о отлично, хотим дать им самое лучшее. Если мы здоровые родители.
Из двухсот человек разве что один готов на то, чтобы его ребенка кто-то тестировал, — где-то полпроцента. Это немного. Остальные этого почему-то не хотят. А исключение, как говорится, только подтверждает правило: практически все понимают, что сожительство — ненормально и оскорбительно. И если бы была возможность этого избежать и дать нормальный формат брака своему ребенку, мы бы, конечно же, сделали это.
Серийное сожительство еще более увеличивает вероятность сложностей в отношениях и последующего развода. Даже по сравнению с теми, кто сожительствовал только с одним партнером.
Пары, живущие вместе до обручения, демонстрируют наивысший риск ухудшения отношений до вступления в брак и малую вероятность того, что этот риск снизится после бракосочетания.
Пары, сожительствующие между помолвкой и свадьбой, показали чуть более благоприятный результат. Чем ближе к норме, тем выше вероятность положительного исхода. Так или иначе, такое сожительство показывает, что люди предприняли какие-то важные шаги, чтобы продвинуться в отношениях. Когда человек делает предложение, это говорит о том, что какие-то этапы люди уже прошли. То есть сожительство после помолвки по статистике менее вредно, чем сожительство до помолвки.
Брак и дети. Условия — последствия
Очень серьезное влияние гражданский брак оказывает на детей. В сорок одном проценте гражданских браков присутствуют дети. И в семидесяти процентах таких случаев это дети только одного из партнеров.
Исследования показали, что у детей, растущих в приемной семье, столько же поведенческих и эмоциональных проблем, сколько у детей, живущих в неполных семьях, а может быть, и больше. Для детей имеет значение, кем являются взрослые, живущие с ними в доме.
Сожительство родителей может подорвать и эффективность воспитания ребенка в семье.
Какими бы милыми ни были дети, мы не склонны делать важные инвестиции в них, если они не наши. Мы на бытовом уровне понимаем, что чужие люди — это чужие люди. Ребенок сожителя — не ребенок второго партнера.
Это не значит, что партнер ничего делать не будет. Всегда есть выбор. Но деньги можно потратить по-разному. Есть разница, тратить деньги на себя или дать чужим. Никто не скажет, что на чужих людей тратит денег больше, чем на родных. Никто родство не отменял.
Допустим, женщина живет в гражданском браке. У нее есть ребенок. И для него она, естественно, хочет чего-то от мужчины. И допустим, он это даже делает. Она будет подозревать, что что-то не так? «Без экспрессии в глазах это делал. Наверняка, жадничал. Наверняка, долго думал. Наверняка, об этом жалеет». Почему женщина так будет думать? Потому что она может поставить себя на его место. Если бы у нее кто-то просил деньги на чужого ребенка, эмоции у нее были бы именно такие, такие же переживания. Это очевидные биологические вещи.
Это не означает, что приемные родители — нехорошие люди. Приемные родители — это герои, каких мало. Многие из них действительно заботливые, любящие родители.
Если я скажу, что среди космонавтов меньше геев, чем среди мерчандайзеров, будет ли это означать, что я принижаю, плохо отношусь к мерчандайзерам и на меня надо обидеться? Нет, это просто статистика. Придумал две максимально далекие друг от друга профессии. Вот так же и с приемными родителями я сделал.
Существует еще физическое и сексуальное насилие над детьми. И это жесть. И статистика по этому поводу тоже есть.
Дети, живущие с двумя родителями, состоящими в браке, по статистике значительно реже становятся жертвами насилия — в отличие от детей сожительствующих родителей. Те подвергаются насилию чаще.
В исследованиях правительства США сообщается, что ребенок, живущий с матерью и ее бойфрендом, подвергается эмоциональному, словесному, физическому или сексуальному насилию в одиннадцать раз чаще, чем дети, живущие с женатыми родителями.
Дети, живущие с сожительствующими матерью и отцом, в четыре раза чаще подвергаются жестокому обращению, по сравнению с детьми, которые живут с женатыми родителями.
Дети, проживающие в доме со взрослыми, не связанными с ними биологически, в восемь раз чаще умирают от жестокого обращения, чем живущие с двумя биологическими родителями.
Дети, живущие с иным опекуном, а не с одним из биологических родителей, подвергаются еще большему риску жестокого обращения.
Однако дети, живущие с приемными женатыми матерью и отцом, имеют гораздо меньше шансов столкнуться с опасностью. Детям, живущим в приемных семьях с женатыми родителями, чаще всего гарантируется очень здоровая и позитивная обстановка.
Если насилие имеет место, то чаще всего совершается мужчиной. Потому дети в неблагополучных семьях обычно живут с матерью. Если у мужчины есть свой ребенок, то его сожительница может стать насильником лишь в исключительных случаях.
Есть лишь небольшой процент бойфрендов, заботящихся о детях, не являясь их родителями. В шестидесяти четырех процентах случаев насилия, совершаемого не родителями, это именно бойфренды.
Исследования показывают, что девочки, живущие с небиологическими отцами (бойфрендами или отчимами), подвергаются более высокому риску сексуального насилия, чем девочки, живущие с биологическими отцами. Это не означает, что все мужчины, живущие с падчерицами, их насилуют. Но таких случаев много.
Не надо думать, что мы очень сильно в этом отличаемся от американцев. Хотя некоторые отличия, конечно, есть. Я читал много лекций за границей. И знаете, в Америке оказывается, что самая большая проблема женщин, у которых в браке что-то не сложилось, — что муж американец. А в Финляндии — что муж финн. Во Франции — муж француз. В Японии — муж японец. И только в России проблема не в национальности, а в том, что он «козел».
Конечно, мы с американцами не одинаковые. Но мы живем в очень похожей культуре. Советский Союз довольно серьезно отличался от Америки. Сейчас же Америка больше похожа на Советский Союз, чем Россия.
В последние тридцать лет мы живем по американским «лекалам». У нас «американская» конституция, право, деньги, журналистика, технологии производства всего на свете. Мы идем по американским стопам. И очень глупо предположить, что нам их статистика не подойдет. Она нам подходит очень сильно.
В этом свете поговорим о бедности. Общий уровень бедности детей состоящих в браке родителей составляет шесть процентов, в то время как детей, проживающих с сожительствующими родителями, — почти тринадцать процентов. Уровень доходов у сорока трех процентов сожительствующих родителей, скорее всего, загоняет детей в глубокую бедность.
Оказывается, социально-экономический статус детей, живущих с матерью и ее сожителем, ближе к статусу ребенка, проживающему всего лишь с одним родителем, чем к статусу ребенка, который проживает с двумя женатыми родителями.
При этом в сожительстве оба родителя трудоустроены чаще, чем в семьях с женатыми родителями.
Удивительный факт: в сожительстве получают зарплату оба партнера, но вероятность бедности выше. А формат отношений, при котором женщина может себе позволить не работать, и вовсе возможен только в законном браке.
Американские социологи сравнивают людей обеспеченных и необеспеченных, анализируют разные факторы, которые влияют на уровень материального благополучия. Они выяснили, что бедные люди, в большинстве своем, не закончили школу, слишком рано вступили в брак (то есть до двадцати лет), и причиной их брака чаще всего были дети. Логично, что бестолковые, без образования, занимающиеся сексом подростки, скорее всего, будут бедными.
Так что, по мнению американского профессора Билла Галстона (бывший советник по внутренней политике президента США), «чтобы избежать бедности в семье, взрослым необходимо выполнить три главных условия: первое — закончить среднюю школу, второе — вступить в брак до рождения детей, третье — сделать последнее после двадцати лет».
Из тех, кто выполнил все три пункта, в бедности живут только восемь процентов семей. Из тех, кто эти три пункта не выполнил, в бедности живет семьдесят девять процентов семей. Разница в десять раз.
Брак разрывает порочный круг бедности, в который дети попадают поколение за поколением. И помогает паре наращивать благосостояние способами, которые недоступны сожителям.
У нас, может быть, еще не совсем так. Но в более устойчивых государствах финансовые накопления делаются из поколения в поколение. Например, в Финляндии, чтобы человек мог чувствовать себя обеспеченным, в соответствующем состоянии должны прожить три поколения — чтобы было свое жилье, нормальное, спокойное состояние.
Проще говоря, чтобы у тебя было жилье не в ипотеку, этот вопрос должен был начать решать твой дед. Если начнет дед, то спокойствие будет даже не у детей, а у внуков. Так происходит в стабильном государстве, где сложно стать миллионером в первом поколении.
Наши соотечественники часто говорят: «Я хорошо зарабатываю, но у меня нет денег». — «В смысле?» — «Они распределены. Я зарабатываю, например, восемь-девять тысяч евро, но у меня нет денег. Я заплатил налоги, кредит… Я заплатил за телевизор, которого у меня нет. И у меня осталось сто евро».
Проводили исследования, почему люди в России могут позволить себе заплатить пятнадцать долларов за билет в театр, а в Европе — нет, для них это дорого. За пиццу они могут заплатить пятнадцать долларов, потому что это еда. А на развлечения денег уже нет.
Один знакомый в Германии судится с компанией из-за платы за телевидение.
— У меня нет телевизора, не хочу платить за телевидение.
А ему говорят:
— И что? Поставь.
— Я не хочу смотреть телевизор. У меня его вообще нет. Не надо мне телевидение.
— Телевидение есть. Можешь не смотреть, но платить надо.
Он три года судился. Бесполезно. Можете представить, чтобы русский за телевизор судился? Ценник меньше сотни евро, может, тридцать.