***
Мин Суён стоял на краю крыши, напряжённо вглядываясь в городские улицы внизу. Холодный ветер бил в лицо, но он этого не замечал. Его внимание было приковано к толпе, которая всё ещё шумела после недавнего инцидента. Покушение. Снова. Как будто это стало частью рутины. Только если до этого удавалось всё предотвратить, то в этот раз они прошлись по самой грани.
Ему не нужно было связываться с коллегами, чтобы знать, что Сон Чаён в безопасности. Он только что проводил её до бронированной машины, которая уже уехала в укрытие, ему же предстояло остаться, как старшему. Бедняжка серьёзно испугалась. Однако сейчас у Суёна не было права на эмоции. Ему нужно быть максимально сконцентрированным, чтобы понять, как всё произошло.
Его рука непроизвольно коснулась гарнитуры.
— Обзор периметра. Ничего подозрительного. У нас пока чисто, — раздался голос одного из его людей.
— Продолжайте наблюдение, — коротко ответил Суён.
Он знал, что это это не последний инцидент. Сон — это фамилия, которая внушала страх и зависть и превращала Чаён в мишень с самого рождения. А теперь, когда она заняла столь шаткое положение в корпорации, ставки возросли в десятки раз. У Суёна не было иллюзий: враг приближается. И пока что они всегда на шаг позади.
Его взгляд снова скользнул по месту, где, по его информации, находился снайпер. Здание. Обычная крыша. Единственное, что осталось после выстрела, — пуля в стене напротив. Больше никаких следов. Снайпер будто испарился. Это злило Суёна. Такие профессионалы редко делают промахи и, к сожалению, слишком часто исчезают бесследно.
Его мысли прервались, когда в гарнитуре раздался новый голос:
— Суён-ши, нашёлся свидетель. Он утверждает, что видел мужчину неподалёку от места происшествия. Его поведение показалось странным.
— Где сейчас свидетель?
— Он ждёт внизу.
Суён не медлил ни секунды. Спустившись по лестнице, он увидел молодого человека, который явно нервничал. Взгляд Суёна пробежал по его одежде, позе, мельчайшим деталям. Не похоже, что сам парень в чём-то замешан.
— Вы видели что-то необычное? — спросил Суён, удерживая голос ровным.
Парень кивнул, глядя себе под ноги.
— Я… Там был кто-то странный. Мне сначала показалось, что это какой-то наркоман или просто пьяница. Не знаю, это сложно объяснить, странный, в общем. Я всегда следил за ним краем глаза, поскольку мне казалось, что он может в любой момент сорваться на прохожих. Вряд ли, конечно, но кто там знает, что у него в голове? Поэтому когда он внезапно выпрямился, это сразу привлекло моё внимание. Он посмотрел на ту девушку, окружённую охраной, а затем развернулся в другую сторону. Я непроизвольно повторил движение, и спустя несколько мгновений оттуда, куда мы смотрели, прогремел выстрел. А затем... Вы бы просто видели, как он вёл себя в этом хаосе! Он словно продолжил прогулку по парку, его вообще ничего не смутило.
Суён нахмурился. В голове начали складываться кусочки. Если это не случайность… Если этот человек не просто прохожий…
— Опишите его, — потребовал он.
Парень поднял глаза и начал говорить, а Суён уже знал, что будет делать дальше. Для начала он проверит записи с боди-камер, может, там что-то будет. Затем обратится в полицию, чтобы изъять видео с камер уличного наблюдения неподалёку. Правда, насчёт последних у него оставались серьёзные сомнения. Что-то ему подсказывало, что ни одной записи с этой самой улицы не окажется. И скорее всего, видеофайлы пропадут не только с этих камер, но и вообще со всех, что натыканы около позиции стрелка.
Суён сидел в импровизированном штабе, сосредоточенно просматривая полученные видеоматериалы. Первым делом он включил собственную запись. Видео фиксировало его передвижения по улице. То и дело его устройство записи меняло угол обзора — в моменты, когда Суён оборачивался, чтобы оценить обстановку. Спустя несколько секунд после того, как он пересёк улицу, в кадре появился мужчина.
Это был человек среднего роста, в тёмной одежде, ничем неприметный. Быстро стало очевидно, что это именно тот, о котором шла речь: его поведение сразу бросалось в глаза. На записи он сначала двигался нерешительно, слегка покачиваясь, как будто был не в себе. Затем, в тот момент, когда Сон Чаён с охраной проходила рядом, его осанка резко изменилась. Он выпрямился, повернул голову и пристально посмотрел на неё.
Суён обратил внимание на взгляд мужчины. Он был... слишком осмысленным. Проницательным. Совсем не таким, какого ждёшь от человека с походкой пьяницы. Затем мужчина замер, его взгляд резко переместился к крыше здания напротив. Точно в ту точку, откуда последовал выстрел. После этого он снова сменил маску, его движения стали расслабленными, и он пошёл дальше, словно ничего не произошло.
Сердце Суёна заколотилось. Этот человек что-то знал. Или был участником событий.
Суён переключился на запись со следующей камеры, но всё, что он увидел, только укрепило подозрения. Мужчина мелькал в кадрах боди-камер других охранников, но нигде не задерживался надолго.
Суён набрал номер О Джонсу.
— Это Суён. У нас есть подозреваемый. Я пересылаю вам материалы.
Глава 1
Очнувшись, я ощутил себя… не в себе. Потолок над головой незнаком. Комната убога. Запах рвоты заставил сморщиться. Я с усилием поднялся.
Сознание было кристально чистым — моим. Но это тело… Движения давались с трудом, словно я управлял марионеткой с перепутанными нитями. Приходилось буквально примерять его.
В зеркале отразился незнакомец. Бледный, измученный вид... Но вот глаза… Да, в них я быстро узнал себя — тот же самый взгляд. Я провёл рукой по незнакомой щеке.
«Вот, значит, как», — мысленно отметил я без какого-либо удивления. Спустя мгновение нахлынули мои собственные воспоминания — столетия обучения магии, битв, свершений… Да, это был я. Пусть это прозвучит как самовосхваление, но в прошлой жизни я действительно стал живой легендой.
Даже комната как-то внезапно стала тесной. Обшарпанные стены, мебель, которую я никогда не выбирал, жизнь, которая была чужой. Ужасно, насколько тяжело подавить брезгливость к собственному, только что обретённому телу. Какая-то изощрённая пытка — с низвержением до самого низкого уровня жизни.
Что касается прежнего владельца тела… Что ж, его сознание, хрупкое и, очевидно, не способное выдержать использованную им силу, угасло. Остался лишь этот сосуд и доступ к его памяти — тридцать лет серой, ничем не примечательной жизни, которые тусклым фоном ложились на мои собственные воспоминания о прожитых трёх сотнях лет. Никакого слияния. Его слабое "я" просто не могло повлиять на меня.
Я медленно прошёлся по комнате, собираясь с мыслями. Ощущения от этого тела были… скудными. Моя прежняя сила, способность видеть и плести нити судеб, почти иссякла. Остался лишь жалкий огрызок.
Видения будущего — короткие вспышки того, что вот-вот должно было произойти — все ещё лезли в голову без спроса. Я ещё не ознакомился со своим «наследством», но было очевидно, что причина заключалась не в навыке, а в состоянии эфирного тела. Но, в отличие от Мёнджина, страдавшего от этого хаоса (как я понял из обрывков памяти), моя концентрация позволяла мгновенно отсекать видения от реальности. Вот здесь нужен именно навык, и, к счастью, я был достаточно опытным магом. На момент “смерти” в прошлом воплощении — один из самых опытных в мире, если брать в расчёт только магию Зазеркалья и Сомнии. И всё же как долго я был… вне реальности? Сколько времени прошло с того момента, как я совершил то, что было необходимо сделать? Вопросы без ответов.
Наверное, сейчас нет смысла об этом думать, есть и более насущные вопросы. Внутри меня кипела странная смесь ясности и смятения. Тело помнило одно, но сознание — совсем другое. Воспоминания не стыковались, как кусочки двух разных пазлов. Нужно было понять, в каком мире я нахожусь и что теперь в моих силах.
Я прошёл в глубь комнаты и сел за старый деревянный стол. Передо мной лежал блокнот — из тех, что прежний я, по-видимому, использовал для заметок. Почерк был аккуратным, но мысли, записанные там, показались мне чуждыми. Скучные детали: списки дел, рабочие задачи, упоминания имён, которые ничего мне не говорили. «Кан Мёнджин, — подумал я, пролистывая страницы. — Это тот, кем я был».
Моя голова снова начала раскалываться. Не буквально, от боли, а от противоречий. Я закрыл глаза и сосредоточился, пытаясь вытащить из памяти Кан Мёнджина хоть что-то полезное. Вспышки: дни, проведённые в офисе, рутинные задания, усталость, запах кофе, резкий голос начальника. Эти воспоминания были серыми, как затуманенные стёкла. Мать, всегда грубая, с голосом, пропитанным алкоголем. Отец, которого не стало слишком рано. Работа, которая казалась бессмысленной, но держала на плаву. Коллеги — кто-то равнодушный, кто-то презирающий. Одинокие вечера в тишине квартиры.
Просмотрев самые свежие воспоминания, я смог частично разобраться, что вообще произошло. Вчера Кан Мёнджин прыгнул на две, а то и три головы сверх возможного, когда решился помочь той девушке. Он был совершенно точно не способен выдержать испытание мира, что пошатнулся из-за его вмешательства. Только факт ничтожности совершённых изменений позволил ему не упасть замертво прямо там, мгновенно. По сути, в момент, когда этот неосторожный человек затронул струны реальности, он обменял свою жизнь на жизнь чужого человека. Было бы даже поэтично, знай он, что вообще творит.
Но оставался и незакрытый вопрос. А как я вообще вернулся к жизни? Пусть не к собственной, а заменяя собой другого человека. Божественное вмешательство? Исключено, я прекрасно осознавал силы богов, вернуть меня к жизни для них было невозможно.
Неужели это воля самого мира? Кхм… Я уже готов в любую сказку поверить.
Как вообще могут возникнуть воспоминания о жизни человека, которого «никогда не существовало»? Тот последний шаг в моём мире должен был стать концом, абсолютным исчезновением. Я использовал для этого самую суть магии Зазеркалья, ту же силу, что так неосторожно тронул вчера Мёнджин. Но если я существую, пусть и в таком виде… значит, что-то пошло не так? Или наше знание об этой силе было неполным, искажённым?