да лекарства не помогли, гинеколог назначил УЗИ и обнаружил 11-сантиметровую опухоль, обернувшуюся, словно боксерская перчатка, вокруг правого надпочечника. После целой батареи анализов врачи решили, что опухоль доброкачественная и с ней можно справиться, не опасаясь за беременность.
Но через четыре недели у Ким начался HELLP-синдром, малоизученное заболевание беременных, симптомы которого включают в том числе преэклампсию. Ким спешно подготовили к экстренной операции по удалению опухоли и немедленным родам. У восемнадцатинедельного сына не было ни единого шанса выжить вне утробы. Но если операцию не сделать, умрут они оба.
HELLP-синдром – это малоизученное заболевание беременных, симптомы которого включают в том числе преэклампсию – тяжелейший, угрожающий жизни токсикоз.
Как и группа, Ким и ее муж Триген были активными прихожанами Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. И вера стала им главной опорой. Когда отец и муж Ким положили руки ей на голову, чтобы благословить ее на отдохновение и исцеление, Ким почувствовала присутствие Иисуса Христа.
– Он обнимал нас обоих, – сказала она. – Обещал, что все будет хорошо.
Но после операции диагноз Ким был очень далек от «все хорошо». Опухоль все-таки оказалась раком; эта необычная и агрессивная форма называется «адренокортикальным раком». Ким была уже на четвертой стадии. Врач сказал, что ей очень повезет, если она проживет пять лет.
Онколог Ким начал курс химиотерапии. Она отстригла свои длинные светлые волосы, когда-то самую бросающуюся в глаза черту красоты, и попыталась ухаживать за своей восемнадцатимесячной дочерью, стараясь не думать, что скоро, вполне возможно, та останется без матери. Она чувствовала печаль и страх, но сильнее всего ее обуревала безумная ярость. «Я провела немало ночей, сидя в ванне и крича во все горло о том, как я злюсь, как несправедлива жизнь, как такое могло со мной произойти, – писала она. – Поверьте мне, о чем бы вы ни подумали, я об этом кричала».
Наставник из церкви напомнил ей, что через что бы она ни проходила, Иисус Христос уже тоже через это прошел. Может быть, никто другой не понимает, насколько это несправедливо, но Он понимает. Так что Ким еще сильнее сблизилась со своим спасителем и укрепила свою веру и в высшие силы, и в своего онколога. Она приняла сознательное решение – подсчитывать все, что у нее в жизни хорошо, и искать что-нибудь позитивное в любом прожитом дне.
– Этот гнев мне совершенно не помогал, – рассказывала Ким. – Люди не понимают, насколько тяжелы для ума физические страдания.
Благотворительные концерты действительно помогают больным онкологией, ведь счета за операции в данном случае просто невероятны.
Когда счета за лечение начали накапливаться, друг Ким организовал сбор пожертвований на GoFundMe, чтобы собрать го 000 долларов5 на операцию, первую из пятнадцати. Затем к нему присоединились поклонники Imagine Dragons. Когда Дэн услышал об этом, он решил устроить 14 июля благотворительный концерт6.
Джефф Шварц занялся финансовой стороной вопроса. Концерт придал Ким надежды и вдохновения – точно так же, как другой концерт подарил надежду Тайлеру Робинсону. На оплату ее медицинских счетов удалось собрать около 40 000 долларов.
Но когда Ким пришла делать следующий снимок, онколог ждал ее с убийственными новостями. Опухоли распространяются, дают метастазы по всему организму. Особенно много их в легких. Онколог подсчитал их на снимке ластиком: почти пятьдесят.
– Мой онколог сказал: послушайте, [химиотерапия] не работает, а вам от нее плохо, – сказала Ким. – Я звонил другим врачам и не знаю, что еще делать.
Ким рассказала обо всем мужу, отцу и небольшой группе друзей. Потом Дэну. А потом она рассказала Джеффу Шварцу.
Джефф хотел, чтобы Ким получила такую же возможность, как и он сам, прошла через ту же дверь, что и он. Дверь в Лос-Анджелесе, которая вела в один из немногочисленных медицинских центров, проводивших тогда испытания новых иммунотерапевтических средств от рака на людях. Ему лекарство помогло. По крайней мере, попробовать точно стоило.
Врачи часто отмахиваются от новых способов излечения рака, ведь через их руки прошло немало пациентов, которые буквально кидались на «чудесные» средства, впоследствии оказавшиеся пустышкой.
Врачи часто отмахиваются от новых способов излечения рака, ведь через их руки прошло немало пациентов, которые буквально кидались на «чудесные» средства, впоследствии оказавшиеся пустышкой.
– Ее собственный доктор в Солт-Лейк-Сити сначала просто отмахнулся, – вспоминает Джефф. Он раньше не видел редкой формы рака, которая была у Ким, но за годы видел немало пациентов, которые кидаются на первое же обещание чудесного исцеления. Молодая пациентка, которая говорит о каком-то экспериментальном чудо-лекарстве, про которое ей рассказал какой-то парень, бухгалтер друга, – что за глупости, бедной девушке не стоит тратить на это время. Хуже того, этот парень предлагает иммунотерапию. Она не работает – он бывал на онкологических конференциях и точно об этом знает.
Тем не менее Ким помолилась, подумала и снова решила, что у нее просто нет выбора. Химиотерапия не работает. Вскоре она будет слишком слаба, чтобы вообще сделать хоть какой-то выбор. Так что она последовала совету Джеффа. Она поехала в Лос-Анджелес и вошла в ту самую дверь.
Ким встретилась с врачом Джеффа из клиники «Анджелес» и смогла записаться на исследование ингибитора контрольных точек под названием пембролизумаб8 – того самого «лекарства Джимми Картера»9. Это было не то же средство, которое получал Джефф, но близкое к нему – ингибитор контрольных точек PD-1/PD-L1, только работающий со стороны PD-1. Лекарство Джеффа блокировало рецептор на опухоли. Лекарство Ким – на лимфоците.
Клиника «Анджелес» была одной из первых пятнадцати клиник, где проходили клинические испытания антител к PD-110, и одной из первых, где лекарство, которое FDA назвало «прорывной» терапией, стало доступно для пациентов. Оно помогало не всем пациентам и не от всех раков, но Ким было нечего терять и нечего больше пробовать.
– В общем, я не могла не согласиться.
В следующий раз Джефф встретился с ней, когда она получила первые дозы лекарства. Она была все еще худой и хрупкой, но казалось, что ей удалось немного набрать вес.
– Я посмотрел на нее, – вспоминает Джефф. – Ее глаза блестели. Она выглядела испуганной. Но вместе с тем она выглядела лучше.
Я сказал ей: «Эй, опухоли растворяются, я знаю», – продолжает он. – Откуда я знаю? Не знаю.
Иногда он говорил с такой же уверенностью со своими клиентами. Они верили ему, и эта уверенность действительно многое меняла. Но шоу-бизнес – это не наука. Прогноз Джеффа был чистой надеждой, практически блефом.
– Я пытался поддержать ее боевой дух, – говорит Джефф. – Чтобы она и дальше сюда ездила.
Но, конечно, он даже не представлял, работает ли лекарство на самом деле.
Когда через несколько недель Ким получила снимки компьютерной томографии, она позвонила ему вся в слезах.
– Я услышал плач… и встревожился, – говорит Джефф. – а потом она сказала мне: «У меня в легких было сорок две опухоли – а теперь осталось две. У меня было…»
Джефф продолжал слушать ее перечисление.
– В общем, я Супермен, я спас ей жизнь, – сказал он и засмеялся – и над собой, и над тем, насколько истинна на самом деле эта правда. Ее жизнь спасли надежда и информация.
– Ким хотела выздороветь, перевернуть страницу истории с раком и вернуться к прежней жизни. И я даже немного разозлился на нее, – рассказал мне Джефф. – Я сказал: «Нет, ничего не кончено. Теперь ты должна расплатиться той же монетой. Тебе повезло. А теперь ты должна сделать так, чтобы другим людям тоже могло так повезти».
Оплата той же монетой, обмен информацией, рассказанные истории – эти идеи часто высказывают люди, пережившие рак, и, конечно, те, кто потеряли близких. Вот почему Эмили рассказала мне историю Брэда. Это своеобразная благодарность за то, что Дэн Чен сделал для ее мужа, что сделали или, по крайней мере, попытались сделать все врачи. И надежда на то, что другие смогут что-то узнать из ее истории, и это, может быть, поможет им добиться лучшего исхода своей болезни. Вот что Джефф пытался объяснить Ким. Она получила возможность не просто жить дальше, но и поделиться своей историей точно так же, как он поделился своей. И она могла распространить ее широко.
– Говорю вам, она мормонка, – продолжает Джефф. – Мормоны… они могут пукнуть на Facebook и собрать на этот пост сто тысяч лайков, у них просто невероятная сеть поддержки. Я сказал ей: «Ты должна этим воспользоваться, чтобы другие точно узнали, что произошло с тобой. Скажи им, что у тебя был редкий рак. Ты приняла лекарство и вот что пережила».
Так что вместо того чтобы просто жить дальше и радоваться удаче, Ким основала благотворительный фонд, распространяя данные о своем раке и о том, как он реагирует на новое поколение иммунотерапевтических лекарств, и предоставляя помощь, утешение и информацию другим испуганным молодым мамам, больным раком. Именно поэтому она согласилась поделиться своей историей здесь. Ее проблемы со здоровьем не закончились. С тех пор она много что пережила.
– Дело не только в этом лекарстве или иммунотерапии, – говорит Ким. – Здесь нечто большее. Я получила такую поддержку от родных и друзей, даже от незнакомых людей, которые страдали той же болезнью. А еще я хотела быть со своей дочерью, и это тоже меня поддерживало. Настрой, позитивное мышление – возможно, это самое важное.
Лекарство не полностью вылечило ее.
– Но это лекарство спасло мне жизнь, – говорит Ким. – Если бы не оно, я бы не смогла даже попробовать справиться со всем остальным11.
Это ее служение, ее акт веры. Теперь она тоже помогает спасти жизни.