— Я... Так... по окрестностям, — забормотал Игорь, пряча руки за спину. — Один...
Отец спокойно вывернул ему руку и оглядел ладошку. На ней краснели мозоли, чернели занозы. На другой ладони было то же самое, да еще ноготь на указательном пальце сломался.
— Это где ты руки так изнахратил? — спросил отец.
— Я копался, — начал Игорь, судорожно глотая воздух, — а лопаты не было...
— Темнишь ты, друг, — сказал отец, приближая Игоря к себе. — А ну, говори правду!
В глазах отца, точно в маленьких бронзовых зеркальцах, Игорь увидел отражение своего лица. Прядка волос присохла ко лбу. Глаза бегают, как тараканы, в удлиненных материнских разрезах, верхняя оттопыренная губа вздрагивает — вот-вот с языка сорвется признание.
— Он в отвалах все копается, Петр Васильевич, — раздался насмешливый Любин голос. — Думает в городе жилу найти...
Отец усмехнулся и ослабил объятия.
— Много ты понимаешь! — облегченно огрызнулся Игорь из-под руки отца. — Может, она совсем рядом...
— В истории такое бывало, — заметил Куликов. — Но у нас это исключено.
— Теперь я знаю, — ответил Игорь, — надо выше искать по Витиму.
— По Витиму, — усмехнулся Куликов, — не лучше ли по Шаманке?
— Я точно еще не знаю, где лучше, — горячо ответил Игорь, — только нам надо плыть на моторке! Не могло бы, пап, управление нам дать лодку на поиски? — выпалил Игорь. — Мы бы ее оправдали, честное комсомольское!
Отец улыбнулся — сверкнул золотой зуб в углу рта. Усмехнулся и Куликов: губы на месте, а кожа подергивалась вдоль всего подбородка. Даже Лукин сощурился, будто Игорь обращался к ним с несерьезной просьбой. Точно это была забавная мальчишечья блажь.
— Мы могли бы заключить договор по всем правилам, — ответил отец. — Но у вас же еще и паспортов тю-тю...
— У нас есть паспорта, — воскликнул Игорь. — Два паспорта!
— Вот что, — протянул отец, — так, значит, есть и взрослые в вашей артели?
— Это серьезные люди, папа, — стал объяснять Игорь. — Они давно готовятся к поискам... Места знают...
— Интересно, кто же это? — спросил отец, и взгляд его построжал. — В чьи руки мы лодку должны отдать?
— Это отец Мити Шмеля и Василий, Фенин брат, — отозвался Игорь.
У отца рот сомкнулся, будто стальные тиски, при упоминании этих имен. Но отступать было некуда, Игорь рванулся в атаку по-орлиному, как учил отец.
— Василий хочет доказать, что способен пользу большую принести, — продолжал Игорь без передышки. — Шмель как бывший разведчик, а Василий признаки жилы все знает!.. Аммонит-то они для этого дела хотели унести, чтоб где надо взорвать!
Отец молчал, но Игорь боялся и посмотреть на него. Он поднял взгляд на Лукина. Глаза Лукина круглились под пышными бровями, словно у филина. И непонятно было, поддержит он или разобьет окончательно? Когда он бывал добрым, а когда злым?
— А почему бы им не дать лодку? — проговорил с раздумьем Лукин. — Если они горят найти это самое золото...
— Опять ты про свое, Дмитрий! — воскликнул отец. — Все веришь старательской блажи!
— Надо верить, — подтвердил Лукин, откидываясь на стуле, как в судейском кресле. — Советую и тебе, Петр, найти общий язык с подопечными, пока не поздно...
Отец точно наткнулся на взгляд Лукина, но не смог опять его перебороть и покосился на Куликова.
— Что спорить о пустом мешке? — раздался усмешливый голос Куликова. — Когда надо просто прикинуть вероятность открытия у старателей!
И за столом наступила тишь, точно все принялись обдумывать эту самую вероятность.
— Нашел же обломок руды Василий, — подал голос Лукин.
— Один раз повезло, — согласился Куликов, — а другого ждать тысячу лет.
— Ну уж ты не делай культа из своей науки! — заявил Лукин.
— Попробуй без геологии проживи! — усмехнулся Куликов.
— Открывали и без геологии, — возразил Лукин.
— Ну и открой коренную жилу! — забасил отец. — Сделай милость!
— И найду! — произнес Лукин, как приговор. — С лета пойду помаленьку и не тыщу лет искать придется...
— И встретишь фарт, Дмитрий Гурыч! — зазвенел сзади голос Фени. — По святой нужде, по сердечной откроется жила тебе, вот крест мой!..
Феня поставила самовар на пол и перекрестилась. Потом под взглядом отца схватилась снова за горячие ручки и запнулась о складку дорожки... И опять чуть не случилось беды.
— Ой, холера!
Мать кинулась к Фене и помогла ей удержаться на ногах. Они вдвоем установили самовар посреди стола на дощечку. Все облегченно вздохнули, а отец заявил:
— Дело свое надо делать, как следует, а не звезды с неба сшибать!
Феня прикусила растрепанный кончик своей косы, виновато посмотрела на Куликова и отошла к проходу на кухню. Куликов подмигнул ей, будто подружке, и Феня вспыхнула маковым цветом.
— Нет чтобы помочь! — вскрикнула вдруг Люба, спрыгнула со стула и побежала за Феней.
Игорь тоже сорвался вслед, но его перехватил Куликов.
— Кому самовары ставить, — улыбаясь в лицо Игорю, сказал он, — а кому и звезды надо притягивать!
— Я хочу золото искать, Матвей Андреевич, — ответил Игорь.
— Ну и добре, — сказал Куликов. — Только как ты хочешь: тыщу лет или побыстрей?!
— Побыстрей, конечно, — возмутился Игорь.
— Тогда надо с наукой дружить, — объяснил Куликов, — с геологией!
— Так я не против, — отозвался Игорь.
— Тогда зачем связываешься со всяким малограмотным народом? — спросил Куликов.
— Вы-то не берете меня, — буркнул Игорь, — хоть обещали.
— А ты очень хочешь? — спросил Куликов.
— Очень, — повис Игорь на крепкой шее Куликова, — очень!
— Тогда запрягай завтра лодку, Петр, — обратился Куликов к отцу. — Смотаем в устье Шаманки...
— Ты-то чего там забыл? — уставился на него отец. — Или решил за удочку взяться?
— Пора начинать всерьез поиски, — ответил Куликов, и глаза его затяжелели над сдвинутыми кулаками. — Помаленьку, полегоньку круги по тайге давать!
— Один будешь лазить по чепурыжнику? — удивился отец.
— С Игорем вот, — заблестели снова глаза Куликова.
— Тогда плакала жила! — засмеялся отец. — Хо-хо...
— Что делать, — притворно вздохнул Куликов,— если на поиски средств не дают.
— Когда потребуется, армию геологов бросим на поиски! — произнес отец будто с трибуны. — А пока мой совет — на устье, на рыбалку... Лист понесло — рыба пошла вниз... Поплыли завтра все, а, Матвей, Дмитрий?
— Нет, я пойду по своим тропкам теперь, — ответил Лукин. — Раз взялся за гуж, надо искать...
— Да ты серьезно? — уставился на него отец.
— А что ж, — ответил Лукин. — Дело принципа.
— Да это же тебе пройти Францию, Бельгию и еще какую-нибудь Данию! — воскликнул отец. — Не по дорогам, по чепурыжнику! С твоей-то ногой?!
— Колесить не буду, — далеко посмотрел за окна Лукин. — У моего отца кое-какие наводящие заметки по этому поводу остались...
— Заметки? — взбугрились брови у Куликова. — Интересно, что за заметки?
— Теперь это будет военная тайна, — улыбнулся Лукин.
— Вот видишь, Петр! — всплеснул кудрями Куликов. — Что остается делать бедному геологу?!
— Выпивать и закусывать! — сказал отец и потянулся к товарищам с рюмкой.
За столом началось оживление, звон рюмок и бряцание вилок. Теперь у гостей и хозяев не скоро появится охота касаться серьезных тем, Игорь это знал точно. Насчет моторки убедить отца не удалось с первого раза. Но не завтра же она нужна была Шмелям и Василию. Завтра сплавают они сами в устье Шаманки, отец от рыбалки подобреет, потом и заново можно начать разговор.
И Игорь тихонько отступил в свою комнату собирать снасти.
7
Утром Игорь еле проснулся. Тело его ныло, как больной зуб.
— Может, останешься? — пробасил над ним отец.
— Нет! — Игорь вскочил и вслепую начал одеваться.
— Ветром обдаст — проснется, — заметила мать.
— А я и так на ногах! — буркнул Игорь, вываливаясь на крыльцо.
Свежий хиуз[2] подхватил чубчик и пощекотал им глаза. Ресницы распались. Игорь увидел золото над гольцами. Огромные пласты, от которых трудно было оторвать взгляд.
— Ах ты ж черт мягколапый! — расколол тишину голос матери. — Откуда тебя несет?!
Игорь вздрогнул от этого резкого вскрика. Мать редко повышала голос. А здесь она прямо взбесилась. Сорвала ружье с плеча отца и наставила его куда-то на дорогу.
«Мяу!» — донеслось оттуда: Кикимор переходил улицу.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся отец. — Стреляй, мать, в темную силу!
Но Кикимор кинулся к забору и заскочил во двор Вани. Мелькнул, как цветок свиного багульника, кончик его хвоста.
— Не будет удачи, — произнесла мать серьезным голосом. — Поворачивайте назад. Петя, Матвей!..
— Ты за кого нас принимаешь, мать? — прорычал отец, забрал ружье из ее рук и чмокнул в губы. — Мы ни зверя, ни дьявола не боимся!
Куликов подтвердил это улыбкой, и они двинулись к главному тротуару. Скользя по сырым доскам, дошли до пристани. Отец спрыгнул на дно моторной лодки и подставил руки Игорю. А Куликов вдруг хлопнул себя по лбу.
— Совсем забыл! Планшет!
— Не обойдешься без него?
— Никак...
— Тогда сходи, подождем.
— Все в сейфе, а он опечатан...
— Поедем рыбачить тогда.
— На кой ляд мне твоя рыбалка?
— Чокнешься ты, Матвейка, быстрей, чем жилу найдешь!
— Ой, не сглазь, Петя, куда без моей головы денешься?
— Обойдусь своею!
Отец громыхнул цепью, и лодка закачалась на утренней волне.
— Не кипятись, Петр! — негромко заметил Куликов, и его бледное лицо под зеленым капюшоном плаща поплыло вверх. — Твоя голова уже закручивала тебя куда не следует...
Отец долго не заводил мотор, как бы прислушиваясь к плеску волны в жестяной борт. Игорь обрадовался, что отец тоже решил взяться за ум и отставить рыбалку. Можно было выспаться в постели.
Но тут холодная капля залетела под шапку: отец включил двигатель и направил лодку наперерез волне. Игорь пригнулся, пытаясь примоститься за кожухом двигателя.