– Захар танцует мимо музыки!
– И что? Это для тебя новость?
– Нет, но сегодня мы должны были победить! Обязательно! – Полина поняла, что не может объяснить, и разозлилась еще больше. – Я бы потом сама от сборов отказалась, ясно?!
Егоров не отреагировал. Наверное, поэтому Полина и вывалила на него все: и про занятия, которые, оказывается, стоят двадцать евро; и про три тысячи на сборы; и про деньги на платье…
– Понятно, – сказал Егоров, притормаживая. – Дай угадаю: тебе про деньги после полуфинала объяснили? Кто-то из соперниц?
– Да! А какая разница?
– Какая? У вас должно было быть золото, а вместо него бронза. Вот такая разница. Развели тебя, как лохушку.
Полина сжала кулаки.
– Да я не о том вообще говорю…
– А я о том, – оборвал ее Егоров. – Это спорт! Если не научишься пропускать мимо ушей все, что тебе говорят, – чемпионкой не станешь!
– Да не хочу я быть чемпионкой! Я вообще ничего не хочу! И танцев мне ваших не нужно! И благотворительности! И унижения! И почему вы стоите, отвезите меня домой!
– Глаза протри, истеричка, – спокойно ответил тренер.
И распахнул дверцу.
Следующий день Полина прорыдала. Родители сунулись утешать, но ретировались, так и не поняв, что случилось.
По идее, ребенок, который занял третье место на чемпионате города, рыдать не должен. Папа пробубнил:
– Я же говорил, что от ваших танцев один вред…
И сбежал на работу. Мама продержалась дольше, но и она сломалась, про себя решив, что дело не в третьем месте, а в несчастной любви. И тоже ушла, пообещав вечером принести вкусный торт. Сладкое – лучшее средство от стресса.
Оставшись одна, Полина еще немножко поплакала, а потом лежала и смотрела в потолок.
Танцы придется бросить. Егоров после такого скандала обратно не примет, это понятно. Возвращаться к Виоле и опять танцевать с левыми партнерами невозможно.
Через час пришла сестра и уселась на краешек кровати.
– Может, тебе помощь нужна? – спросила она. – Говорили же мы тебе, не лезь ты в эти танцы…
– Да, – прервала ее Полина, – помощь нужна. Съезди со мной забрать вещи из клуба. Я одна не смогу.
– У тебя там так много вещей?
– Нет. У меня так мало сил…
Они приехали в пересменку. Гомоня, уходила малышня, их ловили бабушки, няни и мамы, сидящие в декрете.
Молодая тренер Марина улыбалась родителям, хваля всех своих учеников направо и налево.
Средняя группа только пришла и толпилась в коридоре в ожидании свободного места в раздевалке.
Полина тихонько вошла в зал, надеясь быстро проскочить мимо тренерской, схватить вещи и сбежать, ничего и никому не объясняя. Но не удалось. Егоров уже был там и топтался перед зеркалом, изобретая очередную композицию на разминку.
– Сегодня будет соло латина, – сказал он, обращаясь к Полининому отражению в зеркале, – обувь без каблука.
Полина замерла. Егоров дает ей возможность остаться. Она была готова к чему угодно, только не к этому. Растерянно посмотрела на Лизу. Та вела себя на удивление тактично – молчала.
– Я не смогу оплатить вам занятия полностью, – сказала Полина.
– А я тебя об этом просил? – удивился Егоров.
– И трех тысяч на сборы у нас нет, – выдавила из себя Поля.
– Три тысячи – это цена для тех, кого я не хочу брать. В этом году, боюсь, пять просить придется, чтоб отвязались. Я собираюсь взять наконец только свои пары и отдохнуть. Имею я право отдохнуть?
В зал стали просачиваться переодевшиеся девчонки.
– А ты сестра Полины! – радостно закричала Милочка, девочка с огромной «гулькой», влетевшая в зал первой.
Она тыкала пальцем в оторопевшую Лизу.
– Я – кто? – спросила Лиза.
– Точно! – обрадовалась Милочкина подружка. – Ты – сестра Полины! Ты на нее похожа! А мы ее знаешь как любим!
– Это она моя сестра… Это она на меня похожа… – растерялась Лиза.
Пока мелкие рассказывали Лизе, какая у нее замечательная сестра, сама Поля поймала себя на том, что перестала дышать. А потом расплылась в дурацкой улыбке.
– А сколько стоят сборы для своих? – решительно просила она у тренера.
– С чего ты взяла, что вообще туда поедешь? – удивился Егоров.
– С того! – нагло заявила Поля.
И обернулась к Лизе.
– Я остаюсь! – сказала она. – Спасибо, ты мне очень помогла!
И побежала переобуваться.
У каждого человека должна быть собака
Света рыдала над куклой.
Нет, сама по себе кукла была прекрасной: в ярко-малиновом платье, с большими голубыми глазами и вся в блестяшках.
Но Света все равно рыдала.
– Ну что ты? – гладила ее по голове мама. – Что случилось?
– Дед Мороз… – всхлипывала Света. – Я ему написала… что хочу щенка… а он…
Мама прижала дочку к плечу.
– Светочка, ты уже большая, тебе почти восемь лет…
Дочка зарыдала громче. Обычно после такого вступления следовало что-нибудь неприятное: «Поэтому убери игрушки», «Поэтому вставай в школу», «Поэтому надо отдать игрушку двоюродному братику».
Но на сей раз мама сказала вообще страшное:
– …поэтому ты должна узнать правду: Деда Мороза не существует.
Света отчаянно мотала головой, вытряхивая ужасные слова из ушей, но мама повторила:
– Его нет. Подарки дарим мы с папой. А ты знаешь, как мы с папой относимся к животным в доме…
– Но я… но я… но я… – Света всхлипывала, икала и никак не могла закончить фразу.
Мама отпоила ее водой без газа, и дочка наконец выговорила:
– Но я так мечтала!
– Доченька моя! – в мамином голосе удивительным образом сочетались мягкость и угроза (как в папином ремне). – Жизнь очень сложна. И не нужно мечтать о том, чего быть не может. Мечтай о том, что доступно. Вот, например, кукла. Очень хорошая. Дорогая. Многие девочки о такой мечтают. Смотри, какая красавица.
Света начала успокаиваться. Она смотрела, кивала, поддакивала маме.
А в голове продолжало вертеться «Не нужно мечтать. Не нужно мечтать. Не нужно мечтать».
Света, не отрываясь, смотрела в иллюминатор.
– Мам, а мы скоро прилетим?
– Еще час, – шепотом ответила мама, – тихо, малыша разбудишь!
Света сердито покосилась на мальчика на соседнем сиденье. Тот спал так сладко, что у него над ухом можно было петарды взрывать.
– Ты бы тоже подремала, – предложил папа.
Она снова вернулась к иллюминатору, хотя в нем были видны только бескрайние поля облаков.
– По школе соскучилась? – усмехнулся папа.
Света всматривалась в облака. Ей казалось, что она рассматривает фотографии какого-то феерического танцевального конкурса. Вот Егоров – торчит отдельно, нависая над остальными. А это они с Захаром.
Щеки вспыхнули. Послезавтра первая тренировка. Они с Захаром станут в пару, он положит одну руку ей на спину, совсем рядом с лопаткой, второй слегка сожмет ее пальцы, рассеянно улыбнется, и… Света оборвала себя. Мечтать нельзя! Плохая примета. Можно сглазить… и вообще. Она пыталась снова угадывать в облаках танцевальные пары, но теперь ей всюду мерещился Захар.
На первую тренировку она прилетела на полчаса раньше положенного.
– Ну и зачем ты меня гнала? – сердился папа. – Теперь сидеть тут…
– Папочка, прости, – Света сделала брови домиком, – ты можешь пока в кафе сходить, там вай-фай…
Отец еще раз демонстративно вздохнул и направился к выходу.
– Если что, звони, – бросил он через плечо.
Света быстро переоделась и вышла в зал. Там заканчивали тренировку малявки. Марина, которая бродила между парами, подправляя руки и головы, сначала недоуменно глянула на Свету – но тут же рассмеялась.
– Прости, не узнала… – сказала она, подходя, – так вымахала за лето. Прямо красавица стала!
Света неловко улыбнулась и пожала плечом, но слова про красавицу зацепили в ней что-то. Она украдкой покосилась в зеркало. Вроде ничего. Только худовата… Или нет? «Красавица»… Интересно, а Захар заметит? Может, он поймет, что Света может быть не только партнершей…
Ей снова пришлось себя останавливать. А то так размечтаешься, а Захар придет и посмотрит, как обычно, сквозь Свету…
К началу тренировки она накрутила себя так, что на Захара и дыхнуть боялась. Всю разминку разглядывала пол, за что получила законный нагоняй от Егорова. Начала рассматривать потолок.
Наконец разминочная музыка затухла.
– Разобрались по линиям! – никогда еще Света не ждала этих слов с таким нетерпением.
Она стояла рядом с другими девчонками и по-прежнему боялась посмотреть на Захара, хотя знала, что он там, строго напротив. Собранный и решительный, как всегда.
– Поклон!
При поклоне у Светы слегка подогнулась нога.
– В пары!
Не дыша, Света сделала несколько шагов, подняла руки, почувствовала руки Захара… и поняла, что что-то не так.
– Да, Кузнечик, – сказал Егоров над самым ухом, – что ж ты каши так мало ел летом? Переросла тебя партнерша.
Света ссутулилась, но все равно смотрела на партнера сверху вниз. Захар нервно отдернул руки и сделал шаг назад.
– Яковлева, станешь… со Львом, а Кузнечик… – тренер вертел головой в поисках партнерши для Захара. – Пока танцуй один! Начнем с медленного вальса!
Света старалась не плакать, ведь во всем можно найти хорошее. Лев вел нежно и бережно. Не то что Захар, который иногда увлекался и мог сделать больно. А Захар… ну что ж, он все равно с ней в одной студии. Они будут видеться каждую тренировку.
«Зачем ты мечтала? – стучало в голове. – Нельзя мечтать! Нельзя! Нельзя! Сама все испортила!»
Захар недели три танцевал один. Света надеялась, что партнершу ему не подберут, а она наденет каблук поменьше и как-нибудь приспособится. Она попыталась скукожиться, сделать прическу пониже, присесть в паре, отклониться посильнее в поддержке так, чтоб рост не бросался в глаза.