Похоже, дальнейшая судьба тех, кто сидел в ОГА, была заказана.
Синие емкости по сорок литров быстро перенесли в здание, расставив их по первому этажу и на лестничных маршах. Отрыли крышки бочек. Внутри была какая-то коричневатая вязкая масса с резким запахом нефтепродуктов. Роман спросил у Ника:
- Ник, а что это?
- Похоже, напалм, - ответил тот, находясь в состоянии полнейшего пофигизма. - Сейчас устроим этим грешным пидорам Хиросиму. Ибо не хер по нам стрелять.
В голове у Са**нова был сумбур, который не удавалось разложить по полочкам. Попробуй тут отличить врагов от друзей! Но Ник был прав: они первыми выстрелили. Поэтому Роман абстрагировался от этих тяжелых мыслей, решив отложить их до поры до времени в сторону.
Когда бойцы "Востока" покинули здание, Ходаковский снова поднес громкоговоритель ко рту:
- У вас пятнадцать минут, чтоб выйти! Потом, крысы, мы вас спалим! Время пошло!
Толпа митингующих остолбенела.
Все было сказано до конца. До самого-самого.
Каждая минута, казалось, тянулась бесконечно долго.
"Дуристика какая-то! Блин, что же это за день такой сегодня?!" - мысленно расстроился Роман.
Похоже, у всех была одна и та же проблема: одни не хотели убивать, другие не хотели умирать. Времени подумать у всех оставалось немного. Можно было только представить, какая сейчас творилась паника внутри здания.
Ходаковский, как заметил Роман, тоже немного нервничал, но был готов выполнить свое страшное обещание. Комбат инспектировал позиции, по ходу давая указания, посматривал на часы.
Роман бросил взгляд на Адика. Взводный тоже следил за временем.
Еще минута - и ухнет пламя, сорвутся пулеметные и автоматные очереди. Ад начнется кромешный. Это вообще будет мрак.
По логике вещей, мародеры должны были сдаться.
И они, без запоздания, начали выходить - гуськом, вобрав голову в плечи, обеспокоенно озираясь вокруг. Разумеется, без оружия.
Ну, а коли так, то раздалась команда:
- Не стрелять! Не стрелять!
Что ж, победа верным псом легла к ногам батальона "Восток". Хотя это и был полнейший дурдом.
Роман облегченно выдохнул - ну и слава богу! Разум, наверное, все-таки есть. Он начал мысленно считать: один, два, три, четыре...
Стоп!
Среди сдававшихся людей Роман увидел Павла Губарева с печально-обеспокоенным выражением лица. Нет, от страха тот не трясся, но напуган был.
Е-мое! Неужели и он, действительно, оказался среди них? Приплыли, блин!
Народного губернатора быстро отделили от тесной компашки мародеров и отвели в автобус. А остальных сгоняли на боковую аллею, в одну кучу, где их заставили раздеться до пояса и ждать своей участи. Так они там и стояли, понурив головы.
- Первый взвод - ко мне! - скомандовал Адик.
Бойцы мигом подтянулись.
- Четыре автоматчика в автобус! - продолжил взводный. - Охраняйте Губарева. Остальные - выносят все украденное из здания и следят за порядком. Разошлись!
Роман сначала заскочил в автобус, поздоровался с Губаревым и спросил:
- Паша, ты хоть ни в чем не виноват?
Губарев посмотрел на него так, будто отыскивал зарубку в памяти: где он мог видеть этого человека ранее? Похоже, так и не вспомнил.
- Конечно, нет, - убито улыбнувшись, ответил он.
Странно было видеть таким этого ранее волевого человека. Роман в его словах даже засомневался.
В автобус заглянул Адик:
- Румын, а ты чего залез? Я же сказал: автоматчики! Иди вещи охраняй, снаружи.
И закружилась карусель.
Ходаковский оказался прав.
Слухи оказались небеспочвенными.
Однако не хватало рук, чтобы спустить вниз все награбленное. Кто покрепче и кого выгнали из палаток, а не из здания, пришлось тоже привлечь к работе в качестве грузчиков-стахановцев.
Из ОГА начали выносить все, что там успели заныкать так называемые "защитники" Русского мира. Весь товар сваливали в кучу. Чего в ней только не оказалось! Фонарики и бесчисленное количество батареек. Блендеры, утюги и одноконфорочные электрические печки. Плойки и фены для волос. Шампуни, стиральные порошки и мыло. Женская и мужская обувь и одежда. Зонтики, солнцезащитные очки и носки. Коробы с блоками сигарет. Кофе, чай, шоколадные конфеты. Ортопедические подушки и пуховые одеяла. Ноутбуки, цифровые фотоаппараты и мобильные телефоны. Упаковки с отборной красной икрой в стеклянных банках и дорогим шотландским виски. Даже фейерверки и детские игрушки нашлись. И на всем этом были не только ценники "Метро", но и других магазинов Донецка.
- Уроды, это все должно было пойти на Славянск детям! - покосившись на мародеров, грозно сказал один из ополченцев, указав на икру, упаковки с детскими рубашками и игрушки. - Я своему малому такие игрушки купить не могу! А вы вискарь тут хлебаете и икру по магазинам перепродаете, суки рваные!
Насчет перепродажи украденного товара он сказал правду. В это время другие бойцы "Востока" уже вскрывали монтировками багажники и дверцы припаркованных у ОГА машин. В каждой из них находились вещи или продукты, которые мародеры развозили и вполцены реализовывали по магазинам Донецка.
- Слышишь, брат, я и гвоздя не украл... - начал оправдываться один из мародеров.
- Заткнись, падла! Одесса разберется! У вас там ворованные морозильные камеры забитые стоят. Знаешь, что в них лежит?
- Пельмени и масло... - промямлил мародер, опустив глаза.
- А еще - что?! Там королевские креветки, мясо крабов и ветчина! В шкафу ящики с сыром голландским нашли! В штабе вашего Губарева! Сука! Не подавился такое жрать, а?!
- У них в палатке туфельки, колготки и нижнее женское белье нашли! - сказал другой "востоковец", улыбаясь. - Блин, рота боевых пидорасов, а не бойцов!
- Ничего, - подхватил Ник. - Они у нас на базе будут на карачках стоять и сопли кровавые пускать.
Роман окинул взглядом мародеров. Большинство из них были взрослые мужики. И как они умудрились докатиться до такого?
Журналисты, словно голодные крысы, начали просачиваться через оцепление. Один из них пристал с вопросами к ополченцу с позывным "Тихий":
- А с правительством, как поступите?
- Без комментариев.
- А это здание будет вашим?
- Нет, - ответил Тихий. - Это здание принадлежит народу.
- А кто будет лидер?
- Кого народ выбирал, тот и будет.
У другого ополченца тоже поинтересовались:
- А останутся ли у власти Павел Губарев и Пушилин?
- Без комментариев. Останутся. Пока. Видимо.
Были, разумеется, и репортеры с украинских телеканалов. Одна женщина показалась Роману знакомой, он ее видел по телевизору. И вопрос у нее был, как всегда, с подковыркой:
- Скажите, что вас подвигло вступить в ополчение? Ведь вас могут ранить или убить. Вам не страшно?
- Встал и пошел, потому что надо, - ответил ей Роман, сделав ударение на слове "надо" в ее протянутый в тонких пальцах микрофон. - Наши деды фашистов не боялись. Чего я их должен бояться? Пусть они нас боятся.
- А кого вы подразумеваете под "фашистами"?
- Турчинова вашего, президента-самозванца, и тех тварей, кого он сюда прислал. Мы к ним не пошли убивать. Они сюда на танках приехали, чтоб наводить свои порядки.
- Правда, что в вашем батальоне много российских военных?
- Я местный. И со своей земли никуда не уйду.
- А другие?
- Без комментариев. У них и спрашивайте.
Женщина, приподняв тонкие брови, заморгала глазами, подыскивая следующий вопрос. Но Роман уже отошел от нее. О чем с этой дурой говорить? Такие всегда смотрят с высоты на творящееся перед ними злодейство, а говорят лишь то, за что им платят.
К одной из машин, припаркованной у ОГА, подбежал толстенький мужик лет пятидесяти, в дорогом спортивном костюме, и начал жаловаться "востоковцам", поглаживая ладошкой вспотевшую лысинку на макушке:
- Пацаны, это мой "Мерседес". У меня его в Макеевке забрали. У меня и запасной ключ есть. Отдайте.
Один из чеченцев ухмыльнулся:
- Слышишь, правильно, что забрали. Правильно! Твои защитники что, на фуфле ездить должны? Иди на хер отсюда, щас и по лбу получишь.
- Иди-иди, чтоб тебя не видели! - нахраписто подхватил другой кавказец.
Толстяк быстро смотался.
Из ОГА вынесли еще несколько ноутбуков, но без коробок, и аккуратно положили сверху на кучу. Кое-кто сразу же начал к ним присматриваться.
- Пацаны, не трогайте руками! - попросил их Са**нов. - Не подставляйте меня.
Роман обернулся - из автобуса раздался голос Губарева:
- Пацаны, тут мой комп. Можно я его заберу?
- Паша, я не против, но я скажу командиру, - ответил Роман - Пусть он и решает.
- Это мой. Я докажу.
Роман отыскал глазами взводного, тот был недалеко:
- Командир, Губарев хочет забрать свой ноутбук!
- Пусть забирает, - махнув рукой, ответил Адик.
Вскоре подогнали еще один автобус, загрузили его вещами, и он уехал в неизвестном направлении. Мародеров под охраной отправили на "четверку". Губарева тоже куда-то увезли.
Затем территорию покинул КамАЗ с ополченцами и "таблетка" с зениткой.
Люди кричали им вслед:
- Спасибо, "Восток"!
После короткого, но проливного дождя, появились два ярко-желтых колесных экскаватора-погрузчика и начали шустро убирать баррикады. Мешки с песком, покрышки, колючая проволока и прочий мусор посыпались из ковшей в кузова самосвалов.
Народ не расходился, издали наблюдая за происходящим.
...Вечером Румын, Ник и Коробочка зашли в ОГА почаевничать. Заодно и перекусить что-нибудь.
На первом этаже нашли такую столовую, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Воистину - пир во время чумы!
- Вот это да! - сказал Ник, обводя взглядом столы, заваленные всякой вкусной снедью, которую и в хорошие времена трудяги не каждый день едят. - Гляди-ка, внутренние враги деликатесы трескают, а мы кашей с тушенкой давимся. Разве это справедливо? Ребятки, за мной!
Роман схватил сосиску, тюбик майонеза и хлеб, первое, что попалось на глаза. Но Ник его остановил: