоги
I. ЧИСТАЯ ЗЕМЛЯ
Возможно ли избавиться от концепции «других», не избавившись при этом от концепции «я»? Или избавиться от концепции «я», не избавившись при этом от концепции «других»?
Невозможно.
С чего следует начинать?
Ни с чего. Отождествлённый субъект не может избавиться ни от одной из этих концепций.
Вот так новости! Это плохо… Я думал, именно это от нас и требуется!
Это всё равно что требовать убрать луну, вычерпывая её отражение из лужи!
Что же тогда делать?
Пока отождествлённый субъект не узнает, что он такое, от него нельзя ожидать, что он осознает, чем не является.
Могу я сказать также, что пока он не узнает, чем не является, он не сможет осознать, что он есть?
Можешь. Должен. Обязан.
Кажется, выхода нет!
Поэтому не все мы Будды. Если бы это казалось возможным, разве не сделали бы мы это давным–давно?
Но должен же быть какой–то выход!
Нет никакого «хода» и ничего «вовне». Всё здесь и сейчас.
Тогда что это?
Что это — совершенно очевидно.
Не для меня.
Если не можешь обнаружить это поиском — не ищи, если не можешь обнаружить это размышлениями, не думай! Это там, где нет ни поиска, ни мыслей.
Потому что это нельзя увидеть или помыслить?
Вовсе нет.
Тогда почему?
Не потому что это нельзя увидеть или помыслить, а потому что нет «того», кто смотрит или думает!
Тогда что должен делать «тот»?
«Тот» не делает ничего. «Тот» даже не перестаёт делать.
И что?
Лучше ты мне скажи. Не является ли твой отождествлённый субъект всем, что он может знать?
Разумеется, нет.
Не является ли он всем, что он может не знать?
Что-он-есть вряд ли может быть объектом знания.
Может ли он видеть, знать или обнаружить, что он есть или что не есть он?
Не думаю.
Почему?
Может быть, потому что то, что он ищет, пытается узнать и обнаружить, и есть то, что ищет, пытается и смотрит?
Именно. Это и есть ответ.
Но разве это ответ?
Это единственный ответ. Не находя никакой «вещи», он обнаруживает, что он есть то, что он есть, что также является тем, что не есть он.
Значит, то, что не есть он, — это то, что он есть?
Насколько это вообще можно выразить словами.
Но отвечает ли это на мой вопрос?
Ты спросил меня, как избавиться от взаимозависимых концепций «я» и «других». И они взаимно уничтожились.
И что?..
Ни «других», ни «я».
И то-что-я-есть — это также то-что-не-есть-я, а то-что-не-есть-я — это также то-что-я-есть! Никакого места для «себя», никакого места для «другого»! Разве не таково определение Нирваны, или Чистой Земли?
Это также определение Царствия Небесного.
А нет ли исторического подтверждения такого подхода?
Множество. Например, как в случае с Хуйкэ, когда «его» предполагаемый ум был успокоен Бодхидхармой, когда Хуйкэ не смог его обнаружить, — не потому что ума не было, а потому что не было «того», у кого мог бы быть ум. Не ум потерялся, а его самого нельзя найти.
Ум искал ум и не смог найти себя как объект?
И ненахождение и стало нахождением!
II НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ
Меня заботит причинность.
Тебя тоже?
Что вы имеете в виду?
Нагарджуну[46] и его друзей она тоже заботила довольно долгое время, пока не родился Вернер Гейзенберг[47] и не подарил им квантовую теорию Планка[48].
Но буддизм придаёт огромное значение закону причинности.
Да, но сам Будда не одобрял физическое и метафизическое теоретизирование, и великие наставники чань никогда так не делали.
Я понимаю, что новый «закон» неопределённости[49], заменяющий причинность, сейчас широко принимается там, где речь идёт о микрокосме. Следует ли тот же «закон» применять к макрокосму?
Я не вижу, почему или как это не может быть сделано. Размер так же относителен, как всё остальное.
Тогда получается, что значительный и жизненный элемент буддийского учения оказался за бортом?
Я знаю только, что когда речь идёт о Великой Колеснице, не остаётся никаких жизненных элементов учения — всё концептуально за бортом уже тысячу лет.
И вас это не шокирует.
На борту или за бортом — какая разница, объясняется ли феноменальность, то есть процесс проявления, «законом», основанным на причинности, или принципом, основанным на понятии статистической вероятности?
Причина-и-следствие кажутся очень очевидными, любой может наблюдать их в действии, и они считались несомненными в течение столетий.
Неопределённость, или статистическая вероятность, также очевидна, когда вы привыкаете к этой концепции, и даже более соответствует метафизическому пониманию, чем неумолимая причинность, наградившая Нагарджуну и Чандракирти[50] головной болью, когда они обнаружили, что она не выдерживает детального анализа.
Значит, вы принимаете принцип неопределённости?
Кто я, по–твоему, такой, чтобы принимать или отвергать «законы», описанные выдающимися физиками?
И всё же такая перемена повлекла бы серьёзные последствия и, метафизически, была бы сногсшибательна!
Какая разница, какие «законы» придуманы для объяснения механизма проявления? Все эти «законы» — схематические концептуальные структуры, все они выполняют одну и ту же цель, и ни один из них не существует и не не существует вне феноменальности.
Значит, это не имеет значения?
Никакая форма объективизации не имеет собственной природы. Видит ли кто–то волны или частицы, циклоны или яйца всмятку на другом конце микроскопа, всё это объекты и, что бы он там ни видел, в абсолютном смысле это есть то, что смотрит. А чем ещё это может быть? Я думаю, они достигли этого заключения своим способом, поскольку сейчас они знают, что «наблюдатель» — это «фактор» в любом эксперименте.
С абсолютной точки зрения это, несомненно, так, но, тем не менее, механизм феноменального проявления важен в практическом аспекте метафизики.
Прекрасно. Тогда изучи сферу действия неопределённости — ты придёшь к выводу, что он замечательно согласуется с метафизическим пониманием.
О каком аспекте такого понимания вы говорите?
Одного пока вполне достаточно, поскольку предмет необъятен! Если в причинности нет места волеизъявлению, значит, ему нет места и в неопределённости! Это продвинет тебя очень далеко — возможно, даже дальше, чем ты можешь сейчас представить.
Даже если этого уже достаточно, дайте мне что–нибудь для поддержки.
Любой фактор достаточен! Поскольку все они взаимозависимы. Однако причины-и-следствия, ограниченные событиями — поскольку нет сущности, к которой их можно было бы приложить, — кажутся, таким образом, лишёнными сущностного элемента, и численное — хотя и не качественное — большинство буддистов поддались соблазну подчинить свои иллюзорные «я» причинности, что превратило слова их Учителя в нонсенс. Неопределённость, с другой стороны, устраняет подобную нестыковку.
Поскольку существование любой сущности вряд ли может подчиняться статистической вероятности!
Именно так: это выбивает почву из–под ног тех, кто склоняется продолжать верить в такие концепции. Когда волеизъявление, которое также предполагает сущность, и причинность, также теряющая смысл без сущности, исчезают, становится не так уж сложно адаптировать мышление к новой концепции. Я полагаю, ты обнаружишь, что она подходит гораздо больше, чем причинность!
Но ведь все учения основаны на причинности? Карма и перерождение, например.
Только догмы основаны на причинности, а догмы были отвергнуты Учителями Великой Колесницы ещё до того, как наука заговорила о причинности. Они также были за бортом тысячу лет. Нет нужды вылавливать их сейчас!
Вы безжалостны и бескомпромиссны!
Спроси себя, могли бы Бодхидхарма, Хуйнэн или Шэньхуй быть жалостливыми и склонными к компромиссам? Разве ты до сих пор не смотришь из воображаемого феноменального центра? Истину оттуда не увидеть! Помни: как «Я» ты ноуменален!
III. ЧТО КАСАЕТСЯ МЕНЯ
Как грустно слушать людей, которые говорят о себе, как будто они существуют, хотя должны бы знать, что к чему!
Возможно, ты ошибаешься, презирая их — они могут просто быть честными, отказываясь притворяться!
Но я имею в виду тех людей, которые должны знать, что ничто объективное не может существовать как таковое.
Кроме как феноменально. Я полагаю, что поскольку они ясно осознают, что по–прежнему сильно отождествлены, они не хотят выглядеть лицемерами, притворяясь, что не отождествлены.
Но если они не начнут жить в соответствии со своим пониманием того, чем они не являются, смогут ли они когда–нибудь избавиться от этой фиксации? Разве это не практика непрактики?
Пока это игра в «давайте притворимся», — это практика, а не непрактика, и такая же бесполезная, как и любая другая форма практики.
Я не могу примириться с их отношением, они не оправдывают ожиданий!
А разве ты сейчас делаешь не то же самое?
Возможно, но я не могу поверить, что мы должны это делать.
Давай поймём, что их подход — не просто интеллектуальная честность, он ещё и соответствует фактам.
Как это?
А вдруг они «действительно существуют»?..
Ну–ка, ну–ка!
Пока они думают, что существуют, — они существуют: для существования, которое может быть только мнимым, полностью феноменальным, объективным и концептуальным. Такова их концепция.
Вы имеете в виду, что они принимают свою концепцию как реальность?
Никакой другой реальности в космосе нет.
Они принимают себя как существ, которыми они феноменально кажутся другим, хотя прекрасно осознают, что они совсем не такие!
Они такие не только для других, но и для самих себя: если бы это было не так, не было бы и никаких «других».
Значит, мы должны ждать, пока не останется никаких «других», прежде чем утверждать, что нет «я»?
Нет, мы можем утверждать, что нет «я», но предпочтительно только в компании тех, кто уже знает, что так и есть, и только тогда, когда мы одновременно утверждаем, что других тоже нет.
Но тогда не будет «других», которым мы могли бы это сказать!
Именно так.
На самом деле это утверждение излишне, потому что никогда не может быть никого, кому мы могли бы это сказать?
Если нет «я», к которому относится это утверждение, то не может быть и «других», для которых оно говорится, как нет и «я», которое могло бы его сказать.
Получается, утверждение не-я — это нонсенс и противоречие в терминах?
Говорящее я не знает, знающее не-я не говорит!
Потому что нет ни меня, ни не-меня, и сказать нечего?
Не может быть «какого–то меня», но не забывай, что каждое чувствующее существо имеет право сказать «я есть».
Вы уверены?
Приходится согласиться, что эта фраза вызывает меньше сомнений без «есть».
Даже если так, кто этот «я»?
Такого существа нет.
Тогда кто «есть» я?
«Кто» — определяет объект. А как таковой ты лишь видимость.
Но вы сказали, что каждое чувствующее существо может сказать «я»?
Да, так и есть. Ноуменально оно может сказать «я» и больше вообще ничего, поскольку добавление любой части речи сделает его объектом, каковым он не является.
Значит, вы существуете?
Разумеется, нет. Никакого «вы» не существует. Только я.
Но и я тоже могу это сказать?
Конечно, конечно.
На секунду мне показалось, что я понял.
Ты понимаешь, но твоё обусловленное объективирование захлопывает дверь, как только она открывается.
Она откроется, если я буду стучаться?
Нет, если стучаться будет «ты». Только если «Я» буду стучаться. Не откроется, пока ты будешь смотреть наружу из воображаемого феноменального центра, пытаясь сделать что–то как личность. Но как «Я», запомни, ты ноуменален.
IV. БАНАН ДЛЯ ОБЕЗЬЯНЫ
Нет никакой разницы между несведущим и просветлённым.
Как вы думаете, мудрец Гуань Юй просветлённый?
Если ты сам просветлённый, тогда да.
Но я даже не претендую!
А он претендует?
Этого я не знаю. Почему вы спрашиваете?
Если претендует, значит не просветлённый.
Почему?
Потому что тогда был бы некий кто–то, который претендует.
Но разве он не знает?
Если есть кто–то, чтобы знать, то он не может знать.
Но он же должен быть кем–то, чтобы быть просветлённым!
Никакой «кто–то» никогда не был просветлённым.
Это всё равно что сказать, что никто никогда не был просветлённым!
Конечно, не был. Как «кто–то» может стать «просветлённым»? Феномен может вообразить, что он просветлён или всё что угодно ещё, подобно тому как персонаж сновидения делает это во сне, в котором он сновидится. Но когда спящий просыпается, персонажи сна просто исчезают.
Но все говорят о просветлённых мудрецах!
Если бы это была единственная чушь, которую говорят люди, насколько всё было бы проще!
Неужели даже Будда никогда не был просветлённым?
Даже Будда. По–моему, он это довольно часто повторял, но мало кто обращал внимание на его слова, зато часто читают то, что ему приписывается.
Он говорил, что не обрёл ничего.
Именно так. Как и никто другой — ни один другой «кто–то», если хочешь.
Но ведь он отрицал обретение, а не просветлённое состояние?
И это тоже, но это вторично. Если бы он ограничился только этим, это звучало бы неадекватно, а он вряд ли мог такое сделать.
Почему неадекватно?
Мой дорогой друг! Такое высказывание предполагает обособленное индивидуальное «я», обретающее или не обретающее некое «состояние ума». Доктрина, приписываемая Будде, указывает на то, что нет ни обособленного индивидуального «я», ни какого–либо «состояния» или любой другой концептуальной условности. Ты что, никогда не читал «Алмазную сутру»? Если она для тебя слишком многословна, попробуй «Сутру Сердца». Они обе категоричны в данном аспекте, и буддийские сообщества каждый день повторяют «Сутру Сердца», иногда дважды в день.
Вы имеете в виду что нет «меня», чтобы стать просветлённым, что никакой феномен не может быть просветлённым?
Можно подумать, что ты приписываешь мне какое–то новое учение!
И не существует такого «состояния», как «просветление»?
А как оно может существовать? Это так элементарно, что дальше некуда!
Но тогда что такое «просветление»?
Ты когда–нибудь видел ребёнка с игрушкой? Или собаку с костью? Это как банан для обезьяны.
Но оно так много значит для буддистов — оно представляет их высшую цель.
Такова функция побрякушек — сфокусировать интерес и внимание.
Для них это значит гораздо больше.
Да, это символ, концептуальное изложение того, что они есть и что узнают, когда освободятся от своей воображаемой привязанности к феноменализму.
Если вы лишите их этого, они пропадут.
Напротив, пока оно у них есть, они никогда не найдутся.
Кто говорил такое?
Хуйхай «Великая Жемчужина» говорил это и многие другие до и после него.
Это преграда?
Окончательная и абсолютная преграда. Согласно Хуйхаю, это последнее препятствие.
И что оно собой представляет?
Оно представляет собой всё, что они есть, когда больше нет никаких «их», чтобы быть чем–то!
Просто ещё одна бесполезная и мешающая концепция?
Возможно, более опасная, чем большинство, чем любая другая. Если феномен может быть «просветлённым», тогда «просветление» должно быть феноменально, как опьянение или любое другое психосоматическое состояние. Если оно не феноменально — а всё, что это слово может означать метафизически, не феноменально, — тогда нет никакого индивидуального «я», чтобы его испытывать.
Получается, что вся эта идея — полнейшая ерунда!
Детям нужны игрушки. Взрослым они нужны меньше. А зрелые не могут быть зрелыми, если вообще нуждаются в них.
Значит, можно смеяться всякий раз, когда вроде бы взрослые люди серьёзно говорят о «просветлении»?
Они могут понимать, что оно не есть и не не есть, как любое другое понятие, и при этом говорить о нём, потому что таково социальное соглашение. Если они и говорят, они сами могут улыбаться. Это может даже приносить пользу.
Каким образом?
Что, если ви́дение, что не может быть никакого «тебя», чтобы быть просветлённым, — это средство раскрытия того, на что вечно указывает этот сияющий и соблазнительный символ?
Он может быть хорошим указателем?
Если понять его неправильно, он может оказаться бедствием. Но понятый правильно, он почти попадает в точку!
Значит, поэтому Хуанбо и многие другие говорили, что нет разницы между просветлённым и непросветлённым?
Однако повторю снова, и снова, и снова: это не «неведение» и «просветление» как объективные концепции, «разные» или «не разные», существующие или не существующие или какие–то ещё! Это не то, что видится, а то, что смотрит, лишённое различий, различающего видения.
То есть Хуанбо использовал объект, чтобы указать на его источник?
Они все так делали! Разворачивать каждый прямой указатель наружу на объекты — значит разворачивать каждый прямой указатель прочь от истины! В наше время делать это бессмысленно, поскольку у нас нет наставников, чтобы нянчиться с нами и бить нас. Послание всегда ясно, пока оно не искажено.
Значит, подобные утверждения вводят нас в заблуждение?
Возможно, это делалось намеренно, но безыскусные переводчики, вынужденные выражать все концепции объективно, усугубили ситуацию. Смысл достаточно ясен, как и было задумано, для тех, кто способен понять.
Но тогда он уже должен быть известен?
А он уже известен. То, что вводит в «заблуждение» тех, кто не готов, может оказаться откровением для тех, кто готов.
Глупцам это специально говорили таким образом, чтобы способные могли понять?
Даже сегодня по–прежнему можно увидеть, почему это считалось необходимым.
Но как можно заметить эту разницу?
Спрашивая себя, не смотришь ли ты всё ещё из феноменального центра, имеющего только воображаемое существование. Если да, тебя введут в заблуждение, если нет — ты сразу всё поймёшь.
V. ТОРТЫ
Тот чернокожий с крючковатым носом написал мне оскорбительнейшее письмо! Что вы об этом думаете?
Что я думаю? Что как его объект ты должен быть крайне несимпатичным персонажем! Жаль: как объект дамы, которая написала тебе на прошлой неделе, ты был, если я правильно помню, почти святым.
А в качестве моего объекта он — невоспитанный придурок, а она — милый оптимист!
Несомненно. Но следует также помнить одну простую деталь — объекты как таковые не существуют, кроме как собственные видимости и интерпретации.
То есть они — чистые феномены?
Феномены всегда чистые, насколько я их понимаю.
Что означает, что они есть лишь то, чем видятся?
Именно. Или, говоря точнее, чувственно воспринимаются.
И то, что воспринимается, — это воспринимающий?
Отражение воспринимающего. Что ещё можно было бы воспринимать?
Что он несимпатичный персонаж, а я невоспитанный придурок?
Разве каждое заявление не является источником того, что вы взаимно воспринимаете в качестве друг друга?
Вы уверены?
К чему быть уверенным? Спроси себя, как ещё вы можете быть. Как объекты друг друга можете ли вы быть чем–то внутри себя?
Полагаю, что нет. Но каковы мы как наши собственные объекты?
Не таковы, как в глазах других людей, и обычно гораздо лучше.
А люди вообще понимают это?
Лучше спроси у них. Мне кажется, что «люди» в целом почти не обращают ни на что внимания, сколь бы простым и очевидным оно ни было.
Но что именно вы имеете в виду, когда говорите или подразумеваете, что всё воспринимаемое — это «отражение воспринимающего»? Отражение «я» воспринимающего?
Разве бывает такая сущность, отличная от феноменального реагирующего аппарата? Всё восприятие — это, очевидно, отражение видимого в том, что обозначается как «чистый ум», обычно сравниваемый с беспредельным зеркалом, отражающим всё, не удерживающим ничего и не имеющим познаваемого существования.
Чья это концепция?
Насколько мне известно, первым её описал Чжуан–цзы, также наставники династии Тан и их последователи свободно употребляли это сравнение. «Зеркальный ум» оказался удобным термином.
А «зеркальный ум» воспринимает «плохо воспитанных придурков»?
«Зеркальный ум», или то, что обозначается этим термином, вообще ничего не воспринимает. Восприятие феноменально, а «плохо воспитанные придурки» или «святые» — концептуальная интерпретация того, что может быть названо психическим комплексом.
Так что же есть на самом деле?
Конечно же, ничего! Вы создаёте домыслы и швыряетесь ими друг в друга, как клоуны тортами.
Какими дураками вы нас представляете!
Это тоже торт. «Я и другие» — старейшая и самая распространённая пара клоунов — это архетип всех клоунов и всей клоунады.
Можно сказать, что это всё, чем они являются?
Определённо. Что–либо иное будет означать, что вы принимаете их всерьёз.
Даже в их кровожадности и преступности, жульничестве, обмане и взаимном уничтожении, зависти, ненависти, злобе и жестокости?
Кто принимает всё это всерьёз?
Почти все мы.
Клоуны, паяцы, принимающие себя всерьёз! Клоуны — известные трагики в частной жизни.
Но жизнь и весела, и трагична.
Снящиеся феномены переживают и кошмары, и приятные сновидения.
Мне всё это не нравится! Неужели мы действительно ничто — лишь объекты друг друга и, конечно, свои собственные?
Как объекты — чем ещё мы можем быть? Я уже задавал этот вопрос раньше, и это единственный ответ на твой вопрос.
Но как субъекты друг друга?
Такой субъект сам в свою очередь является объектом, и как объект он также не существует.
Но должна ведь быть некая абсолютная — скажем — «субъективность»?
Это соответствует логике двойственного мышления. Но тогда эта так называемая «субъективность» сама становится объектом — объектом мысли. Как «необъективность» ты можешь подойти на шаг ближе в указывании на то, что может быть постигнуто лишь интуитивно. Но ближе всего — «отсутствие как объективности, так и необъективности», которое вообще не «вещь».
И там мы застрянем?
Там ты застрянешь — пока будешь настаивать на объективизации как феномен, на смотрении наружу, на том, что ты субъект, ищущий объект. Ты застрянешь, потому что здесь нет никакого объекта, а никакого объекта нет, потому что «здесь» нет и никакого субъекта, и отсутствие обоих — это?..
Ноуменально — их объединение?
Два отсутствия не создают одно присутствие. Из двух нельзя сделать «одно», даже ноуменально.
Тогда что?
Искомое есть искатель, который не что–то. Отсутствие есть присутствие неприсутствия и неотсутствия. Мы не только объекты друг друга, но и отсутствие всех объектов, в котором все они проявляются!
И мы — то объективное отсутствие, которое есть всё, что есть.
Мы также — каждый объект, который кажется существующим, поскольку вся видимость есть наша видимость, и ноуменально всё феноменальное — это мы.
Я чувствую какую–то скрытую радость, слушая это!
Ерунда, ты не просто слушаешь. Ты чувствуешь тайную радость, говоря это, потому что когда ты начинаешь говорить это, ты становишься этим.
Как это происходит?
Может быть, на мгновение ты покидаешь выдуманный феноменальный центр, из которого по привычке действуешь и, в качестве Я, находишь ноуменальный центр, который старые наставники называют твоей «истинной природой»?
VI. ВОПРОС
Тот человек выглядит озабоченным.
Спроси его, кто может заботиться о чём бы то ни было.
Или не заботиться о чём бы то ни было?
Конечно.
Он решит, что это ужасно глупый вопрос.
Так и есть.
Невероятно дурацкий. Кто это вообще может быть? Чудное заявление. Мужчина рассмеётся, девчонка захихикает.
Кто смеётся, кто хихикает?
Вы имеете в виду, кто тот умник, который задаёт этот вопрос или пытается на него ответить?
Кто знает или не знает, кто это может быть? Или кто может быть, чтобы заботиться или не заботиться о чём бы то ни было?
Это уж точно не обо мне!
Очевидно. Но кто знает то, что знаешь ты?
Я.
Конечно! Это и есть ответ.
VII. БОДХИСАТТВЫ И ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ
Невозможно ничего сделать для этой несчастной женщины! Я изо всех сил пытался ей помочь, но не могу.
Как, интересно, ты себе представляешь, что один феномен может помочь другому?
…
Похоже, ты онемел от изумления! Разве это не очевидно?
Точно! Но… но… всё же… что все мы пытаемся сделать? Даже должны пытаться сделать? Бодхисаттвы, например.
Бодхисаттвы не пытаются ничего сделать. Им это не нужно. Если бы пытались — не смогли бы.
Вы имеете в виду, что, не пытаясь, можно сделать больше?
По крайней мере, если ты — бодхисаттва.
Но я не претендую на звание бодхисаттвы!
А они что, претендуют?
Ну, если судить по тому, как их описывают, можно заключить, что да. Но, возможно, на самом деле они и не думали.
Неплохо бы отличать истину, хранимую в сутрах, от передачи самих сутр людьми, которые их не до конца понимают. Это одна из причин, без сомнения, почему Учитель сказал однажды обеспокоенному монаху: «Не позволяй этой сутре опрокинуть тебя, лучше опрокинь её сам!»
То есть?
Пойми это как Учитель, произносящий это, а не как ученик, ищущий какой–то скрытый смысл.
Но если мы не знаем, что именно имел в виду Учитель?
Мы знаем.
Как бодхисаттвы помогали «всем живым существам»?
Помогали? Разве их работа уже завершена?
А разве они ещё остались?
А почему нет?
Ну кто, например?
Например, мой собеседник, с которым я сейчас разговариваю.
Вы про меня?
Нет, не про «тебя». Даже Будда «говорил пятьдесят лет и ни слова не слетело с его уст».
Вы имеете в виду что я мог бы когда–нибудь стать бодхисаттвой?
Никогда.
Почему?
Потому что нет такой «вещи», никогда не было и никогда не будет. Это просто название, символ, а не объект. Оно предполагает праджническое функционирование, а не феномен.
И это функционирование может действовать через этот феномен?
Можешь назвать хоть одну причину, почему нет?
Да — степень моего невежества и некомпетентности.
Даже твоя темнота не без проблесков!
Вот вы могли бы это сделать, но…
Возможно — если бы этот «вы» был, но до сих пор я и следа его не обнаружил!
Я тоже!
Это не мешает никакому из феноменов функционировать праджнически. Напротив.
Значит, даже мы можем передавать праджню?
Не существует никакой праджни, которую можно было бы передавать. Но чистое функционирование, о котором мы говорим, тем не менее, также наше.
Значит, иногда мы можем вести себя как бодхисаттвы?
Нет никаких «бодхисаттв», но то, что мы выдаём за эти объекты, может действовать через феномены, которые мы считаем «нами».
Прекрасная мысль! Помогает почувствовать себя чем–то большим!
Уже недостаточно чувствовать себя просто лягушкой или букашкой? Спроси биолога.
В смысле они тоже могут?
Почему же нет?
А есть какое–нибудь подтверждение этому?
Подтверждение! Как можно желать подтверждения очевидному! Я что, должен нарушить сон очаровательной коровы Раманы — Лакшми — снова? Она была полностью «просветлённой» — если использовать общепринятый жаргон — согласно Рамане, для которого это было в порядке вещей и даже не заслуживало комментариев.
Так Лакшми была бодхисаттвой!
Если ты именно это подразумеваешь под этим словом.
И мы все можем помочь способом бодхисаттв не пытаясь помочь?
Возможно, иногда даже вопреки попыткам помочь.
Просто… просто существованием?
Нет, лучше несуществованием, поскольку «существование» означает «быть определённым», как указал японский философ Нисида[51], а все живые «существа» определены окружением — социумом, модой и общей обусловленностью.
Поскольку «существование» подразумевает себя-и-других?
Да, и ни одно из них не существует.
Без «себя» можно помогать «другим»?
Без «себя» не может быть «других».
И что?
Чистые необъектные отношения.
Если быть другими — им это поможет?
Нет, если быть другими, они перестают быть «другими».
И это помощь?
Это Спасение.
VIII. ВИДЕНИЕ
Какой неприятный тип, настолько же противный, насколько его брат очаровательный. Вы не находите?
Как я могу? Каждое из этих суждений, соответственно, — кокос и букет, брошенные в разные образы в твоём собственном аспекте ума — полностью твоё создание, не связанное с феноменами, к которым ты привязываешь эти образы.
Образы в уме?
«Я» и «другие», функционирование двойственного разделения. Именно этот процесс, осуждаемый всеми направлениями адвайты и называемый на их языке «ложными мыслями», «разделением» и т. д., — это тот самый механизм «закрепощения», от которого следует избавляться любыми способами для восстановления присущей свободы.
На нашем языке — объективизация чисто субъективной концепции?
Поставить чучело и забросать его чем–нибудь. Превратить чистый ум в метатель кокосов!
Тогда что есть эти двое?
Без разделения, без суждений?
Да.
Помнишь слова Хуйнэна к Хуйшуню, иногда называемому Хуймином, пробудившие его? «Не думая о „хорошем“ или „плохом“ (или „не таком хорошем“, как замечательно уточнил Пол Репс в своей версии „Врат без ворот“), вспомни, чем ты был до того, как родился». Это было истинное видение, адвайта — недвойственное видение, прямое видение без умозаключений или толкования, и оно открыло врата без ворот.
Я слышал, что «мондо»[52], которое вы процитировали, пробудило многих людей, но оно не отвечает на мой вопрос.
Ты упустил суть: Хуйнэн заставил своего преследователя перестать объективировать, перестать давать концептуальные суждения о вещах как объектах, и повернул его внимание назад к субъективному источнику. Фактически он сказал: «Перестань концептуализировать и будь тем, чем ты всегда был!»
И этого было достаточно?
Воспринимание без умозаключений, видение феноменальной вселенной как она есть, без суждений — это восприятие «таковости», «естьности»: субъект такого объекта сам не становится объектом.
Необъектное воспринимание, не становящееся личностной объективизацией?
Думаю, так можно сказать.
Сказать непросто!
Сказанное не важно, видения достаточно — из источника!
Но что ты видишь?
«Ты» не видишь. Нет ни «тебя» ни «других», ни «одного» ни «двух», ни «субъекта» ни «объекта». Только видение таковости как таковой.
Просто видение, которое есть видящий и видимое?
Который не есть ни видящий, ни видимое.
Который есть…?
Чистые необъектные отношения.
Необъектные отношения между чем?
«Отношения» между феноменами, между взаимно снящимися объектами, но само видение ноуменально.
Но что могут сделать взаимно снящиеся объекты?
Ничего, их взаимность также снится.
Тогда…
Вот почему это истинное видение — нет ни субъекта, ни объекта, ни я, ни других.
В том смысле, что ложное, или обусловленное видение исключается?
Где «ложное, или обусловленное видение» — концептуальное препятствие.
Кажется, я почти понял! Расскажите мне ещё.
Этого достаточно. Рассказывание, даже когда оно возможно, только затрудняет постижение сути.
Поскольку постижение сути есть внутреннее видение.
Внутреннее видение отсекается внешним видением. В отсутствие внешнего видения оно присутствует.
Но что присутствует?
Источник всего видения. Только он присутствует. Внутреннее видение не означает смотреть в одном направлении вместо другого, «внутрь» вместо «вовне» из одного и того же центра, как обычно полагают. Это видение изнутри, а не снаружи, видение из источника, который есть ноумен, а не из проявленного, которое есть феномен.
Так на самом деле это должно быть не «внутренним видением» и «внешним видением», а «изнутри–видением» и «снаружи–видением»?
Недостаточно элегантно и всё ещё неточно, но, несомненно, менее запутанно! Первое — это целостное видение, второе — разделённое видение. Это суть, поскольку пространственное различение не может быть точным.
Это важно?
А как же! Воспринимание — это всё. «Видение, видение, видение», — как восклицал Руми, и он имел в виду не феноменальное наблюдение объектов субъектами, а ноуменальное внутреннее видение, лишённое обоих!
IX. НЕОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Что вы имеете в виду под выражением «необъектные отношения»?
Больше не видеть «тебя» как объект.
Где «ты» — объект, видимый субъектом?
Да.
Разве не должен объект отплатить взаимностью, также перестав видеть свой субъект как объект?
«Ты» — также субъект объекта, который перестал видеть тебя как объект.
Но разве могут «необъектные отношения» быть односторонними, не взаимными?
В случае с учителем это так, но отношения возможны, поскольку отсутствует лишь один субъект и, следовательно, лишь один объект.
Так как это делается?
Это не делается, это случается.
Случается?
Кажется, что случается: «отношения» — которые больше таковыми не являются, разве что феноменально — уже существуют.
Тогда как кажется, что они случаются?
Это то, что остаётся во время отсутствия обычно преобладающего понятия отождествлённости.
Субъект утрачивается как таковой?
Хорошо!
И берёт с собой свой объект?
Отлично!
Но затем что?
Если феномен под названием «ты» также испытывает отсутствие отождествлённости, то необъектная связь тотальна.
Тогда они одно?
Нет, тогда нет ни одного.
И это и есть тотальная… гармония?
Ты сегодня в ударе!
А что бывает, если один только феномен на мгновение освобождается от отождествлённости?
Боюсь, что я не знаю.
Пожалуйста, подумайте! Мне кажется, это важно.
Вероятно, это недооценка: на самом деле это ноуменально. По всей видимости, отождествлённость, которая не отвечает вследствие отсутствия, остаётся как присутствие целостного ума.
И это остаётся незамеченным?
Возможно, или отмечается как нечто непримечательное.
Хотя на самом деле излучается свет, сияние?
Феноменально — не обязательно.
Такое часто случается?
Спроси какого–нибудь учителя. Сомневаюсь, что он часто теряет отождествлённость, когда его непосредственный объект не в состоянии отвечать.
Но разве может кто–то кроме учителей сделать такое?
Я уже говорил тебе — это не действие.
Тогда может это случиться с кем–то помимо учителей?
Конечно, может! Это состояние, которое всегда присутствует.
А вы испытывали это?
Не чаще тебя.
То есть никогда!
Ерунда! Ты просто не замечал этого, вот и всё!
Пожалуй, теперь, когда вы сказали это… я вспоминаю, как удивлялся…
Конечно, конечно.
Но я хочу сделать это!
Ты не можешь.
И что?
Оно присутствует. Ты узнаёшь его.
Но может ли оно остаться надолго?
Сомневаюсь, что оно подчиняется времени.
Но ведь его феноменальную длительность можно измерить?
Попробуй представить секундомер кибернетическому электронному калькулятору с подробной инструкцией, как использовать его в нужный момент.
Бред! Скажите, хотя бы, воспринимаема ли эта длительность?
Конечно!
Это счастье?
Мне не нравится это слово.
Радость?
Лучше, но не совсем верно.
Сияние?
Вот видишь — ты знаешь!
X. СЛОВА, КОТОРЫЕ ОЗНАЧАЮТ ТО, ЧТО ГОВОРЯТ
Почему столько слов используются неправильно в метафизике?
Слова — это объективизация субъекта, и если восприятие субъекта двойственно, он воспринимает объект, а слова описывают его. Тогда он заблуждается.
От этого нет лекарства — разве что воспринимать напрямую! Но можно ли выразить словами то, что воспринимается напрямую?
Выразить — да, описать — нет.
Слова в наше время неправильно используются и в других областях! Почему так?
Не знаю, но все изобрели жаргон, особенно политики.
Вы имеете в виду фантастическую лексику коммунистов?
Это, несомненно, выдающийся пример.
Как когда они называют все другие страны «империалистическими», хотя единственная империя — их собственная?
Не только коммунисты. Проекция «себя» на «других» — это азы психологии. Но та лексика, о которой ты говоришь, основана на оскорблении, использовании слов как оружия, чтобы выражать ненависть. Это также — проекция.
Разве так она не уничтожает саму себя?
Она будоражит тех, кто её использует. А «другие» только смеются, насколько я знаю.
И этот процесс возведён в высокое искусство!
Неправильное использование слов — никакое не искусство, тем более не «высокое». Напротив, это наихудший вид неведения. К тому же, как ты только что заметил, словесные стрелы, напитанные ядом, не достигают врага, а бумерангом возвращаются к стрелкам.
И те, кто выпустил их, отравляются ненавистью?
Это самый опасный яд и, как многие яды, он вызывает зависимость, порождает искусственный гнев и провоцирует отравившегося на драку.
А каковы следствия неправильного использования слов в метафизике?
Механизм такой же, как тот, что мы только что описали, но результат — усиление неведения.
И что же делать?
Использовать слова корректно — вот что следует делать. И не только в метафизике.
Вы обнажили абсурдность «просветления» и других подобных часто использующихся слов, заставляющих людей думать, что феноменальный объект как таковой может трансформироваться во что–то отличное от того, чем он кажется. Это сбивает людей с пути и мешает им увидеть верное направление. Но вы не объяснили мне, как люди могут поверить в то, что они не существуют.
Но они и не должны верить — ни в это, ни во что–либо ещё.
Почему?
Потому что нет отождествлённости, чтобы верить, что она — не она!
Вы имеете в виду, что если кто–то верит в это, он всё ещё остаётся отождествлённостью, потому что именно он верит в это?
Именно.
Что же тогда он может знать?
Он может осознать, что то, чем он является, — это не то, чем он кажется феноменально. Осознавание не зависит от рамок отождествлённости, только знание столь ограниченно.
Различие в терминах очень тонкое!
Да, китайцы использовали отрицание, оно лучше. Но между собой мы можем говорить утвердительными терминами, ведь так?
Вы имели в виду «незнание»?
Это не знание и не незнание, а отсутствие обоих.
Но вы не объясняете, как такое может быть. Видимо, это невозможно объяснить.
Почему же невозможно?
Разве нет вещей, которые невозможно объяснить?
Сомневаюсь. Я уже говорил, что всё можно выразить, но не определить.
Ладно, тогда вещей, которые не следует объяснять?
Я считаю, что таких тоже нет. Окончательное понимание невозможно передать словами, но каждый элемент, ведущий к такому пониманию, можно и нужно объяснять — тем, чьё облако непонимания истончилось настолько, что сквозь него начал проглядывать свет.
Создавая просвет?
Да.
Тогда почему вы не говорите мне, как воспринять, что я не существую?
Потому что нет того, кто может воспринять, что не существует.
Простите! Я имею в виду, почему вы не говорите мне, как понять, что я не то, чем кажусь феноменально?
Разве это не очевидно? Лучше ты сам скажи мне.
Но я не знаю!
Ерунда, конечно знаешь! Я буду задавать тебе наивные вопросы — так, как это делают обычные люди. Например, почему ты говоришь, что я не то, чем кажусь феноменально?[53]
Скажите мне сначала, кем вы себя считаете?
Собой, конечно!
И что же это?
Я? Вот здесь — это я.
И почему вы так думаете?
Все видят меня, и я себя вижу, по крайней мере, часть себя, и всего себя — в зеркале.
Но это всего лишь объект, объект других людей и ваш собственный, воспринимаемый органами чувств и интерпретируемый психикой на базе мнемонических образов.
А что не так в том, что я объект?
Ничего, кроме… кроме того, что объект — всего лишь понятие, идея, концепция, образ в сознании.
Ты имеешь в виду, что это всё, чем я являюсь?
Дайте подумать… как объект — да, конечно, это всё, чем вы являетесь. Умозрительностью.
Но я всё ещё являюсь собой!
Да, полагаю, что так и есть — в некотором смысле.
Почему «в некотором смысле»? В большом смысле! И как!
Да, конечно, в очень большом смысле, но не как «личность».
Ты имеешь в виду, что эта «личность» — всего лишь объект?
Именно так. Это всё, чем она является. Лишь понятие, идея, образ в уме — чисто теоретический.
Значит, то, что я есть, — это… я?
Да, всегда. Как и то, что я есть, и любое другое живое существо, которое может чувствовать «я», — то есть чувствующее существо.
И в некотором смысле я есть всё?
Всё есть я, но не как объект.
Почему так?
Но вы же можете это увидеть? Любой объект — это лишь что–то воспринимаемое, то есть само по себе это ничто! Только я могу быть: всё остальное воспринимается и не может быть чем–то, отличным от я.
Включая то, чем ты кажешься как объект?
Да, конечно, и это тоже.
Как такое может быть? А как же субъект–объект?
Субъект–объект — это просто объект, который является не чем иным, как своим субъектом, и субъект, который является не чем иным, как своим объектом!
Так что я за пределами субъекта–объекта?
Конечно, конечно! Я есть чистая ноуменальность! Никакая не вещь.
Так вот что я есть, когда я понимаю, что не являюсь тем, чем кажусь феноменально! Ты объяснил это так ясно, что я склонен думать, что я понял.
Если вы склонны думать — значит, вы не поняли! Такое понимание невозможно для личности!
Хорошо, хорошо! Я — не личность, которая понимает что–то. Понимание, что нет никого, чтобы понимать, и ничего, что понимать, и есть понимание того, что я есть! Прекрасно, а ты?
Я? Боже милостивый, я и забыл о себе! И о том, что мы поменялись ролями. Это действительно всё, что есть? Но ведь это довольно просто!
И очевидно. Ты знал это, как я и говорил, но ты не осознавал это.
XI. КЕМ БЫЛ БУДДА?
Вы часто говорите о Будде, но кем был Будда?
Какая разница?
Может, и никакой, но для некоторых людей это важно, как и для меня.
Откуда мне знать, кем был Будда?
Неужели никто не знает?
Многие воображают, что знают, но обычно это просто традиция, которой их учат.
Разве эта традиция не заслуживает доверия?
Не более чем любая другая того же возраста и положения.
Вы имеете в виду что она окутана мифами и не кажется истинной?
Неизбежно.
Почему?
Его слова были записаны лишь спустя четыре столетия после его смерти, к тому же на языке, отличном от того, на котором он говорил.
То есть он не мог их говорить?
Наверняка не так, как их записали.
А какие из них наиболее близки к оригиналу?
Это пусть эксперты решают. Ему приписывается так много слов, что если бы он действительно говорил их все, он, несомненно, умер бы от ларингита на ранней стадии их произнесения.
Вы циник!
Чепуха. Они противоречат друг другу. И некоторые по внутренним признакам могут довольно точно датироваться сравнительно поздними периодами развития этого учения.
Я думал, что они точно соответствуют разным периодам жизни Будды согласно тем людям, которым он передавал своё учение.
Так и есть. Такая систематизация говорит об огромном труде, который может удовлетворить простодушных, но у учёных вызовет лишь широкую улыбку.
Тогда скажите мне, кем был Будда и чему он в действительности учил.
Зачем ты задаёшь мне такой вопрос? Откуда, интересно, я могу это знать? Я не только не эксперт, но даже и не исследователь.
Я знаю. Тем не менее у вас могут быть какие–то предположения об этом.
Никаких! Я могу только указать на то, что и так очевидно для всех, кто хоть что–то знает об этом деле.
И что это?
Кем ещё может быть Будда, как не последним из шести или семи аббатов, или патриархов, непальской «церкви», выступающей против брахманов?
Была такая линия аббатов, или патриархов?
Я слышал, что они достаточно хорошо описаны и задокументированы в Непале.
И каково было их учение?
Думаю, можно заключить, что оно было законспектировано и блестяще развито Шакьямуни.
Вы только что указали, что сутры сильно разнятся и противоречат друг другу. Могли эти сутры принадлежать его предшественникам?
Такая гипотеза, насколько мне известно, никогда не возникала. Предположение, что различные категории сутр представляют разные аспекты учения, разработанные и передаваемые разными патриархами, или «Буддами», но приписываемые Шакьямуни, без сомнения достойно рассмотрения. Это, однако, не меняет того факта, что некоторые из них — более поздние компиляции.
Некоторые независимые традиции могли сохраняться независимыми общинами — последователями разных патриархов, каждая из которых затем была доработана перед записью.
Я склонен согласиться. Их независимое происхождение могло быть утеряно намеренно.
Тогда какая из них древнейшая?
Я могу лишь предположить. Наверняка это самая простая, наиболее понятная и самая этичная — учение, представляемое сейчас палийскими записями, в которых, без сомнения, оно дорабатывалось столетиями перед превращением в сутры. А сам Шакьямуни говорил на языке магахи[54].
Значит, сутры махаяны — более поздние работы?
Ты говоришь, как истинный тхеравадин! Если моё мнение чего–то стоит — в чём я лично сомневаюсь — нет ничего невозможного, даже невероятного, в том, что Будда или кто–либо другой из патриархов передал эзотерическое учение избранным ученикам; учение или неучение, которое всегда стояло обособленно и впоследствии вновь всплыло как махаяна. Но даже если это был сам Шакьямуни, разве не возможно, что он тоже его унаследовал? Если он был на самом деле членом семьи раджи, он, скорее всего, был «патриархом» более по рождению, чем по призванию. Однако в его случае призвание также имело место.
Почему мы ничего не слышали об этой линии непальских патриархов, или аббатов?
Слышали, но как о линии доисторических «Будд», тянувшейся через невероятное число эонов.
Вы имеете в виду, что на самом деле это была просто линия аббатов?
Факты говорят мне о том, что исторически это были именно они.
И завершает линию Шакьямуни?
Как я уже говорил, я не изучал серьёзно этот вопрос, но думаю, что завершает её Майтрейя, который должен был быть избран «Буддой», но не преуспел и был вместо этого увековечен как грядущий Будда.
Вы действительно не знаете, было ли тому документальное подтверждение?
Я действительно не знаю. Я только знаю, что какое–то подтверждение есть и что ступа исторического Шакьямуни была найдена, раскопана и на ней сделана надпись.
Почему я об этом ничего не слышал?
Разве ты не слышал? Это достаточно широко известно. Возможно, это замалчивалось, как и всё, что противоречит мифу, хотя нет ничего постыдного в этой надписи, просто она касается достойного человека, а не божества.
Вы всё это от меня скрывали!
Вовсе нет. Разве необходимо оскорблять веру других людей, даже если ты достаточно квалифицирован для этого, и уж тем более если, как я, — недостаточно?
Но ведь с исторической точки зрения это представляет большой интерес!
Я согласен. Поэтому когда ты спросил, я рассказал то немногое, что знаю.
Мне кажется, это скорее усилило моё восхищение буддизмом, а не наоборот.
По–моему, так и должно быть. Завеса мифа лишь бросает тень на учение, поскольку современные люди не верят в невероятное.
То есть чем вероятнее учение с исторической точки зрения, тем большей силой оно должно обладать?
Таково моё мнение.
И ваш рассказ очень вероятен, ведь так?
Лично я думаю, что это trop vraisemblable pour que пе pas etre vrai[55], более того — «se non è vero, è ben trovato[56]!»
Теперь, когда вы на это указали, мне это кажется очевидным. Буддизм от этого только выиграет, к тому же это не противоречит облику Будды, оставленному им в ранних сутрах, и не портит его!