В общем, Ренрих занес меня в гостиную, где очень бережно сгрузил на диван. И навис надо мной, внимательно разглядывая.
Борода ему совершенно не шла.
Или все-таки шла?
– Ты откуда взялся? – спросила я.
Нет, ну, а что? Если уж галлюцинация не собирается исчезать, почему бы с ней не поговорить?
– Отовсюду, – отозвался Ренрих. – В полном смысле слова. Ну и жизнь ты мне устроила!
У него был шрам, пересекший левую бровь. И еще один на горле, почти полностью прикрытый воротником бежевой рубашки. Да, жизнь у Ренриха действительно была насыщенная.
– А это ты где получил? – спросила я, указывая на горло мужчины. Но он поправил ворот рубахи и с серьезным видом сообщил:
– В отделе «Мужской костюм» в ЦУМе.
– И так за нее дрался, что тебя ранило? Наверное, были жуткие скидки.
– Скорее, дикие… На самом деле – ерунда, не обращай внимание. Неудачно налетел на переборку.
– Понятно, – протянула я. Начинается. Опять из него все клещами вытаскивать! – А меня ты как нашел?
– Нанял частного детектива.
– Чего?!
– Шутка. Зашел в ВК, посмотрел, из какого ты города… да я бы тебя и сам разыскал, если бы не наблюдатель!
– Наблюдатель, – повторила я. – Ты все-таки был в хижине?
– Нет, туда никак не получалось пробиться. Филин мне сам сказал. Ты, кстати, зачем его прикормила?
– А что ему, голодать?
– Ну, тоже верно. В общем, он мне выдал твой адрес. Пришлось поклясться, что я только скажу «спасибо» и сразу уйду. Поэтому на спасибо ты пока не расчитывай. Не хочу я так сразу уходить. Подожду пару лет. А лучше десять. Нет, двадцать… Нет, пятьдесят!
– Ладно, – улыбнулась я и, не удержавшись, ехидно добавила: – То есть, ты на этот раз без претензий?
– Да конечно! – фыркнул этот тип, не изменяющий себе. – Попробовала бы сама терпеть такую напарницу! Устал за ней следить, чуть отвернешься – она уже что-то где-то сперла!
– Клептомания у девушки. Невинное увлечение на почве непроходящего стресса. У персонажа должна быть необычная черта, – отрезала я.
– Невинным увлечение было, пока она не сперла рубин размером с мой кулак! – возразил Ренрих.
– Ну, а кому сейчас легко? В сюжете должны быть перипетии…– я спохватилась. – Погоди! Тебе даже память не почистили после того, как закончилась книга?
– С какой это радости? Наблюдатели поняли, что можно вешать на меня сложную работу и теперь я – один из бесценных сотрудников по найму. Когда нужно что-то сделать, присылают ко мне Филина. Он последнее время, кстати, сентиментальный, по-моему, влюбился в кого-то.
– Ты тоже заметил? Постоянно все забывает, – пробормотала я.
– А я что говорю? Пропал кусок творческого хаоса, короче! Того и гляди, прибежит к тебе просить книгу о нем написать.
– Зачем?
– Ну а как он еще сможет попасть в какой-нибудь мир насовсем?
– Да нет, – все же усомнилась я. – Филин гордый, он не прибежит.
– Ну, прискачет. Вот спорим? – хмыкнул Ренрих. – Недели не выдержит!
– Спорим, – согласилась я.
– Отлично! Через неделю проверим!
И мы замолчали, глядя друг на друга.
Через неделю, хм… это ведь долго ждать, чтобы снова встретиться с Ренрихом! Я столько не выдержу.
– Я так и не поняла, как ты здесь оказался, – произнесла я, наконец.
– Писательница называется, – поддразнил Ренрих. – До сих пор не догадалась? Я выбрал этот мир. Все, как ты и написала в финале книги.
– Ага, – проговорила я. – И как тебе?
– Весело. На работу устроился.
– Кем?
– Потом скажу. С какой стати я тебе должен все сразу выкладывать? Жди следующей главы! – Ренрих мне подмигнул. – Попробуй пока сама выводы сделать. Автор ты или кто?
Вот ведь… тип!
– Ладно, через неделю будет тебе список возможных вариантов, – пообещала я.
– Обязательно? – неожиданно помрачнев, уточнил он.
– Что, список? – не поняла я.
– Нет, через неделю. Раньше нельзя зайти?
Я засмеялась.
– Ты куда-то торопишься?
– Э, нет. Я в этом мире на всех основаниях, и никуда не собираюсь, – сообщил Ренрих. – Разве что в командировку. А то эти наблюдатели сами ничего сделать не могут! Что их теперь, бросить, что ли?
Я подперла щеку кулаком. Дааа, а самомнение-то никак не пострадало. И склонность к пафосу на месте!
– Тебе завтра что-нибудь принести? – деловито поинтересовался этот полож-жительный герой.
– Молоко закончилось. Кофе не с чем пить, – ответила я.
– Непорядок. Будет тебе молоко… А на Новый год Филина позовем.
– Куда это мы его позовем?
– К тебе, конечно. Я квартиру снял, но там еще куча ремонта. А у тебя нога, – тут он запнулся и выдал: – Лучше, конечно, в хижине собраться. Котяру твоего порадовать. Сардинки бы ему приволокли… Потанцевали.
Ничего себе, его понесло! Только заявился, а уже планы строит: праздник, танцы.
– Но я и здесь тоже хочу Новый год с тобой провести, – заявил Ренрих.
– А я? – поинтересовалась я.
– А ты от меня убежать не сможешь, – сообщил он и выразительно глянул на мою поврежденную конечность.
Все это звучало невероятно сюрреалистично. Но праздник обещал получиться веселым. Необычным – уж точно!
Ренрих присел передо мной на корточки. Заглянул в глаза. Сообщил:
– Я очень хотел тебя увидеть. Соскучился.
– Мы переписывались, – тихо напомнила я.
– Разве этого достаточно?
Я покачала головой. Не достаточно. Мне – так точно. У меня был год, чтобы это обдумать. Признаться себе в собственной глупости: влюбиться в воображаемого друга! А теперь друг воображаемый внезапно решил стать реальным. И меня это нисколечки не пугало.
– Ты от меня сбежал, – напомнила я. – Собирался развоплотиться.
– Ну… сглупил, признаю, – усмехнулся Ренрих. – Больше такого не повторится. Никогда не усомнюсь в мощи твоего воображения. Хотя финал книги мне показался размытым. Без конкретики. По-моему, читатели этого не любят.
– Он не размытый, а открытый, – строго сказала я. – И он был необходим, чтобы дать тебе выбор.
– Отлично! Мой выбор: хочу узнать, как все будет после финала! – сообщил Ренрих. – А ты?
– И я хочу…
– Договорились?
– Договорились.
– Ну, – бодро заключил Ренрих. – Тогда я пошел?
Я растерялась в очередной раз. Что-то совершенно перестала понимать происходящее.
– Даже чаю не попьешь?
– Попью, конечно. Только сначала схожу за молоком, сварим кофе. И поговорим нормально.
– А мы как поговорили?! – возмутилась я.
– Хм… с открытым финалом, – ухмыльнулся положительный герой. – И у нас еще много всего, что можно и нужно обсудить. Главное, что теперь у нас на все есть время.
Конец